- произнес всадник. Мешалкин вздрогнул. Перед ним стоял высокий верблюд и двигал челюстями. Верблюд перепугал Мешалкина. Это вам не в зоопарке на верблюда смотреть - там много народа, и не верблюд неожиданно подходит к вам, а вы подходите к верблюду, чтобы дать ему бублик. В таком контексте верблюд не вызывает удивления. А вот в том контексте, когда вы слышите что-нибудь вроде Добрый день, оборачиваетесь, а прямо перед вами такая морда! - это и в штаны недолго, извините, напустить или, хуже того, наложить!
Юре показалось как-то неверно так думать - к нему явился святой, а он смотрит на верблюда и думает про зоопарк. Юра поднял глаза. На верблюде сидел сильно загорелый святой в белых одеждах и улыбался. Лицо у святого было доброе, но строгое. Было видно, что он способен казнить и миловать. У святого была белая борода, белые брови и седые волосы. Если бы Мешалкин не видел иконы в церкви, то сказал бы, что святой похож на бубнового короля из колоды.
Абатуров поднял от земли вымазанное сажей лицо и замер в такой позе. А потом ударился лбом о землю и запричитал:
- Господи Боже! Святые угодники!
- Встань, дед! - сказал с верблюда Илья.
Абатуров тут же поднялся и застыл по стойке смирно. Мешалкин тоже поднял подбородок и вытянулся.
Илья легко соскользнул с верблюда и подошел к людям.
- Вольно, - сказал он. Абатуров и Мешалкин расслабились.
Святой посмотрел на них добрыми глазами и улыбнулся так, что Абатуров перестал печалиться о том, что его родина сгорела в газовую сажу. Внутри у деда всё заклокотало от неимоверного счастья и неземного восторга. А Юра Мешалкин захотел тут же подпрыгнуть зачем-то выше крыши, чтобы сделать святому приятное. Юра было уже присел, но прыгать постеснялся.
- Воля Божья, - произнес Илья в тишине, - творится человеческими руками. А человеку, - он вздохнул, - к сожалению… глубочайшему сожалению, веры уже нет… Потому что и в человеке самом веры осталось немного. И вера эта некрепкая… Признаться, - святой прижал ладонь к груди и немного наклонился вперед, - надежды на вас особой не было… Не ожидали от вас… Не ожидали… - Илья заложил руки за спину и заходил взад-вперед. - И вдруг… Не все вы уцелели… Ну… в вашем понятии не уцелели, потому что в высшем понятии не уцелеть невозможно… Спасибо вам огромное. Своим поведением вы восстановили веру в человека и показали, что в человеке есть еще настоящая вера, способная двигать горы. И вот вам лично от меня за это награда. - Он помолчал немного. - Человек создан, чтобы страдать. Страдания учат. Но не все… не все… Есть страдания об утраченном, которые человека не учат, а мучат. И теперь я избавлю вас от них. - С этими словами Илья Пророк приблизился к людям и положил им руки на головы.
И Абатуров с Мешалкиным перестали страдать о том, что они потеряли. Нет, они не забыли того, что потеряли, но отношение их к этому изменилось. Они вдруг поняли, что то, что было, оно и теперь есть, никуда оно не делось и будет всегда. А раз так, то и печалиться об этом не надо. Оно было, есть и будет во веки веков, в пространстве и времени, в космосе и за его пределами, в человеке и вне человека, в человечестве и после того, как человечества не станет, когда не станет Вселенной, когда взорвутся галактики, когда свет померкнет и станет тьмой, а тьма исчезнет, потому что не будет света!
Аминь.
Глава восемнадцатая
НАЗАД В ГОРОД
Прощай, деревня
Прощай, село
Я в город еду
Козлам назло!
Рашен Бразерс

- 1 -
Пятно выжженной земли заканчивалось ровно у дороги. Указатель КРАСНЫЙ БУБЕН остался на месте, только немного подкоптился с одной стороны. Прямо за указателем стояла грузовая машина.
Юра подошел сзади, заглянул в кузов. Кузов был загружен коробками с сигаретами. Юра вытащил блок «Примы», достал пачку, закурил, привалился спиной к кузову. Он знал, что машина ничья. Дед Семен отказался уходить из Бубна, сказал: останусь здесь, построю церковь заново и буду жить - мне старику поздно родину менять. Юра не стал спорить, хотя считал, - куда ему, старому?! Еле, вон, ходит уже.
Юра докурил, отшвырнул окурок в сторону. Окурок пролетел над дорогой, упал на выжженную часть земли и там еще какое-то время дымился…
Расставаться с дедом не хотелось, но и в Бубне делать было нечего.
Юра обошел машину. Дверца открыта, из зажигания торчали ключи. Сел за руль, хлопнул дверцей, повернул ключ, надавил на газ.
В зеркальце Юра увидел удаляющийся указатель КРАСНЫЙ БУБЕН. Вот и всё, - подумал он спокойно. Но тут же другой голос сказал ему, что с одним всё, а с другим еще не всё. И ладно, - согласился Юра с обоими голосами.

- 2 -
Через полчаса он остановился напротив знакомого киоска. Надо бы взять чего-нибудь… попить-поесть… Он открыл дверцу, чтобы вылезти, но тут дверь киоска распахнулась, изнутри высунулась голова Светы.
- Тебе чего, мало?! - закричала она. - Чего приехал опять?! Сейчас милицию вызову!
Света, наверное, обиделась из-за того, как я с ней расстался. Зря она так, - подумал он спокойно. - Я не заслужил такого отношения. Он захлопнул дверцу и повернул ключ. Машина поехала. Ему захотелось сказать девушке, чтобы она шла домой, потому что не дождется ни сменщицы, ни хозяина азербайджанца. Но… махнул рукой и поехал дальше.

- 3 -
На въезде в Рязань Юру арестовали. Милиционеры заставили Юру вылезти из машины, прислонили к кузову и обыскали.
- Где так загорел, шеф? - спросил у Юры милиционер в бронежилете.
Юра потрогал лицо.
- Рожа у тебя красная, как у Чинганчука! Юра промолчал.
В одном кармане у него нашли кусочек расплавленного серебра.
- Это что такое? - строго спросил сержант с родинкой на щеке.
- Это… - Юра пожал плечами, - это серебро.
- Где ты его взял?
- Нашел.
- Ни хера себе! Может, ты мне подскажешь место, где находят серебро, а то у милиционеров зарплата маленькая.
- В Бубне, - ответил Юра честно.
- Чего сказал?! - милиционер подумал, что этот лох с красной рожей над ним издевается.
- В Красном Бубне. Деревня такая под Моршанском. Только там больше нет серебра… Там вообще больше ничего нет… - Юра закрыл глаза.
Милиционер насупился. Определенно, этот додик над ним издевался.
- Ну вот что, - сказал он зло. - Мало, что у тебя машина без документов, - милиционер ударил по борту дубинкой, - и сигареты без документов, у тебя еще и серебро в карманах… без пробы… И ты нам еще чего-то трешь про красный бубен! Мы тебя сейчас засадим, там из твоей жопы сделают красный бубен!
Второй мент в бронежилете хохотнул, отстегнул от ремня наручники и покрутил на пальце.
- Откуда сигареты, куда везешь? - рявкнул первый и полез к Мешалкину в карман пиджака.
- Сигареты не мои, никуда не везу, - ответил Юра. - Машина, брошеная, стояла на дороге. Я сел и поехал. Мне ехать надо было. У меня машина сгорела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171