Эдмунд отшвырнул оружие, скривившись из-за болезненной отдачи.
– Черт!
Энгус ухмылялся, хотя удар опрокинул его на спину.
– Когда два слоя этого материала соприкасаются друг с другом при внешнем воздействии, как правило, при трении, между атомами углерода образуются временные ковалентные связи. Я же сказал, что разработал активные доспехи. Когда по ним бьют – становятся панцирем. Алмазным.
– А вот это уже интересней, – заметил Эдмунд, пробуя пальцем кольчугу, вновь ставшую гибкой. Самым существенным недостатком панцирей была громоздкость. Носивший доспехи оказывался заключен внутри формы, зачастую – неудобной.
– А если ходить, сгибать руки и все такое – тогда как?
– Энергии не хватит. Конечно, кольчуга становится не такой гибкой, как обычная, – но ненамного.
– Интересно, – заметил Тальбот, – как ты ее разработал?
– Секретная программа. Но тебе, по дружбе, скажу… – ухмыляясь, многозначительно намекнул Пятерка.
– Значит, ты решил забавляться новой игрушкой, а про мою просьбу забыл? – уточнил Мирон.
– Не-а, я буду делать оба дела одновременно. Принесешь образцы и описание устройства – помогу.
– Значит, решено, – сказал Энгус. – А теперь давайте выпьем как следует в честь открытия первой жилы.
– Много такого материала? – поинтересовался Мирон.
– В первой залежи – не очень, но будет еще, – заверил дворф. – И остальные найдутся. Но как же они глубоко! Мы опустились на такую глубину, что древние насосы не справляются.
– Древность там, древность здесь, – подал голос Эдмунд. – Энгус, угости меня выпивкой, а главное – подари немного твоего материала, чтобы было чем заняться, и я открою тебе нечто неслыханное.
– Договорились.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Договорились, – вздохнула Даная, завершая связь. Задание выпало не из приятных: клиент хотел стать кем-то вроде ската. Но причины оказались довольно вескими: человек был глубоководным ныряльщиком и хотел без помех исследовать морские глубины, да и серьезных проблем вроде тех, с которыми пришлось столкнуться, взявшись за лечение Герцера, не предвиделось.
Боковым зрением женщина заметила, как Азур встал и встряхнулся, после чего направился в комнату Рейчел, что, возможно, указывало на возвращение дочери. Даная задумалась: кажется, вот уже два дня, как она не виделась с Рейчел.
– Рейчел! – позвала Даная, и автоматические устройства перенесли звук голоса в комнату дочери.
– Что, мама?
Даная приосанилась и обдумала ответ.
– Пожалуйста, подойди на минуту.
– Хорошо, мама, – ответила Рейчел и вздохнула. Исполнительная система передачи тотчас же донесла вздох до ушей Данаи.
Как только девушка зашла в комнату, у Данаи захолонуло сердце. Врачевательница и так переживала, что до сих пор не представилось достойных случаев попробовать силы, а тут еще…
– Рейчел, мы же, кажется, договорились: никакой гомопластики!
Изменения были невелики, но весьма заметны на взгляд профессионала. Надбровные дуги Рейчел выгнулись, скулы заострились, а нос слегка утончился. К тому же уменьшились груди, а зад стал еще меньше, чем перед вечеринкой у Маргарет.
– Со мной ты не договаривалась, а все решила сама! – с жаром заявила Рейчел.
– Я – твоя мать и имею право решать, – ледяным тоном ответила Даная. – Где ты сделала себе сомопластику?
– Я не обязана отвечать. – Девушка скрестила руки на груди. – Я… я не обязана.
– Ты могла сделать себе пластику и вне Сети, – заметила Даная, склонив голову. – Там встречается немало второсортной безвкусицы. – Горбани не скрывала профессионального презрения. – Но я заложила в Сеть личный запрет. Так как же тебе удалось?
– Я. Не. Обязана. Отвечать, – отчеканила Рейчел. – И это – не второсортная безвкусица!
– Как бы там ни было, изменения разработаны бездарно – холодно возразила Даная. – Поверь мне как профессионалу, дочка. Надбровные дуги посажены крайне неровно, скулы выступают за нос, а все вместе делает тебя похожей на короткоклювую птицу. В общем, неудачно.
– Ты же не позволила мне сделать удачную пластику, мама! – с яростью выпалила девушка и обессиленно прислонилась спиной к стене, покачивая головой. – Хотя… да, ты права: вид ужасный.
– Не ужасный, – резко ответила Даная, – но и не самый модный. Не то чтобы мне нравилась современная мода, она очень нездоровая, да и тебе не слишком идет. Согласись, дорогая: пока ты не сделаешь себе сомопластику и лицо, чтобы выглядеть в точности как твоя подружка Маргарет и все остальные подростки, которые будто вылупились из одного инкубатора, тебе не стать модной. Ты слишком… – Даная запнулась, подбирая верное слово.
– Жирная, – подсказала Рейчел.
– Не жирная, а женственная, – поправила Даная. – Теперь жирных нет. Жирная – это когда у тебя свисают большие складки… – Врачевательница взглянула на живот и руки девушки и пожала плечами. – Ты и сама видела картинки. Милая, ты прекрасна. Ты и сама отлично знаешь, что в те времена превзошла бы любую красавицу, – со вздохом добавила Горбани.
– Конечно, мама, но теперь парням не нравятся женщины, способные пережить легкий голод.
– Ну, ты не очень похожа на героиню полотен Рубенса, – ответила Даная. – Хочешь переделать? Или оставить как есть, пока не сделаешь настоящую сомопластику? У меня есть очень способные знакомые.
– Когда? – с удивлением спросила Рейчел.
– Когда тебе исполнится восемнадцать, – ответила Даная. – А пока ты под домашним арестом. Если ты не можешь сдержать даже такого простого обещания, то я сомневаюсь, что ты сдержишь слово вообще.
– Но, мама!
– Нечего мне мамкать! – отрезала Даная. – Ты пока еще не способна принимать взрослые решения, доказательство – что ты сделала сомопластику втайне от меня, и плохо к тому же.
– Но я… я… – Рейчел безуспешно подыскивала верные слова, после чего развернулась и быстрым шагом вышла из комнаты.
– Джинн, я говорила о домашнем аресте вполне серьезно. Напомни мне отменить его через неделю.
– Хорошо, мэм, – ответила программа.
Даная вздохнула и потерла виски.
– Ну что за день такой…
Приготовленный Дионисом подарок оказался девушкой. Вернее, андроидом, – так решил Герцер. Андроид находился в заросшей лесом лощине вместе с полудюжиной приспешников Мак-Кейнока. Девушка была невысокой, хрупкой на вид, с короткими черными волосами и эльфийским лицом. И ей было страшно.
– Это андроид? – на всякий случай уточнил Герцер.
Как правило, искусственные создания излучали незамысловатые улыбки. Но девушка казалась обезумевшей от ужаса. Геррик отправил в Сеть мысленный запрос и убедился, что перед ним – настоящий андроид. А не перепуганная несовершеннолетняя девочка, даже не подросток.
– О да, – подтвердил Дионис, сардонически ухмыляясь. – Но не простой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
– Черт!
Энгус ухмылялся, хотя удар опрокинул его на спину.
– Когда два слоя этого материала соприкасаются друг с другом при внешнем воздействии, как правило, при трении, между атомами углерода образуются временные ковалентные связи. Я же сказал, что разработал активные доспехи. Когда по ним бьют – становятся панцирем. Алмазным.
– А вот это уже интересней, – заметил Эдмунд, пробуя пальцем кольчугу, вновь ставшую гибкой. Самым существенным недостатком панцирей была громоздкость. Носивший доспехи оказывался заключен внутри формы, зачастую – неудобной.
– А если ходить, сгибать руки и все такое – тогда как?
– Энергии не хватит. Конечно, кольчуга становится не такой гибкой, как обычная, – но ненамного.
– Интересно, – заметил Тальбот, – как ты ее разработал?
– Секретная программа. Но тебе, по дружбе, скажу… – ухмыляясь, многозначительно намекнул Пятерка.
– Значит, ты решил забавляться новой игрушкой, а про мою просьбу забыл? – уточнил Мирон.
– Не-а, я буду делать оба дела одновременно. Принесешь образцы и описание устройства – помогу.
– Значит, решено, – сказал Энгус. – А теперь давайте выпьем как следует в честь открытия первой жилы.
– Много такого материала? – поинтересовался Мирон.
– В первой залежи – не очень, но будет еще, – заверил дворф. – И остальные найдутся. Но как же они глубоко! Мы опустились на такую глубину, что древние насосы не справляются.
– Древность там, древность здесь, – подал голос Эдмунд. – Энгус, угости меня выпивкой, а главное – подари немного твоего материала, чтобы было чем заняться, и я открою тебе нечто неслыханное.
– Договорились.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Договорились, – вздохнула Даная, завершая связь. Задание выпало не из приятных: клиент хотел стать кем-то вроде ската. Но причины оказались довольно вескими: человек был глубоководным ныряльщиком и хотел без помех исследовать морские глубины, да и серьезных проблем вроде тех, с которыми пришлось столкнуться, взявшись за лечение Герцера, не предвиделось.
Боковым зрением женщина заметила, как Азур встал и встряхнулся, после чего направился в комнату Рейчел, что, возможно, указывало на возвращение дочери. Даная задумалась: кажется, вот уже два дня, как она не виделась с Рейчел.
– Рейчел! – позвала Даная, и автоматические устройства перенесли звук голоса в комнату дочери.
– Что, мама?
Даная приосанилась и обдумала ответ.
– Пожалуйста, подойди на минуту.
– Хорошо, мама, – ответила Рейчел и вздохнула. Исполнительная система передачи тотчас же донесла вздох до ушей Данаи.
Как только девушка зашла в комнату, у Данаи захолонуло сердце. Врачевательница и так переживала, что до сих пор не представилось достойных случаев попробовать силы, а тут еще…
– Рейчел, мы же, кажется, договорились: никакой гомопластики!
Изменения были невелики, но весьма заметны на взгляд профессионала. Надбровные дуги Рейчел выгнулись, скулы заострились, а нос слегка утончился. К тому же уменьшились груди, а зад стал еще меньше, чем перед вечеринкой у Маргарет.
– Со мной ты не договаривалась, а все решила сама! – с жаром заявила Рейчел.
– Я – твоя мать и имею право решать, – ледяным тоном ответила Даная. – Где ты сделала себе сомопластику?
– Я не обязана отвечать. – Девушка скрестила руки на груди. – Я… я не обязана.
– Ты могла сделать себе пластику и вне Сети, – заметила Даная, склонив голову. – Там встречается немало второсортной безвкусицы. – Горбани не скрывала профессионального презрения. – Но я заложила в Сеть личный запрет. Так как же тебе удалось?
– Я. Не. Обязана. Отвечать, – отчеканила Рейчел. – И это – не второсортная безвкусица!
– Как бы там ни было, изменения разработаны бездарно – холодно возразила Даная. – Поверь мне как профессионалу, дочка. Надбровные дуги посажены крайне неровно, скулы выступают за нос, а все вместе делает тебя похожей на короткоклювую птицу. В общем, неудачно.
– Ты же не позволила мне сделать удачную пластику, мама! – с яростью выпалила девушка и обессиленно прислонилась спиной к стене, покачивая головой. – Хотя… да, ты права: вид ужасный.
– Не ужасный, – резко ответила Даная, – но и не самый модный. Не то чтобы мне нравилась современная мода, она очень нездоровая, да и тебе не слишком идет. Согласись, дорогая: пока ты не сделаешь себе сомопластику и лицо, чтобы выглядеть в точности как твоя подружка Маргарет и все остальные подростки, которые будто вылупились из одного инкубатора, тебе не стать модной. Ты слишком… – Даная запнулась, подбирая верное слово.
– Жирная, – подсказала Рейчел.
– Не жирная, а женственная, – поправила Даная. – Теперь жирных нет. Жирная – это когда у тебя свисают большие складки… – Врачевательница взглянула на живот и руки девушки и пожала плечами. – Ты и сама видела картинки. Милая, ты прекрасна. Ты и сама отлично знаешь, что в те времена превзошла бы любую красавицу, – со вздохом добавила Горбани.
– Конечно, мама, но теперь парням не нравятся женщины, способные пережить легкий голод.
– Ну, ты не очень похожа на героиню полотен Рубенса, – ответила Даная. – Хочешь переделать? Или оставить как есть, пока не сделаешь настоящую сомопластику? У меня есть очень способные знакомые.
– Когда? – с удивлением спросила Рейчел.
– Когда тебе исполнится восемнадцать, – ответила Даная. – А пока ты под домашним арестом. Если ты не можешь сдержать даже такого простого обещания, то я сомневаюсь, что ты сдержишь слово вообще.
– Но, мама!
– Нечего мне мамкать! – отрезала Даная. – Ты пока еще не способна принимать взрослые решения, доказательство – что ты сделала сомопластику втайне от меня, и плохо к тому же.
– Но я… я… – Рейчел безуспешно подыскивала верные слова, после чего развернулась и быстрым шагом вышла из комнаты.
– Джинн, я говорила о домашнем аресте вполне серьезно. Напомни мне отменить его через неделю.
– Хорошо, мэм, – ответила программа.
Даная вздохнула и потерла виски.
– Ну что за день такой…
Приготовленный Дионисом подарок оказался девушкой. Вернее, андроидом, – так решил Герцер. Андроид находился в заросшей лесом лощине вместе с полудюжиной приспешников Мак-Кейнока. Девушка была невысокой, хрупкой на вид, с короткими черными волосами и эльфийским лицом. И ей было страшно.
– Это андроид? – на всякий случай уточнил Герцер.
Как правило, искусственные создания излучали незамысловатые улыбки. Но девушка казалась обезумевшей от ужаса. Геррик отправил в Сеть мысленный запрос и убедился, что перед ним – настоящий андроид. А не перепуганная несовершеннолетняя девочка, даже не подросток.
– О да, – подтвердил Дионис, сардонически ухмыляясь. – Но не простой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158