– И нанимать убийцу, чтобы убрать того, до кого не может дотянуться ваше агентство, – тоже преступление.
– Вы работаете на правительство в качестве «свободного художника», а не как должностное лицо.
– Но я не убиваю по заказу. Так что почувствуйте разницу. В моем прошлом нет ничего, что могло бы меня запятнать. Мы оба знаем, что вы не можете сказать того же о себе.
– Вы собираетесь опубликовать дневник? – спросил Раймонд без всякого выражения. Играй он в покер, снял бы банк.
– Не сейчас.
– Что это значит?
– Это значит, что я хочу прижать к ногтю того, кто напал на Клер. Если дневник понадобится в качестве улики, я вытащу его на свет.
– Тогда мне больше незачем здесь оставаться.
– Разумеется, но вначале вы дадите мне слово оставить Клер в покое.
– И вы примете мое слово на веру?
На этот раз Вулф громко презрительно фыркнул.
– Нет.
– Тогда зачем брать с меня обещание?
– Потому что тогда между нами будет полное понимание. Если вы станете меня донимать, я обрушу на вас все, что имею против вас.
– Хорошо, я даю слово, – сказал Раймонд и, развернувшись на каблуках, пошел прочь.
Хотвайер достал из кармана флешку и передал Этану.
– Что там?
– База данных по записям Лестера с перекрестными ссылками на имена тех людей, с которыми ваш дядя встречался в последний месяц жизни.
– И вы вычислили имя того, кто совершил нападение на Клер?
– Да. – Хотвайер вкратце пересказал историю с тем политиком и не забыл про одеколон, которым душился нападавший. – Я хочу, чтобы его взяли.
– Я позабочусь об этом, но, возможно, было бы неплохо подержать Клер вдали от чужих глаз еще какое-то время.
– Я так и сделаю.
– С тем, что вы накопали, я думаю, будет нетрудно набрать достаточно улик и нейтрализовать нападавшего.
– Я тоже так думаю.
– Я позвоню вам, когда мы его арестуем. Хотвайер протянул Этану визитку:
– Тут моя контактная информация в Монтане.
– Вас там можно найти?
– Да. – Он собирался увезти Клер в Монтану и убедить ее выйти за него. Этот вопрос для него стал вопросом первостепенной важности.
В машине, на обратном пути в аэропорт, Нитро вдруг спросил:
– Что там у вас с Клер не срастается?
– Она еще не сказала «да».
– Почему?
– Она говорит, что я хочу жениться на ней не по тем причинам.
– И что это за причины? – спросил Вулф. Хотвайер никогда никому не признался бы в том, что побудило его просить руки Клер, но Вулфу и Нитро он доверял больше, чем себе.
– Я забыл про кондом в первый раз, когда мы занимались сексом.
– Она не принимает таблетки?
– Нет. Последний раз она была с мужчиной в старших классах школы.
– Ты шутишь! – Вулф присвистнул. – Ей же двадцать восемь.
– Ну.
– Получается, у нее не было секса по меньшей мере десять лет?
– Она не считала секс чем-то особенным и была слишком занята заботой о матери, чтобы интересоваться парнями. А потом, когда мать умерла, наверстывала упущенное с образованием – за три года окончила университетский курс, рассчитанный на четыре года.
– Понятно.
– Итак, тот факт, что ты забыл про презерватив, и то, что ты стал ее первым любовником за десять лет, заставили тебя сделать ей предложение? – спросил Нитро, оставив без комментариев очевидные провалы в сексуальном опыте Клер.
– Я хочу на ней жениться.
– Она об этом знает?
– Конечно! Я сделал ей предложение.
– Но она думает, что ты хочешь жениться только потому, что забыл про кондом?
Хотвайер размышлял над этим все последние дни.
– Полагаю, она знает, что я хочу ее вне зависимости от того, беременная она или нет...
– Подожди, а ты сказал ей, что любишь ее? – спросил Вулф.
Глава 22
– То, что у нас с Клер, – лучше, чем любовь.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? Что это – лучше, чем любовь? – в недоумении спросил Нитро.
– Я не могу ее любить.
– Почему? – спросил Нитро.
– Если ты ее не любишь, нечего жениться, – сказал Вулф.
– Я обещал Елене, что никогда не буду любить ни одну женщину так, как любил ее.
Нитро покачал головой.
– Каких только идиотских обещаний мы не даем друг другу в пору первой любви. Я уверен, что ты сказал ей то, что думал в тот момент, но ведь ни ты, ни она не знали, что она умрет первой, а тебе придется всю оставшуюся жизнь провести в одиночестве.
– Я ничего такого не обещал ей, пока она была жива.
– Так о чем ты толкуешь? О клятве у гроба? – спросил Вулф.
– Можно и так сказать.
– Но это же глупо! Чем ты провинился перед ней, чтобы обречь себя на жизнь без любви лишь потому, что она умерла, а ты остался жить?
– Она умерла по моей вине.
– Ерунда, – сказал как отрезал Нитро. – Елена предпочла остаться в своей стране, сознавая, что подвергает себя смертельной опасности во имя веры в правоту своего дела.
– Я должен был вернуться за ней, но меня отправили на другое задание, и я не успел. Поэтому ее и убили.
– У тебя не было выбора, а у нее он был, – уверенно сказал Вулф. – У нее были связи. Она могла бы выехать из страны гораздо раньше. Но ока этого не сделала. Она поставила свое дело выше тебя, а не наоборот.
Клер говорила то же самое. По крайней мере общий смысл был тот же.
Хотвайер вздохнул. Пора было посмотреть правде в глаза. Правде, от которой он старался укрыться все это время, потому что она слишком больно ранила. На первом месте у Елены был долг, а лишь потом он, Хотвайер. И это означало одно – она любила его не так сильно, как он любил ее. Тем более что он умолял ее уехать из страны вместе с ним, несмотря на приказ командования, запретившего ему вывозить Елену.
– Но все это не меняет того факта, что я не испытываю к Клер тех чувств, что питал к Елене.
– И в чем разница? – спросил Вулф.
– Во-первых, в том, что касается секса. С Клер я полностью теряю над собой контроль. Я хочу ее постоянно, и я не могу справиться с собой даже тогда, когда мы заняты делом.
– Это неплохо. У меня с Джозеттой то же самое.
– Я и не говорю, что это плохо. Я даже сказал Клер, что это лучше.
– Опять ты за свое. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это чувство лучше, чем любовь? – спросил Вулф.
– Лучше, и ты знаешь, о чем я говорю. Когда я с ней, то у меня мир в душе, я в ладу с самим собой, и я не пытаюсь все время доказать, что я достоин ее чувства ко мне. И мне хорошо.
Нитро и Вулф переглянулись со странными выражениями лиц. Нитро спросил:
– Что еще?
– То, что она может носить моего ребенка, страшно меня заводит. Когда я был с Еленой, я хотел всю ее только для себя. Никто из нас не думал заводить детей. По крайней мере в ближайшее время.
– Ты считаешь, что не любишь Клер, потому что хочешь от нее ребенка?
– Не так, как я любил Елену. В том, что я чувствую к Клер, нет ничего эгоистичного. Я хочу, чтобы она была моей, но больше всего я хочу, чтобы она была счастлива.
– И еще... дай-ка угадаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75