Вечер, символизировавший начало новой эры де Курмонов, казался бесконечным, и Пич очень обрадовалась, когда Ноэль, наконец, сказал, что пора уходить. Они ехали по пустынным улицам Детройта. В приливе чувств Пич взяла Ноэля за руку.
– Мне очень жаль, если сегодняшний день не получился таким, как вам хотелось, – тихо сказала она.
– Сегодняшний день прошел именно так, как я и ожидал, – ответил он, повернувшись, чтобы взглянуть на нее. От усталости ее веки немного припухли, и от этого глаза казались темными и таинственными, а в полутьме автомобиля губы выглядели нежными и беззащитными. Он так хотел поцеловать их… поцеловать ее глаза… сказать, что все хорошо… что он всегда будет заботиться о ней.
Лимузин остановился у входа в высокий многоквартирный дом, и когда швейцар в нарядной униформе помог ей выйти из машины, Ноэль сказал:
– Я думал, что мы могли бы зайти ко мне и выпить что-нибудь. Здесь гораздо спокойнее, чем в вашем отеле, хватит с вас на сегодня общества.
Он обнял ее за плечи и они поспешили зайти с холодного ночного воздуха в вестибюль и затем в лифт.
– А почему здесь только одна кнопка? – недоуменно спросила Пич.
Ноэль улыбнулся.
– Это частный лифт на крышу, где находится моя квартира.
– Знаете, что я скажу вам, – проговорила она, пока они поднимались наверх, – вы впервые улыбнулись за сегодняшний вечер. Вы не улыбались даже для корреспондентов. У вас был очень строгий и деловой вид – я думаю, именно это отпугивает ваших конкурентов.
– Мы с вами выглядим, как Чудище и Красавица, – сказал Ноэль. – При этом освещении вы безумно красивы, Пич де Курмон.
Лифт вздрогнул и плавно остановился, и пока открывались двери, он обнял ее и сказал:
– Интересно, превратится ли Чудище в принца, если поцелует Красавицу?
Ее губы, еще хранившие прохладу ночного воздуха, слегка задрожали, когда Ноэль поцеловал ее. Он чувствовал запах ее духов, и нежность щеки, и гладкие линии ее тела, когда притянул Пич к себе.
Их глаза встретились, когда Ноэль отпустил ее. Взяв руку Пич в свои, он произнес:
– Идемте со мной. Вы показали мне ваш мир, сейчас я хочу показать вам мой.
Держа в руках шубу, Пич обошла белое, полное воздуха пространство его квартиры. Ей понравился и интерьер, и искусно приглушенное освещение. Она остановилась перед Лихтенштейном, покоренная его мудростью, и долго не отходила от Мари Лорансен, сказав, что квартира очень уютная. Она полюбовалась Кандинским и Мондрианом и провела рукой по гладким линиям мраморной скульптуры. И все это время Пич вспоминала его губы, а ее тело трепетало при воспоминании о его близости в момент поцелуя.
– Идите сюда, – позвал Ноэль, – я хочу, чтобы вы взглянули.
Он стоял у огромного окна и смотрел на мерцающие огни города, раскинувшегося внизу.
– Вот, смотрите, – сказал Ноэль, – Детройт, город автомобилей. Это уже моя территория, Пич. Я пришел в этот мир с холодной, пустынной улицы и проделал весь этот путь наверх – вот до этой самой квартиры, и стал президентом компании, в которой когда-то работал на конвейере.
Пич знала, что никогда не сможет понять, через какие испытания прошел Ноэль. Да и как она могла? Никогда не знавшей нужды и одиночества, ей не приходилось выбиваться в люди. У Ноэля было тяжелое прошлое, о котором знал только он один.
– Эта работа по плечу только вам, – тихо сказала Пич. – Без вас не было бы компании де Курмонов. Не знаю, что бы я делала без вас!
Он посмотрел на нее жадными глазами, пытаясь понять, имела она в виду себя или компанию.
– Я действительно так думаю, Ноэль, – нежно добавила Пич.
Соболья шуба упала на пол, когда он схватил ее в свои объятия и крепко прижал к себе.
– Господи! Как долго я хотел вам сказать, что люблю, что не могу жить без вас, что вы мне нужны.
– Так почему вы молчали? – прошептала Пич. – Почему не сказали?.. Я так ждала.
– Я не смог бы пережить вашего отказа, – шепнул Ноэль со стоном отчаянья, – и кроме того…
– Кроме того? – Пич улыбалась ему, прижимая свои ладони к его лицу.
– Кроме того, я не хотел воспользоваться вами, – признался он. – Я не хотел, чтобы кто-то мог сказать, что я соблазнил Пич де Курмон, чтобы заполучить компанию.
– Я бы сама вам ее отдала, Ноэль, – рассмеялась Пич. – Я бы преподнесла вам ее на серебряном подносе, и себя в придачу.
Его поцелуй заставил ее умолкнуть, и когда одних поцелуев стало недостаточно, он взял ее на руки и понес в спальню. Под взглядами улыбающихся медных ангелов из приюта Ноэль спустил мягкий панбархат платья с ее груди и стал нежно целовать. Он снял с ее ног золотистые лодочки на высоких каблуках и, дождавшись, когда она снимет чулки, принялся целовать пальцы ее ног, колени и бедра, где кожа была особенно нежной и бархатистой. Пич расстегнула ему рубашку и гладила сильное, крепкое тело, вдыхая запах его кожи. Потом она легла на спину, наблюдая, как он раздевается.
– Тебе уже не надо ласкать меня, чтобы меня захотеть, – тихо проговорила она, – ты уже такой красивый.
Но он продолжал целовать ее, языком лаская ее соски. Он покрывал поцелуями ее грудь, спускаясь все ниже, к золотистой ложбинке ее живота, нежными и осторожными поцелуями прокладывая себе путь сквозь мягкие завитки волос. Пич наслаждалась его прикосновениями и тихо стонала, шепча его имя. Когда он вошел в нее, она обхватила его тело и жарко прижалась к нему с неистовой страстью.
Ноэль издал торжествующий крик, когда его любовь выплеснулась в нее.
62
– Я увезу тебя от всего этого, – весело сказал Ноэль, когда она проснулась.
– Не надо, – пробормотала Пич, крепче прижимаясь к нему. – Мне нравится здесь.
– Слишком много людей, слишком много звонков, слишком много дел, – прошептал он, целуя ее. – У меня есть укромное местечко, где будем только ты и я.
– Укромное местечко? – Пич откинула назад волосы и взглянула на него, заинтригованная.
– Выпей кофе, вставай и одевайся. Мы возьмем немного одежды из отеля и отправимся в путь. Пич пила кофе, с улыбкой слушая его.
– Не могу дождаться, когда покажу тебе это место, – продолжал Ноэль.
– Неужели несколько минут что-нибудь изменят или, скажем, полчаса? – спросила она, отставляя чашку и вновь укладываясь на разбросанные по постели простыни.
– Мы всю ночь занимались любовью, – засмеялся он.
– Я помню, – прошептала Пич, протягивая к нему руки. Ноэль усмехнулся и прижал ее к себе.
– Ты восхитительна, обольстительна и сводишь меня с ума.
– А ты – прекрасен, – сказала Пич, пробегая пальцами по его мускулистой спине. – Господи, как ты прекрасен!
Она лежала, чувствуя на себе тяжесть его тела, ее глаза тонули в его глубоком страстном взгляде. Он целовал ее снова и снова, и его тело было так восхитительно, что ей не хотелось отпускать его – никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128