С первой встречи в школьном автобусе г-н Ямадзаки сразу понял: от этого толку мало и говорить с ним не о чем. Кто бы мог подумать, что первое негативное впечатление спустя десять лет обернется облаченным в конкретную форму страхом в метро далекого Токио. Жизненные пути порой неисповедимы.
Лет семь назад заболел сноубордом. И как бы ни был занят зимой, непременно выкраивал день в неделю для поездки с подругой на лыжный курорт. С началом работы вокруг него происходило немало неприятных вещей, но спасало лишь понимание и близость подруги. Теперь он уже не ссорится с ней по пустякам, а также не гоняет почем зря на машине. Люди его возраста быстро взрослеют, набираясь собственного опыта. Говорит, что его интересует дальнейшая судьба Ёсихиро Иноуэ — в какую сторону тот изменится.
Сейчас живет в Син-Ураясу с родителями и младшей сестрой.
После окончания института возникли проблемы с трудоустройством: везде, куда бы я ни обращался, получал отказ. Мне с самого начала хотелось работать в сфере пошива одежды. Например, в «Уорлде» или «Торговом доме Санъё». Но я понимал, что устроиться трудно, и не ограничивался одной одеждой. От строительства вплоть до электроники — за исключением продуктов питания. Но ничего не выходило. Еще бы, прошел только год после крушения экономики «мыльного пузыря»… в общем, пришлось несладко.
С трудом устроился в швейную фирму «N», где проработал до марта этого года. Причина, по которой я ушел?.. Эта фирма объединяет в себе производство и магазины. Я работал в коммерческом отделе, но сам сбывать товар не ездил, а лишь имел деловые связи с работниками наших магазинов. То есть не был погружен в работу, преследуя некую цель. А хотелось работы, в которой более четко оценивался бы именно мой вклад.
Я поделился в октябре прошлого года этой мыслью с подругой, и оказалось, что она тоже, как ни странно, решила бросить свою работу по той же причине. Так мы на пару ушли из своих прежних фирм и начали работать в фирме ее отца. Типа: пойдем сюда — ну что, пошли? Фирма небольшая, всего 15 человек. Производитель мужских галстуков. Заключила лицензионный договор с итальянцами и держит в Токио три собственных магазина. Там я тоже работаю в коммерческом отделе. Интересно — аж жуть! В фирме таких размеров работается лучше всего. Торгуй себе на здоровье, добивайся результатов. Полностью семейный бизнес. Когда я поступил на работу, ее отец пригласил меня пообедать. И спросил меня, собираюсь ли я жениться на его дочери. Я считал, что едва начал работать — вот добьюсь успеха, тогда можно просить руку его дочери. Но ответил: конечно, хоть завтра. Ладно, сроки тут ни при чем, ответил он, — раз так, работай у нас.
В прежней фирме приходилось ездить с Син-Ураясу на линии Кэйё до Хаттёбори, оттуда по линии Хибия до Хироо. Выходя из дому в восемь, на работу приезжал к девяти. Сесть не сядешь, но давки в вагоне почти не бывает. Как правило, стоя читаю книгу. Есть немало книг, которые могут пригодиться по работе. Например, «Революция в мозгах». Домой возвращаюсь выжатым как лимон — уже не до книг. Поэтому всегда ношу с собой томик в портфеле. Вот и читаю в транспорте,
20 марта? Что же там было? Кажется, я тогда был очень занят… Подождите, сейчас принесу органайзер (уходит в комнату и возвращается с блокнотом). Да, вроде был очень занят. Мы открыли новый магазин, домой возвращался не раньше 11-12 ночи. А, вот еще что — как раз тогда я ходил на вождение.
У вас не было прав?
Да нет, у меня их отобрали. Пришлось ходить пересдавать. Три раза действие прав приостанавливали, кроме того, дважды на Хоккайдо ловили за превышение скорости. Стоит один раз лишиться прав, и приходится полностью проходить курс обучения. Экстерном сдать очень трудно. Ведь все нужно делать один в один — так, как учат там. То, как умеешь ездить ты, никого не интересует. Поставят раз крест за своевольное вождение, пиши пропало. Дурдом, но ничего не поделаешь. Пришлось смириться и посещать все занятия.
20 марта я вышел из дома на полчаса раньше обычного. По понедельникам у нас подсчет выручки за неделю, и к тому же еще планерка. Поэтому я старался приезжать к половине девятого. Из-за чего попал в эту неприятную историю с зарином. Не будь понедельник, этого бы со мной не произошло.
В то утро я был какой-то уставший. Так всегда бывает после выходных. Ничего специфического, просто какой-то я вялый, типа того. Хоть и было воскресенье, вечером мне пришлось выйти на работу. Ездил в магазин в универмаге на Матида. Собирался посовещаться с продавцами и поменять выкладку товара. А это возможно лишь после закрытия универмага. Конкуренция в универмагах ожесточенная. Хоть немного снижаются продажи — и тебя стегают по заднице: дескать, что — дела неважны? Знаешь такого-то? Так вот, он метит на твое место. В конце полугодия могут перевести на худшее место или вообще закрыть магазин. Пощады не жди. Вот нам и приходится…
Несмотря на то, что следующий день был выходной, у меня имелась работа. Предстояло съездить в универмаг на Гиндзе, где магазин открылся после ремонта. О выходных никто не вспоминает. Работа наша с первого взгляда кажется модной и интересной, но на самом деле все далеко не так. Заставляют работать до изнеможения. К тому же зарплату приличной не назовешь. Бывает, уговариваешь клиентов, облачившись в хорошо подогнанный костюм, но еще чаще идешь, скажем, летом на задний двор и пакуешь там, обливаясь потом, продукцию. Судя по органайзеру, в тот день я был очень сильно занят. Хотя я ничего не помню.
На линии Хибия я всегда сажусь в первый или второй вагон. Не успел пересесть на Хаттёбори, как раздалось объявление: в поезде находится больной. Одному из пассажиров стало плохо, поэтому поезд задержится на следующей станции Цукидзи. Надеемся на ваше понимание. У кого-то закружилась голова после долгой езды стоя, подумал я. Такое часто бывает. Поезд остановился на Цукидзи, распахнулись двери. И в этот момент четверо-пятеро пассажиров рухнули на платформу. Вывалились из открывшейся двери. Причем из следующего, третьего вагона. Получается, больные в третьем вагоне. Я стоял возле самой двери и вышел на платформу, чтобы выпустить выходящих, да так и увидел прямо перед собой эту сцену.
Подошел работник станции. С видом, понятное дело: у кого-то просто голова закружилась. Он попытался обнять и приподнять упавшего, но не тут-то было. И началась паника. Работник станции с микрофоном в руках кричал: больной! «Скорую»! «Скорую»! А потом: ядовитый газ!
Прямо так и сказал — «ядовитый газ»?
Да, так и сказал: какой-то странный запах… бегите… господа пассажиры, немедля спасайтесь… быстро покиньте станцию. Прибежали еще три работника станции и кинулись помогать пострадавшим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Лет семь назад заболел сноубордом. И как бы ни был занят зимой, непременно выкраивал день в неделю для поездки с подругой на лыжный курорт. С началом работы вокруг него происходило немало неприятных вещей, но спасало лишь понимание и близость подруги. Теперь он уже не ссорится с ней по пустякам, а также не гоняет почем зря на машине. Люди его возраста быстро взрослеют, набираясь собственного опыта. Говорит, что его интересует дальнейшая судьба Ёсихиро Иноуэ — в какую сторону тот изменится.
Сейчас живет в Син-Ураясу с родителями и младшей сестрой.
После окончания института возникли проблемы с трудоустройством: везде, куда бы я ни обращался, получал отказ. Мне с самого начала хотелось работать в сфере пошива одежды. Например, в «Уорлде» или «Торговом доме Санъё». Но я понимал, что устроиться трудно, и не ограничивался одной одеждой. От строительства вплоть до электроники — за исключением продуктов питания. Но ничего не выходило. Еще бы, прошел только год после крушения экономики «мыльного пузыря»… в общем, пришлось несладко.
С трудом устроился в швейную фирму «N», где проработал до марта этого года. Причина, по которой я ушел?.. Эта фирма объединяет в себе производство и магазины. Я работал в коммерческом отделе, но сам сбывать товар не ездил, а лишь имел деловые связи с работниками наших магазинов. То есть не был погружен в работу, преследуя некую цель. А хотелось работы, в которой более четко оценивался бы именно мой вклад.
Я поделился в октябре прошлого года этой мыслью с подругой, и оказалось, что она тоже, как ни странно, решила бросить свою работу по той же причине. Так мы на пару ушли из своих прежних фирм и начали работать в фирме ее отца. Типа: пойдем сюда — ну что, пошли? Фирма небольшая, всего 15 человек. Производитель мужских галстуков. Заключила лицензионный договор с итальянцами и держит в Токио три собственных магазина. Там я тоже работаю в коммерческом отделе. Интересно — аж жуть! В фирме таких размеров работается лучше всего. Торгуй себе на здоровье, добивайся результатов. Полностью семейный бизнес. Когда я поступил на работу, ее отец пригласил меня пообедать. И спросил меня, собираюсь ли я жениться на его дочери. Я считал, что едва начал работать — вот добьюсь успеха, тогда можно просить руку его дочери. Но ответил: конечно, хоть завтра. Ладно, сроки тут ни при чем, ответил он, — раз так, работай у нас.
В прежней фирме приходилось ездить с Син-Ураясу на линии Кэйё до Хаттёбори, оттуда по линии Хибия до Хироо. Выходя из дому в восемь, на работу приезжал к девяти. Сесть не сядешь, но давки в вагоне почти не бывает. Как правило, стоя читаю книгу. Есть немало книг, которые могут пригодиться по работе. Например, «Революция в мозгах». Домой возвращаюсь выжатым как лимон — уже не до книг. Поэтому всегда ношу с собой томик в портфеле. Вот и читаю в транспорте,
20 марта? Что же там было? Кажется, я тогда был очень занят… Подождите, сейчас принесу органайзер (уходит в комнату и возвращается с блокнотом). Да, вроде был очень занят. Мы открыли новый магазин, домой возвращался не раньше 11-12 ночи. А, вот еще что — как раз тогда я ходил на вождение.
У вас не было прав?
Да нет, у меня их отобрали. Пришлось ходить пересдавать. Три раза действие прав приостанавливали, кроме того, дважды на Хоккайдо ловили за превышение скорости. Стоит один раз лишиться прав, и приходится полностью проходить курс обучения. Экстерном сдать очень трудно. Ведь все нужно делать один в один — так, как учат там. То, как умеешь ездить ты, никого не интересует. Поставят раз крест за своевольное вождение, пиши пропало. Дурдом, но ничего не поделаешь. Пришлось смириться и посещать все занятия.
20 марта я вышел из дома на полчаса раньше обычного. По понедельникам у нас подсчет выручки за неделю, и к тому же еще планерка. Поэтому я старался приезжать к половине девятого. Из-за чего попал в эту неприятную историю с зарином. Не будь понедельник, этого бы со мной не произошло.
В то утро я был какой-то уставший. Так всегда бывает после выходных. Ничего специфического, просто какой-то я вялый, типа того. Хоть и было воскресенье, вечером мне пришлось выйти на работу. Ездил в магазин в универмаге на Матида. Собирался посовещаться с продавцами и поменять выкладку товара. А это возможно лишь после закрытия универмага. Конкуренция в универмагах ожесточенная. Хоть немного снижаются продажи — и тебя стегают по заднице: дескать, что — дела неважны? Знаешь такого-то? Так вот, он метит на твое место. В конце полугодия могут перевести на худшее место или вообще закрыть магазин. Пощады не жди. Вот нам и приходится…
Несмотря на то, что следующий день был выходной, у меня имелась работа. Предстояло съездить в универмаг на Гиндзе, где магазин открылся после ремонта. О выходных никто не вспоминает. Работа наша с первого взгляда кажется модной и интересной, но на самом деле все далеко не так. Заставляют работать до изнеможения. К тому же зарплату приличной не назовешь. Бывает, уговариваешь клиентов, облачившись в хорошо подогнанный костюм, но еще чаще идешь, скажем, летом на задний двор и пакуешь там, обливаясь потом, продукцию. Судя по органайзеру, в тот день я был очень сильно занят. Хотя я ничего не помню.
На линии Хибия я всегда сажусь в первый или второй вагон. Не успел пересесть на Хаттёбори, как раздалось объявление: в поезде находится больной. Одному из пассажиров стало плохо, поэтому поезд задержится на следующей станции Цукидзи. Надеемся на ваше понимание. У кого-то закружилась голова после долгой езды стоя, подумал я. Такое часто бывает. Поезд остановился на Цукидзи, распахнулись двери. И в этот момент четверо-пятеро пассажиров рухнули на платформу. Вывалились из открывшейся двери. Причем из следующего, третьего вагона. Получается, больные в третьем вагоне. Я стоял возле самой двери и вышел на платформу, чтобы выпустить выходящих, да так и увидел прямо перед собой эту сцену.
Подошел работник станции. С видом, понятное дело: у кого-то просто голова закружилась. Он попытался обнять и приподнять упавшего, но не тут-то было. И началась паника. Работник станции с микрофоном в руках кричал: больной! «Скорую»! «Скорую»! А потом: ядовитый газ!
Прямо так и сказал — «ядовитый газ»?
Да, так и сказал: какой-то странный запах… бегите… господа пассажиры, немедля спасайтесь… быстро покиньте станцию. Прибежали еще три работника станции и кинулись помогать пострадавшим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131