Анжи затаила дыхание, когда его губы потянулись к ней. Пекос прижал свой рот к ее губам так легко, что она едва почувствовала его прикосновение. Потом он поднял голову и посмотрел на нее. В его глазах стоял немой вопрос. Анжи, дрожа, поднялась на цыпочки и прикоснулась губами к его рту точно так же, как это только что сделал он. Анжи посмотрела на Пекоса, и в ее изумрудных глазах застыл немой вопрос.
Пекос сдался. Из его груди вырвался громкий стон, и он, притянув ее к себе, поцеловал с такой страстью, что молодая женщина чуть не лишилась чувств. Анжи тут же обвила руками его шею и прильнула к нему, страстно целуя. Они целовались долго, так, как никогда прежде, с исступлением. Сначала язык Пекоса проник к ней в рот, и когда Анжи поймала его, Пекос застонал от восторга. Время от времени отрываясь друг от друга, чтобы перевести дыхание, они вновь быстро смыкали свои губы. Анжи, учась у Пекоса, проникала языком глубоко в его горячий рот, и ему это понравилось.
Когда они оба уже сгорали от страсти, Пекос, поцеловав ее в висок, осторожно взял тонкое запястье Анжи своими длинными пальцами и убрал ее руку со своей спины. Медленно, пока его приоткрытые губы целовали ей лоб, Пекос просунул ее руку между их приникшими друг к другу телами и потянул ее к твердой вздымающейся плоти под натянутым полотенцем. С минуту его рука оставалась на ее руке, затем он нежно прошептал:
— Ты не убьешь меня, если я введу это в тебя, нет? — И убрал свою руку.
Ее рука робко касалась его через полотенце, в то время как он вздохнул и поцеловал ее волосы.
— Думаю, — пробормотала она в его теплую грудь, — что я убью тебя, если ты этого не сделаешь. — Ее рука скользнула к узлу на его бедре. Полотенце упало на пол.
— Господи Иисусе, котенок, — пробормотал хрипло Пекос и вздрогнул, когда его обнаженное тело прижалось к ней. Кровь с силой застучала в висках.
Анжи была вся в огне. Когда нетерпеливые руки Пекоса сбросили халат с ее плеч, она помогла ему стянуть свою атласную рубашку.
— Люби меня, — прошептала она страстно и обвила руками его шею.
Пекос привлек ее к себе, его рот впился ей в губы, руки обхватили ее мягкие округлые ягодицы. Анжи возбуждающе потерлась о него своим обнаженным горящим маленьким телом, восхищаясь пульсирующей энергией, которую она чувствовала у своего живота. Инстинктивно начала водить бедрами, и делала так до тех пор, пока Пекос, доведенный до экстаза, не тряхнул темноволосой головой и не взмолился:
— Господи, девочка моя, подожди… подожди.
Он понес ее на руках к кровати. Анжи легла на спину, ее руки потянулись к нему. Задыхаясь от страсти, она мучительно жаждала, чтобы он овладел ею. Пекос застонал и упал на ее прекрасное тело. Быстро, глубоко, он проник в нее, а она вздохнула, застонала и начала целовать его плечи и шею. Они двигались бешено и неистово, как пара хищных молодых животных, забирая и отдавая, стремясь достичь наивысшего блаженства. Забыты были деньги МакКлэйна и цель ее прихода в эту комнату. Были отброшены горечь, сомнения, ревность, стыд и недоверие. Чтобы усилить бушующий между ними огонь, они любили друг друга яростно, исступленно. Пекос бормотал какие-то ласковые слова, Анжи произносила фразы, которые никогда раньше не осмелилась бы выговорить.
Они слишком быстро достигли оргазма, бросив друг друга в огонь, который был столь же пугающим, сколь и совершенным. Оба закричали в экстазе и содрогнулись от наслаждения.
Их руки и ноги тесно переплелись. Они лежали, переводя дыхание, с сильно бьющимися сердцами. Их тела были скользкими от выступившего пота. Оба молчали. Анжи, насыщенная и слабая, лежала под своим высоким любовником, чувствуя, что обрела полное блаженство. Ее руки крепко обвивали его, она жаждала держать его в объятиях вечно, не отпуская от себя ни на мгновение. Его смуглое лицо было прижато к ее груди. Анжи счастливо улыбнулась, поцеловала иссиня-черные волосы у него на голове и заговорила:
— Дорогой, что касается того, что я унаследовала…
Пекос поднял голову. Выражение, которое она увидела в его выразительных серых глазах, было пугающим. Ее слова вернули его к жестокой реальности, и он почувствовал отвращение к себе самому и к ней. И он хотел, чтобы она почувствовала это.
— Ах, Ангел, с каждым разом вы все лучше и лучше справляетесь со своим делом. — Он скатился с нее, встал с постели, проведя рукой по растрепанным волосам. — Скажите, когда вы так же нетерпеливо раздвигали ноги для моего отца, вы его обслуживали так же профессионально, как и меня?
Вся нежность, которую она испытывала еще секунду назад, улетучилась мгновенно. Он словно сильно ударил Анжи. Она тут же почувствовала, как ее любовь к нему испаряется и кровь отливает от искаженного гримасой отчаяния лица. Анжи захотелось ранить его так же сильно, как он ее. Растянув губы в злобной улыбке, Анжи перевернулась на живот, согнула локти и положила лицо на ладони. Затем помахала ногами в воздухе, словно вспоминая что-то очень приятное.
— Я скажу вам, Пекос, — произнесла она низким вкрадчивым голосом. — Вы удивитесь, узнав, каким сильным мужчиной был ваш отец. — Она посмотрела на него и получила удовольствие от того напряженного испуганного выражения, которое прочитала в его глазах. Подзадориваемая этим, она снова перевернулась на спину, обнажая свои прелести перед высоким разгневанным мужчиной. — С Барретом было восхитительно; он делал со мной такие вещи, которые мне никогда и не снились…
— Замолчите! — выкрикнул Пекос в гневе и упал на кровать рядом с ней. Он склонился и прохрипел сквозь зубы:
— Ты, аморальная, отвратительная, жадная, маленькая сучка! Ты сделала меня больным… ты и твое притворство… будто ты невинная девочка. Твое тело познало стольких мужчин, что ты потеряла им счет. — Он больно сгреб толстую прядь ее золотистых волос. — Сколько мужчин погружали свои страстные лица в это сверкающее золото, ты, красивая стройная рептилия? — Он увидел, как слезы блеснули в ее широких изумрудных глазах, и обрадовался такой реакции. — Хорошо. — Он ухмыльнулся, больно намотав ее волосы на руку. — Кричи, плачь, Ангел. Ты простишь меня, если я не буду больше ласкать тебя. Понимаешь, я должен вернуться назад в ванну, так что можешь возвращаться в свою комнату, чтобы поплакать там. Твой запах и ласки все еще на моем теле, и я нахожу это чрезвычайно противным. — Он выпустил ее волосы и опять встал с постели, поднимая ее разбросанные по полу халат и сорочку. — Пожалуйста, уходи, — сказал он холодно, протягивая ей ее атласные одежды.
Анжи встала и вырвала их у него из рук. Молчаливые слезы скользили по ее щекам, когда она натянула рубашку через голову. Пекос стоял, скрестив руки на груди. Она набросила халат на вздрагивающие плечи и бросилась мимо него прочь из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Пекос сдался. Из его груди вырвался громкий стон, и он, притянув ее к себе, поцеловал с такой страстью, что молодая женщина чуть не лишилась чувств. Анжи тут же обвила руками его шею и прильнула к нему, страстно целуя. Они целовались долго, так, как никогда прежде, с исступлением. Сначала язык Пекоса проник к ней в рот, и когда Анжи поймала его, Пекос застонал от восторга. Время от времени отрываясь друг от друга, чтобы перевести дыхание, они вновь быстро смыкали свои губы. Анжи, учась у Пекоса, проникала языком глубоко в его горячий рот, и ему это понравилось.
Когда они оба уже сгорали от страсти, Пекос, поцеловав ее в висок, осторожно взял тонкое запястье Анжи своими длинными пальцами и убрал ее руку со своей спины. Медленно, пока его приоткрытые губы целовали ей лоб, Пекос просунул ее руку между их приникшими друг к другу телами и потянул ее к твердой вздымающейся плоти под натянутым полотенцем. С минуту его рука оставалась на ее руке, затем он нежно прошептал:
— Ты не убьешь меня, если я введу это в тебя, нет? — И убрал свою руку.
Ее рука робко касалась его через полотенце, в то время как он вздохнул и поцеловал ее волосы.
— Думаю, — пробормотала она в его теплую грудь, — что я убью тебя, если ты этого не сделаешь. — Ее рука скользнула к узлу на его бедре. Полотенце упало на пол.
— Господи Иисусе, котенок, — пробормотал хрипло Пекос и вздрогнул, когда его обнаженное тело прижалось к ней. Кровь с силой застучала в висках.
Анжи была вся в огне. Когда нетерпеливые руки Пекоса сбросили халат с ее плеч, она помогла ему стянуть свою атласную рубашку.
— Люби меня, — прошептала она страстно и обвила руками его шею.
Пекос привлек ее к себе, его рот впился ей в губы, руки обхватили ее мягкие округлые ягодицы. Анжи возбуждающе потерлась о него своим обнаженным горящим маленьким телом, восхищаясь пульсирующей энергией, которую она чувствовала у своего живота. Инстинктивно начала водить бедрами, и делала так до тех пор, пока Пекос, доведенный до экстаза, не тряхнул темноволосой головой и не взмолился:
— Господи, девочка моя, подожди… подожди.
Он понес ее на руках к кровати. Анжи легла на спину, ее руки потянулись к нему. Задыхаясь от страсти, она мучительно жаждала, чтобы он овладел ею. Пекос застонал и упал на ее прекрасное тело. Быстро, глубоко, он проник в нее, а она вздохнула, застонала и начала целовать его плечи и шею. Они двигались бешено и неистово, как пара хищных молодых животных, забирая и отдавая, стремясь достичь наивысшего блаженства. Забыты были деньги МакКлэйна и цель ее прихода в эту комнату. Были отброшены горечь, сомнения, ревность, стыд и недоверие. Чтобы усилить бушующий между ними огонь, они любили друг друга яростно, исступленно. Пекос бормотал какие-то ласковые слова, Анжи произносила фразы, которые никогда раньше не осмелилась бы выговорить.
Они слишком быстро достигли оргазма, бросив друг друга в огонь, который был столь же пугающим, сколь и совершенным. Оба закричали в экстазе и содрогнулись от наслаждения.
Их руки и ноги тесно переплелись. Они лежали, переводя дыхание, с сильно бьющимися сердцами. Их тела были скользкими от выступившего пота. Оба молчали. Анжи, насыщенная и слабая, лежала под своим высоким любовником, чувствуя, что обрела полное блаженство. Ее руки крепко обвивали его, она жаждала держать его в объятиях вечно, не отпуская от себя ни на мгновение. Его смуглое лицо было прижато к ее груди. Анжи счастливо улыбнулась, поцеловала иссиня-черные волосы у него на голове и заговорила:
— Дорогой, что касается того, что я унаследовала…
Пекос поднял голову. Выражение, которое она увидела в его выразительных серых глазах, было пугающим. Ее слова вернули его к жестокой реальности, и он почувствовал отвращение к себе самому и к ней. И он хотел, чтобы она почувствовала это.
— Ах, Ангел, с каждым разом вы все лучше и лучше справляетесь со своим делом. — Он скатился с нее, встал с постели, проведя рукой по растрепанным волосам. — Скажите, когда вы так же нетерпеливо раздвигали ноги для моего отца, вы его обслуживали так же профессионально, как и меня?
Вся нежность, которую она испытывала еще секунду назад, улетучилась мгновенно. Он словно сильно ударил Анжи. Она тут же почувствовала, как ее любовь к нему испаряется и кровь отливает от искаженного гримасой отчаяния лица. Анжи захотелось ранить его так же сильно, как он ее. Растянув губы в злобной улыбке, Анжи перевернулась на живот, согнула локти и положила лицо на ладони. Затем помахала ногами в воздухе, словно вспоминая что-то очень приятное.
— Я скажу вам, Пекос, — произнесла она низким вкрадчивым голосом. — Вы удивитесь, узнав, каким сильным мужчиной был ваш отец. — Она посмотрела на него и получила удовольствие от того напряженного испуганного выражения, которое прочитала в его глазах. Подзадориваемая этим, она снова перевернулась на спину, обнажая свои прелести перед высоким разгневанным мужчиной. — С Барретом было восхитительно; он делал со мной такие вещи, которые мне никогда и не снились…
— Замолчите! — выкрикнул Пекос в гневе и упал на кровать рядом с ней. Он склонился и прохрипел сквозь зубы:
— Ты, аморальная, отвратительная, жадная, маленькая сучка! Ты сделала меня больным… ты и твое притворство… будто ты невинная девочка. Твое тело познало стольких мужчин, что ты потеряла им счет. — Он больно сгреб толстую прядь ее золотистых волос. — Сколько мужчин погружали свои страстные лица в это сверкающее золото, ты, красивая стройная рептилия? — Он увидел, как слезы блеснули в ее широких изумрудных глазах, и обрадовался такой реакции. — Хорошо. — Он ухмыльнулся, больно намотав ее волосы на руку. — Кричи, плачь, Ангел. Ты простишь меня, если я не буду больше ласкать тебя. Понимаешь, я должен вернуться назад в ванну, так что можешь возвращаться в свою комнату, чтобы поплакать там. Твой запах и ласки все еще на моем теле, и я нахожу это чрезвычайно противным. — Он выпустил ее волосы и опять встал с постели, поднимая ее разбросанные по полу халат и сорочку. — Пожалуйста, уходи, — сказал он холодно, протягивая ей ее атласные одежды.
Анжи встала и вырвала их у него из рук. Молчаливые слезы скользили по ее щекам, когда она натянула рубашку через голову. Пекос стоял, скрестив руки на груди. Она набросила халат на вздрагивающие плечи и бросилась мимо него прочь из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109