Сможет ли их любовь, такая прекрасная сейчас, сохраниться через годы, когда он станет обвинять ее в гибели замка, который, по сути, является частью его самого?
«Я не смогу пережить этого», - подумала Сузи. Она вынула свою руку из ладоней герцога, потому что ей трудно было разговаривать с ним, когда он прикасался к ней, и сказала, впервые называя его по имени:
- Жан, я должна что-то сказать вам.
- Что?
Еще до того, как Сузи заговорила, по напряжению ее тела, дрожанию стиснутых пальцев он понял, что она собирается сказать о чем-то чрезвычайно важном, по крайней мере для нее самой.
После долгой паузы, голосом, который он едва расслышал, Сузи вымолвила:
- Я люблю вас… но именно потому, что люблю… я не могу нанести вам такой удар. Поэтому должна отказать…
Герцог понял по ее волнению, что эти слова дались ей с великим трудом.
Де Жирон не торопился с ответом, и через некоторое время Сузи продолжила:
- Будет нечестно и просто безнравственно с моей стороны разрушить ваше родовое гнездо и ваше будущее. Однако, может быть, мы сможем быть вместе без брака?
Последние слова она произнесла очень быстро и сразу покраснела от смущения, хотя во время всего монолога была бледна.
На мгновение воцарилась тишина, а затем герцог, голосом, который Сузи еще не доводилось слышать от него, сказал:
- О, моя дорогая, мое сокровище, моя любовь, наконец-то я знаю, что вы чувствуете ко мне.
Когда он это говорил, то отчетливо понимал, что переход к предложенной леди Шерингтон связи был именно тем, чего при других обстоятельствах всегда ожидали от него его многоопытные парижские приятельницы. Однако герцог прекрасно понимал, с какой обидой Сузи при ее чувствительности и врожденной чистоте восприняла бы его согласие на подобные отношения.
Герцог взял ее дрожащие руки в свои и нежно попросил:
- Посмотрите на меня, Сузи!
Она повиновалась ему - ее ресницы дрожали от едва сдерживаемых слез. Герцог понял, как она была напугана и пристыжена произнесенными ею же самой словами.
- Я обожаю вас! Я боготворю вас! - сказал он тихо. - Я хочу встать на колени перед вами и целовать землю, на которой вы стоите. Теперь я знаю, что вы любите меня, моя дорогая, так же, как я вас, и нас невозможно разлучить!
Он наклонился и поцеловал одну за другой ее руки.
- Я всегда буду помнить, что вы предложили мне, однако должен отказать вам по той простой причине, что, хотя я страстно желаю вас, моя душа говорит мне: плотское влечение к вам не главное в наших отношениях. Нам выпало редкое счастье изведать подлинную любовь, и мы будем настоящими глупцами, если не поддадимся этому божественному чувству, а сведем наши отношения к банальной любовной связи. Если мы не соединимся в браке, моя дорогая, то всю оставшуюся жизнь нас будет преследовать чувство невосполнимой потери.
- О, Жан!..
Из глаз Сузи брызнули слезы.
Не обращая внимания на то, что кто-то может увидеть их, герцог обнял Сузи и принялся осушать поцелуями ее слезы до тех пор, пока их губы не встретились…
Глава 2
- Я очень волнуюсь, сестра Антуанетта! - сказала Трина, когда они ехали в роскошном экипаже герцога, запряженном двумя лошадьми.
- Так и должно быть, - кивнула монашка. - Однако, как внушала нам мать-настоятельница, мы всегда должны контролировать свои чувства.
Трина улыбнулась и ответила:
- Это очень трудно делать, ведь я не видела маму больше года. Она уверена, что я сильно изменилась.
- Думаю, что это именно так. Вы выросли и немного поправились. Девушка рассмеялась.
- Когда я приехала к вам, у меня были только кожа да кости, как говорила моя гувернантка. А все из-за того, что я сильно простудилась той зимой. Все, что мне было необходимо, - это солнце, которое я в избытке нашла во Франции.
В ее голосе звучала неподдельная теплота, когда она произносила эти слова. Они смотрели по сторонам на высокие, типично французские дома, мимо которых проезжали. По разноцветным жалюзи их нельзя было не узнать в любом городе мира.
- Неужели действительно прошел целый год, как вы в последний раз видели леди Шерингтон? - спросила сестра Антуанетта, как будто Трина только что не говорила ей об этом.
- Да, год и почти два месяца, - ответила ей девушка. - Если вы помните, во время рождественских каникул, когда умер мой отец, мама разрешила мне поехать в Испанию вместе с Пьереттой, а на Пасху я была в Риме со своей подругой Вероникой Боргезе.
- Ну конечно, я припоминаю! - воскликнула сестра Антуанетта. - Вы на самом деле много путешествовали, юная леди. Мне кажется, что вам очень нравится бывать в разных странах.
- Интересно, я действительно после этого поумнела, как хотела мать-настоятельница? - ответила Трина с сарказмом в голосе. - Увиденное во время путешествий вызвало у меня восхищение, однако Англию я люблю все же больше.
- Так и должно быть, - ответила монашка. - Прежде всего, Англия - ваша родина.
Трина с улыбкой на лице думала об огромном доме в Гэмпшире, где появилась на свет. Иногда он казался ей весьма мрачным, и она понимала, почему мать настаивала, чтобы она уехала к ее друзьям сразу после смерти отца.
Однако в поместье были ее лошади для верховой езды и любимые собаки, которые следовали за ней повсюду. Кроме того, в огромной усадьбе были сотни других вещей, дорогих ее сердцу, подобных которым она не смогла бы нигде больше найти.
«Теперь мы с мамой будем вместе, - повторяла она про себя, - и это будет чудесно!»
Теплое чувство счастья поднялось у нее в груди, когда она подумала, что теперь мать сможет быть с ней рядом больше, чем когда-либо прежде.
Покойный отец всегда хотел, чтобы жена была подле него. Трина знала, хотя он и старался не показывать этого, что он не одобрял их верховые поездки вдвоем, без слуг, прогулки по озеру на лодке и катание на коньках, когда оно зимой покрывалось льдом.
Ей было очень хорошо рядом с матерью, даже лучше, чем со сверстницами из пансиона, хотя у нее и было много подруг среди них.
Когда они подъезжали к Елисейским Полям, где, как она знала, находился дом герцога Д'Оберга, девушка поймала себя на мысли о том, что молится, чтобы понравиться матери после долгой разлуки.
«Я хочу, чтобы она любила меня, и хочу быть похожей на нее», - подумала девушка.
Экипаж подъехал к парадной двери. И в то же мгновение, как Трина вошла в холл, на противоположной его стороне открылась дверь, из которой появилась леди Сузи.
- Трина!
- Мама!
Два возгласа слились в один, и Трина бросилась к матери с распростертыми объятиями. Они крепко обнялись.
- Дорогая мама! Я так хотела видеть тебя! Я так соскучилась! - плакала от радости Трина.
- Я тоже считала часы, оставшиеся до нашей встречи, - вторила ей в ответ леди Сузи.
Она взяла дочь под руку и отвела в гостиную. Ярко светившее сквозь большие окна солнце осветило и лицо Трины под небольшой шляпкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39