- На здоровье!
И девушка в красном платье смеялась. Горчев благодарно принял возгласы одобрения и задержал взгляд на красном платье: «Господи, она просто красавица!»
Появился господин Ванек и принес семьдесят роз «Ля Франс». К тому времени сотни любопытных собрались вокруг нобелевского лауреата.
- Больше не было, - сказал запыхавшийся господин Ванек, получил еще тысячу франков, добавил: - Оплата хорошая, но зато ведь и работать приходится, - и снова исчез.
Секретарь отеля трясся от возбуждения и шипел на пострадавшего кельнера, левый глаз коего почти закатился за фиолетовый наплыв.
- Идиот! Не может распознать туриста-инкогнито! Кельнер прежде всего должен иметь глаз!
- Чтобы его чуть не выбили? - застонал получатель затрещины. - Откуда мне знать, что посетитель не в своем уме?
- Пора бы, наконец, понять, что всемирно известным курортам на здравомыслящих людях не продержаться!
А вот полицейский, судя по всему, знал эту истину, так как обратился к Горчеву весьма учтиво - Даже честь отдал.
- Добрый день, месье.
- Рад знакомству. Хотите курицу?
- Нет, нет…
- Фрукты? Коньяк?
- Нет, благодарю…
- Тогда возьмите хотя бы несколько роз.
- Вы очень любезны, но по уставу запрещается патрулировать с розой вместо резиновой дубинки.
- Так-так. Красного вина вы, конечно, тоже не пьете, хотя почему-то вышли вон оттуда, из бистро…
- Я тоже хотел бы узнать, почему вы решили из своего роскошного ленча устроить публичное представление?
Горчев посмотрел на него с некоторым сомнением:
- Скажите, этот город все еще принадлежит французской республике?
- Да.
- Тогда все в порядке, - констатировал матрос и надкусил курицу. - Помнится, я слышал, что здесь во время одной революции провозгласили определенные человеческие права. - И заглотил половину куриной ножки. Полицейский чесал затылок. Ему вспомнилось, как два года назад шведский пробочный магнат, переодетый ковбоем, продавал конфеты на бульваре Англез. Полицейского, который его задержал с грубоватой профессиональной простотой, перевели тогда на маяк в рыбачьей гавани и навсегда отстранили от внутренней службы.
- Разве не удобнее там, в ресторане?
- Меня оттуда выгнали.
Со всех сторон гудели автомобильные сирены, ибо зевак собралось чуть не тысяча.
Однако посыльному удалось протиснуться. Он принес грибовидный желтый солнечный зонт и весьма удачно прикрепил его к скамье.
- Очень тяжелый зонт, - проговорил, задыхаясь, господин Ванек.
- Очень признателен, господин Ванек, - ответил чудаковатый матрос, протягивая очередную тысячную банкноту.
- Я это заслужил, будьте уверены. Таскать тяжести по такой жаре… - И, поскольку солнце ярко светило, раскрыл господин Ванек зонт пошире и стал выглядеть не комически, а прямо устрашающе.
- Позвольте отрекомендоваться: Марвьё секретарь отеля, - послышалось вблизи.
- Не ко мне, - Горчев вставил монокль, представлявший собой, впрочем, только пустой ободок. - Я, как видите, завтракаю.
Секретарь обратился к господину Ванеку, который в данный момент выплюнул зубочистку:
- Доложите обо мне, пожалуйста.
- Как вас зовут и по какому делу желаете подойти к скамье? - спросил Ванек сугубо официальным тоном. Горчев продолжал завтракать и глазеть по сторонам.
- Доложите, что я Марвьё секретарь.
- Ошибаетесь. Секретарь здесь я. Ладно, хотя вы и не одеты для аудиенции, попытаюсь вас представить. Господин генеральный директор строг насчет этикета.
Ванек положил руку на плечо Горчева:
- Послушайте, здесь некий Марвьё.
- Пусть подойдет.
Толпа меж тем перевалила за тысячу, и полицейский выстраивал ряды, чтобы пропустить автотранспорт.
- Что вы хотите, любезный Марвьё?
- Приношу извинения от имени фирмы и покорно прошу занять место среди гостей нашего отеля.
- Согласен, - Горчев поднялся. - Господин Ванек, вы пройдете со мной.
- Слушаюсь, - Ванек обреченно махнул рукой, словно принося тяжелую жертву, и гордо выступил вперед во всем великолепии своего разноперого одеяния, высоко подняв зонт - точь-в-точь разгневанная негритянская повелительница. Секретарь отеля несколько смутился.
- Господин Ванек мой личный секретарь и родственник, - объявил Горчев. - Вы имеете что-нибудь против?
- О нет, нет.
Праздничный кортеж проследовал к отелю «Средиземный». Горчев улыбнулся и кивнул даме в красном. Она отвернулась. Новые посетители уселись за самый большой стол.
Подошел кельнер.
- Что с вашим глазом, - спросил господин Ванек; Горчев тоже сочувственно обернулся, но, увидев результат своих трудов, гордо распорядился:
- Мне принесите пива. А вам, господин Ванек?
- Я бы занялся едой эту неделю, если уж у меня пять тысяч франков.
И с полного согласия патрона заказал изобилие съестного.
Пиво немедленно доставили. Пока Горчев пил, Ванеку подкатили ужасающее количество блюд. Приватный секретарь и новый родственник прежде всего по доброму буржуазному обычаю повязал на шею салфетку так, что концы растопырились словно эрзац-уши, а потом взглядом полководца окинул поле битвы.
- По какому случаю вы в Ницце? - осведомился Горчев.
- Понятия не имею.
- Вот и со мной та же история. Признаюсь, вы мне нравитесь. Несмотря на бедность, вы сохранили гражданское достоинство.
- Месье, - провозгласил Ванек, грустно оглядывая шикарную публику, - вы определенно не представляете, почему я так опустился.
- К сожалению, не могу вас поместить в более фешенебельном отеле.
Господин Ванек не ответил. Он съел несколько жареных гусей, два торта и потерял сознание.
- Персонал! - закричал Горчев. Подлетел кельнер, за ним секретарь отеля:
- Да? В чем дело?
- Имеются у вас так называемые «княжеские апартаменты»?
- Разумеется. Номер из двенадцати комнат.
- Прошу разместить господина Ванека в двенадцати комнатах. Когда он придет в себя, пусть следует за мной.
- Куда?
- Не имеет значения. - И Горчев удалился.
- Видите, - поучительно заметил секретарь кельнеру с подбитым глазом, - такие гости краса и гордость всемирно известного курорта, конечно, пока не вмешается какой-нибудь высокопоставленный дядя. Лучших клиентов, как правило, дядюшки помещают в дом для умалишенных.
Горчев, довольно насвистывая, шагал к бульвару Виктуар. На углу ввязался в потасовку с несколькими шоферами. У парикмахера вздремнул в процессе бритья, потом послал официантке ближайшего бистро несколько коробок конфет.
Что с него взять: человек без царя в голове - это и слепому видно. Он зашел в универмаг «Лафайет», дабы приобрести предметы первой необходимости: кучу Микки Маусов, несколько теннисных мячей, несколько дюжин самопишущих ручек и четыре плитки шоколада. Оделся с головы до ног: смокинг, крахмальная сорочка с перламутровыми пуговицами, шелковый носовой платок, белая гвоздика в петлице на манер старых репортеров и оперных завсегдатаев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47