Господи, помоги! Что же делать? Убежать я не мог – он настиг бы меня после первых же шагов. Рассчитывать в ночном лесу на чью-то помощь не приходилось.
Не поворачивая головы, чтобы не спровоцировать зверя на решительные действия, я поискал взглядом какое-нибудь укрытие. Зверь как будто изучал меня, наклонив голову и лишь храпом выдавая свои истинные намерения. Я ощущал его горячее дыхание, запах запекшейся на спутанной шерсти крови от прошлых схваток.
Я схватил висевший на поясе нож. Только вот пробьет ли он толстую шкуру хищника?
Кабан коротко хрюкнул и оскалил клыки – пасть у него была кроваво-красная. Мне совсем не хотелось умирать. По крайней мере не так... Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы мне не пришлось драться с этим чудовищем.
Мне было ужасно, невероятно одиноко.
Похоже, кабан тоже понял, что ему противостоит всего лишь один противник, потому что, хрюкнув еще раз, бросился в атаку.
Мне ничего не оставалось, как отпрыгнуть за дерево, едва избежав знакомства со щелкнувшими совсем рядом убийственными челюстями.
Почти ничего не видя, наугад, я бил и бил ножом в отвратительную тупую морду, но зверь снова и снова бросался вперед. Дерево оказалось недостаточно толстым, а мне не хватало проворства. В какой-то момент его клыки распороли бедро, и я вскрикнул от боли.
Господи, меня словно пронзили копьем.
Рассматривать рану было некогда – кабан снова перешел в наступление. На сей раз удар пришелся в живот.
Я ткнул ножом в мерзкую морду. Чудовище попятилось, но тут же вгрызлось в мою ногу, мотая головой из стороны в сторону, как будто вознамерилось вывернуть ее.
Я отбивался из последних сил, понимая, что исход схватки предрешен. Брызги крови летели во все стороны.
Кое-как, спотыкаясь и падая, я добрел до середины лужайки. Живот горел. Из раны на бедре текла кровь. Со мной было кончено. Я упал на землю, прижался спиной к дереву и вдруг... увидел посох. Наверное, выронил его, когда падал. Я потянулся за ним, хотя и понимал, что посох не оружие против разъяренного кабана.
Хищник уже приближался.
– Ну же, свинья, иди ко мне. Давай... вперед! Закончи то, что начал.
Мне вспомнился турок в Антиохии. Тогда спасение принес смех. Но дважды один трюк не срабатывает. Я поднял посох, будто копье.
– Ну же, давай! Прикончи меня. Я готов. Прикончи меня.
Словно в ответ на приглашение кабан ринулся в атаку.
Вот и все. Я не успел даже вздохнуть, а только выставил посох в сторону черной летящей туши и, собрав последние силы, ткнул им, целя в желтый глаз.
Зверь издал жуткий вопль. Я попал! Посох вошел в глаз. Кабан пошатнулся и замотал головой, я схватил нож и принялся бить в морду, шею, спину... С каждым ударом из-под шерсти брызгала кровь. Чудовище слабело и уже не рычало, а хрипело. Кабан пошатнулся, все еще не оставляя попыток освободиться.
Его кровь смешалась с моей. Отбросив нож, я взялся за посох и надавил. Из раскрытой зубастой пасти вырвался последний предсмертный хрип. Задние ноги подкосились, и хищник завалился на бок. Обессиленный, я опустился на траву рядом с ним.
Я победил!
Но какой ценой. Из бедра и живота текла кровь. Я знал, что если не выберусь из оврага, то умру здесь.
Перед глазами встало лицо Софи. Я понял, что улыбаюсь, и подался к ней.
– Сюда, – прошептала она. – Иди ко мне.
Глава 28
Городок спал. Одетые в темное всадники осадили коней у одного из нескольких крытых соломой и обнесенных заборами домиков на окраине. В загоне спали домашние животные.
Неожиданностей не предвиделось, так что для всадников все обещало стать очередной забавой. Главный фыркнул и опустил забрало шлема. На шлеме был изображен черный византийский крест. В отряд он подбирал только тех, кто убивает ради удовольствия, кто охотится не ради мяса, а ради трофеев. Облаченные в темные боевые доспехи, с опущенными забралами, они не носили каких-либо знаков отличия или гербов. Никто не знал, кто они такие. Боевые мечи, топоры, булавы составляли их вооружение. Сейчас они смотрели на предводителя, ожидая приказа, готовые ко всему, жаждущие крови.
– Позабавьтесь, – сказал Черный Крест и усмехнулся. – Только не забывайте, ради чего мы здесь. Тот, кто найдет реликвию, станет богачом. Пошли!
Сонную тишину ночи взорвал стук копыт.
Где-то тревожно ударил колокол. Слишком поздно! Соломенные крыши первых домишек уже вспыхнули. Дремавший городок проснулся.
Кричащие женщины пытались увести в безопасное место сонных детей. Разбуженные горожане выскакивали из домов, но либо попадали под копыта несущихся по улице коней, либо падали, сраженные мечами всадников.
Какие они жалкие, эти крестьяне, размышлял Черный Крест. Бегут, суетятся и дохнут как мухи, оберегая свои крохотные кусочки дерьма. Думают, что мы – вражеские солдаты, явившиеся за их скотом и их тощими сучками. Даже не понимают, кто мы такие и зачем здесь.
Огонь распространялся, и вместе с ним возрастала паника. Совершенно не обращая внимания на всю эту суету, Черный Крест направился к большому каменному дому, лучшему в городке. За ним следовали пять всадников.
Внутри уже царил переполох – кричала женщина, плакали разбуженные дети.
– Ломай, – кивнул Черный Крест одному из своих людей.
Одного удара топором оказалось достаточно, чтобы расколоть деревянные двери.
На пороге появился пожилой мужчина в белом с синим халате. У него были длинные седые волосы и густая темная борода.
– Что вам нужно? – дрожащим от страха голосом спросил хозяин дома. – Мы не сделали никому ничего плохого.
– С дороги, еврей, – рявкнул Черный Крест.
Из глубины дома выбежала жена хозяина в длинной шерстяной рубашке.
– Мы мирные люди, – бесстрашно заговорила она. – Вы получите все, что вам нужно.
Схватив женщину за горло, Черный Крест прижал ее к стене.
– Покажи мне ее, – потребовал он. – Покажи, если тебе дорога собственная жизнь.
– Пожалуйста, возьмите деньги, – жалобно заскулил мужчина. – Они во дворе, в сундуке около бака с водой. Возьмите все. Все, что хотите.
– Обыщите дом, – приказал своим солдатам Черный Крест. – Снесите, если понадобится, стены. Но только найдите!
– Но деньги... Я же сказал...
– Мы пришли не за деньгами, мразь, – ухмыльнулся Черный Крест. – Нам нужно кое-что поценнее. Христианская реликвия.
Его люди ворвались в дом, где нашли старика, обнимающего двух дрожащих от ужаса детей, мальчика лет шестнадцати с курчавыми волосами, и девушку, может быть, на год старше, с темными, полными страха глазами.
– Что вам нужно? Я не понимаю. – Отец бросился на колени. – Я всего лишь купец. У нас нет никаких реликвий.
Тем временем приспешники Черного Креста уже взялись за дело, круша стены, взламывая сундуки и комоды.
Предводитель схватил хозяина за горло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86