Вскоре мы подъехали к поляне под названием «Большой луг». Там стояли четыре яркие кибитки, но самих цыган видно не было.
— Не стоит подходить близко, — предупредила я Оллегру.
— Это почему? Они мне ничего плохого не сделают.
— Им может не понравиться, что ты их разглядываешь. Нужно уважать их частную жизнь.
Оллегра изумленно на меня посмотрела.
— Какая у них может быть частная жизнь. Они ведь живут в повозках.
Видимо, звуки наших голосов донеслись до табора, из одной повозки вылезла женщина и направилась к нам. Не могу сказать почему, но в этой женщине мне почудилось что-то отдаленно знакомое. Как будто я где-то ее уже видела. Она была довольно полной, красная блузка, казалось, вот-вот лопнет на ее большой груди, юбка немного лохматилась по подолу, ноги были босы и очень смуглы. В ушах позвякивали большие круглые серьги. На ветру развевалась копна черных кудрявых волос. У этой женщины была яркая, пышушая здоровьем красота.
— Привет! — окликнула она нас. — Приехали посмотреть на цыган?
— Да, — ответила Оллегра.
Вспыхнули два ряда белоснежных зубов.
— Тебе, видно, нравятся цыгане, а? Это я говорю той с черными волосами. Сказать тебе почему? Потому что ты сама наполовину цыганка.
— Кто тебе сказал?
— Ну, это легко было отгадать. А хочешь теперь отгадаю твое имя? Чудесное имя — Оллегра.
— О, ты можешь предсказать мне будущее?
— И прошлое, и будущее, и настоящее.
— Я думаю, нам пора, — сказала я. Но девочки не обратили на меня внимания. И цыганка тоже.
— Ты — Оллегра из Большого дома. Брошена своей дурной матерью. Но ничего, моя дорогая. Тебя ждет чудесный Принц и большое состояние.
— Действительно?! — воскликнула Оллегра. — А что у других?
— Сейчас скажу… Да, вон та юная леди — из дома священника, а другая из Большого дома… Хотя в общем-то она не принадлежит к семье Большого дома. Покажи мне свою руку, милая.
— У меня нет денег, — сказала я.
— Есть люди, мэм, от которых я денег не беру. Дай мне взглянуть… — и она взяла руку Элис. Ее ладонь показалась белоснежной и очень маленькой в смуглой руке цыганки.
— Ага… Элис. Вот кто ты, — сказала цыганка.
— Чудесно! Как вы это делаете?! — выдохнула с восхищением Оллегра.
— Маленькая Элис живет в Большом доме, к которому не принадлежит, но придет день, когда один человек позаботится о том, чтобы это изменилось.
— О! Это замечательно! — воскликнула Элис.
— Мне кажется, нам пора возвращаться, — повторила я. Цыганка уставилась на меня, уперев руки в бока.
— Представьте мне эту даму, — дерзко потребовала она.
— Наша учительница музыки, — сказала Оллегра.
— А не могли бы вы нам рассказать о ней?! — воскликнула Элис.
— Учительница музыки… Тра-ля-ля, — пропела цыганка. — Будьте осторожны, мадам. Берегитесь человека с голубыми глазами.
— Теперь черед Сильвии. Что вы о ней скажете? — спросила Элис.
Лицо у Сильвии напряглось, казалось, она готова бежать от цыганки.
— Она дочь священника и занимается вместе с нами, — пояснила Элис.
— Зачем ты это сказала! — упрекнула ее Оллегра. — Она и так знает.
Цыганка вызывающе уставилась на Сильвию и произнесла:
— Ты всегда делаешь только то, что говорит тебе мать, не так ли, клуша?
Сильвия вспыхнула, а Оллегра прошептала:
— Она все знает… У нее особый дар. Он есть только у цыганок.
— Все это очень интересно, — сказала я, — но нам пора ехать домой.
Оллегра начала было возражать, но я дала знак Элис развернуть лошадь, и она послушно это сделала.
— Правильно, — сказала цыганка. — Если появляется страх, лучше убежать.
Элис и я поехали шагом в сторону дома. Сильвия последовала за нами. Оллегра задержалась.
Может быть, эта цыганка и есть мать Оллегры? Между ними есть определенное сходство. Если это так, то понятно, откуда она многое знает, рта неряшливая, растолстевшая, чувственная цыганка лет пятнадцать назад, должно быть, была очень хороша собой. Я содрогнулась при мысли об этом.
Миссис Ренделл в очередной раз явилась в Лоувет Стейси с воинственным видом. Миссис Линкрофт встретила ее в холле. Я была в этот момент с ней, но миссис Ренделл не обратила на меня никакого внимания.
— Позор! — воскликнула она. — Здесь цыгане. Я помню, как они приезжали сюда в последний раз. Замусорили все лужайки и аллеи. Они же повсюду бродят со своими лохмотьями и корзинами. Да еще просят посеребрить ручку за гадание. Я сказала настоятелю: «Надо что-то сделать, и чем раньше, тем лучше. Это ведь все-таки земля сэра Уилльяма, и он должен им приказать убраться отсюда. Вот почему, миссис Линкрофт, я пришла сюда поговорить с сэром Уилльямом. Пожалуйста, доложите ему, что я здесь.
— Мне очень жаль, миссис Ренделл, но сэр Уилльям очень болен. И никого не принимает.
— Не принимает? В таком случае ему наверняка надо знать, что на его территории цыгане. Он не потерпит их присутствия. Он ведь когда-то ясно дал это понять.
Я поднялась, но миссис Линкрофт сделала мне знак, чтобы я осталась.
— Сожалею, миссис Ренделл, — сказала миссис Линкрофт с железной твердостью, — но сэр Уилльям действительно не так здоров, чтобы беспокоить его по данному поводу. Я думаю, вам лучше поговорить с мистером Нейпьером. Теперь он, как вы знаете, управляет всеми делами.
— С мистером Нейпьером! — воскликнула миссис Ренделл. — Увольте! Я буду говорить только с сэром Уилльямом. Так что извольте сообщить ему, что я здесь.
— По распоряжению докторов я не имею права беспокоить сэра Уилльяма подобными проблемами.
— Священник и я настроены действовать решительно.
— В таком случае поговорите об этом деле с мистером Нейпьером Стейси.
Миссис Ренделл окинула меня и миссис Линкрофт убийственный взглядом и удалилась.
Два дня спустя я нашла в своей комнате запечатанный конверт с моим именем. Я открыла его и прочла:
Дорогая К.
Придите, пожалуйста, к домику в 6.30 вечера. Я должен сообщить вам нечто очень важное.
Г.У.
Коротко. И ясно. Это было первое письмо, которое я получила от Годфри. И оно меня встревожило.
Я пришла к домику за несколько минут до назначенного времени. Вокруг было очень тихо. По дороге никто не встретился, и уже тогда меня поразило то, какой мертвый безлюдный час был выбран для встречи.
Я вошла в домик, и так как Годфри еще не было, поднялась наверх. Оттуда была видна ведущая к домику тропинка.
Я встала у маленького в мелком переплете окна и смотрела сверху на раскопки древнего поселения, вспоминая Роуму. Зная ее привычки и пристрастия, я старалась представить, что она могла делать в тот день, когда исчезла.
Время тянулось очень медленно. Прошло пять минут после назначенного в записке часа, но Годфри не появлялся, и это было на него очень непохоже. Я не знала человека более пунктуального, чем он. Я улыбнулась, представив себе, как он старается выбраться из дома, а миссис Ренделл пытается под любым предлогом задержать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94