«А в его сердце, – подумала она, – нет ничего, кроме ледяного холода».
Глава 24
Ночь они провели на заброшенной плантации, не обнаруженной пока разведчиками ни с Севера, ни с Юга. Беглецы сразу поняли – и это не могло не вселить грусти в их сердца, – что хозяева покинули свой старый обжитой дом. В уютной столовой на обеденном столе вишневого дерева стояла чайная чашка. В гардеробах было полно одежды, кладовая ломилась от разнообразных припасов, и даже в коптильне осталось мясо. Слуги, по-видимому, бежали, почти ничего не прихватив с собой. В доме теперь только крысы, пауки и паутина.
Райза спала вместе с Джейми в комнате, которая показалась ей наименее запущенной и захламленной. Перед тем как лечь спать, она попыталась немного прибраться. Перестелила постель, использовав простыни, найденные в одном из ящиков. Сметая пыль с каминной доски, она наткнулась на письмо, адресованное миссис Эверет Доленц, в котором сообщалось, что ее муж и сын, ушедшие на войну с кавалерийским полком, сформированным в их округе, погибли в бою при Шарпсберге, штат Мэриленд. Похоже, женщина, получив это письмо, просто ушла из дома, как бы не видя больше смысла в сохранении семейного гнезда.
Прежде чем заснуть, уже под утро, Райза помолилась за хозяев дома. Просила простить ее за то, что они с ребенком воспользовались их жильем. Молилась она и о том, чтобы отец не слишком о ней тревожился.
И еще она молила Бога о том, чтобы закончилась война. Она знала, что не перенесет потерю мужа и сына.
Она лежала без сна, потерянная, несчастная, рядом с Джейми. Джером даже не заглянул к ним. По-видимому, не хочет иметь с ней никакого дела. Она не видела его с того момента, как он помог ей спуститься с лошади, предупредив, однако, перед тем как уйти, что она горько пожалеет, если вздумает сбежать вместе с Джейми.
Малыш проснулся. Райза покормила его и занялась пеленками. Порылась в сундуках миссис Доленц в поисках одежды и, к своей радости, обнаружила, что они одного роста и примерно одной комплекции. Нашла нижнее белье и простое платье из хлопка, вполне подходящее для путешествия. Она понятия не имела ни о том, куда они направятся, ни о том, сколько времени пробудут в дороге, поэтому готовилась двинуться дальше в любую минуту и старалась не обращать внимания на восхитительные запахи еды, долетавшие снизу. Аккуратно сложила запасную одежду в ковровую сумку, найденную в шкафу, потом села за письменный стол и написала миссис Доленц письмо, в котором рассказала о том, кто она такая и что взяла из дома. Пообещала заплатить за увезенные вещи, как только сможет разыскать их хозяйку.
Заканчивая письмо, она внезапно почувствовала себя неуютно и обернулась. В дверях стоял Джером, с влажными волосами, чисто выбритый, в свежей одежде. По-видимому, он тоже нашел кое-что для себя в этом доме. На нем были темные бриджи, рубашка цвета слоновой кости, черный жилет и темно-синий сюртук. Глаза его казались бездонными. Он смотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Взглянул на Джейми. Тот вертелся в кровати, болтая ручками и ножками. Джером подошел к сыну, сел на край кровати. Джейми уцепился ручонками за его палец.
Джером заговорил, не оборачиваясь к Райзе:
– Что ты делаешь?
– Пишу письмо хозяйке дома.
– Откуда ты знаешь о хозяйке?
– Я нашла письмо, в котором ее извещают о гибели мужа и сына.
Джером поднял брови и обернулся к ней:
– И что же ты ей написала?
– Сообщила, что взяла ее вещи, и пообещала заплатить за них, как только смогу.
Он снова отвернулся к Джейми.
– В этом нет никакого смысла. Скоро сюда придут либо янки, либо повстанцы и обчистят все.
– А если нет? В один прекрасный день она захочет вернуться домой. Ей приятно будет убедиться в том, что не все люди злы и жестоки.
– Война – вещь жестокая и безжалостная, вот и вся правда. – Он встал. – Оставь свое письмо, если хочешь. Собери вещи, возьми какую-нибудь еду. Я хочу до ночи уйти как можно дальше, так что дорога будет долгой и трудной.
Он вышел из комнаты.
Райза оставила письмо на камине под часами и стала собирать вещи. Через некоторое время пришел Энтони Хокинс и предложил помощь. Он очень ловко обращался с ребенком. Взял малыша так, что тот даже не пикнул. Райзу он предупредил, чтобы пошла что-нибудь поесть: путь предстоит долгий.
– У вас это хорошо получается. – Райза кивнула на маленького Джейми у Хокинса на руках.
Он улыбнулся:
– У меня в Коринфе, на Миссисипи, остались жена и двое малышей, миссис Маккензи. Я очень по ним скучаю. Для меня настоящее удовольствие – подержать вашего малыша.
Райза кивнула:
– Надеюсь, вы скоро увидите жену и детей.
– Это будет зависеть от нашего командования. Сначала мы должны отметиться в военном отделе.
В его голосе не было ни злобы, ни обиды. С Райзой говорил солдат, который привык выполнять приказы командования. Но он еще и южанин, подумала Райза. Хокинс сделает все ради своего великого дела.
Она спустилась вслед за ним в столовую. На столе осталась лишь одна тарелка с беконом и овсянкой. Рядом стояла чашка с дымящимся кофе.
– Поторопитесь, – предупредил Хокинс.
Райза села за стол. Конечно, надо поесть, ведь она должна кормить Джейми.
Энтони с малышом на руках сидел на широком подоконнике и молча ждал, пока она поест. Внезапно Райзе пришла в голову одна мысль. Она с любопытством взглянула на Хокинса:
– А скажите… ведь для всех вас безопаснее было бы из тюрьмы двигаться прямо на Юг. Разве не так?
– Капитан хотел увидеть своего ребенка, миссис Маккензи. Он ведь его еще ни разу не видел.
– Но ведь он сказал моему отцу, что не хочет видеть ни меня, ни сына, – возразила Райза.
– Ни один человек не пожелал бы в первый раз увидеться с сыном в тюрьме, мэм.
– А как насчет жены?
Наверное, все друзья Джерома осудили и прокляли ее…
– Идет жестокая война, миссис Маккензи. Человеку приходится следовать велениям своего сердца. Иногда это очень тяжело для мужчины, если его жена выбрала другой путь в жизни.
Райза глубоко вздохнула. Сделала глоток кофе. Взглянула прямо на него:
– Я стала юнионисткой задолго до того, как познакомилась с капитаном Маккензи.
– Никто не обвиняет вас в предательстве, миссис Маккензи.
– Ах вот как! Кажется, я понимаю. Значит, по-вашему, способствуя аресту капитана Маккензи, я не совершила предательства, потому что все время принадлежала к юнионистам?
Хокинс немного растерялся.
– Да, пожалуй, так, мэм.
Райзе хотелось кричать. Но в этот миг она снова ощутила то же странное чувство, что раньше в комнате. Словно мороз прошел по комнате. Она обернулась. В дверях, облокотившись о косяк, стоял Джером. По-видимому, он пробыл здесь уже некоторое время, слушая то, что можно было расценить как признание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97