ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Согласно преданию, если при упорной
засухе или бесконечных дождях все остальные средства
оказывались бессильными и духов не удавалось умилостивить ни
уговорами, ни молениями, ни угрозами, прибегали к последнему,
безошибочному средству, которое, говорят, нередко применялось
встарь во времена прародительниц: община приносила в жертву
самого заклинателя. Рассказывали, будто нынешняя родоначальница
сама еще видела это своими глазами.
Помимо заботы о погоде, мастер оказывал и личные услуги
отдельным людям: он заклинал духов, изготовлял амулеты, варил
волшебные зелья, а в некоторых случаях, когда это не было
исключительной привилегией родоначальницы, даже врачевал
недуги. Но в остальном Туру вел такую же жизнь, как все. Он
помогал, когда приходила его очередь, обрабатывать общинную
землю, а также развел возле своей хижины собственный небольшой
сад. Он собирал плоды, грибы, дрова и запасал их впрок. Он
ловил рыбу, охотился, держал одну или двух коз. Как землепашец,
он походил на всех остальных, но как охотник, рыболов,
собиратель трав он не имел себе равных, тут он был одиночкой и
гением, шла молва, будто он знает множество уловок, приемов,
секретов и вспомогательных способов, - некоторые были им
подсмотрены у природы, другие похожи на волшебство. Говорили,
будто ни одному зверю, попавшему в сплетенную им из ивовых
прутьев ловушку, не выбраться из нее нипочем, будто он умеет
придать наживке для рыб особую пахучесть и сладость, знает, как
приманивать раков, кое-кто даже верил, что он понимает язык
многих животных. Но подлинным его делом была все-таки
магическая наука: наблюдение за луной и звездами, знание примет
погоды, уменье предугадать погоду и рост посевов - словом,
все, что помогало ему в его магических действиях. Он был славен
как знаток и собиратель тех видов растительного и животного
царства, из которых можно было готовить целебные снадобья или
яды, напитки, обладавшие волшебными свойствами, служившие
благословением и защитой от всякой нечистой силы. Он умел
отыскать и распознать любое растение, даже самое редкое, знал,
где и когда оно цветет и дает семена, когда наступает пора
выкапывать его корень. Он умел отыскать и распознать все виды
змей и жаб, знал, куда употребить рога, когти, шерсть, копыта,
знал толк во всевозможных искривлениях, уродствах, причудливых
или страшных формах деревьев, в наплывах, утолщениях и наростах
на их стволах, на листьях, зерне, орехах, рогах и копытах.
Слуге приходилось учиться не столько разумом, сколько
чувствами, руками и ногами, зрением, осязанием, слухом и
обонянием, да и Туру просвещал его больше своим примером и
показом, нежели словами и наставлениями. Учитель вообще очень
редко говорил что-нибудь связное, да и то слова были лишь
попыткой сделать еще более понятными его чрезвычайно
красноречивые жесты. Ученье Слуги мало чем отличалось от
ученья, которое проходит молодой охотник или рыбак у опытного
мастера, и такое ученье доставляло мальчику большую радость,
ибо он учился лишь тому, что уже было заложено в нем самом. Он
учился подстерегать, подслушивать, подкрадываться, наблюдать,
быть настороже, не поддаваться сну, обнюхивать и ощупывать; но
дичью, которую он и его учитель выслеживали, былине только
лисица или барсук, гадюки и жабы, птицы и рыбы, но дух,
совокупность, смысл, взаимосвязь явлений. Определить, узнать,
отгадать и предсказать смену и прихоти погоды, знать, в какой
ягоде, в жале какой змеи таится смерть, подслушать тайну,
связующую облака и ветры с фазами луны, влияющую на посевы и их
рост, а также на благополучие и гибель человека и зверя, - вот
к чему они стремились. При этом они ставили перед собой,
собственно, ту же цель, какую стремились достичь в последующие
тысячелетия наука и техника, то есть покорение природы, уменье
управлять ее законами, но шли они к этому совершенно иными
путями. Они не отделяли себя от природы и не пытались
насильственно вторгаться в ее тайны, они никогда не
противопоставляли себя природе и не были ей враждебны, а всегда
оставались частью ее, всегда любили ее благоговейной любовью.
Быть может, они лучше ее знали и обращались с нею более умно.
Одно лишь было для них совершенно невозможно, даже в самых
дерзновенных помыслах: подходить к природе и к миру духов без
трепета, не чувствовать себя ее слугами, а тем более ставить
себя выше ее. Подобное кощунство не могло бы прийти им в
голову, и относиться к силам природы, к смерти, к демонам
иначе, как со страхом, казалось им немыслимым. Страх тяготел
над жизнью человека. Преодолеть его они были не в силах. Но
чтобы смягчить его, держать в известных границах, перехитрить,
скрыть, подчинить общему потоку жизни, существовала целая
система жертв. Жизнь этих людей протекала под постоянным гнетом
страха, и без этого тяжкого гнета из их жизни ушел бы ужас, но
также и энергия. Кому удалось отчасти облагородить этот страх,
превратив его в молитвенное преклонение, много выигрывали, люди
такого склада, люди, чей страх перерос в благочестие, были
праведниками и просветителями своего века. Жертв приносили
очень много и в самых различных формах, и принесение части этих
жертв, как и исполнение связанных с ними обрядов, входило в
круг обязанностей заклинателя погоды.
Рядом со Слугой в хижине подрастала маленькая Ада,
прелестная девочка, любимое дитя отца, и, когда по его мнению,
подоспело время, он отдал ее своему ученицу в жены. Отныне
Слугу считали подмастерьем заклинателя дождя. Туру представил
его праматери селения как своего зятя и преемника и теперь
разрешал ему иногда выполнять вместо себя некоторые церемонии и
обязанности. Постепенно, по мере того как сменялись времена
года и текли года, старый заклинатель дождя окончательно
погрузился в присущую старцам созерцательность и передал зятю
все свои обязанности, а когда он умер, - его нашли мертвым у
горящего очага, склонившимся над несколькими горшочками
волшебного варева, с опаленными седыми волосами, - его ученик
Слуга уже давно был известен селению как заклинатель дождя.
Слуга потребовал у старейшин селения, чтобы его учителя
похоронили со всеми почестями и, как жертву, сжег над его
могилой огромную охапку редчайших благовонных целебных трав и
корней. И это все миновало безвозвратно, а среди потомства
Слуги, столь многочисленного, что хижина Ады давно стала
тесной, был и мальчик, получивший имя Туру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181