По петляющей тропинке я спустилась к морю и пошла по песчаной отмели. Над ней нависал, как гигантская раковина, белый голый утес. Тоскливый крик чайки нарушал мирную тишину вокруг. И вдруг я услышала чей-то оклик: «Миссис Верлейн, миссис Верлейн! Куда вы!»
Я оглянулась и увидела Элис. Она бежала за мной. Ее легкие каштановые волосы развевались за спиной.
Запыхавшись, она догнала меня. Щеки ее слегка раскраснелись от бега.
— Я увидела, как вы сюда спускаетесь, — сказала она, с трудом переводя дыхание. — И поспешила остановить вас. Здесь опасно.
Я недоверчиво взглянула на нее.
— Да, очень опасно, — настойчиво повторила она. — Посмотрите! — она обвела руками утес и море. — Это ведь вроде пещеры, образованной прибоем. Сюда заходит море… задолго до прилива вы можете здесь оказаться отрезанной от суши. И тогда вам уже ничего не поможет.
Элис заложила руки за спину и взглянула на нависший утес.
— Видите, по нему невозможно подняться. Вы бы оказались в ловушке. Не следует сюда приходить… Только при самом большом отливе здесь еще можно находиться.
— Спасибо, что предупредила меня.
— Сейчас еще ничего, но минут через десять здесь уже нельзя находиться. Пойдемте отсюда, миссис Верлейн.
Мы вернулись тем же путем, которым я пришла сюда, и когда, огибая скалу, я посмотрела вниз, то прилив уже начался. Элис была права. Эта часть берега под утесом скоро будет совершенно отрезана от суши.
— Видите! — воскликнула Элис.
— Да. Здесь действительно опасно.
— Здесь не раз тонули.
И неожиданно для самой себя я спросила:
— Интересно, может быть, это случилось и с Роу… с той женщиной, археологом?
— Вполне возможно. Видно, вас очень заинтересовала ее судьба?
— Исчезновение человека обычно у всех вызывает интерес.
— Да, конечно, — Элис протянула руку, чтобы помочь мне взобраться на высокий выступ. — Можно дать и такое объяснение тому, что эта женщина исчезла.
Я снова взглянула на море. Вода наступала. Роума не очень хорошо плавала, и ее могло унести в море.
— Но если бы та женщина утонула, ее тело вынесли бы волны, — продолжила я свои размышления вслух.
— Да, так обычно и происходит, — согласилась Элис. — Но иногда, мне кажется, тело может затянуть в глубь моря. Да, здесь надо быть очень осторожным. Особенно тем, кто здесь впервые.
— Впредь буду осторожна, — со смехом обещала я. Мои слова, видимо, ее успокоили, и это меня тронуло.
— Вы хотите еще погулять в одиночестве? — спросила меня Элис.
— А ты могла бы составить мне компанию?
— Только если вы сами хотите этого.
— Я с удовольствием.
Ее улыбка была совершенно очаровательна, и я почувствовала глубокую симпатию к этой славной девочке. Элис степенно шла рядом со мной, время от времени указывая на цветы, растущие вдоль изгороди.
— Какой чудесный голубой цвет, не правда ли, миссис Верлейн? Это вероника, это наземный плющ или будра плющевидная. Мистер Браун дает нам уроки ботаники. Иногда мы ходим с ним на прогулки, и он нам показывает растения, о которых рассказывал в классе. Не правда ли, хорошая идея?
— Прекрасная!
— Эдит тоже любила уроки ботаники. Я думаю, она скучает без них. Иногда мне кажется, она с удовольствием продолжала бы с нами заниматься. Но замужней женщине вряд ли подобает ходить на уроки, да? О, взгляните, миссис Верлейн, это ведь стриж! Видите? Мне нравится гулять в сумерках. В это время можно увидеть козодоев. Мистер Браун нам о них рассказывал. Они издают звуки, напоминающие шум старой прялки. Эти птицы охотятся в полях за мотыльками.
— Тебе, видимо, очень нравятся уроки ботаники.
— О, да. Но теперь уже меньше, поскольку Эдит перестала заниматься. При ней мистер Браун вел уроки более интересно.
Невольный намек, содержащийся в этих словах, снова встревожил меня, вызвав прежние подозрения.
— Чайки возвращаются на берег, — заметила Элис. — Это признак скорой непогоды. Когда я вижу, как они сотнями летят назад, то всегда думаю об оставшихся в море рыбаках.
Она начала напевать своим тоненьким юным голоском:
Господь услышит наши мольбы
О тех, кто сейчас в бушующем море.
Элис передернула плечами.
— Ужасно утонуть, не правда ли, миссис Верлейн? Говорят, когда человек тонет, он будто заново проживает всю свою жизнь. Как вы думаете, это правда?
— Не знаю, и мне бы очень не хотелось проверить это на собственном опыте.
— Дело в том, — сказала Элис вдумчиво, — что утопленники не могут подтвердить, правда ли это. Если бы они вернулись… Но говорят, что к живым возвращаются только те, кто умер насильственной смертью. Они не могут найти успокоения. Вы верите в это, миссис Верлейн?
— Нет, — ответила я твердо.
— Наши слуги считают, что Боумент сюда приходит.
— Этого не может быть.
— Да, но они убеждены в этом. И они говорят, что он стал приходить чаще с тех пор, как Нейпьер вернулся.
— Но почему?
— Потому что он сердится. Ему не нравится, что здесь Нейпьер. Ведь это он виноват, что теперь нет Боумента, и Боумент хочет, чтобы здесь не было и Нейпьера.
— Я полагала, что Боумент был добрым. Но если бы он хотел, чтобы его брат был наказан из-за трагической случайности, значит, его нельзя считать таким уж добрым.
— Вы правы, — медленно произнесла Эдит. — Но Боумент, вероятно, просто не может не приходить сюда. Возможно, тех, кто погиб, как он, что-то заставляет возвращаться. Как вы думаете?
— Я считаю это совершенной чепухой.
— А как же тогда свет в разрушенной часовне? Говорят, там бродит привидение. Я сама видела, как ночью в часовне появляются огоньки.
— Они тебе привиделись.
— Не думаю. Моя комната находится на верхнем этаже дома. Над классной комнатой. Оттуда далеко видно, и я наблюдала эти огоньки. Правда!
Я промолчала, а она с самым искренним видом продолжала:
— Вы мне не верите. Вы думаете, что я их просто выдумала. Но если я их опять увижу, можно я их покажу вам? Хотя, наверное, вы не захотите.
— Если они действительно появляются, я должна их увидеть.
— Тогда я вам обязательно покажу.
— Ты меня немного удивляешь, Элис, — сказала я с улыбкой. — Я полагала, что ты достаточно разумная девочка.
— Я такая и есть, миссис Верлейн, но если что-то на самом деле существует, было бы неразумно притворяться, будто этого нет.
— Самое разумное — это выяснить, почему они появляются.
— Они появляются потому, что Боумент не может найти успокоения.
— Или же потому, что кто-то разыгрывает тебя. Не хочу ничего утверждать, пока сама не увижу этот свет в часовне.
— Вы, миссис Верлейн, — чрезвычайно разумны, — сказала Элис.
Я согласилась с этим, переменила тему и весь обратный путь рассказывала Элис о своих любимых музыкантах.
— Должна сказать, — произнесла раздраженно миссис Ренделл, — что нам это доставит массу неудобств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94