А вот если они обнаружат тебя обыскивающим их дом и узнают о твоем происхождении, граф отправит тебя на виселицу хотя бы ради того, чтобы досадить мне. Дэниел прищурился: – Ты считаешь его таким негодяем? Грифф решил рассказать ему всю правду, но раздумал. Ведь неизвестно, каковы моральные принципы Дэниела. Чего доброго откажется помогать, если поймет, как далеко готов Грифф зайти в своем стремлении доказать, что он не бастард.
– Да. Так что я буду тем, кто станет обыскивать Суон-Парк. Но не беспокойся, в любой момент мы сможем поменяться ролями. Я никогда не видел ни графа Суонли, ни его дочерей, так же как они меня.
– Дьявольщина! Я видел портрет твоего отца, ты просто его копия. Черные волосы, синие глаза...
– Я больше похож на ирландца, чем ты. – Грифф самодовольно улыбнулся. Внешность Дэниел унаследовал от своей английской матери, воспитывался в Англии, так что в нем не осталось ничего ирландского. – Мне сообщили, что граф уже не встает с постели, поэтому ему нет нужды видеть меня. Почему бы ему не поверить, что ты и есть мистер Найтон?
– Потому что ты держишься как джентльмен. А я веду себя как незаконнорожденный сын ирландского разбойника с большой дороги.
– Именно поэтому они и послали бы тебя в Ньюгейт при первом же намеке на вероломство. – Дэниел поднялся и стал расхаживать взад-вперед по комнате. И Грифф уже более мягким тоном продолжал: – Как мистер Найтон ты будешь в своей стихии. В отличие от меня ты совершенно очарователен с дамами.
– С деревенскими девчонками, может, и да, но я понятия не имею, как очаровывать светских дам. – Подойдя к столу, он уперся в него кулаками и воззрился на Гриффа. – Знаешь, ты сумасшедший. Ничего не получится.
– Получится. Найтон занимается торговлей, и они, конечно же, ожидают, что он окажется человеком грубым. А на ошибки в речи и на его манеры не станут обращать внимания, потому что он богат. А вот ты сможешь быть самим собой, и это самое главное.
Дэниел обдумывал сказанное Гриффом.
А Грифф продолжал гнуть свое:
– Ты ведь хочешь когда-нибудь открыть свою собственную инвестиционную компанию, не так ли? Это даст тебе необходимую тренировку в поведении в обществе – выбьет из тебя все остатки контрабандиста. – Грифф улыбнулся. – А я щедро заплачу тебе наличными за твои старания. Сто фунтов сверх жалованья.
Это привлекло внимание Дэниела.
– Сто фунтов?
– Да. Для этого твоего фонда. – Он помолчал. – Я не смогу осуществить без тебя задуманное. Кроме того, тебе, возможно, понравится проводить время с тремя молодыми женщинами.
– Уродливыми мегерами, засидевшимися в девках. Хороша плата за десять лет тяжелой работы и преданности тебе.
– Что, если это будет не сто, а сто двадцать фунтов?
Дэниел пронзительно посмотрел на него.
– Сто пятьдесят.
– Идет, – ответил Грифф, протянув ему руку.
Поколебавшись, Дэниел пожал ее.
Грифф широко улыбнулся:
– Я заплатил бы и двести фунтов.
– А я согласился бы и на пятьдесят, – парировал Дэниел.
Когда Грифф понял, что сопротивление Дэниела было намеренным, он расхохотался:
– Ах ты, мошенник! Клянусь, ты истинный сын Дикого Дэнни Бреннана!
Дэниел приосанился.
– А ты, вне зависимости от законности своего происхождения, ублюдок.
– Я никогда не стану спорить с тобой об этом, друг мой. – Но еще до окончания месяца Грифф докажет, что он не такой беспринципный выскочка, каким считал его весь свет. Тогда ничто не сможет встать на пути у «Найтон-Трейдинг».
Леди Розалинда Лаверик, вторая дочь графа Суонли, сосредоточенно изучала расходы Суон-Парка в тщетной попытке изобразить экономию, когда один из лакеев вошел в гостиную.
– Только что прибыл верховой от экипажа мистера Най-тона, миледи, – объявил он. – Сам он прибудет через час.
– Что? Но ведь папа? не мог... – Заметив его недоуменный взгляд, девушка приняла высокомерный вид. – Спасибо, Джон.
Как только лакей ушел, Розалинда бросилась в спальню отца и увидела там обеих сестер. Младшая, Джульет, как обычно, ухаживала за отцом, в то время как Хелена, старшая, рисовала с нее миниатюру. Это была прекрасная семейная картина, но чтобы сохранить ее, необходимо заставить папа? отказаться от его дурацкого плана.
Отец сидел в кровати, укутанный одеялами. Он никогда не был красавцем, однако внешность его в свое время впечатляла. Огромный рост и громоподобный голос внушали страх многим мужчинам.
Отец все еще обладал пронизывающим взглядом и суровым подбородком, которые вызывали у Розалинды трепет, когда она была девочкой. Но теперь тело отца превратилось в кучу иссохших мускулов и хрупких костей, заключенных в оболочку из кожи, и при взгляде на него Розалинда чувствовала, как болезненно сжимается у нее сердце.
И все же она не могла позволить чувствам повлиять на ее миссию. Только не сейчас, когда так важен результат.
– Папа?, мне сообщили, что прибытие мистера Найтона неизбежно. – Она решительно подошла к кровати. – Как вы могли? Я думала, мы договорились...
– Ты договорилась, Розалинда. Я сказал тебе, что, если бы одну из вас, девочек, можно было исправить, я бы устроил брак. А Джульет можно исправить. Поэтому я написал этому человеку и пригласил его приехать.
Хелена застонала, Джульет лишь покраснела и опустила голову.
– О, Джульет, какая ты глупая! – воскликнула Розалинда.
– Ты не понимаешь, я не против выйти за него замуж! – возразила Джульет. – Папа? считает, что так лучше, а я знаю свой дочерний долг.
– Выйти замуж без любви? – набросилась на Джульет Розалинда, игнорируя самодовольный взгляд отца.– Ты можешь считать это своим долгом, как сказал эйвоновский бард, «сделай реверанс и скажи: «Как вам будет угодно, батюшка». И все же пусть это будет красивый малый, иначе сделай еще реверанс и скажи: «Как будет угодно мне, батюшка»».
– Не надо цитировать Шекспира, девочка, – заметил отец. – Шекспир оказывается «против» тебя гораздо чаще, чем «за». Вспомни Дездемону. Выполни она свой долг перед отцом и откажи Отелло, осталась бы жива.
– Вы, как обычно, упустили главную идею пьесы, – пылко возразила Розалинда.
– О Господи! – Хелена поднялась. – Когда вы начинаете цитировать Шекспира, разрешить этот спор невозможно. – Взяв коробку с рисовальными принадлежностями в одну руку, а трость в другую, она, хромая, пошла к двери.
– Куда ты идешь? – спросила Розалинда. Она надеялась на поддержку Хелены.
Хелена остановилась.
– Хочу убрать свои краски до прихода гостя.
– Разве тебя не волнует, что папа? планирует...
– Конечно, волнует. Однако в отличие от тебя я понимаю, что спорить с папа? бесполезно. Если тебя нисколько не интересует брак, стой на своем. У меня определенно нет намерения выходить за мистера Найтона, даже если бы он пожелал взять женщину с физическим недостатком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Да. Так что я буду тем, кто станет обыскивать Суон-Парк. Но не беспокойся, в любой момент мы сможем поменяться ролями. Я никогда не видел ни графа Суонли, ни его дочерей, так же как они меня.
– Дьявольщина! Я видел портрет твоего отца, ты просто его копия. Черные волосы, синие глаза...
– Я больше похож на ирландца, чем ты. – Грифф самодовольно улыбнулся. Внешность Дэниел унаследовал от своей английской матери, воспитывался в Англии, так что в нем не осталось ничего ирландского. – Мне сообщили, что граф уже не встает с постели, поэтому ему нет нужды видеть меня. Почему бы ему не поверить, что ты и есть мистер Найтон?
– Потому что ты держишься как джентльмен. А я веду себя как незаконнорожденный сын ирландского разбойника с большой дороги.
– Именно поэтому они и послали бы тебя в Ньюгейт при первом же намеке на вероломство. – Дэниел поднялся и стал расхаживать взад-вперед по комнате. И Грифф уже более мягким тоном продолжал: – Как мистер Найтон ты будешь в своей стихии. В отличие от меня ты совершенно очарователен с дамами.
– С деревенскими девчонками, может, и да, но я понятия не имею, как очаровывать светских дам. – Подойдя к столу, он уперся в него кулаками и воззрился на Гриффа. – Знаешь, ты сумасшедший. Ничего не получится.
– Получится. Найтон занимается торговлей, и они, конечно же, ожидают, что он окажется человеком грубым. А на ошибки в речи и на его манеры не станут обращать внимания, потому что он богат. А вот ты сможешь быть самим собой, и это самое главное.
Дэниел обдумывал сказанное Гриффом.
А Грифф продолжал гнуть свое:
– Ты ведь хочешь когда-нибудь открыть свою собственную инвестиционную компанию, не так ли? Это даст тебе необходимую тренировку в поведении в обществе – выбьет из тебя все остатки контрабандиста. – Грифф улыбнулся. – А я щедро заплачу тебе наличными за твои старания. Сто фунтов сверх жалованья.
Это привлекло внимание Дэниела.
– Сто фунтов?
– Да. Для этого твоего фонда. – Он помолчал. – Я не смогу осуществить без тебя задуманное. Кроме того, тебе, возможно, понравится проводить время с тремя молодыми женщинами.
– Уродливыми мегерами, засидевшимися в девках. Хороша плата за десять лет тяжелой работы и преданности тебе.
– Что, если это будет не сто, а сто двадцать фунтов?
Дэниел пронзительно посмотрел на него.
– Сто пятьдесят.
– Идет, – ответил Грифф, протянув ему руку.
Поколебавшись, Дэниел пожал ее.
Грифф широко улыбнулся:
– Я заплатил бы и двести фунтов.
– А я согласился бы и на пятьдесят, – парировал Дэниел.
Когда Грифф понял, что сопротивление Дэниела было намеренным, он расхохотался:
– Ах ты, мошенник! Клянусь, ты истинный сын Дикого Дэнни Бреннана!
Дэниел приосанился.
– А ты, вне зависимости от законности своего происхождения, ублюдок.
– Я никогда не стану спорить с тобой об этом, друг мой. – Но еще до окончания месяца Грифф докажет, что он не такой беспринципный выскочка, каким считал его весь свет. Тогда ничто не сможет встать на пути у «Найтон-Трейдинг».
Леди Розалинда Лаверик, вторая дочь графа Суонли, сосредоточенно изучала расходы Суон-Парка в тщетной попытке изобразить экономию, когда один из лакеев вошел в гостиную.
– Только что прибыл верховой от экипажа мистера Най-тона, миледи, – объявил он. – Сам он прибудет через час.
– Что? Но ведь папа? не мог... – Заметив его недоуменный взгляд, девушка приняла высокомерный вид. – Спасибо, Джон.
Как только лакей ушел, Розалинда бросилась в спальню отца и увидела там обеих сестер. Младшая, Джульет, как обычно, ухаживала за отцом, в то время как Хелена, старшая, рисовала с нее миниатюру. Это была прекрасная семейная картина, но чтобы сохранить ее, необходимо заставить папа? отказаться от его дурацкого плана.
Отец сидел в кровати, укутанный одеялами. Он никогда не был красавцем, однако внешность его в свое время впечатляла. Огромный рост и громоподобный голос внушали страх многим мужчинам.
Отец все еще обладал пронизывающим взглядом и суровым подбородком, которые вызывали у Розалинды трепет, когда она была девочкой. Но теперь тело отца превратилось в кучу иссохших мускулов и хрупких костей, заключенных в оболочку из кожи, и при взгляде на него Розалинда чувствовала, как болезненно сжимается у нее сердце.
И все же она не могла позволить чувствам повлиять на ее миссию. Только не сейчас, когда так важен результат.
– Папа?, мне сообщили, что прибытие мистера Найтона неизбежно. – Она решительно подошла к кровати. – Как вы могли? Я думала, мы договорились...
– Ты договорилась, Розалинда. Я сказал тебе, что, если бы одну из вас, девочек, можно было исправить, я бы устроил брак. А Джульет можно исправить. Поэтому я написал этому человеку и пригласил его приехать.
Хелена застонала, Джульет лишь покраснела и опустила голову.
– О, Джульет, какая ты глупая! – воскликнула Розалинда.
– Ты не понимаешь, я не против выйти за него замуж! – возразила Джульет. – Папа? считает, что так лучше, а я знаю свой дочерний долг.
– Выйти замуж без любви? – набросилась на Джульет Розалинда, игнорируя самодовольный взгляд отца.– Ты можешь считать это своим долгом, как сказал эйвоновский бард, «сделай реверанс и скажи: «Как вам будет угодно, батюшка». И все же пусть это будет красивый малый, иначе сделай еще реверанс и скажи: «Как будет угодно мне, батюшка»».
– Не надо цитировать Шекспира, девочка, – заметил отец. – Шекспир оказывается «против» тебя гораздо чаще, чем «за». Вспомни Дездемону. Выполни она свой долг перед отцом и откажи Отелло, осталась бы жива.
– Вы, как обычно, упустили главную идею пьесы, – пылко возразила Розалинда.
– О Господи! – Хелена поднялась. – Когда вы начинаете цитировать Шекспира, разрешить этот спор невозможно. – Взяв коробку с рисовальными принадлежностями в одну руку, а трость в другую, она, хромая, пошла к двери.
– Куда ты идешь? – спросила Розалинда. Она надеялась на поддержку Хелены.
Хелена остановилась.
– Хочу убрать свои краски до прихода гостя.
– Разве тебя не волнует, что папа? планирует...
– Конечно, волнует. Однако в отличие от тебя я понимаю, что спорить с папа? бесполезно. Если тебя нисколько не интересует брак, стой на своем. У меня определенно нет намерения выходить за мистера Найтона, даже если бы он пожелал взять женщину с физическим недостатком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75