Около часа с четвертью Винклер просто сидел и смотрел в окно, пристально вглядываясь в темные очертания за стеклом. Ни книг, ни газет он в дорогу не взял.
В 22.45, когда поезд стал сбавлять ход для остановки в Лестере, Винклер поднялся, взял с полки свой чемоданчик, прошел по вагону туда, где находятся туалеты, и опустил стекло окна, выходящего на платформу. Джинджер сообщил об этом остальным, они приготовились действовать моментально, если возникнет необходимость.
Когда поезд остановился, мимо Винклера к выходу протиснулся какой-то пассажир.
— Извините, пожалуйста, это Шеффилд? — обратился к нему Винклер.
— Нет, это Лестер, — ответил тот и сошел с поезда.
— А-а, спасибо. — Он поставил чемоданчик на пол, но остался у окна, оглядывая перрон, пока поезд стоял в Лестере. Когда поезд тронулся, он вернулся на свое место и поставил саквояж обратно на полку.
В 23.12 он проделал то же самое в Дерби. Только в этот раз он разговаривал с носильщиком на перроне перед зданием вокзала, похожего на огромный бетонный грот.
— Дерби, — прокричал ему носильщик, — Шеффилд будет через одну остановку.
И опять, пока стоял поезд, Винклер не отходил от открытого окна, потом снова вернулся в вагон и забросил чемоданчик наверх. Престон следил за ним через стеклянную дверь.
В 23.43 они прибыли в Честерфилд. Вагон остановился напротив здания вокзала, построенного в викторианском стиле и прекрасно сохранившегося и очень нарядно выглядевшего благодаря яркой росписи и подвесным корзинам с цветами. На этот раз Винклер не стал трогать свой чемоданчик, но опять пошел к окну и стал наблюдать, как с поезда сошли несколько пассажиров и скрылись за барьером билетного контроля. На платформе никого не было. Когда поезд стал набирать ход. Винклер рывком открыл дверь и спрыгнул с подножки.
Никогда раньше «объекту» не удавалось вывести Гарри Буркиншоу из равновесия. Но как он сам позже признался, поступок Винклера застал его врасплох. Все его парни могли легко проделать то же самое, что и Винклер, но беда была в том, что платформа была совершенно пустой, на этой ровной бетонной площадке укрыться было негде. Если бы они спрыгнули вслед за Винклером, у них было бы ровно столько же шансов остаться незамеченными, как у свиньи в синагоге.
Винклер заметил бы их и отложил бы встречу, где бы она ни была назначена. Престон и Буркиншоу выскочили в тамбур, где к ним присоединился Джинджер. Окно все еще было открыто. Престон высунул голову и посмотрел назад. Винклер, который теперь убедился, что за ним нет «хвоста», быстро шел по платформе спиной к уходящему поезду.
— Гарри, возвращайтесь сюда с ребятами на машине, — скомандовал Престон. — Свяжитесь со мной по рации, когда будете на подходе. Джинджер, прикройте-ка за мной дверь.
Он распахнул дверь, подошел к самому краю, сгруппировался, как это делают парашютисты перед приземлением, и прыгнул.
Парашютист обычно приземляется со скоростью около одиннадцати миль в час, причем одновременно его относит в сторону со скоростью ветра. Скорость поезда была миль тридцать в час, когда Престон свалился на насыпь. Единственное, о чем он молил в этот момент — это не налететь на бетонный столб или камень. Тогда — конец. Ему повезло. Густая и сочная весенняя трава смягчила удар. Он кубарем покатился по насыпи, поджав колени, прижав к телу локти и наклонив к груди голову. Гарри потом сказал ему, что не мог смотреть на это и отвернулся. Джинджер рассказывал, что Престон подпрыгивал, как мячик, катясь вдоль насыпи навстречу мчавшимся колесам. Когда он остановился, он лежал между травой и железнодорожными путями, затем с трудом поднялся, повернулся и медленно побежал туда, где светились огни вокзала.
Когда он подошел к контрольному барьеру, железнодорожный служащий уже закрывал платформу на ночь. Он был явно удивлен, увидев человека в ссадинах и разворанном пиджаке.
— Последний пассажир, невысокий, коренастый, в сером плаще, куда он пошел? — спросил Престон.
Контролер мотнул головой в направлении привокзальной площади. Престон бросился туда. Слишком поздно контролер сообразил, что забыл проверить у него билет.
На площади Престон успел заметить огни такси, выезжающего на дорогу к центру города. Это было последнее такси. Он мог бы, конечно, попросить местную полицию разыскать водителя и выяснить у него, куда тот отвез своего пассажира. Но он сомневался, что Винклер поедет на такси до цели. Где-нибудь поблизости он выйдет, а остальную часть пути пройдет пешком. Совсем рядом вокзальный носильщик заводил свой мопед, собираясь ехать домой.
— Мне нужен ваш мопед, — попросил Престон.
— Отваливай, — буркнул парень.
У Престона не было времени для объяснений и споров. Огни такси мелькали уже где-то под мостом новой кольцевой дороги и могли вот — вот скрыться из виду. Престон ударил парня в челюсть. Тот завалился набок. Престон подхватил мопед и двинулся вслед такси.
Повезло ему в этот вечер и со светофорами. Такси ушло по Корпорейшн — стрит, Престон никогда бы не догнал его на велосипедике с крохотным моторчиком, если бы на светофоре у перекрестка перед центральной библиотекой не загорелся красный свет. Когда машина свернула на Холивелл — стрит и дальше на Солтергейт, он уже был метрах в трехстах от нее.
Потом он отстал метров на пятьсот — его моторчик не мог тягаться с мощным двигателем легковой машины. Если бы Винклер поехал дальше на запад от Честерфилда, минуя город, Престон бы его не догнал.
К счастью, когда такси превратилось для Престона в маленькую точку на горизонте, вспыхнули тормозные огни — водитель остановил машину. Винклер вышел где-то, где Солтергейт переходит в Эшгейтроуд. Подъехав поближе, Престон смог различить Винклера, стоявшего рядом с машиной. Других машин на дороге не было. Надо было идти пешком. Он неторопливо обошел такси и с видом человека, поздно возвращающегося домой, свернул на Фулджем-роуд и остановился. Затем он пошел дальше. Престон следовал за ним. Винклер больше не оглядывался. Он обогнул ограду честерфилдского футбольного стадиона и пошел по Комптон — стрит. Здесь он, наконец, подошел к дому и постучал. Престон, стараясь держаться в тени, встал за кустом в садике.
Оттуда он видел, как в доме зажегся свет и отворилась дверь. Винклер обменялся несколькими словами с человеком за дверью и вошел внутрь.
Престон вздохнул и начал устраиваться за своим кустом поудобнее — готовый просидеть здесь всю ночь. Отсюда он не мог разглядеть номера дома, куда вошел Винклер. Не мог он и видеть, что происходит во дворе, с другой стороны. Однако успокаивало то, что сразу за домом была каменная ограда стадиона, а значит, уйти оттуда через черный ход другой дорогой было нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
В 22.45, когда поезд стал сбавлять ход для остановки в Лестере, Винклер поднялся, взял с полки свой чемоданчик, прошел по вагону туда, где находятся туалеты, и опустил стекло окна, выходящего на платформу. Джинджер сообщил об этом остальным, они приготовились действовать моментально, если возникнет необходимость.
Когда поезд остановился, мимо Винклера к выходу протиснулся какой-то пассажир.
— Извините, пожалуйста, это Шеффилд? — обратился к нему Винклер.
— Нет, это Лестер, — ответил тот и сошел с поезда.
— А-а, спасибо. — Он поставил чемоданчик на пол, но остался у окна, оглядывая перрон, пока поезд стоял в Лестере. Когда поезд тронулся, он вернулся на свое место и поставил саквояж обратно на полку.
В 23.12 он проделал то же самое в Дерби. Только в этот раз он разговаривал с носильщиком на перроне перед зданием вокзала, похожего на огромный бетонный грот.
— Дерби, — прокричал ему носильщик, — Шеффилд будет через одну остановку.
И опять, пока стоял поезд, Винклер не отходил от открытого окна, потом снова вернулся в вагон и забросил чемоданчик наверх. Престон следил за ним через стеклянную дверь.
В 23.43 они прибыли в Честерфилд. Вагон остановился напротив здания вокзала, построенного в викторианском стиле и прекрасно сохранившегося и очень нарядно выглядевшего благодаря яркой росписи и подвесным корзинам с цветами. На этот раз Винклер не стал трогать свой чемоданчик, но опять пошел к окну и стал наблюдать, как с поезда сошли несколько пассажиров и скрылись за барьером билетного контроля. На платформе никого не было. Когда поезд стал набирать ход. Винклер рывком открыл дверь и спрыгнул с подножки.
Никогда раньше «объекту» не удавалось вывести Гарри Буркиншоу из равновесия. Но как он сам позже признался, поступок Винклера застал его врасплох. Все его парни могли легко проделать то же самое, что и Винклер, но беда была в том, что платформа была совершенно пустой, на этой ровной бетонной площадке укрыться было негде. Если бы они спрыгнули вслед за Винклером, у них было бы ровно столько же шансов остаться незамеченными, как у свиньи в синагоге.
Винклер заметил бы их и отложил бы встречу, где бы она ни была назначена. Престон и Буркиншоу выскочили в тамбур, где к ним присоединился Джинджер. Окно все еще было открыто. Престон высунул голову и посмотрел назад. Винклер, который теперь убедился, что за ним нет «хвоста», быстро шел по платформе спиной к уходящему поезду.
— Гарри, возвращайтесь сюда с ребятами на машине, — скомандовал Престон. — Свяжитесь со мной по рации, когда будете на подходе. Джинджер, прикройте-ка за мной дверь.
Он распахнул дверь, подошел к самому краю, сгруппировался, как это делают парашютисты перед приземлением, и прыгнул.
Парашютист обычно приземляется со скоростью около одиннадцати миль в час, причем одновременно его относит в сторону со скоростью ветра. Скорость поезда была миль тридцать в час, когда Престон свалился на насыпь. Единственное, о чем он молил в этот момент — это не налететь на бетонный столб или камень. Тогда — конец. Ему повезло. Густая и сочная весенняя трава смягчила удар. Он кубарем покатился по насыпи, поджав колени, прижав к телу локти и наклонив к груди голову. Гарри потом сказал ему, что не мог смотреть на это и отвернулся. Джинджер рассказывал, что Престон подпрыгивал, как мячик, катясь вдоль насыпи навстречу мчавшимся колесам. Когда он остановился, он лежал между травой и железнодорожными путями, затем с трудом поднялся, повернулся и медленно побежал туда, где светились огни вокзала.
Когда он подошел к контрольному барьеру, железнодорожный служащий уже закрывал платформу на ночь. Он был явно удивлен, увидев человека в ссадинах и разворанном пиджаке.
— Последний пассажир, невысокий, коренастый, в сером плаще, куда он пошел? — спросил Престон.
Контролер мотнул головой в направлении привокзальной площади. Престон бросился туда. Слишком поздно контролер сообразил, что забыл проверить у него билет.
На площади Престон успел заметить огни такси, выезжающего на дорогу к центру города. Это было последнее такси. Он мог бы, конечно, попросить местную полицию разыскать водителя и выяснить у него, куда тот отвез своего пассажира. Но он сомневался, что Винклер поедет на такси до цели. Где-нибудь поблизости он выйдет, а остальную часть пути пройдет пешком. Совсем рядом вокзальный носильщик заводил свой мопед, собираясь ехать домой.
— Мне нужен ваш мопед, — попросил Престон.
— Отваливай, — буркнул парень.
У Престона не было времени для объяснений и споров. Огни такси мелькали уже где-то под мостом новой кольцевой дороги и могли вот — вот скрыться из виду. Престон ударил парня в челюсть. Тот завалился набок. Престон подхватил мопед и двинулся вслед такси.
Повезло ему в этот вечер и со светофорами. Такси ушло по Корпорейшн — стрит, Престон никогда бы не догнал его на велосипедике с крохотным моторчиком, если бы на светофоре у перекрестка перед центральной библиотекой не загорелся красный свет. Когда машина свернула на Холивелл — стрит и дальше на Солтергейт, он уже был метрах в трехстах от нее.
Потом он отстал метров на пятьсот — его моторчик не мог тягаться с мощным двигателем легковой машины. Если бы Винклер поехал дальше на запад от Честерфилда, минуя город, Престон бы его не догнал.
К счастью, когда такси превратилось для Престона в маленькую точку на горизонте, вспыхнули тормозные огни — водитель остановил машину. Винклер вышел где-то, где Солтергейт переходит в Эшгейтроуд. Подъехав поближе, Престон смог различить Винклера, стоявшего рядом с машиной. Других машин на дороге не было. Надо было идти пешком. Он неторопливо обошел такси и с видом человека, поздно возвращающегося домой, свернул на Фулджем-роуд и остановился. Затем он пошел дальше. Престон следовал за ним. Винклер больше не оглядывался. Он обогнул ограду честерфилдского футбольного стадиона и пошел по Комптон — стрит. Здесь он, наконец, подошел к дому и постучал. Престон, стараясь держаться в тени, встал за кустом в садике.
Оттуда он видел, как в доме зажегся свет и отворилась дверь. Винклер обменялся несколькими словами с человеком за дверью и вошел внутрь.
Престон вздохнул и начал устраиваться за своим кустом поудобнее — готовый просидеть здесь всю ночь. Отсюда он не мог разглядеть номера дома, куда вошел Винклер. Не мог он и видеть, что происходит во дворе, с другой стороны. Однако успокаивало то, что сразу за домом была каменная ограда стадиона, а значит, уйти оттуда через черный ход другой дорогой было нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109