какие-нибудь обломки, следы.
Тут у нас в начале года случилась одна странная авария...
- Вы намекаете на историю с эстонским кораблем? - спросил Арне.
- Да, да! Именно! Странная история, верно?
- Скажите, господин Сёренсен, - спросила Моника, - а вы сами видели этот
корабль?
- Не только видел, но и первым поднялся на борт. И вот, до сих пор никак
не могу разобраться. Неприятно, знаете, очень неприятно, когда чего-то не
можешь понять.
- А что же там было? Расскажите!
Моника настаивала, как ребенок, требующий обещанную сказку. Сёренсен
улыбнулся, и, попыхивая трубочкой, стал рассказывать:
- Ночью, под Новый год, здесь был очень сильный шторм. А утром мы
получили сообщение, что какое-то судно несет прямо на скалы Хайландета. Мы
сели в лоцманскую лодку и вышли в море. Судно мы обнаружили в морской миле
от рифов, прямо против этого дома. Грузовое судно примерно на четыре тысячи
тонн. Черное, довольно безобразное.
На наш окрик никто не отозвался, и на палубе никого не было видно. Море к
тому времени заметно успокоилось. Мы поднялись на борт. Я шел первым. Ну,
что я могу сказать? Я осмотрел весь корабль. Впечатление очень странное. В
каютах, во всех помещениях корабля все выглядело так, как будто люди отсюда
только что вышли. И никаких следов паники, внезапного бегства. В каютах мы
нашли под некоторыми подушками часы и кошельки с деньгами. В кубрике -
чемоданы и рундуки членов экипажа, в иных замках торчали ключи. Деньги,
ценные вещи не взяты... Несколько коек были смяты, будто кто-то проспал ночь
и не застелил. Прежде всего, непонятно, почему они так торопились сойти с
корабля? Крошечная пробоина! В трюме воды на два фута.
- А спасательные шлюпки? - спросил я.
- Двух не хватало. Но либо они утонули, либо их унесло в открытое море -
мы их так и не нашли.
- Однако я не вижу тут никакой загадки, - проговорил Арне. - Люди на
судне могли совсем верно оценить степень опасности. Представьте, что корабль
несло на рифы. Им показалось, что вот она, гибель! Они сели в шлюпки, чтобы
избежать смерти на корабле, и погибли в шлюпках, а судно осталось невредимо.
- Но где капитан? Судовой журнал? И машина на корабле была в полной
исправности И потом, еще одно: в трюме мы обнаружили семнадцать больших
ящиков с деталями каких-то машин. По документам мы установили, что это груз
для Коста-Рики. Но по тем же документам ящиков числилось не семнадцать, а
двадцать. Где же остальные? Достаточно было хорошенько осмотреть трюм, чтобы
стало ясно, что три ящика, первоначально заложенные остальными, были потом
извлечены. Было видно, что некоторые верхние ящики отодвинуты и опрокинуты,
а между нижними ящиками осталось пустое пространство, где стояли эти три...
Разве не странно: люди терпят бедствие, но они бросают свои ценности, чтобы
тратить время на отгрузку трех тяжелых ящиков с деталями машин!.. И тащат их
на себе в шлюпки?.. Нет, как хотите, а мне эта история не по нутру. И я не
собираюсь закрывать дело. Так что и к вам нижайшая просьба: будете гулять,
или кататься - посматривайте вокруг, не принесло ли чего на берег. Всякое
может случиться... А если вдруг что-то найдете, дайте мне знать, я вам буду
весьма благодарен.
Инспектор выпил с нами кофе, отдал должное пирожкам и отправился в темную
августовскую ночь. Было уже довольно поздно, за плечами остался напряженный
день, мне хотелось спать. Большую парафиновую лампу погасили, и темнота,
скрывавшаяся до поры по углам, вдруг подступила вплотную к телу. По стенам
заплясали подвижные черные тени, отбрасываемые трепещущим пламенем свечей. В
сопровождении трясущейся от страха Мари я проверил, хорошо ли заперта
входная дверь, и все вчетвером мы отправились по скрипучей лестнице на
второй этаж.
Мари, разумеется, боялась спать одна в комнате, и мы решили устроить
обеих женщин на ночевку в большой угловой комнате, а сами, демонстрируя
мужественную невозмутимость, почетным караулом разошлись по отдельным
"спальням", прилегавшим с двух краев к угловой. Я пожелал Арне сладких
сновидений и осмотрелся. Высокая кровать с пологом, выцветшие гравюры на
стенах, модель небольшого военного корабля с пушечкой на носу - ничего
сверхъестественного. И все же, залезая под одеяло, показавшееся ледяным, я,
говоря откровенно, долго не мог унять противную зябкую дрожь.
Обычно, если сон не идет, я беру почитать детектив.
Придя домой, я зажег свечу, но подумал, что "пиратское гнездо", пожалуй,
не самое удачное место для подобного чтения, и выбрал бессмертную книжку
Джерома - благо, я повсюду вожу ее с собой. Юмор - лучшее оружие против
всяческих страхов. В компании Джорджа, Харриса и Монморанси чувствуешь себя
гораздо увереннее перед лицом темных сил. Я уснул с блаженной улыбкой и
утром за завтраком честно сообщил, что не видел, равно как не слышал ничего
необычного. Все остальные, как оказалось, тоже.
И тем не менее, я не чувствовал себя совершенно спокойным. Было что-то
настораживающее в атмосфере громоздкого дома, в его старинной, слишком
необычной обстановке, даже в пейзаже за окнами - неспокойное море и угрюмые
мрачные скалы, - что-то заставляющее лишний раз оглянуться, даже если жуешь
поджаренный хлеб с мармеладом.
Мы собирались посвятить этот день осмотру окрестностей. Однако наш план
рухнул: с самого утра небо затянуло серыми тучами, и скоро пошел дождь,
ровный, упорный, не оставляющий надежды на прояснение. Тем большей
неожиданностью для нас было появление гостей.
На тропинке между скалами появились две фигуры в плащах - мужская и
женская. К огромной радости, в мужчине я узнал Карстена Йерна. С ним была
прехорошенькая молодая особа с темными, кудрявыми, совершенно мокрыми
волосами - у ее белого дождевика не было капюшона, а зонтика у них почему-то
тоже не было. Меня удивило, что при столь очаровательной внешности спутница
Йерна была напрочь лишена всякого кокетства, напротив, она производила
впечатление очень робкого, стеснительного, неуверенного существа.
- Я услышал по почте, что вы приехали, - с порога заявил Йерн. И тотчас
примчался на вас взглянуть! Ну, как после первой ночи в "пиратском
гнезде"?.. Цвет волос, я смотрю, прежний! Моника, радость моя! Неужели
ничего страшного? Подожди, Пауль, всему свой срок! Позвольте, дорогие
друзья, представить вам фру Лиззи Пале. Лиззи, с нашим другом Арне ты уже
знакома, а это наша красавица Моника, Моника Винтерфельдт. Это Пауль Рикерт,
видишь, какой милый! Ну, вот...
Продолжая болтать, он разделся и помог фру Лиззи Пале освободиться от
мокрого плаща.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Тут у нас в начале года случилась одна странная авария...
- Вы намекаете на историю с эстонским кораблем? - спросил Арне.
- Да, да! Именно! Странная история, верно?
- Скажите, господин Сёренсен, - спросила Моника, - а вы сами видели этот
корабль?
- Не только видел, но и первым поднялся на борт. И вот, до сих пор никак
не могу разобраться. Неприятно, знаете, очень неприятно, когда чего-то не
можешь понять.
- А что же там было? Расскажите!
Моника настаивала, как ребенок, требующий обещанную сказку. Сёренсен
улыбнулся, и, попыхивая трубочкой, стал рассказывать:
- Ночью, под Новый год, здесь был очень сильный шторм. А утром мы
получили сообщение, что какое-то судно несет прямо на скалы Хайландета. Мы
сели в лоцманскую лодку и вышли в море. Судно мы обнаружили в морской миле
от рифов, прямо против этого дома. Грузовое судно примерно на четыре тысячи
тонн. Черное, довольно безобразное.
На наш окрик никто не отозвался, и на палубе никого не было видно. Море к
тому времени заметно успокоилось. Мы поднялись на борт. Я шел первым. Ну,
что я могу сказать? Я осмотрел весь корабль. Впечатление очень странное. В
каютах, во всех помещениях корабля все выглядело так, как будто люди отсюда
только что вышли. И никаких следов паники, внезапного бегства. В каютах мы
нашли под некоторыми подушками часы и кошельки с деньгами. В кубрике -
чемоданы и рундуки членов экипажа, в иных замках торчали ключи. Деньги,
ценные вещи не взяты... Несколько коек были смяты, будто кто-то проспал ночь
и не застелил. Прежде всего, непонятно, почему они так торопились сойти с
корабля? Крошечная пробоина! В трюме воды на два фута.
- А спасательные шлюпки? - спросил я.
- Двух не хватало. Но либо они утонули, либо их унесло в открытое море -
мы их так и не нашли.
- Однако я не вижу тут никакой загадки, - проговорил Арне. - Люди на
судне могли совсем верно оценить степень опасности. Представьте, что корабль
несло на рифы. Им показалось, что вот она, гибель! Они сели в шлюпки, чтобы
избежать смерти на корабле, и погибли в шлюпках, а судно осталось невредимо.
- Но где капитан? Судовой журнал? И машина на корабле была в полной
исправности И потом, еще одно: в трюме мы обнаружили семнадцать больших
ящиков с деталями каких-то машин. По документам мы установили, что это груз
для Коста-Рики. Но по тем же документам ящиков числилось не семнадцать, а
двадцать. Где же остальные? Достаточно было хорошенько осмотреть трюм, чтобы
стало ясно, что три ящика, первоначально заложенные остальными, были потом
извлечены. Было видно, что некоторые верхние ящики отодвинуты и опрокинуты,
а между нижними ящиками осталось пустое пространство, где стояли эти три...
Разве не странно: люди терпят бедствие, но они бросают свои ценности, чтобы
тратить время на отгрузку трех тяжелых ящиков с деталями машин!.. И тащат их
на себе в шлюпки?.. Нет, как хотите, а мне эта история не по нутру. И я не
собираюсь закрывать дело. Так что и к вам нижайшая просьба: будете гулять,
или кататься - посматривайте вокруг, не принесло ли чего на берег. Всякое
может случиться... А если вдруг что-то найдете, дайте мне знать, я вам буду
весьма благодарен.
Инспектор выпил с нами кофе, отдал должное пирожкам и отправился в темную
августовскую ночь. Было уже довольно поздно, за плечами остался напряженный
день, мне хотелось спать. Большую парафиновую лампу погасили, и темнота,
скрывавшаяся до поры по углам, вдруг подступила вплотную к телу. По стенам
заплясали подвижные черные тени, отбрасываемые трепещущим пламенем свечей. В
сопровождении трясущейся от страха Мари я проверил, хорошо ли заперта
входная дверь, и все вчетвером мы отправились по скрипучей лестнице на
второй этаж.
Мари, разумеется, боялась спать одна в комнате, и мы решили устроить
обеих женщин на ночевку в большой угловой комнате, а сами, демонстрируя
мужественную невозмутимость, почетным караулом разошлись по отдельным
"спальням", прилегавшим с двух краев к угловой. Я пожелал Арне сладких
сновидений и осмотрелся. Высокая кровать с пологом, выцветшие гравюры на
стенах, модель небольшого военного корабля с пушечкой на носу - ничего
сверхъестественного. И все же, залезая под одеяло, показавшееся ледяным, я,
говоря откровенно, долго не мог унять противную зябкую дрожь.
Обычно, если сон не идет, я беру почитать детектив.
Придя домой, я зажег свечу, но подумал, что "пиратское гнездо", пожалуй,
не самое удачное место для подобного чтения, и выбрал бессмертную книжку
Джерома - благо, я повсюду вожу ее с собой. Юмор - лучшее оружие против
всяческих страхов. В компании Джорджа, Харриса и Монморанси чувствуешь себя
гораздо увереннее перед лицом темных сил. Я уснул с блаженной улыбкой и
утром за завтраком честно сообщил, что не видел, равно как не слышал ничего
необычного. Все остальные, как оказалось, тоже.
И тем не менее, я не чувствовал себя совершенно спокойным. Было что-то
настораживающее в атмосфере громоздкого дома, в его старинной, слишком
необычной обстановке, даже в пейзаже за окнами - неспокойное море и угрюмые
мрачные скалы, - что-то заставляющее лишний раз оглянуться, даже если жуешь
поджаренный хлеб с мармеладом.
Мы собирались посвятить этот день осмотру окрестностей. Однако наш план
рухнул: с самого утра небо затянуло серыми тучами, и скоро пошел дождь,
ровный, упорный, не оставляющий надежды на прояснение. Тем большей
неожиданностью для нас было появление гостей.
На тропинке между скалами появились две фигуры в плащах - мужская и
женская. К огромной радости, в мужчине я узнал Карстена Йерна. С ним была
прехорошенькая молодая особа с темными, кудрявыми, совершенно мокрыми
волосами - у ее белого дождевика не было капюшона, а зонтика у них почему-то
тоже не было. Меня удивило, что при столь очаровательной внешности спутница
Йерна была напрочь лишена всякого кокетства, напротив, она производила
впечатление очень робкого, стеснительного, неуверенного существа.
- Я услышал по почте, что вы приехали, - с порога заявил Йерн. И тотчас
примчался на вас взглянуть! Ну, как после первой ночи в "пиратском
гнезде"?.. Цвет волос, я смотрю, прежний! Моника, радость моя! Неужели
ничего страшного? Подожди, Пауль, всему свой срок! Позвольте, дорогие
друзья, представить вам фру Лиззи Пале. Лиззи, с нашим другом Арне ты уже
знакома, а это наша красавица Моника, Моника Винтерфельдт. Это Пауль Рикерт,
видишь, какой милый! Ну, вот...
Продолжая болтать, он разделся и помог фру Лиззи Пале освободиться от
мокрого плаща.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58