Он открыл дверцу со стороны пассажира и протянул руку мимо Стивена к бардачку.
– Мне нужно взять сотовый на минутку… ага, вот он… – Дикинхэм ткнул пальцем в цифру быстрого набора и поднес телефон к уху. – Крокер? Почему эти ребята в зеленом уже здесь? Послушай, во-первых, нельзя же вот так, среди бела дня – и к тому же они забирают людей для… – Он замолчал, по-видимому, почувствовав, что Стивен слушает его. Холодно взглянув на него, Дикинхэм закрыл дверцу машины и пошел прочь, продолжая разговаривать и яростно жестикулируя.
– Что-то конфиденциальное, – тихо, словно бы про себя проговорила Глинет. – По-видимому, предполагается, что если мы не услышим ничего плохого, то не будем и говорить плохого. Мы учимся не видеть лишнего. Хотелось бы знать, можем ли мы чувствовать это?
Стивен взглянул на нее.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего, просто подумала вслух. Однако в обсерватории ходят слухи… – Она без выражения посмотрела на него. – Слухи, что «Дирван-17» – на самом деле никакой не пестицид.
– Что же это в таком случае?
– Не могу сказать. Люди, намекавшие мне на это, сами были довольно уклончивы. Однако знаете, ведь многие пестициды химически близки к нервно-паралитическим газам. Некоторые из них в основе своей первоначально и были такими газами: диазинон, например, который используется еще с прошлого столетия, представляет собой органофосфат, один из нейротоксинов, разработанных в течение Второй мировой войны. Я подумала, что, может быть…
Стивен воззрился на нее, затем, повернувшись, принялся рассматривать внутренность их «хаммера». Она подняла брови.
– Что вы ищете?
– Камеры; может быть, один из этих летающих проекторов… их теперь делают такими маленькими. – Он вновь повернулся к ней, слегка смущенный. – Я подумал, что вы, должно быть, разыгрываете меня, и сейчас здесь снова появится Уиндерсон, спроецируется в нашу машину и скажет: «Так ты и на это купился, а, Стивен?» Или, может быть, он просто наблюдает.
Она пристально взглянула на него, потом пожала плечами и повернулась, глядя на Дикинхэма, возвращавшегося к машине.
– Я не разыгрывала вас; однако это были только предположения. Я хочу сказать, люди многое говорят. Меня это не очень-то беспокоит. В этой работе главное – не высовываться.
– Не высовываться? Да ведь… ведь если «Дирван-17» – нервный газ, то люди будут умирать прямо на улицах! Они… они же разбрызгивают эту гадость прямо рядом с городом!
– Я не думаю, что это именно нервный газ. Они также экспериментируют с… вообще-то мы не должны об этом говорить. – Она сменила тему. – Что вы думаете о своей новой должности?
– Что же это может быть за должность? – спросил Стивен, в то время как Дикинхэм с мрачным лицом влез обратно в машину.
– Ничего-ничего, – жизнерадостно сказала Глинет. Ее тон резко изменился в присутствии Дикинхэма. Она ухмыльнулась Стивену: – Вы еще не видели своего кабинета!
– Совершенно незачем иронизировать, молодая леди, – сказал Дикинхэм, пристегивая ремень безопасности. – Это всего-навсего уютное местечко в том здании, пристроенном к обсерватории, Стив. Оно, конечно, временное, но ведь и вся наша операция здесь временна.
– А что там было такое с этим фургоном? – спросил Стивен. Дикинхэм отмахнулся:
– Да это просто… одна из наших команд немного поторопилась.
– Мне показалось, что там кто-то – этот парень с длинными волосами – пытался выбраться наружу?
Дикинхэм завел мотор, но не трогался с места.
– А, это? Это просто один местный придурок, он влез в фильтрационный отстойнике «Д-17». Его надо детоксицировать, просто чтобы обезопасить себя. Не стоит, чтобы кто-нибудь… ну, вы понимаете. Он был пьян, вот и все – на самом деле он совсем не хотел убегать… Пожалуйста, передайте мне чипсы, хорошо? Да, так вот, возвращаясь к разговору о детоксикации – нам всем будет необходимо пройти определенные процедуры: обеззараживающий душ и все такое.
– Обеззараживающий душ? – с непроницаемым лицом спросила Глинет. – Странно.
Дикинхэм фыркнул и тряхнул головой.
– Да это делается сплошь и рядом!
– Мы что, подвергались какому-то опасному воздействию? – спросил Стивен, пытаясь говорить так, словно на самом деле его это не очень-то беспокоило.
– Нет-нет… просто стандартная процедура. Это часть того опыта, который вы должны здесь получить… все это часть нашей программы… Мы… – Он внезапно замолчал.
Через парк по направлению к ним выступала группа людей. Их вел человек в длинном черном пальто и заляпанных грязью ботинках, дико жестикулируя – человек с пузырем вместо головы.
Когда они подошли ближе, Стивен увидел, что пузырь на самом деле был прозрачным шлемом, словно игрушечные шлемы космонавтов, в которых иногда ходят маленькие дети. Только этот шлем не был игрушечным. Он уже видел нечто подобное прежде – в районах высокого загрязнения. Прямо под подбородком человека располагался фильтровальный элемент, отделявший токсины от воздуха и выводивший наружу излишки воды, предохраняя внутреннюю поверхность шлема от запотевания. Там был также усилитель голоса, чтобы можно было отчетливо слышать то, что говорит человек.
– Это что, один из этих новомодных шлемовых мобильников? – спросила Глинет.
Стивен знал, что она имеет в виду. Люди, желавшие говорить по мобильному телефону так, чтобы их не слышали, иногда носили шлемы. На стекло такого шлема немного выше линии взгляда говорившего выводилась электронная почта и тому подобное.
– Нет, – ответил Стивен. – Я совершенно уверен, что это шлем для фильтрации воздуха.
На человеке были также резиновые перчатки. Пятеро людей, идущих вслед за ним – две старые женщины, пожилой латиноамериканец и молодая парочка, не старше двадцати лет, – тоже были в перчатках и других, более компактных фильтрационных масках.
Человек в шлеме, по-видимому, заметив их «хаммер», изменил курс и направился прямиком к нему.
– Это помешанный, преподобный Энтони, – буркнул Дикинхэм.
– Если он помешанный, может быть, нам лучше предпринять стратегическое отступление? – предложила Глинет.
– Нет. Я хочу знать, что задумал этот сукин сын. Стивен взглянул на хмурящееся лицо Дикинхэма. Какое ему может быть дело до того, что задумал какой-то уличный сумасшедший?
Преподобный Энтони остановился, футов пять не дойдя до машины, он стоял спиной к той части затянутого тучами неба, которая скрывала солнце. Свет, просачивавшийся сквозь облака, преобразил пузырь его шлема в некое подобие нимба; он сердито смотрел на них сквозь стекло. У него была редеющая рыжая шевелюра, широкий подвижный рот и размытые усталостью голубые глаза – ширококостное лицо, которое, как предположил Стивен, когда-то было мясистым, а теперь выглядело истощенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Мне нужно взять сотовый на минутку… ага, вот он… – Дикинхэм ткнул пальцем в цифру быстрого набора и поднес телефон к уху. – Крокер? Почему эти ребята в зеленом уже здесь? Послушай, во-первых, нельзя же вот так, среди бела дня – и к тому же они забирают людей для… – Он замолчал, по-видимому, почувствовав, что Стивен слушает его. Холодно взглянув на него, Дикинхэм закрыл дверцу машины и пошел прочь, продолжая разговаривать и яростно жестикулируя.
– Что-то конфиденциальное, – тихо, словно бы про себя проговорила Глинет. – По-видимому, предполагается, что если мы не услышим ничего плохого, то не будем и говорить плохого. Мы учимся не видеть лишнего. Хотелось бы знать, можем ли мы чувствовать это?
Стивен взглянул на нее.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего, просто подумала вслух. Однако в обсерватории ходят слухи… – Она без выражения посмотрела на него. – Слухи, что «Дирван-17» – на самом деле никакой не пестицид.
– Что же это в таком случае?
– Не могу сказать. Люди, намекавшие мне на это, сами были довольно уклончивы. Однако знаете, ведь многие пестициды химически близки к нервно-паралитическим газам. Некоторые из них в основе своей первоначально и были такими газами: диазинон, например, который используется еще с прошлого столетия, представляет собой органофосфат, один из нейротоксинов, разработанных в течение Второй мировой войны. Я подумала, что, может быть…
Стивен воззрился на нее, затем, повернувшись, принялся рассматривать внутренность их «хаммера». Она подняла брови.
– Что вы ищете?
– Камеры; может быть, один из этих летающих проекторов… их теперь делают такими маленькими. – Он вновь повернулся к ней, слегка смущенный. – Я подумал, что вы, должно быть, разыгрываете меня, и сейчас здесь снова появится Уиндерсон, спроецируется в нашу машину и скажет: «Так ты и на это купился, а, Стивен?» Или, может быть, он просто наблюдает.
Она пристально взглянула на него, потом пожала плечами и повернулась, глядя на Дикинхэма, возвращавшегося к машине.
– Я не разыгрывала вас; однако это были только предположения. Я хочу сказать, люди многое говорят. Меня это не очень-то беспокоит. В этой работе главное – не высовываться.
– Не высовываться? Да ведь… ведь если «Дирван-17» – нервный газ, то люди будут умирать прямо на улицах! Они… они же разбрызгивают эту гадость прямо рядом с городом!
– Я не думаю, что это именно нервный газ. Они также экспериментируют с… вообще-то мы не должны об этом говорить. – Она сменила тему. – Что вы думаете о своей новой должности?
– Что же это может быть за должность? – спросил Стивен, в то время как Дикинхэм с мрачным лицом влез обратно в машину.
– Ничего-ничего, – жизнерадостно сказала Глинет. Ее тон резко изменился в присутствии Дикинхэма. Она ухмыльнулась Стивену: – Вы еще не видели своего кабинета!
– Совершенно незачем иронизировать, молодая леди, – сказал Дикинхэм, пристегивая ремень безопасности. – Это всего-навсего уютное местечко в том здании, пристроенном к обсерватории, Стив. Оно, конечно, временное, но ведь и вся наша операция здесь временна.
– А что там было такое с этим фургоном? – спросил Стивен. Дикинхэм отмахнулся:
– Да это просто… одна из наших команд немного поторопилась.
– Мне показалось, что там кто-то – этот парень с длинными волосами – пытался выбраться наружу?
Дикинхэм завел мотор, но не трогался с места.
– А, это? Это просто один местный придурок, он влез в фильтрационный отстойнике «Д-17». Его надо детоксицировать, просто чтобы обезопасить себя. Не стоит, чтобы кто-нибудь… ну, вы понимаете. Он был пьян, вот и все – на самом деле он совсем не хотел убегать… Пожалуйста, передайте мне чипсы, хорошо? Да, так вот, возвращаясь к разговору о детоксикации – нам всем будет необходимо пройти определенные процедуры: обеззараживающий душ и все такое.
– Обеззараживающий душ? – с непроницаемым лицом спросила Глинет. – Странно.
Дикинхэм фыркнул и тряхнул головой.
– Да это делается сплошь и рядом!
– Мы что, подвергались какому-то опасному воздействию? – спросил Стивен, пытаясь говорить так, словно на самом деле его это не очень-то беспокоило.
– Нет-нет… просто стандартная процедура. Это часть того опыта, который вы должны здесь получить… все это часть нашей программы… Мы… – Он внезапно замолчал.
Через парк по направлению к ним выступала группа людей. Их вел человек в длинном черном пальто и заляпанных грязью ботинках, дико жестикулируя – человек с пузырем вместо головы.
Когда они подошли ближе, Стивен увидел, что пузырь на самом деле был прозрачным шлемом, словно игрушечные шлемы космонавтов, в которых иногда ходят маленькие дети. Только этот шлем не был игрушечным. Он уже видел нечто подобное прежде – в районах высокого загрязнения. Прямо под подбородком человека располагался фильтровальный элемент, отделявший токсины от воздуха и выводивший наружу излишки воды, предохраняя внутреннюю поверхность шлема от запотевания. Там был также усилитель голоса, чтобы можно было отчетливо слышать то, что говорит человек.
– Это что, один из этих новомодных шлемовых мобильников? – спросила Глинет.
Стивен знал, что она имеет в виду. Люди, желавшие говорить по мобильному телефону так, чтобы их не слышали, иногда носили шлемы. На стекло такого шлема немного выше линии взгляда говорившего выводилась электронная почта и тому подобное.
– Нет, – ответил Стивен. – Я совершенно уверен, что это шлем для фильтрации воздуха.
На человеке были также резиновые перчатки. Пятеро людей, идущих вслед за ним – две старые женщины, пожилой латиноамериканец и молодая парочка, не старше двадцати лет, – тоже были в перчатках и других, более компактных фильтрационных масках.
Человек в шлеме, по-видимому, заметив их «хаммер», изменил курс и направился прямиком к нему.
– Это помешанный, преподобный Энтони, – буркнул Дикинхэм.
– Если он помешанный, может быть, нам лучше предпринять стратегическое отступление? – предложила Глинет.
– Нет. Я хочу знать, что задумал этот сукин сын. Стивен взглянул на хмурящееся лицо Дикинхэма. Какое ему может быть дело до того, что задумал какой-то уличный сумасшедший?
Преподобный Энтони остановился, футов пять не дойдя до машины, он стоял спиной к той части затянутого тучами неба, которая скрывала солнце. Свет, просачивавшийся сквозь облака, преобразил пузырь его шлема в некое подобие нимба; он сердито смотрел на них сквозь стекло. У него была редеющая рыжая шевелюра, широкий подвижный рот и размытые усталостью голубые глаза – ширококостное лицо, которое, как предположил Стивен, когда-то было мясистым, а теперь выглядело истощенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101