На фотографиях можно разглядеть склады всего этого.
— Неплохо, неплохо, адмирал Канарис, — отозвался Гитлер. — А что еще вы узнали?
— В этом проекте задействовано несколько очень хорошо известных британских и американских инженеров. Мы обладаем сведениями, что к нему имеет прямое отношение генерал Эйзенхауэр. К несчастью, нам не хватает одного очень важного куска мозаики — предназначения этих гигантских бетонных конструкций. — Канарис сделал небольшую паузу и закончил: — Как только нам удастся отыскать этот недостающий кусок, мы получим реальную возможность разгадать загадку плана вторжения союзников.
Доклад Канариса, несмотря на его краткость, явно произвел впечатление на Гитлера.
— У меня есть лишь еще один вопрос, герр адмирал, — сказал Гитлер. — Каков источник вашей информации?
Канарис ответил не сразу. У Гиммлера дернулась щека.
— Надеюсь, адмирал Канарис, вы не думаете, будто что-нибудь сказанное здесь может выйти за пределы этой комнаты? — сказал он.
— Конечно нет, герр рейхсфюрер. Один из наших агентов в Лондоне получает информацию непосредственно от руководителя одной из служб поддержки операции «Шелковица». Источник утечки не знает об этом. Согласно сведениям из источников бригадефюрера Шелленберга, британской разведке известно о нашей операции, но они не в состоянии помешать ей.
— Это верно, — подтвердил Шелленберг. — Я знаю из достоверного источника, что МИ-5 оказалась в серьезном кризисе.
— Прекрасно, прекрасно. Но лучше всего то, что СД и абвер нашли наконец возможность работать вместе, а не пытаться вцепиться друг другу в горло. Надеюсь, это очередной знак приближающихся перемен к лучшему. — Гитлер повернулся к Канарису. — Может быть, бригадефюрер Шелленберг сумеет помочь вам разрешить загадку этих бетонных коробок.
Шелленберг улыбнулся.
— Я тоже думаю об этом, — сказал он.
Глава 32
Лондон
Кэтрин Блэйк крошила зачерствевший хлеб голубям на площади Трафальгар-сквер. Глупо было назначать для встречи именно это место, считала она. Но Фогелю нравилось думать о том, что его агенты встречаются совсем рядом со средоточием власти Британской империи. Она подошла с южной стороны — пересекла Сент-Джеймс-парк и прошла по Пэлл-Мэлл. Нойманн должен был подойти с севера — со стороны Сент-Мартинз-плейс и Сохо. Как обычно, Кэтрин пришла минуты на две раньше назначенного времени. Она хотела убедиться в том, что за ним нет слежки, прежде чем осуществить контакт. Мокрая после утреннего дождя площадь сверкала на свету. Налетавший с реки холодный ветер свистел в дырах насыпей из мешков с песком. Стрелка с обозначением местонахождения ближайшего бомбоубежища раскачивалась, как будто не знала, куда же ей указывать.
Кэтрин взглянула на север, в сторону Сент-Мартинз-плейс, и сразу увидела Нойманна. Она внимательно следила за его приближением. За его спиной двигалась густая толпа пешеходов. Часть из них шла дальше по Сент-Мартинз-плейс, часть так же, как и Нойманн, направлялась через площадь. Нет, узнать наверняка, есть за ним «хвост» или нет, было совершенно невозможно. Она швырнула птицам остатки хлеба и встала. Испуганные резким движением голуби сорвались с места и, словно эскадрилья «Спитфайров», понеслись к реке.
Кэтрин направилась навстречу Нойманну. Она считала очень важным передать эту пленку. Накануне вечером Джордан принес домой еще одну записную книжку, которую Кэтрин еще ни разу не видела, и запер ее в сейф. Сегодня утром, после того как он уехал на службу в штаб на Гросвенор-сквер, она возвратилась к его дому, дождалась, чтобы нанятая Джорданом горничная ушла, проникла внутрь, воспользовавшись новыми ключами — они сработали просто прекрасно, — и сфотографировала книжку от корки до корки.
Ее отделяли от Нойманна всего несколько шагов. Кэтрин заранее положила кассеты с фотопленками в маленький пакет. Она вынула его из кармана и приготовилась, не замедляя шага, вложить его в руку Нойманна и удалиться. Но связной остановился перед нею, взял пакет и вручил ей листок бумаги.
— Письмо от нашего друга, — сказал он и нырнул в толпу.
* * *
Текст радиограммы от Фогеля она прочла, сидя в кафе на Лейстер-сквер и потягивая слабенький невкусный кофе. Чтобы полностью понять смысл, его пришлось прочесть дважды. Закончив, она сложила листок и убрала его в сумочку. Она сожжет его, когда вернется домой. Расплатившись, она оставила сдачу на столе и вышла.
Фогель начал свое послание с благодарности за уже проделанную Кэтрин работу. А далее он сообщал, что ему требуется более определенная информация. Он также хотел иметь письменное описание каждого шага, предпринятого ею к настоящему времени: каким образом ей удалось установить контакт с источником, как получила она доступ к личным бумагам Джордана, что именно он ей говорил. Кэтрин решила, что понимает смысл всех этих требований. Она поставляла высококачественные разведданные, и Фогель хотел убедиться наверняка в том, что источник не скомпрометирован.
Она шла на север по Черинг-Кросс-род, время от времени приостанавливаясь, чтобы взглянуть в стекло витрины и лишний раз убедиться в том, что за нею нет слежки. Затем она свернула на Оксфорд-стрит и встала в очередь на автобус. Автобус подошел через несколько секунд; она поднялась наверх и заняла место в хвосте.
Она была почти уверена в том, что материалы, которые Джордан приносит домой, не смогут дать полной картины его работы. У нее были основания так думать. Из почасового расписания, изготовленного для нее Поупами, она знала, что Джордан во время работы посещает два здания на Гросвенор-сквер — главное здание штаба ГШСЭС и еще одно небольшое здание. Всякий раз, когда он шел из одного здания в другое, у него в руке находился портфель, прикованный наручниками к запястью.
Кэтрин было необходимо увидеть содержимое этого портфеля.
Но каким образом это сделать?
Она раздумывала, как ей поступить. Может быть, стоило, как будто случайно, встретиться с ним на Гросвенор-сквер? Она могла попытаться соблазнить его на побег среди дня домой, чтобы провести еще немного времени в постели. Но это было весьма рискованно. Во-первых, Джордан мог бы удивиться тому, что у них так часто происходят случайные встречи, и что-нибудь заподозрить. Во-вторых, не было никакой гарантии, что он согласится отправиться с нею домой. И в-третьих, даже если это удастся, будет почти невозможно выбраться из кровати среди дня и сфотографировать содержимое портфеля. Кэтрин хорошо запомнила одну фразу, которую Фогель сказал ей во время обучения: «Пока штабные офицеры делают карьеру, полевые агенты гибнут». Она решила, что нужно запастись терпением и ждать. Если Питер Джордан будет и дальше ей доверять, рано или поздно тайна его работы окажется в портфеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
— Неплохо, неплохо, адмирал Канарис, — отозвался Гитлер. — А что еще вы узнали?
— В этом проекте задействовано несколько очень хорошо известных британских и американских инженеров. Мы обладаем сведениями, что к нему имеет прямое отношение генерал Эйзенхауэр. К несчастью, нам не хватает одного очень важного куска мозаики — предназначения этих гигантских бетонных конструкций. — Канарис сделал небольшую паузу и закончил: — Как только нам удастся отыскать этот недостающий кусок, мы получим реальную возможность разгадать загадку плана вторжения союзников.
Доклад Канариса, несмотря на его краткость, явно произвел впечатление на Гитлера.
— У меня есть лишь еще один вопрос, герр адмирал, — сказал Гитлер. — Каков источник вашей информации?
Канарис ответил не сразу. У Гиммлера дернулась щека.
— Надеюсь, адмирал Канарис, вы не думаете, будто что-нибудь сказанное здесь может выйти за пределы этой комнаты? — сказал он.
— Конечно нет, герр рейхсфюрер. Один из наших агентов в Лондоне получает информацию непосредственно от руководителя одной из служб поддержки операции «Шелковица». Источник утечки не знает об этом. Согласно сведениям из источников бригадефюрера Шелленберга, британской разведке известно о нашей операции, но они не в состоянии помешать ей.
— Это верно, — подтвердил Шелленберг. — Я знаю из достоверного источника, что МИ-5 оказалась в серьезном кризисе.
— Прекрасно, прекрасно. Но лучше всего то, что СД и абвер нашли наконец возможность работать вместе, а не пытаться вцепиться друг другу в горло. Надеюсь, это очередной знак приближающихся перемен к лучшему. — Гитлер повернулся к Канарису. — Может быть, бригадефюрер Шелленберг сумеет помочь вам разрешить загадку этих бетонных коробок.
Шелленберг улыбнулся.
— Я тоже думаю об этом, — сказал он.
Глава 32
Лондон
Кэтрин Блэйк крошила зачерствевший хлеб голубям на площади Трафальгар-сквер. Глупо было назначать для встречи именно это место, считала она. Но Фогелю нравилось думать о том, что его агенты встречаются совсем рядом со средоточием власти Британской империи. Она подошла с южной стороны — пересекла Сент-Джеймс-парк и прошла по Пэлл-Мэлл. Нойманн должен был подойти с севера — со стороны Сент-Мартинз-плейс и Сохо. Как обычно, Кэтрин пришла минуты на две раньше назначенного времени. Она хотела убедиться в том, что за ним нет слежки, прежде чем осуществить контакт. Мокрая после утреннего дождя площадь сверкала на свету. Налетавший с реки холодный ветер свистел в дырах насыпей из мешков с песком. Стрелка с обозначением местонахождения ближайшего бомбоубежища раскачивалась, как будто не знала, куда же ей указывать.
Кэтрин взглянула на север, в сторону Сент-Мартинз-плейс, и сразу увидела Нойманна. Она внимательно следила за его приближением. За его спиной двигалась густая толпа пешеходов. Часть из них шла дальше по Сент-Мартинз-плейс, часть так же, как и Нойманн, направлялась через площадь. Нет, узнать наверняка, есть за ним «хвост» или нет, было совершенно невозможно. Она швырнула птицам остатки хлеба и встала. Испуганные резким движением голуби сорвались с места и, словно эскадрилья «Спитфайров», понеслись к реке.
Кэтрин направилась навстречу Нойманну. Она считала очень важным передать эту пленку. Накануне вечером Джордан принес домой еще одну записную книжку, которую Кэтрин еще ни разу не видела, и запер ее в сейф. Сегодня утром, после того как он уехал на службу в штаб на Гросвенор-сквер, она возвратилась к его дому, дождалась, чтобы нанятая Джорданом горничная ушла, проникла внутрь, воспользовавшись новыми ключами — они сработали просто прекрасно, — и сфотографировала книжку от корки до корки.
Ее отделяли от Нойманна всего несколько шагов. Кэтрин заранее положила кассеты с фотопленками в маленький пакет. Она вынула его из кармана и приготовилась, не замедляя шага, вложить его в руку Нойманна и удалиться. Но связной остановился перед нею, взял пакет и вручил ей листок бумаги.
— Письмо от нашего друга, — сказал он и нырнул в толпу.
* * *
Текст радиограммы от Фогеля она прочла, сидя в кафе на Лейстер-сквер и потягивая слабенький невкусный кофе. Чтобы полностью понять смысл, его пришлось прочесть дважды. Закончив, она сложила листок и убрала его в сумочку. Она сожжет его, когда вернется домой. Расплатившись, она оставила сдачу на столе и вышла.
Фогель начал свое послание с благодарности за уже проделанную Кэтрин работу. А далее он сообщал, что ему требуется более определенная информация. Он также хотел иметь письменное описание каждого шага, предпринятого ею к настоящему времени: каким образом ей удалось установить контакт с источником, как получила она доступ к личным бумагам Джордана, что именно он ей говорил. Кэтрин решила, что понимает смысл всех этих требований. Она поставляла высококачественные разведданные, и Фогель хотел убедиться наверняка в том, что источник не скомпрометирован.
Она шла на север по Черинг-Кросс-род, время от времени приостанавливаясь, чтобы взглянуть в стекло витрины и лишний раз убедиться в том, что за нею нет слежки. Затем она свернула на Оксфорд-стрит и встала в очередь на автобус. Автобус подошел через несколько секунд; она поднялась наверх и заняла место в хвосте.
Она была почти уверена в том, что материалы, которые Джордан приносит домой, не смогут дать полной картины его работы. У нее были основания так думать. Из почасового расписания, изготовленного для нее Поупами, она знала, что Джордан во время работы посещает два здания на Гросвенор-сквер — главное здание штаба ГШСЭС и еще одно небольшое здание. Всякий раз, когда он шел из одного здания в другое, у него в руке находился портфель, прикованный наручниками к запястью.
Кэтрин было необходимо увидеть содержимое этого портфеля.
Но каким образом это сделать?
Она раздумывала, как ей поступить. Может быть, стоило, как будто случайно, встретиться с ним на Гросвенор-сквер? Она могла попытаться соблазнить его на побег среди дня домой, чтобы провести еще немного времени в постели. Но это было весьма рискованно. Во-первых, Джордан мог бы удивиться тому, что у них так часто происходят случайные встречи, и что-нибудь заподозрить. Во-вторых, не было никакой гарантии, что он согласится отправиться с нею домой. И в-третьих, даже если это удастся, будет почти невозможно выбраться из кровати среди дня и сфотографировать содержимое портфеля. Кэтрин хорошо запомнила одну фразу, которую Фогель сказал ей во время обучения: «Пока штабные офицеры делают карьеру, полевые агенты гибнут». Она решила, что нужно запастись терпением и ждать. Если Питер Джордан будет и дальше ей доверять, рано или поздно тайна его работы окажется в портфеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172