Он ожидал, что Хэмиш захочет обыскать дом, чтобы убедиться, что здесь нет арбалета, но по выражению лица массивного ньюйоркца понял, что с него достаточно шелкового голоса Папы Джона и странных ответов. Как только Зак кивнул ему, Хэмиш уже громко стучал ботинками по ступенькам.
Зак двинулся следом, однако в дверях все же задержался, чтобы еще раз посмотреть на негра, который продолжал неподвижно стоять возле стола.
– Вы сказали, что человека, которому продали арбалет, не видели раньше. Но это не значит, что вы его не знаете.
В глубине темных глаз старика мелькнуло удивление – и что-то еще.
– Это верно. Но много знать опасно, майор. Тот, кто взял этот проклятый маленький дубовый ящичек, приобрел его не для себя, а в подарок другу.
Это была очень важная информация. Зак замер.
– Он называл его имя?
Папа Джон покачал головой:
– Я не спрашивал. Зачем мне знать, как зовут человека, который интересуется вампирами и арбалетами?
С болота донесся крик совы, низкий и скорбный. Было уже почти темно, в лунном свете едва виднелись силуэты лошадей.
– Вам нужен еще какой-то ключ? – словно услышал Зак голос из прошлого. – Как насчет другого мертвеца?
– Набор предназначался для Филиппа де Бове? Не так ли? – догадался Зак.
Лицо негра было непроницаемым.
– Но он мертв, – задумчиво произнес майор.
– Так говорят.
– Но вы так не считаете.
Глаза негра удивленно округлились.
– Разве?
– Вы говорили об этом человеке в настоящем времени.
– Верно. Я просто небрежно подбираю слова.
Снаружи донесся низкий свист Хэмиша, одна из лошадей замотала головой.
– Я не заметил этого, – произнес Зак. Чернокожий шагнул вперед, и луна осветила белое жабо его рубашки.
– Временами мы все беспечны, майор, – задумчиво сказал Папа Джон.
– Я хочу, чтобы ты узнал все, что можно, о Филиппе де Бове, – произнес Зак, когда они повернули коней к городу. – Каким он был в жизни и подробности его смерти.
– Да. – Хэмиш бросил на него тревожный внимательный взгляд. – Я надеюсь, что хоть теперь ты отдохнешь, парень. Эта поездка была тебе не на пользу.
Зак улыбнулся, глядя в ночное небо. Воздух был теплым и бархатным.
– Но мне придется еще посетить больницу Сантера. Мадам де Бове должна мне кое-что объяснить.
Глава 11
Зак нашел ее в маленькой служебной комнатке на втором этаже больницы.
Лампа на раскрашенном столе напротив дальней стены заливала помещение бледным светом. Эммануэль стояла в одиночестве на исцарапанном, ничем не покрытом полу, сложив руки на груди. Ее спина была прямой и напряженной. Зак не видел ее лица, но она наверняка слышала, как он прохромал в комнату.
Двери и окна были распахнуты навстречу ночному ветру – теплому, со сладковатым запахом гардений и жимолости. Из четырех кроватей три пустовали, а на четвертой под белоснежной простыней угадывались очертания человеческого тела. Хотя лица не было видно, Зак сразу понял, что это Эмиль Руан.
– Пожалуйста, уйдите, – произнесла Эммануэль дрогнувшим голосом, не глядя на майора.
Зак положил руку ей на плечо и повернул лицом к себе. В глазах Эммануэль блестели слезы, но она не плакала; ее лицо искривилось от горя и гнева.
– Он прожил дольше, чем вы ожидали.
Эммануэль коротко вдохнула, подняв худенькие плечи; она неотрывно смотрела на одну из пуговиц его мундира.
– Тем не менее, он умер.
– Вы же знали, что это неизбежно.
Только сейчас она подняла голову. Ее глаза казались безумными.
– Как мы можем спасти жизнь человека, если совершенно не представляем, от чего он умирает?
– Когда-нибудь узнаем, – мягко произнес Зак.
Он молча смотрел на ее красивое лицо. Эммануэль пыталась сдерживать слезы, но ее полные губы дрожали.
Зак явился сюда, чтобы разоблачить ее попытку скрыть что-то важное, касающееся убийства Генри Сантера. Он хотел даже припугнуть ее. Но вместо этого просто прижал Эммануэль к себе.
Она сопротивлялась, но только какое-то мгновение. Зак почувствовал, что у нее замерло дыхание. Она опустила руки на его грудь и сжала пальцами темную форму. Уткнувшись в крепкое мужское плечо, Эммануэль уже не сдерживала рыданий. От ее волос приятно пахло сиреневой водой. Зак молча держал ее гибкое теплое тело в своих руках.
Потом он покорно шел позади нее через спящий город, залитый только мерцающим свечением ламп и бледным сиянием полной луны. В лицо бил прохладный ветер с моря.
Они молча повернули на улицу Дюмен. Шаги эхом разносились по пустынной в воскресный вечер дороге. Зак чувствовал себя неловко. Стоило ли ему обнимать Эммануэль, выражая тем самым сочувствие? Наверняка она этого не хотела. Да и он не стремился к тому, чтобы желание, которое всегда возникало у него при встрече с ней, волновало его все больше.
Нестерпимо затянувшееся молчание прервала Эммануэль:
– Вы видели Папу Джона?
В ее голосе звучал вызов. Подняв голову, она смотрела на звезды в ночном небе.
– Почему вы сами не сказали мне о наборе для убийства вампиров? Зачем вы послали меня к этому негру?
– До полудня я и не догадывалась, откуда появился этот набор.
– А-а… – Зак не особенно верил в то, что она говорила, но на этот раз слова Эммануэль прозвучали убедительно. – Похоже, в путешествие на болота вы направили меня для того, чтобы я пошел по ложному следу? Однако вам не повезло – я многое узнал.
– Вот как?
– Вы скажете мне, где этот набор сейчас находится?
Из таверны донесся звук банджо и смех мужчины. Эммануэль покачала головой:
– Не знаю. Я видела его в шкафу в комнате Филиппа вскоре после того, как он был убит. Но сейчас там его нет.
В комнате Филиппа. Зак бросил взгляд на идущую за ним женщину, на аристократический изгиб ее шеи и бледное свечение кожи в мягком лунном свете. Она выглядит такой холодной, подумал он, но это самообладание обманчиво, внутри она полна страсти. Однако почему у нее были отдельные комнаты с мужем?
– Знаете, мне придется обыскать ваш дом и больницу.
Повернувшись, Эммануэль пристально посмотрела ему в глаза.
– Если бы арбалет был у меня, я бы давно постаралась от него избавиться.
– Вы предполагаете, кто мог его взять?
– Нет, иначе я бы вам сказала.
– Сомневаюсь. – Рядом с ними возникла громада Кабильдо. Его массивные, построенные еще испанцами стены были мрачными. Отсюда можно было видеть темные тени вязов и сикомор, растущих вокруг площади, и едва различимые из-за листвы силуэты высоких мачт стоящих у пристани кораблей.
– Очень странные интересы, – произнес Зак. – Вампиры и арбалеты.
– Филиппа завораживала смерть, связанные с ней легенды и ритуалы, сама ее… – она помолчала, с трудом подбирая нужное слово, – природа. Думаю, что и из-за этого он выбрал профессию врача – не столько для того, чтобы сохранять жизнь, сколько для того, чтобы препятствовать смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75