Всю жизнь ты бегал. А теперь не в силах совсем немного пройти?"
25
Путешествие заняло три часа. Ступни нестерпимо болели, мышцы ныли, несмотря на то, что Питтман сменил туфли на кроссовки, предусмотрительно положенные в спортивную сумку. Ослабевший и голодный, он наконец добрался до Манхэттена, до Гранд-стрит в Нижнем Ист-Сайде и принялся искать номер дома, указанный в компьютерном досье О'Рейли.
Питтман все время озирался по сторонам, опасаясь преследования. Ведь Глэдис Ботулфсон могла передумать, если Брайан сильно ее разозлил, и снова набрать 911, чтобы проучить супруга. А Брайан мог рассказать о досье О'Рейли. Но с какой стати он станет это делать? Судя по всему, он не терпит свою супругу и рад досадить ей.
Но не только это беспокоило Питтмана. Что, если О'Рейли сообщил властям устаревший или просто неправильный адрес? Что, если не удастся найти знаменитого взломщика?
Опасения стали вполне реальными, когда Питтман нашел нужный дом и обнаружил, что перед ним не жилое здание, а ресторан с неоновой вывеской в витрине: «У ПЭДДИ».
Вот дерьмо! Что же теперь делать?
Не оставаться же на улице. И Питтман вошел в ресторан, стараясь ничем не выдать своего волнения.
Он даже не заметил ирландский декор заведения — зеленые скатерти, трилистники на меню и большую карту Ирландии на стене, сосредоточив все внимание на дюжине посетителей, толпившихся в основном у стойки бара.
Несколько человек оторвались от выпивки и глянули в его сторону. Питтман направился к кассовому аппарату, где стоял верзила бармен. Фартук на нем был тоже зеленым.
— Что будем пить?
— Я ищу друга. Шона О'Рейли.
Бармен принялся протирать полотенцем стойку.
— Мне сказали, что он остановился по этому адресу, — пояснил Питтман, — а здесь, оказывается, ресторан. Не знаю...
— Как?..
— Что как?
— Как вы узнали этот адрес?
— Мне сообщил его контролер, он у нас общий с О'Рейли. Я тоже досрочно освобожден.
Бармен продолжал тщательно протирать стойку.
— Мы познакомились с Шоном, еще когда он исполнял свой гражданский долг и по заданию департамента полиции объяснял в телевизионной передаче, как уберечь свое жилище от взломщиков.
— Ну и что? Зачем он вам нужен?
— Старая дружба. Мне надо ему кое о чем рассказать. — Питтман потянул за цепочку и вытащил из кармана нож. — Вот об этом.
Бармен с посветлевшим лицом смотрел на отмычки.
— О... значит, и у вас есть такая штука? — Улыбаясь, он вынул из кармана связку ключей, среди которых болтался нож, и продемонстрировал Питтману. — Шон дарит их только друзьям. Вы не ошиблись. Он живет здесь. В комнате наверху. По вечерам помогает мне.
— Думаете, он сейчас дома?
— Думаю, да. Никак не проспится после вчерашнего.
В ресторан ввалилось с полдюжины посетителей.
— Работенки у нас сегодня — только держись. — Бармен налил в стакан томатного сока, добавил острый соус «Табаско» и вылил туда сырое яйцо. — Захватите-ка это с собой. Пусть выпьет. Ему полегчает. Лестница в той стороне зала. Второй этаж, последняя комната по коридору.
26
В коридоре на втором этаже все запахи заглушал запах капусты. На стук в дверь никто не ответил. Питтман постучал вторично и услышал стон, постучал в третий раз, стон стал громче. Тогда он толкнул дверь, она оказалась не запертой. В просторной комнате жалюзи на окнах были опущены, свет погашен, а Шон О'Рейли растянулся на полу.
— Свет... Свет... — стонал Шон.
Питтман решил, что свет, падавший из коридора, раздражает О'Рейли, и поспешно захлопнул дверь. Но в полной темноте Шон продолжал подвывать:
— Свет... Свет...
— Нет здесь никакого света, — произнес Питтман.
— Я ослеп. Ничего не вижу. Свет... Свет...
— Зажечь электричество?
— Ослеп... совсем ослеп...
Питтман пошарил по стене, нашел выключатель. Голая лампа под потолком загорелась желтым светом. О'Рейли заметался, прикрыл ладонями глаза, не переставая стонать:
— Слепну... Вы хотите меня ослепить.
«Бог мой!» — ужаснулся Питтман.
Он присел рядом с Шоном, отнял ладонь от его лица и увидел, что левый глаз у него воспален.
— Вот возьмите. Выпейте.
— Что это?
— Бармен прислал.
Шон судорожно схватил стакан, сделал несколько глотков и издал какой-то странный звук — словно захлебнулся.
— Что это, Иисус, Мария и Иосиф? Что за бурда? Тут ни капли спиртного!
— Садитесь. Выпейте еще.
Как ни сопротивлялся О'Рейли, Питтман все же заставил его опустошить стакан.
Шон скорчился, прижавшись спиной к кровати, и завыл. Он был все таким же, как и во время их последней встречи, ни на фунт не прибавил в весе и по своему сложению очень напоминал жокея. Однако пьянство его состарило, виски стали седыми, а лицо избороздили морщины.
— Кто вы такой?
— Друг.
— Не припоминаю.
— Вам просто надо поесть.
— Все равно вывернет наизнанку.
Питтман поднял телефонную трубку и сказал:
— Неважно, закажите что-нибудь.
27
Сэндвич с куском отличного мяса и маринованным укропом, который принес бармен, оказался на редкость вкусным. Питтману хотелось съесть его не торопясь, чтобы продлить удовольствие, но, измученный голодом, он с жадностью набросился на еду. Ведь во рту у него не было ни крошки с тех пор, как утром он выпил апельсиновый сок и съел булочку. Питтман глотал огромные куски, не прожевывая, и быстро опустевшая тарелка привела его в уныние.
Лежа на постели, Шон с ужасом следил за Питтманом.
— Боюсь, сейчас меня стошнит, — сказал он и скрылся в туалете.
Когда взломщик вернулся, Питтман уже прикончил сэндвич, принесенный барменом для О'Рейли.
Шон сел на кровати и уставился на Питтмана:
— Нет, не припомню.
— Я прошел у вас скоростные курсы взлома замков.
— Совершенно не помню...
— Вы еще сказали, что я прирожденный взломщик.
— Забыл... Впрочем... постойте. Вы тогда были репортером?
Питтман кивнул.
— И я дал вам...
Питтман продемонстрировал нож.
— Точно. Теперь вспомнил.
— С тех пор я значительно вырос, — сказал Питтман.
— О чем вы?
Питтман запустил руку в спортивную сумку, извлек купленную по дороге в ресторан газету и швырнул Шону.
— Статья с веселеньким заголовком: «Склонный к самоубийству составитель некрологов — маньяк-убийца». Они пишут «предполагаемый», но уверены, что самый настоящий.
О'Рейли читал и все больше мрачнел, поглядывая на Питтмана.
Наконец он отложил газету.
— Похоже, вы были сильно заняты в последнее время?
— Конечно. Убивал направо и налево. Вряд ли кто-нибудь способен натворить больше.
— Ну, а мне чего от вас ждать?
— Как видите, я пока не причинил вам вреда.
— Вы хотите сказать, что в газете все врут?
Питтман покачал головой.
— Но почему вы явились именно ко мне?
— Потому что доверяю вам.
— И что вам от меня нужно?
Зазвонил телефон.
— Хэлло? — Он внимательно слушал, потом бросил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
25
Путешествие заняло три часа. Ступни нестерпимо болели, мышцы ныли, несмотря на то, что Питтман сменил туфли на кроссовки, предусмотрительно положенные в спортивную сумку. Ослабевший и голодный, он наконец добрался до Манхэттена, до Гранд-стрит в Нижнем Ист-Сайде и принялся искать номер дома, указанный в компьютерном досье О'Рейли.
Питтман все время озирался по сторонам, опасаясь преследования. Ведь Глэдис Ботулфсон могла передумать, если Брайан сильно ее разозлил, и снова набрать 911, чтобы проучить супруга. А Брайан мог рассказать о досье О'Рейли. Но с какой стати он станет это делать? Судя по всему, он не терпит свою супругу и рад досадить ей.
Но не только это беспокоило Питтмана. Что, если О'Рейли сообщил властям устаревший или просто неправильный адрес? Что, если не удастся найти знаменитого взломщика?
Опасения стали вполне реальными, когда Питтман нашел нужный дом и обнаружил, что перед ним не жилое здание, а ресторан с неоновой вывеской в витрине: «У ПЭДДИ».
Вот дерьмо! Что же теперь делать?
Не оставаться же на улице. И Питтман вошел в ресторан, стараясь ничем не выдать своего волнения.
Он даже не заметил ирландский декор заведения — зеленые скатерти, трилистники на меню и большую карту Ирландии на стене, сосредоточив все внимание на дюжине посетителей, толпившихся в основном у стойки бара.
Несколько человек оторвались от выпивки и глянули в его сторону. Питтман направился к кассовому аппарату, где стоял верзила бармен. Фартук на нем был тоже зеленым.
— Что будем пить?
— Я ищу друга. Шона О'Рейли.
Бармен принялся протирать полотенцем стойку.
— Мне сказали, что он остановился по этому адресу, — пояснил Питтман, — а здесь, оказывается, ресторан. Не знаю...
— Как?..
— Что как?
— Как вы узнали этот адрес?
— Мне сообщил его контролер, он у нас общий с О'Рейли. Я тоже досрочно освобожден.
Бармен продолжал тщательно протирать стойку.
— Мы познакомились с Шоном, еще когда он исполнял свой гражданский долг и по заданию департамента полиции объяснял в телевизионной передаче, как уберечь свое жилище от взломщиков.
— Ну и что? Зачем он вам нужен?
— Старая дружба. Мне надо ему кое о чем рассказать. — Питтман потянул за цепочку и вытащил из кармана нож. — Вот об этом.
Бармен с посветлевшим лицом смотрел на отмычки.
— О... значит, и у вас есть такая штука? — Улыбаясь, он вынул из кармана связку ключей, среди которых болтался нож, и продемонстрировал Питтману. — Шон дарит их только друзьям. Вы не ошиблись. Он живет здесь. В комнате наверху. По вечерам помогает мне.
— Думаете, он сейчас дома?
— Думаю, да. Никак не проспится после вчерашнего.
В ресторан ввалилось с полдюжины посетителей.
— Работенки у нас сегодня — только держись. — Бармен налил в стакан томатного сока, добавил острый соус «Табаско» и вылил туда сырое яйцо. — Захватите-ка это с собой. Пусть выпьет. Ему полегчает. Лестница в той стороне зала. Второй этаж, последняя комната по коридору.
26
В коридоре на втором этаже все запахи заглушал запах капусты. На стук в дверь никто не ответил. Питтман постучал вторично и услышал стон, постучал в третий раз, стон стал громче. Тогда он толкнул дверь, она оказалась не запертой. В просторной комнате жалюзи на окнах были опущены, свет погашен, а Шон О'Рейли растянулся на полу.
— Свет... Свет... — стонал Шон.
Питтман решил, что свет, падавший из коридора, раздражает О'Рейли, и поспешно захлопнул дверь. Но в полной темноте Шон продолжал подвывать:
— Свет... Свет...
— Нет здесь никакого света, — произнес Питтман.
— Я ослеп. Ничего не вижу. Свет... Свет...
— Зажечь электричество?
— Ослеп... совсем ослеп...
Питтман пошарил по стене, нашел выключатель. Голая лампа под потолком загорелась желтым светом. О'Рейли заметался, прикрыл ладонями глаза, не переставая стонать:
— Слепну... Вы хотите меня ослепить.
«Бог мой!» — ужаснулся Питтман.
Он присел рядом с Шоном, отнял ладонь от его лица и увидел, что левый глаз у него воспален.
— Вот возьмите. Выпейте.
— Что это?
— Бармен прислал.
Шон судорожно схватил стакан, сделал несколько глотков и издал какой-то странный звук — словно захлебнулся.
— Что это, Иисус, Мария и Иосиф? Что за бурда? Тут ни капли спиртного!
— Садитесь. Выпейте еще.
Как ни сопротивлялся О'Рейли, Питтман все же заставил его опустошить стакан.
Шон скорчился, прижавшись спиной к кровати, и завыл. Он был все таким же, как и во время их последней встречи, ни на фунт не прибавил в весе и по своему сложению очень напоминал жокея. Однако пьянство его состарило, виски стали седыми, а лицо избороздили морщины.
— Кто вы такой?
— Друг.
— Не припоминаю.
— Вам просто надо поесть.
— Все равно вывернет наизнанку.
Питтман поднял телефонную трубку и сказал:
— Неважно, закажите что-нибудь.
27
Сэндвич с куском отличного мяса и маринованным укропом, который принес бармен, оказался на редкость вкусным. Питтману хотелось съесть его не торопясь, чтобы продлить удовольствие, но, измученный голодом, он с жадностью набросился на еду. Ведь во рту у него не было ни крошки с тех пор, как утром он выпил апельсиновый сок и съел булочку. Питтман глотал огромные куски, не прожевывая, и быстро опустевшая тарелка привела его в уныние.
Лежа на постели, Шон с ужасом следил за Питтманом.
— Боюсь, сейчас меня стошнит, — сказал он и скрылся в туалете.
Когда взломщик вернулся, Питтман уже прикончил сэндвич, принесенный барменом для О'Рейли.
Шон сел на кровати и уставился на Питтмана:
— Нет, не припомню.
— Я прошел у вас скоростные курсы взлома замков.
— Совершенно не помню...
— Вы еще сказали, что я прирожденный взломщик.
— Забыл... Впрочем... постойте. Вы тогда были репортером?
Питтман кивнул.
— И я дал вам...
Питтман продемонстрировал нож.
— Точно. Теперь вспомнил.
— С тех пор я значительно вырос, — сказал Питтман.
— О чем вы?
Питтман запустил руку в спортивную сумку, извлек купленную по дороге в ресторан газету и швырнул Шону.
— Статья с веселеньким заголовком: «Склонный к самоубийству составитель некрологов — маньяк-убийца». Они пишут «предполагаемый», но уверены, что самый настоящий.
О'Рейли читал и все больше мрачнел, поглядывая на Питтмана.
Наконец он отложил газету.
— Похоже, вы были сильно заняты в последнее время?
— Конечно. Убивал направо и налево. Вряд ли кто-нибудь способен натворить больше.
— Ну, а мне чего от вас ждать?
— Как видите, я пока не причинил вам вреда.
— Вы хотите сказать, что в газете все врут?
Питтман покачал головой.
— Но почему вы явились именно ко мне?
— Потому что доверяю вам.
— И что вам от меня нужно?
Зазвонил телефон.
— Хэлло? — Он внимательно слушал, потом бросил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89