В животе у меня как будто натянулась тетива лука.
– Нас ждут, – с важным видом бросил я стражникам.
Мы проделали длинный путь, и пока еще никто не остановил нас.
В зале все было по-прежнему. Только если раньше люди приходили сюда разбирать свои дела, то на этот раз герцогу, похоже, приходилось разбираться с делами собственными.
Болдуин, развалясь, сидел в кресле. На нем была военная туника с гербом, на ногах – высокие кожаные сапоги. На коленях лежал меч в дорогих, украшенных орнаментом ножнах.
Свинья!
Кто-то из приближенных как раз заканчивал доклад об обстановке за городскими стенами. Двое моих людей остались у дверей, чтобы в случае необходимости обезвредить стражников.
– Мой господин, – сказал кастелян, – толпа составила петицию, которую вам предложено рассмотреть.
– Какую еще петицию? – буркнул Болдуин.
– Список требований, – объяснил новый кастелян, очевидно, занявший место Норкросса.
Я оглянулся – мои люди уже встали по периметру зала. Одо и Альфонс приблизились к герцогу сзади, Алоис и двое его друзей из Морриссе подошли к кастеляну и управляющему.
– И кто же составил эти требования? – нахмурился Болдуин. – Уж не чертов ли шут?
– Нет, мой господин, – ответил кастелян. – Шута нигде не видно. Возможно, он боится появляться под стенами. Я настоятельно рекомендую вам принять эти жалобы и дать понять, что вы намерены рассмотреть их самым серьезным образом.
– Рассмотреть самым серьезным образом, – задумчиво повторил герцог, поглаживая бороду. – Вот что, кастелян, выберите самого плохого своего солдата, посадите его на мула и отправьте к бунтовщикам за этой самой петицией. Пусть он передаст им наши уверения, что все жалобы будут рассмотрены самым тщательным образом.
Стоявшие неподалеку рыцари усмехнулись.
Кастелян покачал головой.
– Умоляю вас, сир, не насмехайтесь над этими людьми.
– Хорошо, хорошо, протест принят. А теперь идите. И вот что, Ги, когда ваш человек вернется, подстрелите парочку бунтовщиков. Пусть знают, что мы рассмотрим их обращение самым тщательным образом.
– Но, сир, мы же заключили с ними перемирие, – напомнил кастелян.
– Вы снова чем-то недовольны? Управляющий, может быть, ты выполнишь мое распоряжение? У моего кастеляна, похоже, гребешок упал.
– Да, мой господин. Конечно. Я все сделаю.
Толстяк поспешил к выходу.
В зале стало тихо. Все посмотрели на кастеляна, осмелившегося сделать герцогу замечание, равнозначное оскорблению.
– Итак... – Болдуин поднялся и обвел собравшихся тяжелым взглядом. – У кого-нибудь еще есть предложения?
– Есть, – крикнул я, делая шаг вперед. – У меня. Думаю, нам следует атаковать. Атаковать ваших врагов на западе.
Глава 115
Болдуин стукнул кулаком по столу.
– У нас нет врагов на... – Он вдруг замер на полуслове, выпученные глаза стали похожими на спелые сливы. – Кто... Кто это сказал? Кто это сказал?! Выйти вперед!
Я выступил из толпы, сбросил военную форму и остался в чулках и клетчатой тунике. Снял шлем.
Взгляд герцога остановился на мне.
– Теперь есть, – подмигнул я.
Лицо Болдуина сделалось белее мела, однако он все же поднялся и ткнул в меня пальцем.
– Это он! Шут!
Солдаты схватились за оружие, только вот мои люди действовали быстрее.
Кастелян рванулся ко мне, но Алоис остановил его прежде, чем тот успел обнажить меч.
– Схватить! – крикнул Болдуин, поворачиваясь к стражникам за спиной. – Живо!
Они кивнули, но вместо того, чтобы хватать меня, схватили его. Одо прижал лезвие кинжала к горлу Болдуина, Альфонс ткнул герцога острием пониже спины.
Болдуин изумленно вытаращил глаза и метнул взгляд в сторону своих рыцарей, с опозданием схватившихся за оружие.
– Если кто-то сделает хоть шаг, считай себя мертвецом, ублюдок, – сказал я громко, чтобы все слышали. – Мне это доставит огромное удовольствие.
Герцог огляделся. Лицо его побагровело от ярости, глаза помутились, мышцы на шее нервно подергивались. Рыцари, которые успели вытащить мечи, выжидающе смотрели на своего сеньора.
– Скажи им, чтобы опустили оружие, – приказал я.
Одо слегка усилил давление, и на горле Болдуина заалели капельки крови.
Герцог все еще молчал, вероятно, оценивая возможные последствия сопротивления.
– Поверьте мне, господин, те люди, что пришли со мной, ненавидят вас никак не меньше, чем я. Даже не знаю, станут ли они меня слушать, – уж больно им хочется выпустить вам кишки. Но у них есть дети и жены, и еще больше, чем увидеть на полу ваши внутренности, им хочется вернуться домой и жить в мире и спокойствии. А потому прошу вас, прикажите своим людям бросить оружие. В противном случае я опущу руку, и вам конец.
Герцог еще раз обвел взглядом огромный зал, после чего сдержанно, почти незаметно кивнул. Повинуясь воле своего сеньора, рыцари стали бросать мечи на пол.
Я наконец-то выдохнул.
– А теперь мы выйдем отсюда, и вы отдадите такой же приказ тем, кто стоит на стенах.
Герцог с натугой, как будто в горле застрял комок, сглотнул.
– Ты рехнулся, – прошипел он.
– Смею напомнить, что шут и дурак почти одно и то же. Неприятно признавать, что оказался глупее дурака, но что поделаешь.
По залу пронесся смех.
– Ты сдохнешь уже к вечеру. – Болдуин уставился на меня горящими от злости глазами. – На помощь мне придут войска из других городов. Ты поднял бунт против своего господина. Такого еще не бывало. Ты действительно дурак, шут. Один из величайших дураков в истории.
Я посмотрел на своих людей. Одо, Альфонс, Алоис – все улыбались.
– Если и так, то первое место все же по праву принадлежит вам.
Глава 116
Вытащив герцога из зала, мы повели его к крепостным воротам. Солдаты с нескрываемым изумлением наблюдали за продвижением необычной процессии. Некоторые, горя желанием вступиться за своего господина, замерли в ожидании сигнала, но когда вслед за мрачным как туча Болдуином из зала послушно, с опущенными головами вышли кастелян, управляющий и бейлиф, даже самые решительные поняли невозможность сопротивления.
Тем временем на улицу уже высыпали десятки горожан. Многие из них терли глаза и щипали себя за чувствительные места, не веря в реальность происходящего.
– Посмотрите-ка на Болдуина! – крикнул кто-то. – Так тебе и надо, жадный боров. Заслужил.
В герцога принялись швырять объедки.
Мы подошли к стене, и я увидел, что новость уже долетела до солдат, которые молча смотрели на нас сверху, опустив копья и луки.
– Скажите, чтобы положили оружие и открыли ворота. – Я вытолкнул герцога вперед.
– И ты думаешь, что они будут просто стоять и смотреть на эту толпу? – фыркнул Болдуин. – Их же разорвут в клочья.
– Никто не пострадает, даю слово. Кроме, конечно, вас, – продолжал я, поднимая меч, – если попытаетесь схитрить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Нас ждут, – с важным видом бросил я стражникам.
Мы проделали длинный путь, и пока еще никто не остановил нас.
В зале все было по-прежнему. Только если раньше люди приходили сюда разбирать свои дела, то на этот раз герцогу, похоже, приходилось разбираться с делами собственными.
Болдуин, развалясь, сидел в кресле. На нем была военная туника с гербом, на ногах – высокие кожаные сапоги. На коленях лежал меч в дорогих, украшенных орнаментом ножнах.
Свинья!
Кто-то из приближенных как раз заканчивал доклад об обстановке за городскими стенами. Двое моих людей остались у дверей, чтобы в случае необходимости обезвредить стражников.
– Мой господин, – сказал кастелян, – толпа составила петицию, которую вам предложено рассмотреть.
– Какую еще петицию? – буркнул Болдуин.
– Список требований, – объяснил новый кастелян, очевидно, занявший место Норкросса.
Я оглянулся – мои люди уже встали по периметру зала. Одо и Альфонс приблизились к герцогу сзади, Алоис и двое его друзей из Морриссе подошли к кастеляну и управляющему.
– И кто же составил эти требования? – нахмурился Болдуин. – Уж не чертов ли шут?
– Нет, мой господин, – ответил кастелян. – Шута нигде не видно. Возможно, он боится появляться под стенами. Я настоятельно рекомендую вам принять эти жалобы и дать понять, что вы намерены рассмотреть их самым серьезным образом.
– Рассмотреть самым серьезным образом, – задумчиво повторил герцог, поглаживая бороду. – Вот что, кастелян, выберите самого плохого своего солдата, посадите его на мула и отправьте к бунтовщикам за этой самой петицией. Пусть он передаст им наши уверения, что все жалобы будут рассмотрены самым тщательным образом.
Стоявшие неподалеку рыцари усмехнулись.
Кастелян покачал головой.
– Умоляю вас, сир, не насмехайтесь над этими людьми.
– Хорошо, хорошо, протест принят. А теперь идите. И вот что, Ги, когда ваш человек вернется, подстрелите парочку бунтовщиков. Пусть знают, что мы рассмотрим их обращение самым тщательным образом.
– Но, сир, мы же заключили с ними перемирие, – напомнил кастелян.
– Вы снова чем-то недовольны? Управляющий, может быть, ты выполнишь мое распоряжение? У моего кастеляна, похоже, гребешок упал.
– Да, мой господин. Конечно. Я все сделаю.
Толстяк поспешил к выходу.
В зале стало тихо. Все посмотрели на кастеляна, осмелившегося сделать герцогу замечание, равнозначное оскорблению.
– Итак... – Болдуин поднялся и обвел собравшихся тяжелым взглядом. – У кого-нибудь еще есть предложения?
– Есть, – крикнул я, делая шаг вперед. – У меня. Думаю, нам следует атаковать. Атаковать ваших врагов на западе.
Глава 115
Болдуин стукнул кулаком по столу.
– У нас нет врагов на... – Он вдруг замер на полуслове, выпученные глаза стали похожими на спелые сливы. – Кто... Кто это сказал? Кто это сказал?! Выйти вперед!
Я выступил из толпы, сбросил военную форму и остался в чулках и клетчатой тунике. Снял шлем.
Взгляд герцога остановился на мне.
– Теперь есть, – подмигнул я.
Лицо Болдуина сделалось белее мела, однако он все же поднялся и ткнул в меня пальцем.
– Это он! Шут!
Солдаты схватились за оружие, только вот мои люди действовали быстрее.
Кастелян рванулся ко мне, но Алоис остановил его прежде, чем тот успел обнажить меч.
– Схватить! – крикнул Болдуин, поворачиваясь к стражникам за спиной. – Живо!
Они кивнули, но вместо того, чтобы хватать меня, схватили его. Одо прижал лезвие кинжала к горлу Болдуина, Альфонс ткнул герцога острием пониже спины.
Болдуин изумленно вытаращил глаза и метнул взгляд в сторону своих рыцарей, с опозданием схватившихся за оружие.
– Если кто-то сделает хоть шаг, считай себя мертвецом, ублюдок, – сказал я громко, чтобы все слышали. – Мне это доставит огромное удовольствие.
Герцог огляделся. Лицо его побагровело от ярости, глаза помутились, мышцы на шее нервно подергивались. Рыцари, которые успели вытащить мечи, выжидающе смотрели на своего сеньора.
– Скажи им, чтобы опустили оружие, – приказал я.
Одо слегка усилил давление, и на горле Болдуина заалели капельки крови.
Герцог все еще молчал, вероятно, оценивая возможные последствия сопротивления.
– Поверьте мне, господин, те люди, что пришли со мной, ненавидят вас никак не меньше, чем я. Даже не знаю, станут ли они меня слушать, – уж больно им хочется выпустить вам кишки. Но у них есть дети и жены, и еще больше, чем увидеть на полу ваши внутренности, им хочется вернуться домой и жить в мире и спокойствии. А потому прошу вас, прикажите своим людям бросить оружие. В противном случае я опущу руку, и вам конец.
Герцог еще раз обвел взглядом огромный зал, после чего сдержанно, почти незаметно кивнул. Повинуясь воле своего сеньора, рыцари стали бросать мечи на пол.
Я наконец-то выдохнул.
– А теперь мы выйдем отсюда, и вы отдадите такой же приказ тем, кто стоит на стенах.
Герцог с натугой, как будто в горле застрял комок, сглотнул.
– Ты рехнулся, – прошипел он.
– Смею напомнить, что шут и дурак почти одно и то же. Неприятно признавать, что оказался глупее дурака, но что поделаешь.
По залу пронесся смех.
– Ты сдохнешь уже к вечеру. – Болдуин уставился на меня горящими от злости глазами. – На помощь мне придут войска из других городов. Ты поднял бунт против своего господина. Такого еще не бывало. Ты действительно дурак, шут. Один из величайших дураков в истории.
Я посмотрел на своих людей. Одо, Альфонс, Алоис – все улыбались.
– Если и так, то первое место все же по праву принадлежит вам.
Глава 116
Вытащив герцога из зала, мы повели его к крепостным воротам. Солдаты с нескрываемым изумлением наблюдали за продвижением необычной процессии. Некоторые, горя желанием вступиться за своего господина, замерли в ожидании сигнала, но когда вслед за мрачным как туча Болдуином из зала послушно, с опущенными головами вышли кастелян, управляющий и бейлиф, даже самые решительные поняли невозможность сопротивления.
Тем временем на улицу уже высыпали десятки горожан. Многие из них терли глаза и щипали себя за чувствительные места, не веря в реальность происходящего.
– Посмотрите-ка на Болдуина! – крикнул кто-то. – Так тебе и надо, жадный боров. Заслужил.
В герцога принялись швырять объедки.
Мы подошли к стене, и я увидел, что новость уже долетела до солдат, которые молча смотрели на нас сверху, опустив копья и луки.
– Скажите, чтобы положили оружие и открыли ворота. – Я вытолкнул герцога вперед.
– И ты думаешь, что они будут просто стоять и смотреть на эту толпу? – фыркнул Болдуин. – Их же разорвут в клочья.
– Никто не пострадает, даю слово. Кроме, конечно, вас, – продолжал я, поднимая меч, – если попытаетесь схитрить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86