– Что вы сказали? – крикнул он, продолжая улыбаться.
– Я сказала: «Значит, Отто для разнообразия дважды повезло!» – повторила девушка.
– Что? – переспросил Смайли и выключил мотор. – В чем ему дважды повезло?
Девица передернула плечами. Одеяло соскользнуло с ее плеч, а кроме одеяла, на ней ничего не было. Мужчина обнял ее и для приличия подтянул одеяло.
– На прошлой неделе – неожиданный гость с Востока, – произнесла она. – А сегодня деньги. – Она всплеснула руками. – Наконец-то и на улице Отто праздник. Только и всего.
Тут она увидела лицо Смайли, и смех сразу же оборвался.
– Гость? – переспросил Смайли. – Что за гость?
– С Востока, – пояснила она.
Видя, как испугалась девушка, в страхе, что она может внезапно исчезнуть, Смайли постарался – не без труда – вновь придать лицу добродушное выражение.
– Это, случайно, не его брат? – весело спросил он. И вытянул руку, словно поглаживая по головке мифического брата. – Маленький такой? И в очках, как я?
– Нет, нет! Большой такой. И с шофером. Богатый.
Смайли покачал головой, делая вид, что слегка разочарован.
– Тогда я его не знаю, – печально протянул он. – Брат Отто, безусловно, никогда не был богатым. – Он сумел при этом рассмеяться. – Правда, конечно, он мог быть шофером.

Смайли в точности следовал указаниям девицы, внутренне спокойный, как во время несчастья. Машина везла его. Собственной воли совсем не осталось. Пусть везет, он будет молиться, попытается сговориться с Создателем. О Боже, не дай этому случиться, чтоб не было еще одного Владимира. При солнечном свете бурые поля казались золотыми, но Смайли обливался холодным потом. Он следовал указаниям девицы, озирая все будто в последний раз, зная наверняка, что крупный мужчина с шофером опередил его. Он видел ферму со старым плугом в сарае, мигавшую неоном вывеску с поврежденным медведем, на окнах ящики с геранями, красными как кровь. Он видел ветряную мельницу, похожую на гигантскую перечницу, и множество белых гусей в поле, подгоняемых ветром. Видел цапель, мелькавших, как паруса, над болотами. Слишком быстро он ехал. «Надо было чаще ездить, – подумал он, – мне не хватает практики, я себя не контролирую». Тармак на дороге перешел в гравий, гравий в пыль, и пыль заклубилась вокруг машины словно в бурю. Он въехал в сосновую рощу и на другом ее конце увидел указатель с надписью: «СДАЮТСЯ ДОМИКИ ДЛЯ ОТДЫХА» – и ряд закрытых ставнями асбестовых бунгало, ожидающих обновления к лету. В отдалении Смайли увидел заросли мачт и низкую бурую воду. Машина направилась к мачтам, подпрыгнула на выбоине и под днищем раздался жуткий треск. Смайли решил, что оторвался глушитель, ибо шум мотора вдруг стал много громче и половина водоплавающих Шлезвиг-Гольштейна бросилась наутек при его приближении.
Он миновал ферму и, проехав под густыми зелеными кронами деревьев, вылетел на яркий слепящий свет, где его глазам предстали покосившийся причал и несколько бледно-оливковых тростников, а все остальное пространство занимало огромное небо. В небольшой бухточке справа стояли лодки. Старенькие дома-фургончики выстроились вдоль дороги, на веревках между телевизионными антеннами висело застиранное белье. Он миновал палатку, разбитую среди собственного огорода, и пару разваливающихся бараков, которые когда-то принадлежали военным. На стене одного из них вставал бредовый солнечный восход – краска на нем уже стала осыпаться. Возле барака стояли три старые машины и высилась куча мусора. Смайли выключил мотор и пошел по дорожке меж тростников к берегу. В гавани находилось несколько импровизированных плавучих домиков – некоторые переделали из десантных судов военного времени. Здесь было холоднее и почему-то темнее. Яхточки для дневного плавания стояли отдельно, большинство под брезентовыми чехлами. Щебетали какие-то радиоприемники, но сначала Смайли не увидел никого. Через некоторое время он обнаружил заводь и в ней причалившую к берегу синюю лодку. А в лодке – грубого на вид старика в парусиновой куртке и черной шапке с козырьком, который сидел и массировал себе шею, будто только что проснулся.
– Вы Вальтер? – спросил Смайли.
Старик, продолжая массировать шею, вроде бы кивнул.
– Я ищу Отто Лейпцига. Мне сказали на верфи, что я могу его найти здесь.
Глаза у Вальтера выглядели как две миндалины, всаженные в сморщенную коричневую бумагу кожи.
– «Исадора», – вымолвил он.
И указал на шаткий причал дальше по берегу. «Исадора» стояла у самого его конца; сорокафутовая моторка, видавшая лучшие дни, гранд-отель в ожидании сноса. Иллюминаторы были зашторены, один из них разбит, другой заклеен клейкой лентой. В какой-то момент Смайли чуть не упал и дважды вынужденно перепрыгивал через проломы, рискуя сломать свои короткие ноги. Добравшись до конца причала, он понял, что «Исадора» на плаву. Сбросив свои швартовы с кормы, она футов на двенадцать продвинулась в море, что, по-видимому, являлось самым дальним расстоянием, на какое она могла уплыть. Дверцы в кабину закрыты, окошки зашторены. Моторка оказалась немаленькая.
Старик сидел в лодке, опустив весла, ярдах в шестидесяти. Выплыл из заводи понаблюдать. Смайли сложил руки рупором и крикнул:
– Как мне до него добраться?
– Если он нужен, покричите, – старик, казалось, вовсе не повышал голоса.
Смайли повернулся к старой моторке и крикнул:
– Отто!
Крикнул тихо, потом громче, но на «Исадоре» ничто не шевельнулось. Смайли внимательно смотрел на занавески. Потом перевел взгляд на маслянистую воду, бившуюся о ржавый корпус. Он прислушался, и ему показалось, что он слышит музыку, похожую на музыку в клубе герра Кретцшмара, но она вполне могла доноситься и с другого суденышка. А Вальтер с шоколадным лицом наблюдал за ним с лодки.
– Крикните еще, – хрипло произнес он. – Кричите, кричите, если хотите до него добраться.
Но Смайли инстинктивно не желал, чтобы старик им командовал, чувствуя, как тот стремится подавить его, в глубине души презирая, и ему было неприятно.
– Он там или нет? – крикнул Смайли. – Я сказал: «Он там или нет?»
Старик не шелохнулся.
– Вы видели его на катере? – не отступался Смайли.
Он увидел, как шоколадная голова повернулась, и понял, что старик сплевывает в воду.
– Этот дикий кабан приходит и уходит, – услышал Смайли. – Мне-то что!
– Когда он в последний раз приходил?
На их голоса высунулась пара голов с других суденышек. Они тупо уставились на Смайли, маленького толстого незнакомца, стоявшего в конце разбитого причала. А на берегу собралась разноперая группа: девчонка в шортах, старуха, двое светловолосых, одинаково одетых парнишек. Что-то объединяло их, несмотря на разнородность, – внешность обитателей тюрьмы, следование одинаковым бандитским законам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113