Ряд легионеров угрожающе качнулся.
— Легионеры, смирно! Напоминаю, оружия не применять, - грохнул шлемофон голосом дектора Рида. Да, да, помним… Одну небольшую микроволновую пушечку. Или хотя бы несколько водометов… И этой толпы не стало бы. Убивать, конечно, не надо. Ведь это все же свои… Идиоты. Но свои же, эдолийцы. Пришли сюда "побороться за свободу", но скорее всего, разбегутся… одно только усилие.
Нельзя. Ничего нельзя. Весь мир смотрит на нас. В окнах телекамеры висят. Попробуй сними хотя бы дубинку с пояса… ага, курсант Ней.
Что бы сказал Йэн по этому поводу? Представляешь, сказал бы он, в Господа тоже швыряли всякую дрянь. И обзывали по-разному. Только у Него не было ни шлема, ни броника.
Но что интересно - ситуация похожая, потому что в принципе, что стоило Господу на самом деле применить силу и разогнать всех гадов?
— Сво-бо-да! Де-мо-кра-тия!
Опять начали орать. Господи, сколько же можно? Голоса бухают, как собачий лай, ввинчиваются в мозг, словно раскаленные винты. Астрономических уже пять часов стоим. Ритм скандирования изменился.
— Псы-убий-цы! Кровавый Легион! С нашей зем-ли уби-рай-тесь-вон!
Маркус стиснул зубы. Как Йэн учил, еще в школе, базовое расслабление… воин должен уметь владеть собой. Мало ли что они там орут… Больше всего, с раннего детства, Маркуса раздражала ложь. Не так обидно, когда скажут в лицо то, что ты и сам про себя знаешь. Ложь и клевета доводили его до исступления. Может быть, поэтому он начал ненавидеть демократов - слишком уж много врут. Но надо владеть собой… Господа, как сказал бы Йэн, тоже оклеветали.
— Псы-убий-цы!
Он не убийца. Маркусу еще ни разу в жизни не доводилось убить человека. Хотя он служил срочную на границе, а потом пошел в школу Легиона.
У них вообще отобрали летальное оружие. Все, что есть - дубинка и "Мелкер" с резиновыми пулями. По крайней мере, у курсантов. Конечно, если постараться, можно убить и резиновой пулей. А можно и вилкой убить, если приложить усилия. Но легионеры не убивают.
Если честно, Маркусу еще не доводилось человека даже ударить. Ну так, если не считать драк с мальчишками.
И никому из ребят, которые тут стоят, не доводилось.
Снова полетели комья грязи… Хотелось закрыть щитом лицо. Мерзко. Но надо стоять смирно, не двигаться. Да и тогда по ногам опять камни полетят.
А когда-то его в школе наказывали за невыдержанность. Посмотрели бы они сейчас…
Занятия в высшей медицинской школе отменили. Да если бы и не отменили - какие занятия?
Элис казалось, что впереди уже и не будет ничего. Смерть? Да, может быть, смерть. Она была к этому готова. Но не в том дело. Вся прежняя жизнь, устроенность, перспективы - что значило все это сейчас, когда впереди - черная стена, стена, в которую уперлись миллионы судеб… И что-то решится вот-вот, уже на днях. Может быть, сегодня. Стена рухнет… Она не может не рухнуть.
Демократия не может не победить. Победа неизбежна.
Так сказал декан, объявляя об отмене занятий.
Может быть, конечно, и не победит. Ну что ж, тогда, как заведено в этой стране - следствие, тюрьма, Элейил… или сразу расстрел. У КИДа и списки заготовлены… она слишком мелкая сошка, чтобы входить в их расстрельные списки, но участия в революции ей не простят.
Какое все это имеет значение? Что значит собственная жизнь Элис по сравнению с этим - огромным и светлым? С развернутым над головой бело-желтым знаменем Свободы?
Странно, но Элис была счастлива. Так счастлива, как никогда в жизни.
Она уже две ночи провела на площади святого Квиринуса… то есть на площади Свободы. Перед зубчатыми желтоватыми стенами императорского Дворца. Перед цепочкой легионеров в черной броне. Здесь стояли несколько десятков однотипных палаток - все пятиместные, ярко-белые (на них нарисовали желтые круги - символ Революции), по вечерам зажигались костры. Анградцы подходили к палаткам, к кострам, приносили еду. Еды было много. Было и спиртное, но руководители быстро выгоняли пьяных - весь мир смотрит на нас… не хватало еще здесь оргий.
Днем собиралась огромная толпа, скандировали лозунги, напирая на узкую цепочку легионеров - в два, кое-где в три ряда. Ночью народу оставалось немного. То есть сравнительно немного, конечно.
У костра звенела гитара, пели хрипловатыми голосами, слегка нестройно, но дружно.
Не может укрыться город,
Построенный на горе…
Элис вдруг передернуло. Идиоты… они хоть что-нибудь понимают? Ведь это ИХ песня. Ну хорошо, пусть не официозно-бравурная, пусть полулегальная, какой-то там самодеятельной группы - но эта песня принадлежит ИМ. Элис часто слышала ее у мамы, от маминых подруг… Йэн тоже ее пел. Это - старый мир. Его надо выбросить и не вспоминать. Никогда. Странно, что новый мир приходит без песен… их совсем нет. Нечего петь - оттого и вспоминают старые имперские. Это еще что - они еще военные сейчас затянут, времен Фаренского конфликта. Когда людей гнали на вражеские пулеметы под угрозой расстрела… Позорище. Элис отошла от костра в темную ночную прохладу.
Ночью хорошо. Россыпи звезд над головой. Наших звезд. Сияет крест над шпилем императорской церкви за стеной. Господь за нас. Он не принял царствования на Земле, а эти люди сделали Его знаменем тоталитарного государства. Элис вдруг ощутила под ногами Планету - странное это чувство иногда посещало ее - будто вся Эдоли превращалась в крошечный шарик, и надо было изо всех сил цепляться за него ногами, чтобы не улететь в Космос. Ощущение беспредельной свободы. Такое дает только близость смерти. Ну хотя… Элис мысленно поправила себя - она всегда была с собой честна - смерть-то им не грозит. Стрелять легионеры не будут. Да и аресты эти… гидра уже выдыхается. Не рискнут они нам ничего сделать. Опасность, если честно, не так уж велика… но все же она есть, и будоражит кровь, вызывает это пьянящее ощущение свободы.
Элис приблизилась к цепи легионеров. Между прочим, Маркус тоже где-то здесь может стоять. Кажется, школу Легиона тоже сюда пригнали. Цепляются за последнее… большая часть армии, да и Легиона - давно на стороне народа. Маркус… Элис закусила губу. Лучше не думать. Он обожает Йэна, считает его отцом. На него Йэн слишком сильно повлиял.. гад… Элис начала ощущать настоящую ненависть по отношению к этому человеку. Вторгся в их семью… как хорошо было бы без него. И мама тоже под его влиянием. Инквизитор… Руки у него наверняка по локоть в крови.
Ладно. Не будем об этом. Жаль, печально, что вот такая трещина пролегла по семье, но… у нее, Элис, свой путь. Мама и Маркус пусть сами делают выбор. Может быть, съездить к отцу? Мама всегда считала его предателем. Вслух даже не говорила, но ведь это прекрасно ощущается. А в чем он предатель? Не захотел жить в семье, потому что не ладились отношения… ну а почему человек должен жертвовать собой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
— Легионеры, смирно! Напоминаю, оружия не применять, - грохнул шлемофон голосом дектора Рида. Да, да, помним… Одну небольшую микроволновую пушечку. Или хотя бы несколько водометов… И этой толпы не стало бы. Убивать, конечно, не надо. Ведь это все же свои… Идиоты. Но свои же, эдолийцы. Пришли сюда "побороться за свободу", но скорее всего, разбегутся… одно только усилие.
Нельзя. Ничего нельзя. Весь мир смотрит на нас. В окнах телекамеры висят. Попробуй сними хотя бы дубинку с пояса… ага, курсант Ней.
Что бы сказал Йэн по этому поводу? Представляешь, сказал бы он, в Господа тоже швыряли всякую дрянь. И обзывали по-разному. Только у Него не было ни шлема, ни броника.
Но что интересно - ситуация похожая, потому что в принципе, что стоило Господу на самом деле применить силу и разогнать всех гадов?
— Сво-бо-да! Де-мо-кра-тия!
Опять начали орать. Господи, сколько же можно? Голоса бухают, как собачий лай, ввинчиваются в мозг, словно раскаленные винты. Астрономических уже пять часов стоим. Ритм скандирования изменился.
— Псы-убий-цы! Кровавый Легион! С нашей зем-ли уби-рай-тесь-вон!
Маркус стиснул зубы. Как Йэн учил, еще в школе, базовое расслабление… воин должен уметь владеть собой. Мало ли что они там орут… Больше всего, с раннего детства, Маркуса раздражала ложь. Не так обидно, когда скажут в лицо то, что ты и сам про себя знаешь. Ложь и клевета доводили его до исступления. Может быть, поэтому он начал ненавидеть демократов - слишком уж много врут. Но надо владеть собой… Господа, как сказал бы Йэн, тоже оклеветали.
— Псы-убий-цы!
Он не убийца. Маркусу еще ни разу в жизни не доводилось убить человека. Хотя он служил срочную на границе, а потом пошел в школу Легиона.
У них вообще отобрали летальное оружие. Все, что есть - дубинка и "Мелкер" с резиновыми пулями. По крайней мере, у курсантов. Конечно, если постараться, можно убить и резиновой пулей. А можно и вилкой убить, если приложить усилия. Но легионеры не убивают.
Если честно, Маркусу еще не доводилось человека даже ударить. Ну так, если не считать драк с мальчишками.
И никому из ребят, которые тут стоят, не доводилось.
Снова полетели комья грязи… Хотелось закрыть щитом лицо. Мерзко. Но надо стоять смирно, не двигаться. Да и тогда по ногам опять камни полетят.
А когда-то его в школе наказывали за невыдержанность. Посмотрели бы они сейчас…
Занятия в высшей медицинской школе отменили. Да если бы и не отменили - какие занятия?
Элис казалось, что впереди уже и не будет ничего. Смерть? Да, может быть, смерть. Она была к этому готова. Но не в том дело. Вся прежняя жизнь, устроенность, перспективы - что значило все это сейчас, когда впереди - черная стена, стена, в которую уперлись миллионы судеб… И что-то решится вот-вот, уже на днях. Может быть, сегодня. Стена рухнет… Она не может не рухнуть.
Демократия не может не победить. Победа неизбежна.
Так сказал декан, объявляя об отмене занятий.
Может быть, конечно, и не победит. Ну что ж, тогда, как заведено в этой стране - следствие, тюрьма, Элейил… или сразу расстрел. У КИДа и списки заготовлены… она слишком мелкая сошка, чтобы входить в их расстрельные списки, но участия в революции ей не простят.
Какое все это имеет значение? Что значит собственная жизнь Элис по сравнению с этим - огромным и светлым? С развернутым над головой бело-желтым знаменем Свободы?
Странно, но Элис была счастлива. Так счастлива, как никогда в жизни.
Она уже две ночи провела на площади святого Квиринуса… то есть на площади Свободы. Перед зубчатыми желтоватыми стенами императорского Дворца. Перед цепочкой легионеров в черной броне. Здесь стояли несколько десятков однотипных палаток - все пятиместные, ярко-белые (на них нарисовали желтые круги - символ Революции), по вечерам зажигались костры. Анградцы подходили к палаткам, к кострам, приносили еду. Еды было много. Было и спиртное, но руководители быстро выгоняли пьяных - весь мир смотрит на нас… не хватало еще здесь оргий.
Днем собиралась огромная толпа, скандировали лозунги, напирая на узкую цепочку легионеров - в два, кое-где в три ряда. Ночью народу оставалось немного. То есть сравнительно немного, конечно.
У костра звенела гитара, пели хрипловатыми голосами, слегка нестройно, но дружно.
Не может укрыться город,
Построенный на горе…
Элис вдруг передернуло. Идиоты… они хоть что-нибудь понимают? Ведь это ИХ песня. Ну хорошо, пусть не официозно-бравурная, пусть полулегальная, какой-то там самодеятельной группы - но эта песня принадлежит ИМ. Элис часто слышала ее у мамы, от маминых подруг… Йэн тоже ее пел. Это - старый мир. Его надо выбросить и не вспоминать. Никогда. Странно, что новый мир приходит без песен… их совсем нет. Нечего петь - оттого и вспоминают старые имперские. Это еще что - они еще военные сейчас затянут, времен Фаренского конфликта. Когда людей гнали на вражеские пулеметы под угрозой расстрела… Позорище. Элис отошла от костра в темную ночную прохладу.
Ночью хорошо. Россыпи звезд над головой. Наших звезд. Сияет крест над шпилем императорской церкви за стеной. Господь за нас. Он не принял царствования на Земле, а эти люди сделали Его знаменем тоталитарного государства. Элис вдруг ощутила под ногами Планету - странное это чувство иногда посещало ее - будто вся Эдоли превращалась в крошечный шарик, и надо было изо всех сил цепляться за него ногами, чтобы не улететь в Космос. Ощущение беспредельной свободы. Такое дает только близость смерти. Ну хотя… Элис мысленно поправила себя - она всегда была с собой честна - смерть-то им не грозит. Стрелять легионеры не будут. Да и аресты эти… гидра уже выдыхается. Не рискнут они нам ничего сделать. Опасность, если честно, не так уж велика… но все же она есть, и будоражит кровь, вызывает это пьянящее ощущение свободы.
Элис приблизилась к цепи легионеров. Между прочим, Маркус тоже где-то здесь может стоять. Кажется, школу Легиона тоже сюда пригнали. Цепляются за последнее… большая часть армии, да и Легиона - давно на стороне народа. Маркус… Элис закусила губу. Лучше не думать. Он обожает Йэна, считает его отцом. На него Йэн слишком сильно повлиял.. гад… Элис начала ощущать настоящую ненависть по отношению к этому человеку. Вторгся в их семью… как хорошо было бы без него. И мама тоже под его влиянием. Инквизитор… Руки у него наверняка по локоть в крови.
Ладно. Не будем об этом. Жаль, печально, что вот такая трещина пролегла по семье, но… у нее, Элис, свой путь. Мама и Маркус пусть сами делают выбор. Может быть, съездить к отцу? Мама всегда считала его предателем. Вслух даже не говорила, но ведь это прекрасно ощущается. А в чем он предатель? Не захотел жить в семье, потому что не ладились отношения… ну а почему человек должен жертвовать собой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134