Открой и призови его мужество и силу. Открой, но точно знай, чего ты хочешь и кого…
Открой ее… и отдай свое обнаженное тело во власть его желаний и страсти…
Открой ее…»
Она медленно приоткрыла дверь и вошла в его комнату.
Он стоял перед ней обнаженный, возбужденный, горящим взглядом обозревая ее тело.
— На тебе надет талисман.
— Я надела его для тебя.
— Ты знаешь, что он означает?
— Поэтому я и пришла к тебе.
— Да? Зачем?
— Сегодня мне нужен толстый и жесткий пенис.
— В доме есть другие, которые могут тебя обслужить.
— Но я хочу твой член.
Он не мог оторвать взгляда от ее тела, колышущихся грудей, напряженных сосков и манящего треугольника между ее ног, скрывающего гладкие жемчужины.
Только святок мог устоять перед таким телом. И, черт побери, соблазненный им мужчина может забыть обо всем, даже о покушении на его жизнь.
— Что ты сделаешь, для того чтобы получить его?
— Я пришла к тебе, надела ожерелье. Я сделала все, что ты просил. Теперь мне нужен той член.
— Кажется, мне некуда его вставить.
— Ты найдешь, куда вставить.
— Нужно поискать. Дай мне твою ногу. Он протянул руку. Элизабет сбросила туфли, подняла одну ногу и поставила ему на ладонь.
Теперь он все увидел, и увиденное лишило его дара речи: длинное блестящее ожерелье протянулось вплотную к ее телу, исчезая в густом пушке, направляясь в глубь ее тела.
Принадлежащего ему.
Все в Шенстоунском доме принадлежало ему.
Он почувствовал первобытное желание взять ее, заявить своей собственностью.
Она и ее тело принадлежали ему, только ему.
Он провел рукой по ее ноге, продвигаясь все выше и выше. Балансируя, она ухватилась за его руку, и он прижал ладонь к ее промежности.
От его прикосновения она испустила еле слышный вздох, который возбудил его еще сильнее. Она опустила ногу на пол, и он повел ее в ее спальню, держа руку у нее между ног.
Он чувствовал ее влагу, пушистые волосы на лобке, твердые бусины в ее вагине; от нее исходили жар и желание, подобные духу греховности.
Она была воплощением разврата — от сочного тела до пылающего взгляда.
Когда ее ягодицы коснулись края кровати, она выгнула бедра, насаживаясь на его пальцы.
Ее ладони переместились с его руки на твердый пенис, и она ухватилась за него, словно за камень.
Так они и стояли: ее пальцы обхватывали его толстый стержень, а его пальцы вжимались в ее вагину.
— Итак, моя ненасытная, куда ты предлагаешь мне его вставить?
— Сначала дотронься до… да-а… — Она издала долгий стон удовлетворения, когда он нашел ее набухший клитор. У нее перехватило дыхание от движения его пальцев. Совершая судорожные движения руками, сжимающими его член, она глубоко насела на его волшебные пальцы.
Она почувствовала, как он дернулся от ее неистовых ласк. Он толкнул ее на кровать, отвел ее руки и прижал их к простыне. Затем он начал водить головкой пениса по ее животу, бедрам, приближаясь к груди, соскам. Он попеременно терся то об один сосок, то о другой, затем высвободил одну руку, чтобы иметь возможность удерживать груди вместе.
Она обхватила ногами его торс и выгнула спину. Он почувствовал, как ее горячая влажная киска коснулась его ноги. Тогда он начал с силой водить головкой по кончику ее твердого соска, что довело его до высшей ступени возбуждения, и он начал нескончаемым потоком извергать семя на сосок, грудь и все ее тело.
Когда его тело перестало конвульсивно сокращаться и к нему вернулась способность дышать, он перекатился на бок и начал размазывать свое семя по ее коже.
Он хотел покрыть ее целиком, залить с головой своим кремом. Он втирал его в ее лобок, живот, груди… и мгновенно возбудился в момент, когда покрыл семенем ее торчащие соски.
— Я хочу, чтобы ты был у меня между ног, — выдохнула она.
— У тебя будет кое-что между ног, моя обладательница твердых сосков. И ты прекрасно знаешь что.
— Тогда вынь жемчужины и возьми меня.
Он приподнял ее правую ногу и перекинул через свое бедро, чтобы лучше видеть, как эротично скрывались бусины в нежных складках кожи.
— Не знаю. Наверное, я лучше просто посмотрю на тебя.
— А я прошу трахнуть меня. — Она приподнялась на локтях. — Я хочу видеть, как ты будешь вытаскивать жемчужины.
Он медленно потянул за нить, и первая жемчужина выскочила из влагалища, за ней еще одна, и еще, как круглые дождинки, которые перед прощанием целовали ее половые губы.
А затем с таким же благоговением, как мужчина приподнимает подол женской юбки, чтобы открыть находящееся под ней сокровище, он поднял ожерелье над ее головой, снял его с ее шеи и положил на подушку.
— А теперь, моя обнаженная госпожа… — Он всем телом наклонился к ней. — Вот тебе еще кое-что между ног.
— Скорее…
Но он и не думал торопиться. Он хотел заставить ее ощутить его силу и мощь. Он хотел заставить ее жаждать его длинного напряженного могущества. Он хотел вминать ее в кровать до тех пор, пока она не попросит пощады.
Он намеревался все делать очень медленно, постепенно, дюйм за дюймом, вводя свой пылающий жезл в ее разгоряченное лоно именно так, как ему нравилось. Он надеялся, что сможет совладать с собой, что введет только головку пениса и будет наслаждаться ее желанием, нетерпеливостью.
Он думал, что продержится до того момента, как полностью войдет в нее и коснется своими бедрами ее бедер.
Так он намеревался сделать. Так он хотел. Медленное движение внутрь ее тела. Трепещущее чувство обладания. И ощущение, как его клинок плавно входит в ее ножны.
Он находился на самой границе ее тела, введя в нее только первый дюйм… Но тут она широко расставила ноги и с силой насадила себя на его пенис, заставив его войти в нее на полную длину.
Одно маленькое движение, одно сокращение ее мышц повлекло за собой бунт его тела, которое вышло из-под контроля, ритмично содрогаясь, пытаясь проникнуть еще дальше в ее манящую глубину. Он уже не мог остановиться, только не после того как покрыл ее соски своим семенем.
Теперь он хотел затопить ее тело своим кремом, пропитать, накачать, залить, извергнуть так глубоко, чтобы затронуть ее душу.
В яростном порыве он атаковал ее тело, раздираемый желанием. Она прижималась к нему, требуя отдать ей весь его запас до последней капли.
Он все еще пытался сдержаться, пытался контролировать себя в агонии ошеломляющего оргазма.
Она противилась ему, сражалась с ним. Она хотела изнурить его, иссушить его тело, высосать все жизненные соки и использовала все чары своего обнаженного тела.
— Ты не сможешь… — процедил он сквозь зубы, чувствуя, как она ласкает его ягодицы. — Во мне больше не осталось ни капли.
— Смогу. Дай мне еще.
— Черт бы тебя побрал… — пробормотал он, утыкаясь головой в ее плечо и с силой входя в нее до упора.
— И еще… — прошептала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Открой ее… и отдай свое обнаженное тело во власть его желаний и страсти…
Открой ее…»
Она медленно приоткрыла дверь и вошла в его комнату.
Он стоял перед ней обнаженный, возбужденный, горящим взглядом обозревая ее тело.
— На тебе надет талисман.
— Я надела его для тебя.
— Ты знаешь, что он означает?
— Поэтому я и пришла к тебе.
— Да? Зачем?
— Сегодня мне нужен толстый и жесткий пенис.
— В доме есть другие, которые могут тебя обслужить.
— Но я хочу твой член.
Он не мог оторвать взгляда от ее тела, колышущихся грудей, напряженных сосков и манящего треугольника между ее ног, скрывающего гладкие жемчужины.
Только святок мог устоять перед таким телом. И, черт побери, соблазненный им мужчина может забыть обо всем, даже о покушении на его жизнь.
— Что ты сделаешь, для того чтобы получить его?
— Я пришла к тебе, надела ожерелье. Я сделала все, что ты просил. Теперь мне нужен той член.
— Кажется, мне некуда его вставить.
— Ты найдешь, куда вставить.
— Нужно поискать. Дай мне твою ногу. Он протянул руку. Элизабет сбросила туфли, подняла одну ногу и поставила ему на ладонь.
Теперь он все увидел, и увиденное лишило его дара речи: длинное блестящее ожерелье протянулось вплотную к ее телу, исчезая в густом пушке, направляясь в глубь ее тела.
Принадлежащего ему.
Все в Шенстоунском доме принадлежало ему.
Он почувствовал первобытное желание взять ее, заявить своей собственностью.
Она и ее тело принадлежали ему, только ему.
Он провел рукой по ее ноге, продвигаясь все выше и выше. Балансируя, она ухватилась за его руку, и он прижал ладонь к ее промежности.
От его прикосновения она испустила еле слышный вздох, который возбудил его еще сильнее. Она опустила ногу на пол, и он повел ее в ее спальню, держа руку у нее между ног.
Он чувствовал ее влагу, пушистые волосы на лобке, твердые бусины в ее вагине; от нее исходили жар и желание, подобные духу греховности.
Она была воплощением разврата — от сочного тела до пылающего взгляда.
Когда ее ягодицы коснулись края кровати, она выгнула бедра, насаживаясь на его пальцы.
Ее ладони переместились с его руки на твердый пенис, и она ухватилась за него, словно за камень.
Так они и стояли: ее пальцы обхватывали его толстый стержень, а его пальцы вжимались в ее вагину.
— Итак, моя ненасытная, куда ты предлагаешь мне его вставить?
— Сначала дотронься до… да-а… — Она издала долгий стон удовлетворения, когда он нашел ее набухший клитор. У нее перехватило дыхание от движения его пальцев. Совершая судорожные движения руками, сжимающими его член, она глубоко насела на его волшебные пальцы.
Она почувствовала, как он дернулся от ее неистовых ласк. Он толкнул ее на кровать, отвел ее руки и прижал их к простыне. Затем он начал водить головкой пениса по ее животу, бедрам, приближаясь к груди, соскам. Он попеременно терся то об один сосок, то о другой, затем высвободил одну руку, чтобы иметь возможность удерживать груди вместе.
Она обхватила ногами его торс и выгнула спину. Он почувствовал, как ее горячая влажная киска коснулась его ноги. Тогда он начал с силой водить головкой по кончику ее твердого соска, что довело его до высшей ступени возбуждения, и он начал нескончаемым потоком извергать семя на сосок, грудь и все ее тело.
Когда его тело перестало конвульсивно сокращаться и к нему вернулась способность дышать, он перекатился на бок и начал размазывать свое семя по ее коже.
Он хотел покрыть ее целиком, залить с головой своим кремом. Он втирал его в ее лобок, живот, груди… и мгновенно возбудился в момент, когда покрыл семенем ее торчащие соски.
— Я хочу, чтобы ты был у меня между ног, — выдохнула она.
— У тебя будет кое-что между ног, моя обладательница твердых сосков. И ты прекрасно знаешь что.
— Тогда вынь жемчужины и возьми меня.
Он приподнял ее правую ногу и перекинул через свое бедро, чтобы лучше видеть, как эротично скрывались бусины в нежных складках кожи.
— Не знаю. Наверное, я лучше просто посмотрю на тебя.
— А я прошу трахнуть меня. — Она приподнялась на локтях. — Я хочу видеть, как ты будешь вытаскивать жемчужины.
Он медленно потянул за нить, и первая жемчужина выскочила из влагалища, за ней еще одна, и еще, как круглые дождинки, которые перед прощанием целовали ее половые губы.
А затем с таким же благоговением, как мужчина приподнимает подол женской юбки, чтобы открыть находящееся под ней сокровище, он поднял ожерелье над ее головой, снял его с ее шеи и положил на подушку.
— А теперь, моя обнаженная госпожа… — Он всем телом наклонился к ней. — Вот тебе еще кое-что между ног.
— Скорее…
Но он и не думал торопиться. Он хотел заставить ее ощутить его силу и мощь. Он хотел заставить ее жаждать его длинного напряженного могущества. Он хотел вминать ее в кровать до тех пор, пока она не попросит пощады.
Он намеревался все делать очень медленно, постепенно, дюйм за дюймом, вводя свой пылающий жезл в ее разгоряченное лоно именно так, как ему нравилось. Он надеялся, что сможет совладать с собой, что введет только головку пениса и будет наслаждаться ее желанием, нетерпеливостью.
Он думал, что продержится до того момента, как полностью войдет в нее и коснется своими бедрами ее бедер.
Так он намеревался сделать. Так он хотел. Медленное движение внутрь ее тела. Трепещущее чувство обладания. И ощущение, как его клинок плавно входит в ее ножны.
Он находился на самой границе ее тела, введя в нее только первый дюйм… Но тут она широко расставила ноги и с силой насадила себя на его пенис, заставив его войти в нее на полную длину.
Одно маленькое движение, одно сокращение ее мышц повлекло за собой бунт его тела, которое вышло из-под контроля, ритмично содрогаясь, пытаясь проникнуть еще дальше в ее манящую глубину. Он уже не мог остановиться, только не после того как покрыл ее соски своим семенем.
Теперь он хотел затопить ее тело своим кремом, пропитать, накачать, залить, извергнуть так глубоко, чтобы затронуть ее душу.
В яростном порыве он атаковал ее тело, раздираемый желанием. Она прижималась к нему, требуя отдать ей весь его запас до последней капли.
Он все еще пытался сдержаться, пытался контролировать себя в агонии ошеломляющего оргазма.
Она противилась ему, сражалась с ним. Она хотела изнурить его, иссушить его тело, высосать все жизненные соки и использовала все чары своего обнаженного тела.
— Ты не сможешь… — процедил он сквозь зубы, чувствуя, как она ласкает его ягодицы. — Во мне больше не осталось ни капли.
— Смогу. Дай мне еще.
— Черт бы тебя побрал… — пробормотал он, утыкаясь головой в ее плечо и с силой входя в нее до упора.
— И еще… — прошептала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81