— удивилась Кэтрин, уставившись на авиабилет, который ей только что вручила Изабелла.
— На сегодняшний «конкорд» до Вашингтона.
— Но я собиралась поехать с тобой в замок, чтобы познакомиться с Луи-Филиппом, его детьми и внуками.
— Полагаю, гораздо важнее для тебя сейчас поехать в Вашингтон. Разве Джеймс не говорил Элиоту, что несколько следующих месяцев проведет на яхте в Карибском море? Ведь когда-то вы именно такое плавание вдвоем и планировали.
— Но мы так мало были вместе, мама!
— Кэтрин, у нас впереди целая жизнь. Теперь, когда ты нашлась, я никогда тебя больше не потеряю, — пообещала Изабелла. — Мы с Луи-Филиппом обязательно приедем в Топику в феврале.
— Ах, как славно! Я так рада!
— Я тоже, — нежно улыбнулась Изабелла, представив себе счастливое семейство, собравшееся в День святого Валентина на праздничное торжество.
Свадьба Алексы уже состоялась, но это будет веселое празднество, главной участницей которого станет только любовь. Приехав в Топику, Изабелла постарается еще раз поблагодарить Джейн за их драгоценную малышку. Она уже пыталась сделать это два дня назад по телефону, но обе не смогли толком говорить от душивших их слез. И тем не менее Изабелла надеялась, что Джейн поняла ее, потому что с самого начала между ними установилась самая надежная связь — единение материнских сердец.
Изабелла взглянула на дочь и с ласковой настойчивостью повторила:
— В феврале мы будем в Топике. Так что, дорогая моя, немедленно отправляйся к Джеймсу. Лети к самому прекрасному мужчине на свете, который так сильно тебя любит.
Глава 33
Имение Инвернесс, Мэриленд
Декабрь 1990 года
Кэтрин приехала в Инвернесс за час до сумерек. С бледно-серого неба падал снег, но зимний ветер, казалось, затаил свое дыхание, и чистый, белый мир был полон покоя. Взглянув на темный, угрюмый дом, Кэтрин поняла, что Джеймса там нет, и, испугавшись, что он уже отплыл, бросилась через сад по тропинке, ведущей к нависающей над заливом скале.
Подбежав к самому краю, Кэтрин увидела, что «Ночной ветер» еще на якоре: слегка покачиваясь, он стоял у причала, а в каюте его горел веселый золотой огонек. Джеймс скорее всего был там, готовя яхту к длительному зимнему плаванию.
Глядя вниз, Кэтрин вспомнила, как она в первый раз спускалась со скалы к заливу. В ту теплую августовскую ночь разум ее тревожно повторял: «Ты не сумеешь этого сделать! Ты сможешь спуститься по ступеням, но подняться по трем лестничным пролетам тебе не под силу!»
Однако Кэтрин все же пошла с Джеймсом, потому что должна была это сделать.
Так же, как должна пойти к нему сейчас.
Но сейчас, несмотря на то что ее стройному, сильному телу не составляло никакого труда подняться по крутой лестнице, сердце ее храбро подсказывало: «Тебе не надо будет возвращаться. Джеймс захочет, чтобы ты осталась».
В ту августовскую ночь Кэтрин Александра Тейлор очень мало знала о том, какая она на самом деле. Теперь же, в этот декабрьский вечер, она знала о себе все — всю правду. А пришедшая к ней любовь открыла Кэт еще одну очень важную истину: «Когда я с тобой, Джеймс, я — та, какой хотела бы быть».
Шею Джеймса укутывал шарф, связанный Кэтрин, — еще одно напоминание о той лунной ночи, когда они любили друг друга.
Джеймса согревал подарок любви, который Кэт вручила ему год назад, а Кэтрин носила его подарок любви — сверкающие сапфировые серьги, которые обещала надевать на концерты и для поцелуев… и для занятий любовью с Джеймсом.
— Кэтрин… — Ошеломленный, он не мог скрыть своего счастья. — Ты здесь…
— Да. — Глаза Кэтрин светились такой надеждой, таким счастьем и такой любовью!
Она пришла для того, чтобы сказать… но первым заговорил Джеймс, потому что его сердце тоже стремилось поведать всю правду.
— Дорогая, я был не прав! Я не хотел отвергать нашу любовь, но тогда был убежден, что надо поступить именно таким образом и что так будет лучше. Но лучше не стало, — тихо признался Джеймс. — По крайней мере мне, любовь моя.
— Мне тоже не стало лучше, Джеймс.
— Ах, Кэтрин, мне так жаль, что я обидел тебя. Ведь мне было нужно только одно: вечно любить тебя! — Дрожащими руками Джеймс прикоснулся к щекам Кэтрин, и зимний ветерок, словно благословляя их нежнейший поцелуй, распушил смоляные волосы Кэт, открывая сапфировые серьги — символ их любви, похищенный и вновь обретенный. — Я люблю тебя, Кэтрин. Я люблю тебя всем сердцем.
— О, Джеймс, я тоже тебя люблю.
Как только Джеймс снова обнял свою возлюбленную, душа его возликовала. А Кэтрин в объятиях Джеймса впервые ощутила всю полноту чудесного дара любви, перед которым отступал даже волшебный дар пианистки.
В этот снежный вечер на берегу темного залива в их сердцах расцвели сказочные радуги страстной и нежной любви. Джеймс и Кэтрин открыли для себя чарующую и самую прекрасную музыку на свете…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
— На сегодняшний «конкорд» до Вашингтона.
— Но я собиралась поехать с тобой в замок, чтобы познакомиться с Луи-Филиппом, его детьми и внуками.
— Полагаю, гораздо важнее для тебя сейчас поехать в Вашингтон. Разве Джеймс не говорил Элиоту, что несколько следующих месяцев проведет на яхте в Карибском море? Ведь когда-то вы именно такое плавание вдвоем и планировали.
— Но мы так мало были вместе, мама!
— Кэтрин, у нас впереди целая жизнь. Теперь, когда ты нашлась, я никогда тебя больше не потеряю, — пообещала Изабелла. — Мы с Луи-Филиппом обязательно приедем в Топику в феврале.
— Ах, как славно! Я так рада!
— Я тоже, — нежно улыбнулась Изабелла, представив себе счастливое семейство, собравшееся в День святого Валентина на праздничное торжество.
Свадьба Алексы уже состоялась, но это будет веселое празднество, главной участницей которого станет только любовь. Приехав в Топику, Изабелла постарается еще раз поблагодарить Джейн за их драгоценную малышку. Она уже пыталась сделать это два дня назад по телефону, но обе не смогли толком говорить от душивших их слез. И тем не менее Изабелла надеялась, что Джейн поняла ее, потому что с самого начала между ними установилась самая надежная связь — единение материнских сердец.
Изабелла взглянула на дочь и с ласковой настойчивостью повторила:
— В феврале мы будем в Топике. Так что, дорогая моя, немедленно отправляйся к Джеймсу. Лети к самому прекрасному мужчине на свете, который так сильно тебя любит.
Глава 33
Имение Инвернесс, Мэриленд
Декабрь 1990 года
Кэтрин приехала в Инвернесс за час до сумерек. С бледно-серого неба падал снег, но зимний ветер, казалось, затаил свое дыхание, и чистый, белый мир был полон покоя. Взглянув на темный, угрюмый дом, Кэтрин поняла, что Джеймса там нет, и, испугавшись, что он уже отплыл, бросилась через сад по тропинке, ведущей к нависающей над заливом скале.
Подбежав к самому краю, Кэтрин увидела, что «Ночной ветер» еще на якоре: слегка покачиваясь, он стоял у причала, а в каюте его горел веселый золотой огонек. Джеймс скорее всего был там, готовя яхту к длительному зимнему плаванию.
Глядя вниз, Кэтрин вспомнила, как она в первый раз спускалась со скалы к заливу. В ту теплую августовскую ночь разум ее тревожно повторял: «Ты не сумеешь этого сделать! Ты сможешь спуститься по ступеням, но подняться по трем лестничным пролетам тебе не под силу!»
Однако Кэтрин все же пошла с Джеймсом, потому что должна была это сделать.
Так же, как должна пойти к нему сейчас.
Но сейчас, несмотря на то что ее стройному, сильному телу не составляло никакого труда подняться по крутой лестнице, сердце ее храбро подсказывало: «Тебе не надо будет возвращаться. Джеймс захочет, чтобы ты осталась».
В ту августовскую ночь Кэтрин Александра Тейлор очень мало знала о том, какая она на самом деле. Теперь же, в этот декабрьский вечер, она знала о себе все — всю правду. А пришедшая к ней любовь открыла Кэт еще одну очень важную истину: «Когда я с тобой, Джеймс, я — та, какой хотела бы быть».
Шею Джеймса укутывал шарф, связанный Кэтрин, — еще одно напоминание о той лунной ночи, когда они любили друг друга.
Джеймса согревал подарок любви, который Кэт вручила ему год назад, а Кэтрин носила его подарок любви — сверкающие сапфировые серьги, которые обещала надевать на концерты и для поцелуев… и для занятий любовью с Джеймсом.
— Кэтрин… — Ошеломленный, он не мог скрыть своего счастья. — Ты здесь…
— Да. — Глаза Кэтрин светились такой надеждой, таким счастьем и такой любовью!
Она пришла для того, чтобы сказать… но первым заговорил Джеймс, потому что его сердце тоже стремилось поведать всю правду.
— Дорогая, я был не прав! Я не хотел отвергать нашу любовь, но тогда был убежден, что надо поступить именно таким образом и что так будет лучше. Но лучше не стало, — тихо признался Джеймс. — По крайней мере мне, любовь моя.
— Мне тоже не стало лучше, Джеймс.
— Ах, Кэтрин, мне так жаль, что я обидел тебя. Ведь мне было нужно только одно: вечно любить тебя! — Дрожащими руками Джеймс прикоснулся к щекам Кэтрин, и зимний ветерок, словно благословляя их нежнейший поцелуй, распушил смоляные волосы Кэт, открывая сапфировые серьги — символ их любви, похищенный и вновь обретенный. — Я люблю тебя, Кэтрин. Я люблю тебя всем сердцем.
— О, Джеймс, я тоже тебя люблю.
Как только Джеймс снова обнял свою возлюбленную, душа его возликовала. А Кэтрин в объятиях Джеймса впервые ощутила всю полноту чудесного дара любви, перед которым отступал даже волшебный дар пианистки.
В этот снежный вечер на берегу темного залива в их сердцах расцвели сказочные радуги страстной и нежной любви. Джеймс и Кэтрин открыли для себя чарующую и самую прекрасную музыку на свете…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111