Это было просто чудо, одно из тех редких чудес, которые можно наблюдать раз в сто лет, если только она не очень сильно заблуждается.
– Я вижу, тебе понравилось, – сказала Луиза, когда сочинение закончилось. – Хотя, к сожалению, играла я сегодня не очень хорошо. Кто тебе больше понравился – Вивальди или Шуман?
Кот не отвечал, и Луиза, опасаясь, как бы не лишиться внимания слушателя, перешла, согласно программе, ко "Второму сонету Петрарки" Листа.
И тут случилось и вовсе нечто необычайное. Она еще не сыграла и трех-четырех тактов, как усы кота задергались. Он медленно потянулся, склонив голову налево, потом направо и уставился в пространство с тем сердито-сосредоточенным видом, который, казалось, говорил: "Что это? Не подсказывайте мне. Я это хорошо знаю, но вот как раз сейчас не могу вспомнить". Луиза была восхищена и с улыбкой продолжала играть, ожидая, что же будет дальше.
Кот поднялся, пересел на другой конец дивана, послушал еще немного, потом вдруг спрыгнул на пол и забрался на стул, на котором она сидела. Там он и оставался, слушая чудесный сонет – на сей раз не мечтательно, а напряженно следя своими желтыми глазищами за пальцами Луизы.
– Ну вот! – произнесла она, когда прозвучал последний аккорд. – Значит, пришел со мной рядом посидеть? Здесь тебе больше нравится, чем на диване? Что ж, сиди, но веди себя смирно и не прыгай.
Луиза ласково провела рукой по кошачьей спине от головы к хвосту.
– Это был Лист, – продолжала она. – Запомни, что иногда он может быть вульгарен, но в таких вещах, как эта, просто очарователен.
Ей нравилось необычное представление с участием кота, и она перешла непосредственно к "Kinderscenen" Шумана.
Луиза и двух минут не играла, как почувствовала, что кот опять переместился на свое прежнее место на диване. Она следила за своими руками и, видимо, потому и не уловила момента, когда он ушел. Кот по-прежнему пристально смотрел на нее, явно внимая музыке, и все же Луизе показалось, что теперь – без того восторженного энтузиазма, который охватил его во время исполнения сонета Листа. Возвращение со стула на диван само по себе явилось красноречивым жестом разочарования.
– В чем дело? – спросила Луиза. – Чем тебе не нравится Шуман? Чем так хорош Лист?
Кот смотрел на нее своими желтыми глазами, в центре которых были видны черные как смоль вертикальные черточки.
Это становится интересным, сказала она про себя, что-то тут есть сверхъестественное. Но стоило ей бросить взгляд на кота, сидевшего на диване в напряженно-выжидательной позе, как она тут же взяла себя в руки.
– Хорошо, – сказала она. – Сделаю-ка я вот что. Я изменю свою программу специально для тебя. Похоже, тебе нравится Лист, так вот тебе еще одно его сочинение.
Она помедлила, поискав в памяти что-нибудь из Листа, потом мягко заиграла одну из двенадцати маленьких пьес из "Weihnachtsbaum". Теперь она очень внимательно следила за котом, и первое, что заметила, это как его усы снова задергались. Он соскочил на ковер, постоял минуту, склонив голову и дрожа от волнения, а потом, неслышно ступая, обошел вокруг рояля, прыгнул на стул и сел рядом с ней.
В этот момент из сада вернулся Эдвард.
– Эдвард! – вскричала Луиза, вскакивая со стула. – Эдвард, дорогой! Послушай! Слушай, что произошло!
– Что там еще? – спросил он. – Я бы хотел выпить чаю.
У него было узкое, остроносое красноватое лицо, и от пота оно блестело, точно длинная мокрая виноградина.
– А все он! – громко говорила Луиза, указывая на кота, преспокойно сидевшего на стуле. – Ты только послушай!
– Мне кажется, я уже говорил тебе, чтобы ты отнесла его в полицию.
– Но, Эдвард, выслушай же меня. Это ужасно интересно. Этот кот музыкальный.
– Ну вот еще.
– Этот кот чувствует и понимает музыку.
– Прекрати нести чушь, Луиза, и, ради бога, давай лучше выпьем чаю. Я устал, пока вырубал куманику и разводил костры.
Он опустился в кресло, взял сигарету из пачки и прикурил ее от огромной оригинальной зажигалки.
– Ты не понимаешь, – говорила Луиза, – пока тебя не было в доме, здесь происходило нечто удивительное, нечто такое, что может даже быть... как бы сказать... что может иметь серьезное значение.
– Не сомневаюсь в этом.
– Эдвард, прошу тебя!
Луиза стояла возле рояля. Ее розовое лицо еще сильнее порозовело, а на щеках выступил румянец.
– Хочешь знать, – произнесла она, – что я думаю.
– Слушаю, дорогая.
– Я думаю, что в настоящий момент мы, возможно, находимся рядом с... – она умолкла, будто вдруг поняла всю нелепость своего предположения.
– Да?
– Может, тебе это покажется глупым, Эдвард, но я действительно так думаю.
– Рядом с кем же?
– С самим Ференцем Листом!
Ее муж глубоко затянулся и медленно выпустил дым к потолку.
– Я тебя не понимаю, – сказал он.
– Эдвард, послушай меня. То, что я видела сегодня днем своими собственными глазами, это что-то вроде перевоплощения.
– Ты имеешь в виду этого паршивого кота?
– Не говори так, дорогой, пожалуйста.
– Ты не больна, Луиза?
– Я совершенно здорова, большое тебе спасибо. Просто я немного сбита с толку – и не боюсь в этом признаться. Но кого бы не сбило с толку то, что только что произошло? Эдвард, клянусь тебе...
– Да что же все-таки произошло, могу я узнать?
Луиза рассказала ему, и все то время, пока она говорила, ее муж сидел развалясь на стуле, вытянув перед собой ноги, посасывая сигарету и пуская дым к потолку. На губах его играла циничная улыбочка.
– Ничего особенно необычного я здесь не вижу, – сказал он, когда она умолкла. – Все дело в том, что это дрессированный кот. Он обучен разным штучкам, и все тут.
– Не говори глупости, Эдвард. Как только я начинаю играть Листа, он весь приходит в волнение и бежит ко мне, чтобы сесть рядом со мной на стул. Но только когда я играю Листа, а никто не может обучить кота отличать Листа от Шумана. Да и ты их не можешь отличить. А вот он может. К тому же трудно догадаться, что это именно Лист.
– Дважды, – сказал муж. – Он сделал это всего лишь дважды.
– Этого вполне достаточно.
– Давай посмотрим, сделает ли он это еще раз. Начинай.
– Нет, – сказала Луиза. – Ни за что. Потому что, если это и вправду Лист, а я так и думаю, или душа Листа, или что-то такое, что возвращается, тогда несправедливо и не очень-то гуманно подвергать его глупым, недостойным испытаниям.
– Дорогая ты моя! Это всего-навсего кот, глупый серый кот, который утром едва не спалил свою шерсть у костра. И потом, что ты знаешь о перевоплощении?
– Если в нем душа Листа, этого мне достаточно, – твердо заявила Луиза. – Только это имеет значение.
– Тогда сыграй. Посмотрим на его реакцию. Посмотрим, сможет ли он отличить свою собственную вещь от чужой.
– Нет, Эдвард. Я уже сказала тебе, я не хочу подвергать его глупым цирковым испытаниям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216