Прочесть что-то на его плоском лице было не легче, чем расшифровать так называемые «рыбьи голоса». Повторяющиеся цепочки непереводимых, не принадлежащих ни одному известному языку фонем, два раза в год забивающие некоторые эфирные частоты. По какому-то совпадению эти два раза приходились на периоды весеннего и осеннего Прорыва.
Человек, который привел Хитори в Дом Друидов, говорил, что впервые «голоса» прозвучали в момент начала Перелома. Он претендовал на знание тайны, перед которой уже двадцать лет оказывались бессильны лучшие умы человечества. Даже Хитори, в тот далекий заснеженный день бывший у самого ее истока, не мог сказать, что за минувшее время он хоть на шаг приблизился к разгадке.
Снег вокруг подбитого танка стаял, обнажив почерневшую, изрытую воронками землю. Демуа пнул выпуклый борт машины, развороченный прямым попаданием ПТУРСа «Rhino» – свистящей и воющей, хуже тысячи дьяволов, реактивной кометы с таранящим наконечником из обедненного урана.
Она, как скальпель сквозь жировые ткани, прошла через хваленую мягкую броню. И, застряв в машинном отделении, рванула так, что башню у «прыгуна» оторвало и, ломая густые кроны вековых сосен, унесло за семьдесят метров к востоку. Где она и лежала сейчас, устремив в небо бесполезный ствол 105-миллиметровой безгильзовой пушки. Ей так и не довелось ни разу выстрелить.
Зато на славу поработал вспомогательный реактивный пулемет, в считанные секунды изрешетивший троих ронинов из группы Демуа. Француз пнул танк ожесточенней, благо пинать в силовом бронекостюме – дело нехитрое. Знай напрягай нужные мышцы, а остальное сделают за тебя сервоприводы с обратной связью и динамический экзоскелеттвоей «скорлупы».
– Мы в полном дерьме, Рицуко, – сказал Демуа. – Если бы я руководил операцией, то уже приказал бы свертывать ее ко всем чертям. Мы вдвое превысили квоту допустимых потерь.
Хитори попытался изобразить пожатие плечами, что в «Страйке» с дополнительно подвешенным на спине джамп-модулем оказалось делом нелегким. Возразить ему было нечего. Кроме одного – операцией все-таки командует он, И поэтому она будет продолжаться, даже если квота потерь приблизится к ста процентам.
–До того как врубились «глушилки», мне передали, что у нас сбит еще один ховер, – сообщил Демуа, – Здесь действует еще кто-то, кроме Пограничного Контроля.
– Ты уверен?
– Нутром чую, – заявил легионер. Русский лингвософт давил на мозги и ему. – В секторе, где сбили ховер, вообще не должно было оказаться ни одного танка. Слишком велико удаление от их несущей платформы. Я разбираюсь в тактике «прыгунов».
– Все это замечательно, – оборвал своего заместителя Хитори. – Но на рассуждения у нас нет времени. Мы отправимся в этот сектор и посмотрим, что к чему. Возможно, к этому моменту наладится связь с остальными группами.
– Или с нами будет покончено, – пессимистично заметил Демуа.
Француз ошибался ровно наполовину. Ховер напоролся именно на прыгающий танк пограничников. Об этом свидетельствовала его взорванная корма, да и сам танк обнаружился неподалеку. Тоже изрядно потрепанный, с поджатыми опорами, левая из которых уже ни на что не годилась. Башенный люк был открыт.
Забравшийся на «прыгун» наемник показал знаками – пусто! Пилота в танке не было,
– Я был прав. – Демуа указал на снег. – Смотри.
От танка уходила четкая цепочка следов. Характерные отпечатки солдатских ботинок н рядом глубокие провалы, слишком крупные для человеческой ноги.
– Это шел пилот, – указал Демуа. – А второй – скорее всего боец в тяжелой броне. Если бы не хреновы «глушилки», запросили бы через спутник сверку профилей отпечатков. Но я думаю, это бронекостюм «Vitjaz». Табельная «скорлупа» армейского спецназа.
– Думаешь, армия? Как-то очень тихо для армии. Ни вертолетов, ни тактических платформ, ни бронепехоты. Русские любят размах, и чьи тогда это следы? – без перехода спросил Хитори.
Демуа в замешательстве уставился на то, что больше всего походило на сильно увеличенный отпечаток кошачьей лапы. Он уже совсем было собрался высказать некое предположение…
…когда ответ сам свалился им на голову.
Оно было размером с крупного тигра и даже чем-то напоминало его с первого взгляда. Если можно представить тигра без хвоста и со шкурой цвета грязного снега, без привычных полосок,
Со второго взгляда, особенно в движении, оно вызывало в памяти игрушечного киберпса Бонни. Того самого, выпущенного русской компанией «Неотех» на мировой рынок в прошлом году. Изготовленного в масштабе двадцать к одному. Только пасть милашки Бонни не щерилась зубной гребенкой, предназначенной откусывать и рвать в клочья. Хитори подумал, что по части клыков невиданная тварь превосходит даже любимцев директора, резвящихся в питомнике на Хоккайдо.
Клыки сомкнулись в первый раз, и вместо мыслей стала пустота, заполненная кружащимся снегом и мазками крови.
Криками. Грохотом четырех пулеметов. Ревом заспинных джетов, швыряющих своих хозяев вверх и в стороны. Взрывами кассетных боеприпасов, щедро раскидывающих вокруг себя шарики осколочных гранат.
Яростным шипением огнеметов, встроенных в рукава «скорлупы» Демуа. Опять взрывами. Одиночными выстрелами реактивного пистолета, слышными за многие километры вокруг. Тишиной. И смертью.
Гибель Демуа – это единственное, что четко отложилось в памяти Голографического Дракона.
Тварь ударила его, как соскочившая пружина, далеко выброшенной передней лапой с торчащими когтями-ножами. В нижнюю часть живота. Удар попал в точку соединения броневых пластин и проник под «скорлупу».
Демуа переломился пополам, упал на колени, неловко взмахивая рукой. Тварь перехватила ее зубами выше локтя, мотнула вытянутой головой, перекусывая сочленения экзоскелета и саму руку. Брызнула кровь, красивым правильным зигзагом ложась на снег, потеками застывая на гладком боку твари.
Француз повалился лицом вниз, подтягивая колени к животу. Дрогнул и застыл. Теперь уже насовсем.
Поборов тупое оцепенение (а может, оглушенный медблок «Страйка» сподобился выдать положенную порцию боевых стимуляторов), Хитори поднял руку с закрепленным на ней пулеметом,
Стрелять из позиции «полулежа» было чертовски неудобно, но даже при всем желании он не мог иначе. Тварь когтями зацепила его левую ногу с внутренней стороны бедра. Лезвия когтей, имевшие молекулярную заточку, рассекли мышечные и нервные волокна. Нога Хитори стала бесполезным неподвижным придатком.
А сейчас, в дополнение к ноге, он лишится еще и головы. В точности как первая жертва «тигропса» – ронин, так и свисающий тряпкой поперек орудия танка. На месте шеи гладкий багровый срез.
Приближающейся твари тоже досталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
Человек, который привел Хитори в Дом Друидов, говорил, что впервые «голоса» прозвучали в момент начала Перелома. Он претендовал на знание тайны, перед которой уже двадцать лет оказывались бессильны лучшие умы человечества. Даже Хитори, в тот далекий заснеженный день бывший у самого ее истока, не мог сказать, что за минувшее время он хоть на шаг приблизился к разгадке.
Снег вокруг подбитого танка стаял, обнажив почерневшую, изрытую воронками землю. Демуа пнул выпуклый борт машины, развороченный прямым попаданием ПТУРСа «Rhino» – свистящей и воющей, хуже тысячи дьяволов, реактивной кометы с таранящим наконечником из обедненного урана.
Она, как скальпель сквозь жировые ткани, прошла через хваленую мягкую броню. И, застряв в машинном отделении, рванула так, что башню у «прыгуна» оторвало и, ломая густые кроны вековых сосен, унесло за семьдесят метров к востоку. Где она и лежала сейчас, устремив в небо бесполезный ствол 105-миллиметровой безгильзовой пушки. Ей так и не довелось ни разу выстрелить.
Зато на славу поработал вспомогательный реактивный пулемет, в считанные секунды изрешетивший троих ронинов из группы Демуа. Француз пнул танк ожесточенней, благо пинать в силовом бронекостюме – дело нехитрое. Знай напрягай нужные мышцы, а остальное сделают за тебя сервоприводы с обратной связью и динамический экзоскелеттвоей «скорлупы».
– Мы в полном дерьме, Рицуко, – сказал Демуа. – Если бы я руководил операцией, то уже приказал бы свертывать ее ко всем чертям. Мы вдвое превысили квоту допустимых потерь.
Хитори попытался изобразить пожатие плечами, что в «Страйке» с дополнительно подвешенным на спине джамп-модулем оказалось делом нелегким. Возразить ему было нечего. Кроме одного – операцией все-таки командует он, И поэтому она будет продолжаться, даже если квота потерь приблизится к ста процентам.
–До того как врубились «глушилки», мне передали, что у нас сбит еще один ховер, – сообщил Демуа, – Здесь действует еще кто-то, кроме Пограничного Контроля.
– Ты уверен?
– Нутром чую, – заявил легионер. Русский лингвософт давил на мозги и ему. – В секторе, где сбили ховер, вообще не должно было оказаться ни одного танка. Слишком велико удаление от их несущей платформы. Я разбираюсь в тактике «прыгунов».
– Все это замечательно, – оборвал своего заместителя Хитори. – Но на рассуждения у нас нет времени. Мы отправимся в этот сектор и посмотрим, что к чему. Возможно, к этому моменту наладится связь с остальными группами.
– Или с нами будет покончено, – пессимистично заметил Демуа.
Француз ошибался ровно наполовину. Ховер напоролся именно на прыгающий танк пограничников. Об этом свидетельствовала его взорванная корма, да и сам танк обнаружился неподалеку. Тоже изрядно потрепанный, с поджатыми опорами, левая из которых уже ни на что не годилась. Башенный люк был открыт.
Забравшийся на «прыгун» наемник показал знаками – пусто! Пилота в танке не было,
– Я был прав. – Демуа указал на снег. – Смотри.
От танка уходила четкая цепочка следов. Характерные отпечатки солдатских ботинок н рядом глубокие провалы, слишком крупные для человеческой ноги.
– Это шел пилот, – указал Демуа. – А второй – скорее всего боец в тяжелой броне. Если бы не хреновы «глушилки», запросили бы через спутник сверку профилей отпечатков. Но я думаю, это бронекостюм «Vitjaz». Табельная «скорлупа» армейского спецназа.
– Думаешь, армия? Как-то очень тихо для армии. Ни вертолетов, ни тактических платформ, ни бронепехоты. Русские любят размах, и чьи тогда это следы? – без перехода спросил Хитори.
Демуа в замешательстве уставился на то, что больше всего походило на сильно увеличенный отпечаток кошачьей лапы. Он уже совсем было собрался высказать некое предположение…
…когда ответ сам свалился им на голову.
Оно было размером с крупного тигра и даже чем-то напоминало его с первого взгляда. Если можно представить тигра без хвоста и со шкурой цвета грязного снега, без привычных полосок,
Со второго взгляда, особенно в движении, оно вызывало в памяти игрушечного киберпса Бонни. Того самого, выпущенного русской компанией «Неотех» на мировой рынок в прошлом году. Изготовленного в масштабе двадцать к одному. Только пасть милашки Бонни не щерилась зубной гребенкой, предназначенной откусывать и рвать в клочья. Хитори подумал, что по части клыков невиданная тварь превосходит даже любимцев директора, резвящихся в питомнике на Хоккайдо.
Клыки сомкнулись в первый раз, и вместо мыслей стала пустота, заполненная кружащимся снегом и мазками крови.
Криками. Грохотом четырех пулеметов. Ревом заспинных джетов, швыряющих своих хозяев вверх и в стороны. Взрывами кассетных боеприпасов, щедро раскидывающих вокруг себя шарики осколочных гранат.
Яростным шипением огнеметов, встроенных в рукава «скорлупы» Демуа. Опять взрывами. Одиночными выстрелами реактивного пистолета, слышными за многие километры вокруг. Тишиной. И смертью.
Гибель Демуа – это единственное, что четко отложилось в памяти Голографического Дракона.
Тварь ударила его, как соскочившая пружина, далеко выброшенной передней лапой с торчащими когтями-ножами. В нижнюю часть живота. Удар попал в точку соединения броневых пластин и проник под «скорлупу».
Демуа переломился пополам, упал на колени, неловко взмахивая рукой. Тварь перехватила ее зубами выше локтя, мотнула вытянутой головой, перекусывая сочленения экзоскелета и саму руку. Брызнула кровь, красивым правильным зигзагом ложась на снег, потеками застывая на гладком боку твари.
Француз повалился лицом вниз, подтягивая колени к животу. Дрогнул и застыл. Теперь уже насовсем.
Поборов тупое оцепенение (а может, оглушенный медблок «Страйка» сподобился выдать положенную порцию боевых стимуляторов), Хитори поднял руку с закрепленным на ней пулеметом,
Стрелять из позиции «полулежа» было чертовски неудобно, но даже при всем желании он не мог иначе. Тварь когтями зацепила его левую ногу с внутренней стороны бедра. Лезвия когтей, имевшие молекулярную заточку, рассекли мышечные и нервные волокна. Нога Хитори стала бесполезным неподвижным придатком.
А сейчас, в дополнение к ноге, он лишится еще и головы. В точности как первая жертва «тигропса» – ронин, так и свисающий тряпкой поперек орудия танка. На месте шеи гладкий багровый срез.
Приближающейся твари тоже досталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184