Есть прямая связь с твоей психикой. В конце концов, человеческий мозг – это только информационная машина, подчиняющаяся всеобщим законам управления и связи». – «А как же с обратной связью?» – мысленно спросил Рослов, не зная, кого и зачем, но спросил первое, о чем мог подумать в этой ситуации кибернетик. «Обратная связь – это наш сигнал, непосредственно воспринятый твоими рецепторами». – «Где же эти рецепторы?» – «В твоем сознании. Неужели математику не ясно, что любая информация может быть принята и передана без дистанционных датчиков?» – «Вы имеете в виду зрение и слух?» – осмелился спросить Рослов. И получил ответ: «Нам они не нужны». – «А кто это „мы“?» – «„Мы“ или „я“ – по существу одно и то же. Если для общения тебе удобнее единственное число – пусть буду „я“. Но у меня нет личности. Вернее, нет компонентов, формирующих это понятие».
Весь этот мысленный спор Рослов провел сидя, скрестив ноги, как йог в трансе, неподвижно, сосредоточенно, полузакрыв глаза. И вдруг услышал крик Шпагина и тревожный вопрос Янины:
– Что с тобой?!
– Где вы, Анджей?
– Началось, – сказал он, – я уже разговариваю.
– С кем?
– С Богом, – сказал Рослов, – с той самой загадочной системой, которая объявляет себя экстремальной.
«Пэррот – ничтожество, – снова услышал он беззвучный Голос. – Я прекрасно знаю, что Богом никто из вас меня не считает. Ничто или нечто?»
– Вопрос прозвучал в сознании Рослова как лукавая реплика собеседника.
– И я слышу! – воскликнул Шпагин.
– И я, – повторила Янина.
– Значит, разговор будет общий, – сказал почему-то по-русски Рослов. – Вы согласны, многоуважаемый невидимка?
Ответа не было. Рослов тоже неизвестно почему перевел вопрос по-английски. Беззвучный Голос молчал. И Рослов совсем уже растерянно добавил:
– Странно. Я мысленно говорил с кем-то. Не сам с собой, а с кем-то извне. Я абсолютно в этом уверен. Вы же слышали.
– Телепатически, хотя я и не верю в телепатию, – сказал Шпагин. – Самый конец. О том, что он не Бог и мы Богом его не считаем.
– Ничто или нечто, – повторила Янина, – ведь это слова Шпагина. Кто знал о них, кроме нас? Может быть, это вы бредили, Анджей?
– Нет, – ответил предположительно Рослов. – Это не бред и не слуховая галлюцинация. Это совсем как у Пэррота. Голос извне.
– Я ничего не слышал, – сказал Смайли, – может быть, потому, что не снял шлема. Но ведь и Энди не снял. Не понимаю.
– Он сказал, что диамагнитные покрытия для него не помеха.
– А как же моя лопата?
– Видимо, ваш поступок просто заинтересовал его, как работа мысли, способность соображать, с которой он прежде не сталкивался.
– Кто это «он»? – спросила Янина.
– Голос.
– Чей?! Кто это вещает с невидимого Синая? Бог? Дьявол? Пришелец? Человек-невидимка? Может быть, вы снизойдете до моей способности соображать? И кстати: что значит «извне»?
Мужчины смущенно переглянулись. Кругом синел океан, отражая чистое высокое небо. Так же чист и прозрачен был воздух, нигде не затуманенный и не замутненный.
– Хорошо Пэрроту, – вздохнул Рослов, – ему все ясно. А нам? Кстати, «извне», пани Желенска, так и означает – извне, вон оттуда, из этой зеркальной голубизны.
– Может быть, это космический корабль пришельцев? – предположила Янина.
– Призрачный?
– Допустим. Или находящийся за пределами видимости.
– Так почему же он торчит над этим коралловым рифом и не летит в Европу или Америку, которая еще ближе?
– Мог испортиться механизм. А возможно, скорость движения и орбита его совпадают с земной.
– Наивно. Летающая тарелка с гостями с Альдебарана. Способ общения телепатический. Контакт в пределах космической аварии, совпадающих с сотней квадратных метров воды и коралла. Бред!
Когда спорили ученые, Смайли молчал. Наука – вещь малосъедобная. А вдруг и в самом деле бред все это – и летающие тарелки, и «Божий глас». Не космический корабль, а какой-нибудь спутник, который запустили втихую в Америке или в России. Для телевидения или чего другого, что не требует передвижения по небу. Стой и наблюдай, если приказано. А парням в кабине, наверное, скучно и муторно – вот они и разыгрывают дураков, попавших в их поле зрения с помощью каких-нибудь аппаратов для подслушивания и переговоров.
– Глупости, – оборвал его Рослов, – астрономы давно разглядели бы ваш спутник, а разыгрывать из космоса не научились даже в Америке. Тем более с магнитными фокусами, о которых вы знаете больше нас. Для таких фокусов потребно магнитное поле напряженностью во много тысяч эрстедов. В физических лабораториях получают и более мощные поля, но где здесь, по-вашему, такая лаборатория? В толще острова? В океане? В бухточке?
Молчание еще раз повисло над «белым островом». Кому придет в голову хотя бы намек на разгадку? Может быть, Янине? У нее что-то подозрительно заблестели глаза.
– Когда-то в детстве, под Краковом, – задумчиво сказала она, – мне удалось очень близко наблюдать шаровую молнию. Она включила у нас электрический звонок, испортила радиоприемник и расплавила у мамы на руке кольцо и браслет. Потом мне объяснили, что они в магнитном поле стали как бы вторичной обмоткой трансформатора, мгновенно замкнутой молнией. Может быть, здешнее магнитное поле того же порядка и не меньшей, если не большей, мощности?
– А где источник возбуждения? Откуда он действует? Извне. Опять, Яна, извне. Никуда вы от этого не уйдете. Только почему он как бы включается и выключается? С каким-то постоянством, может быть даже цикличностью?
– Вы угадали.
Беззвучный Голос снова прозвучал в сознании у каждого, как беспрепятственно вторгшаяся чужая мысль. Даже Смайли, так и не снявший шлема, услышал ее.
– Я и раньше догадался. Когда мы на остров забрались и ничего не произошло, – пробормотал он.
– Я знаю. Вы подумали о цикличности контакта, – откликнулся Голос. – Мне, если воспользоваться понятным для вас сравнением, требуется некоторое время, как бы для зарядки аккумуляторов. Тем более когда я, как у вас говорят, собираюсь поставить опыт.
– Какой опыт? – вскрикнула Янина, ей очень хотелось, чтобы ее услышали все. – Почему вы не объясните нам, кто вы, где находитесь и с какой целью вступаете с нами в общение?
– А почему я должен отвечать на ваши вопросы? Где граница между свободой и необходимостью? – спросил Голос.
Янина дерзко приняла бой:
– Если существо неземного происхождения вступает в контакт с землянами, свобода воли его подчинена необходимости такого контакта.
– Ты первая женщина, с которой я непосредственно сталкиваюсь, – отметил Голос, – и твое мышление находится на том же сравнительно высоком для человека уровне, какой я наблюдаю у твоих товарищей из Москвы. Попробуй подняться чуть выше. Противопоставление твое наивно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79