— Думаю, нам обоим необходим крепкий старомодный сон, — объявила ему она. — Спальные помещения в том коридоре. Я тебе покажу.
Мири повернулась, пошатнулась — и упала бы, если бы он не оказался рядом, подхватив ее под локоть. Как только она обрела равновесие, он мгновенно убрал руку, и она повернулась к нему лицом.
В его глазах все еще таился ужас. У нее вдруг возникло ощущение, что это чувство никогда их не оставит.
Придвинувшись к нему, она взяла его под руку, притворившись, будто не заметила его попытки отстраниться.
— Может, у нас получится лучше, если мы обопремся друг на друга?
Он не ответил, но позволил ей держаться за него и вести по коридору.
Она искоса посмотрела на его лицо.
— Вал Кон йос-Фелиум, Второй представитель Клана Корвал?
— Да.
— А кто Первый представитель? — спросила она, решительно игнорируя калейдоскопические узоры, которыми забавлялись стены и пол.
— Моя сестра Нова.
— Вот как? И что делает Второй представитель?
Он почти улыбнулся.
— То, что прикажет Первый представитель. — После короткой паузы, он пояснил: — Второй представитель не обладает властью, за исключением тех случаев, когда Первый представитель не в состоянии выполнять свои обязанности. В этой ситуации Второй представитель берет их на себя до тех пор, пока к Первому представителю не вернется работоспособность или пока не выберут нового.
— А как выбирают Первого представителя? — не успокаивалась Мири. — По возрасту? Нова старше тебя?
— Нова моложе — ненамного. Старший — Шан. Он был Первым представителем после того как… как дядя Эр Том умер. Но он купец, понимаешь, поэтому он подготовил Нову к этой роли, а потом отказался стать Вторым, сказав, что слишком подолгу отсутствует на планете. — Его голос звучал уже почти нормально. — Нова лучше всего подходит на роль Первого: она почти все время проводит на Лиад, и она — Памятующая, что очень полезно, когда она выступает от Клана перед Кланами.
— А ты мало бываешь на Лиад, правда? Как же ты получил место Второго?
Он даже улыбнулся.
— Так у Новы есть убедительная причина высказывать свое недовольство тем, что я редко бываю дома.
Она рассмеялась и кивком указала на мерцающую дверь.
— Нам сюда.
Они вошли, и Вал Кон позволил Мири подвести его к кровати. Он отнял свою руку, только когда она уселась, не доставая ногами до пола, и повернулся, чтобы идти.
— Вал Кон!
Выгнув бровь, он оглянулся. Ужас по-прежнему был на месте. Она помахала в сторону кровати.
— Ты ведь тоже вымотался, или ты забыл? Из-за этого все и началось. А эта кровать такая большая, что тут мог бы улечься весь отряд Гирфальк, и тесно бы не было. — Она ухмыльнулся. — Я на твою честь посягать не буду.
Он мимолетно улыбнулся, вздохнул и вернулся обратно.
— Ладно.
Сев на край постели, он погладил покрывало и взглянул на женщину, которая уже свернулась клубочком, закрыв глаза.
— Мири?
Ее глаза тотчас раскрылись.
— Чего?
— Спасибо тебе за заботу. Я… оказался в ловушке… собственных мыслей.
— Нет проблем. Раньше мне приходилось это делать раза три-четыре в год. Часть радостей сержантской должности. А теперь спи, хорошо? И потуши свет, если догадаешься, как он работает.
Он тихо рассмеялся.
— Есть, сержант, — прошептал он и взмахнул изящной кистью перед пластиной, установленной высоко в стене над кроватью. Освещение отключилось, оставив две неяркие круглые лампы, красную и голубую, имитировавшие чужие луны.
Он лег поверх покрывала, боясь закрыть глаза…
— Спи, парень, — заворчала на него Мири.
Вал Кон послушно закрыл глаза.
И заснул.
Он проснулся, не зная толком, что именно заставило его пробудиться, и замер, прислушиваясь, не открывая глаз. Тишина… Нет. Звук сонного дыхания рядом. У него онемела правая рука, которую что-то придавило.
Он открыл глаза.
Это оказалась Мири. Ее лицо было затоплено сном, голова улеглась ему на правую руку, рука ее замерла у его щеки, запустив пальцы ему в рубашку.
В центре груди возникло странное острое ощущение: боль, и в то же время не боль. Стиснув зубы, он проглотил вскрик и заставил себя несколько раз медленно вдохнуть и выдохнуть. Ощущение стало менее острым, но осталось — одновременно как холод и тепло.
Ему еще не доводилось видеть ее лицо в покое. Он отметил тонкие дуги бровей над глазами со светлыми ресницами, россыпь веснушек на носу, захватившую кое-где и щеки. Ее пухлые губы слабо улыбались, словно она видела во сне что-то приятное.
«Прекрасная Мири», — подумал он, изумившись сам этой мысли и безотчетно протянув руку, чтобы погладить ее по щеке.
Всего шесть часов назад он пытался ее убить.
Он отдернул руку, сжав кулак, и заставил себя отбросить эту мысль, определить, что же все-таки его разбудило. Корабль прекратил работу. Он чуть подвинулся.
— Мири!
Она пошевелилась, ресницы ее затрепетали — и она попыталась прочнее устроить голову у него на руке.
— Мири, — повторил он, — проснись.
Серые глаза открылись, на долю секунды устремив на него мягкий взгляд, а потом жестко сощурились.
— Зачем?
— Корабль остановился, и моя рука мне понадобится.
Она нахмурилась, выпустила его рукав и, перевернувшись, села с неловкой грацией кошки.
— Остановился? Мы уже прилетели?
— Нет, — ответил он, растирая онемевшую руку. — Наблюдатель сказал, что корабль отдыхает после того, как двигатель проработает восемь часов. Сейчас двигатель отключен, а это означает, что у нас четыре часа в нормальном пространстве, чтобы провести повторную калибровку и измерения и внести необходимые поправки.
Покалывание показало, что к его руке возвращается способность действовать. Он свесил ноги с кровати и легко спрыгнул на пол.
Мири осмотрелась. Психоделические ощущения, похоже, пропали, и можно было только благодарить богов за эту милость. Она сползла к краю кровати и прыгнула вниз.
— Ну, так чего мы ждем? Мы идем на мостик или нет?
Она несколько минут смотрела на навигационный комплекс, а потом прошла к пульту и села верхом на одну из скамеечек, лицом к напарнику.
— Вал Кон!
Он мельком посмотрел на нее и снова перевел взгляд на пульт.
— Да?
— Э… Я не пилот и не навигатор, так что, возможно, я что-то упустила, но… Разве расположение звезд не осталось таким же, как когда на этой лоханке заработал двигатель?
Он вздохнул и сел немного прямее, чтобы разгрузить спину.
— Нет, не совсем. На самом деле мы в четырех световых годах от Первой. — Он подался вперед, чтобы проверить показания какого-то прибора, а потом с полуулыбкой снова перевел взгляд на ее лицо. — Или можно сказать иначе: мы как раз добрались до земного короткого прыжка.
— Что? — Она посмотрела на него с новой подозрительностью. — Ты надо мной смеешься!
Он протестующе поднял руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77