- Абонент недоступен. Перезвоните, пожалуйста, позже. Леня выключил телефон и посмотрел на него с сожалением.
- Не отвечает, - сказал он. - Отключил батюшка… Дед Семен вздохнул:
- Кому бы позвонить тогда?..
- Давайте в милицию позвоним! - предложил молчавший до сих пор Петька Углов. - А то что - мы рыжие, что ли?! Пусть менты приезжают вампиров протыкать!
Коновалов захохотал. За ним засмеялись и все остальные, кроме Хомякова. Всем стало вдруг смешно от такой картины: Битва ментов с вампирами.
- Нам никто не поверит, - сказал дед. - Какие ж менты поедут хрен знает откуда из Моршанска, чтобы посмотреть, есть ли здесь вампиры!
Все опять захохотали.
- А мы их обдурим, - Петька щелкнул пальцем. - Мы скажем, что Пачкин убил свою маму! Или скажем, что самолет гвозданулся! Вот они и приедут!
- Кстати сказать, - произнес Юра. - Странно как-то… Самолет упал уже сутки назад, а никто не чухнулся. Как будто ничего и не падало.
- Это я знаю почему, - Абатуров поднял палец. - Это дьявол окутал деревню непроницаемым облаком, через которое никто ничего не видит и не слышит!
Все переглянулись.
- А вот давайте это сейчас и проверим, - предложил Углов. - Звони, Леня, в ментуру!
Скрепкин набрал 02.
- Алё! Милиция? С вами говорят из деревни Красный Бубен. У нас тут ЧП… А вы разве не в курсе?.. Хмы… Самолет тут упал… не знаю какой!.. Да точно… Откуда я знаю почему?!. Сами вы шутите!.. Приезжайте и разбирайтесь!.. Тьфу!
- он оторвал ухо от трубки. - Трубку повесили, сволочи!.. Сказали, что если и упал, то это не их дело…
- А чье же дело? - спросил Мишка.
- Того ведомства, чей самолет…
- Откуда же мы можем знать, какого ведомства?!
- Надо пойти черный ящик поискать, - предложил Углов.
- Раскурочить его на хер - может быть, там какая-то документация осталась.
- Хе-хе!
- Хе-хе-хе!
- Ха-ха-ха!
Только Хомяков не смеялся. Он так и сидел, опустив глаза в тарелку, и ничего не ел.
Мешалкин нагнулся вперед и подтолкнул тестя за локоть.
- Игорь Степаныч, поешь! Тебе надо покушать для восстановления функции.
Хомяков медленно поднял глаза, медленно поворочал головой, взял в руку вилку, наколол яичницу и снова замер.
Мешалкин аккуратно подхватил тестя под локоть и поднес руку с вилкой к его рту.
- туи!
Хомяков открыл рот, щелкнул зубами и начал жевать.
- Вот, молодец, - Юра опустил руку тестя обратно в тарелку и помог ему наколоть еще кусок пищи. - Игорь Степаныч, грех говорить, но я первое время даже почувствовал облегчение какое-то, когда понял, что нас с вами ничего больше не связывает. Но я был не прав. Нас связывает общее горе. Мы должны быть вместе, чтобы… нам нужно их похоронить, чтобы выполнить долг до конца!
Хомяков, казалось, не слушал. Но в этом месте он дернулся, и из его глаз покатились слезы. Щеки Хомякова задрожали, и несколько капель упало в тарелку с яичницей.
- Горе-то какое, - простонал он. - Что же я теперь жене расскажу?! Как я ей скажу, почему я один вернулся?! И где наша дочь и внуки?!
Мешалкин схватился за лоб и тоже заплакал.
- Ничего, Игорь Степаныч, как-нибудь… это… всё проходит… да… - говорил он сквозь слезы.
- Пусть поплачут, - тихо сказал дед Семен, - это им на пользу. Поплачут - и полегче им будет… Мишка, обеспечь колы Хомякову, Петьке и Леониду.
Коновалов пошел за кольями.
Выплакавшись, Хомякову и правда стало лучше, как и предполагал дед Семен.
Прибежал Коновалов с кольями.
- Дождь собирается, - сообщил он.

- 4 -
Через несколько минут по стеклам забарабанили первые капли дождя. А еще через минуту дождь лил вовсю. Выходить из дома совершенно не хотелось.
- Ливень, - сказал Углов. - Скоро кончится.
- Переждем, - кивнул Мишка.
- А вдруг надолго? - засомневался Мешалкин. - Теряем светлое время.
- Ненадолго, - Коновалов прильнул к стеклу. - Видишь, он косой. Косой долго не идет.
- Ладно, погодим пока, - согласился Абатуров.
Через пятнадцать минут дождь стал утихать и вскоре закончился.
Все вышли на крыльцо. Вдалеке, над лесом, защебетали птицы. Радужная подкова пересекала посветлевшее небо, уходя одним концом за церковь.
- Добрый знак, - сказал, глядя на радугу, Абатуров.
- Рейнбоу райзинг, - Мешалкин вспомнил песни своей молодости. - Ричи Блэкмор и друзья.
Скрепкин кивнул и улыбнулся. Они с Юрой были примерно одного возраста и слушали в юности одних исполнителей.
- Дорогу развезло - абздац! - сказал Коновалов.
- А мы не машины - мы по травке можем, - Углов усмехнулся.
- Жаль, - сказал Скрепкин, - а могли бы на тачке. На тачке быстрее.
- Ладно, - махнул Абатуров, - хрен с ней. Значит, так надо Богу, чтобы мы победили дьявола без помощи механизмов. Ручным способом.
Они двинулись вперед. Грязь чавкала под ногами. Черноземные земли Тамбовщины превращались после каждого дождя в густой кисель. Такой кисель был очень хорош для растений, но не для пешеходов.
Они подходили к дому пенсионера Зверюгина, когда Мешалкин вдруг остановился, прищурился и вскрикнул удивленно:
- Смотрите! Идет кто-то! - он показал пальцем в сторону холма, по которому спускалась какая-то фигура.
Дед Семен приложил ладонь ко лбу.
Человек медленно спускался и поворачивал к церкви.
- Эй! Эй! - закричал Коновалов и замахал руками. - Эй! Эй!
Фигура остановилась, постояла и направилась к ним.
- Эх! - выдохнул Юра. - Это же Ирина! Ирина вернулась!
- Видно, совесть ее замучила, - сказал Абатуров.
- Постойте! - Скрепкин прищурился. - Это же та самая девушка, которую я на дороге сбил! Вчера ночью!
- Да? - Абатуров нахмурился.
Ирина остановилась. Она растерянно улыбалась. Вся ее одежда вымокла до нитки.
- Ирина! - Мешалкин хотел броситься к ней и обнять, но вовремя вспомнил про Хомякова, и не стал.
- Привет, - сказала Ирина.
Услышав приветствие, Коновалов почувствовал, что у него встает. Встает, как на немецкий акцент.
- Мать честная! - он развел руки для объятия.
- Погоди, - дед Семен удержал его и тихо прошептал Мишке почти в самое ухо: - Неизвестно еще, где она шаталась!

- 5 -
Ирина рассказала близко к тексту, как она села в грузовик, как уснула и как он неожиданно привез ее назад, как ее потом сбила какая-то машина - и дальше она ничего не помнила. А очнулась вон на том холме, с которого спустилась.
- Это Бог тебя вернул, - объявил Абатуров. - Теперь нас семь. Святое число, - он перекрестился. - И день сегодня святой - воскресенье. А значит, сегодня днем или ночью будет решающая битва!

- 6 -
Юра предложил отправить Ирину пока что в церковь, потому что та была вся мокрая и могла простудиться.
- Пусть отдохнет, обсохнет и придет в себя, - сказал он.
- Так-то оно так, - Абатуров снял кепку и почесал за ухом, - но тогда нас не семь получается, а шесть. Шесть - дьявольское число. Нельзя, я считаю, Ирину в церковь отпускать. Пусть с нами ходит.
- Если она с нами ходить будет, один фиг, мы ей, как мужчины, делать ничего не разрешим… Поэтому все равно считай, что нас шесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171