— Странно, что посреди такой равнины вдруг появляются скалы.
— Это означает, что скоро равнина сменится холмами. Впрочем, я не знаю этих мест.
— И я тоже. И предпочла бы остаться несведущей. — Патриция вытерла лицо шейным платком.
— Если бы это было путешествие, а не перегон скота, все выглядело бы значительно лучше. Мне нравятся равнины. Там все видно до самого горизонта. И почти негде спрятаться. Этот пес Мендес ненавидит равнины. Он предпочитает исподтишка захватывать свои трофеи.
— Так он ведь бандит.
— Он — самая последняя собака. Любит убивать и калечить.
— Но человек, воспитавший тебя, тоже был бандитом!
— Да, но Хуан ненавидел Мендеса. Чика, Мексика — плохая страна. Если человек не хозяин, то он крестьянин. А крестьянин в Мексике — ничто. Солдаты попирают их права, а хозяева заставляют работать, как рабов. А если крестьянин пожалуется на свою судьбу, его пристрелят или изобьют. Если ему повезет, он будет копошиться в грязи с рождения до самой смерти, часто преждевременной. А если не повезет, солдаты изнасилуют его женщин и разорят поля. Такая мразь, как этот Мендес, делает то же самое. А там еще есть индейцы, и никто не защищает от них крестьян. А еще крестьянина могут забрать в шахты, где он будет работать, как осел, и умрет во тьме. Хуан был крестьянином. Но предпочел судьбу бандита. Он стал вором и понимал, что это плохо, но никогда не забирал ничего у бедных — ни по ту, ни по эту сторону границы. Хуан нападал только на сильных и богатых. Иногда он побеждал и забирал немного песо. Но часто и проигрывал битву. Хуан никогда не убивал безоружных, невиновных и тех, кто сдавался ему. Хуан хотел не крови, а только денег. Если есть на свете благородные воры, то Хуан был как раз таким.
— Но Мендес не такой?
— Нет, он свинья. Он убивает, мучает, насилует. Мендеса сжирает ненависть. Ни в коем случае ему нельзя попасться в лапы.
— Трудно представить, что есть такие люди.
— А тебе и не надо представлять это. Ты должна убивать их.
— Антония! — воскликнула потрясенная Патриция.
— Ты должна научиться этому.
— Едва ли я смогу.
— Может, и нет. Но, столкнувшись с ним, убей его или приготовься к долгой, мучительной смерти. Вспомнив о загубленных им душах, ты сможешь убить его. От Мендеса разит смертью. Он убивал не только мужчин, но женщин и детей. Как-то он застрелил ребенка прямо на руках у матери, потому что у него с похмелья болела голова, а дитя плакало. Вспомни об этом, если встретишь Мендеса.
Не успела Патриция ответить, как до них донеслись отдаленные звуки выстрелов.
— Антония?
— Садись скорее на лошадь!
Но, подойдя к лошадям, девушки услышали совсем другие звуки, ужаснувшие их. Они посмотрели туда, где двигалось стадо. У Антонии кровь застыла в жилах.
— О мой Бог! Стадо несется прямо на нас!
Антония похлопала Патрицию по спине и указала ей на скалы. Если лошади не споткнутся, они доберутся до скал раньше, чем их подомнет под себя обезумевшее стадо.
Подскакав к скале, девушки спешились. Антония, схватив фляги и оружие, ударила лошадей по крупу, и они убежали. Их негде было укрыть, и Антония знала, что, только отпустив животных, они сами уцелеют.
Ведя за собой, Патрицию, Антония забралась на вершину скалы: Она была достаточно высока и широка для того, чтобы мчащемуся стаду пришлось обогнуть ее. Антония повязала шейный платок на лицо, Патриция последовала ее примеру. Антония с ужасом увидела, что ее худшие предположения насчет стада подтверждаются. Только бы мужчины поняли, что они с Патрицией в безопасности.
Стадо вздымало тучи пыли. Все смешалось: стук копыт, дикие, испуганные вопли людей и звуки выстрелов. Патриция испуганно прижалась к крепко обнявшей ее Антонии. От едкой пыли Антония закрыла глаза.
— Уже все? — тихо спросила Патриция пересохшими губами.
— Не знаю. Мне чудится, что я все еще слышу это. — И мне тоже, но, наверное, это только шум в голове. Антония вытерла глаза шейным платком и осторожно открыла их. Свершилось чудо — стадо неслось мимо них!
— Что же нам теперь делать? — спросила Патриция.
Смочив шейный платок водой из фляги и вытерев лицо, Антония ответила:
— Мы пойдем вслед за ним.
— Но наши лошади убежали!
— У тебя есть ноги, чика.
— Антония, они обогнали нас на несколько миль!
— Верно, но кто-нибудь вернется за нами.
— Так почему бы нам не подождать здесь?
— Кто-то испугал стадо. Я не хотела бы встретиться с тем, кто это сделал.
— О, об этом я не подумала. — Патриция последовала за Антонией. Та спустилась и, прячась за скалой, заставила Патрицию нагнуться.
Выглянув из-за скалы, Антония увидела перед собой наемников Рауля, Она предполагала, что и сам Рауль был среди них.
— О, Антония, что нам теперь делать?
— Стой за скалой и бери свою винтовку, чика.
— Мы не выстоим против них!
— Нет, но задержим их здесь на какое-то время.
— А что это даст?
— Мы выиграем время, Патриция. И дождемся наших.
Когда наконец удалось остановить бегущее стадо, Ройал чувствовал себя совершенно выжатым и измученным, как, впрочем, и его лошадь. Но когда собрались все его люди, усталость сменилась страхом. Его взгляд обежал собравшихся.
— Где Антония и Патриция?
— Я видел их, хозяин, — ответил долговязый парень, один из его молодых работников, отряхивая пыль с одежды. — Они в порядке. Сидят в безопасности на вершине скалы.
— Ты уверен, Том?
— Уверен. Скала высокая и широкая, поэтому стадо не задело их.
— А я поймал лошадей девушек, хозяин, — сказал, подходя, другой молодой парень. — Наверное, они отпустили их, чтобы спастись.
— Ладно, присмотри за ними, Джонни, — распорядился Ройал. — А мы поедем назад, за ними. Те, кто отправится со мной, возьмут свежих лошадей, а другие займутся устройством лагеря.
— Зачем так много людей? — спросил Коул, когда они тронулись в путь.
— Кто-то специально испугал стадо. И эти люди последуют за нами, чтобы посмотреть, какой урон они нам нанесли.
Ройал уже начал беспокоиться, что они не найдут то место, о котором говорил Том, как вдруг услышал звуки выстрелов. Как он и опасался, девушки оказались так далеко, что на них наткнулись те, кто заварил всю эту кашу. Ройал приказал Джонни держаться позади с лошадьми девушек, а с остальными бросился вперед.
— Антония, вот они, едут!
Прижав Патрицию к земле, поскольку эта экспансивная девушка чуть не выскочила из-за укрытия, Антония заметила:
— Мы… как говорится… еще не вышли из-за деревьев.
— Из леса.
— Это одно и то же. Продолжай стрелять, чика. Стреляй, пока эти собаки не скроются с глаз или пока не подъедут наши.
Патриция молча подчинилась и снова открыла стрельбу по нападающим. Антония вдруг заметила, что она смертельно побледнела, когда от ее пули упал бандит, добежавший почти до самой скалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82