– Ну, – молвил наконец. – Вероятно, серебряного кинжала не интересуют кражи драгоценностей.
Сердце Джилл забилось от возбуждения.
– Ни в малейшей степени, – ответила она. – Я знаю, что мы считаемся двоюродными братьями воров, но все же кузен – не то же самое, что родной брат.
– Именно так. Видишь ли, до меня доходили кое-какие интересные новости из Дэверри. Предполагалось, что один парень должен был отправиться в Йир Аусглин с очень большим мешком украденных драгоценностей. Кстати, по слухам, он – полный болван. Он пытается выдать себя за купца, а на его коне узда, подходящие гвербрету, – и, кстати, боевое седло.
Джилл прилагала огромные усилия, чтобы скрыть жгучий интерес к разговору.
– Если камни все еще находятся в Йире Аусглин, то это не мое дело, – продолжал Огверн задумчиво. – Но несколько умных ребят пытались там найти этого так называемого купца – конечно, чтобы освободить его от непосильного груза. Они проследили за ним до реки Лит, и – пуф! Там он исчез. Просто колдовство какое-то!
– Поэтому ты задаешься вопросом, не мог ли он пробраться на вашу территорию. Должно быть, вещи, которые он вез, не имеют цены, раз за ним охотятся все воры в королевстве.
– Они очень ценные. Говорят, камни принадлежали самому королю.
– Но как кто-то мог украсть у самого короля?
– Хороший вопрос, серебряный кинжал, на самом деле хороший вопрос. Я только повторяю то, что слышал. Один из этих камней – рубин величиной с ноготь твоего большого пальца. Ты знаешь, сколько стоит такой камень? Предполагается также, что там есть опал размером с грецкий орех. Обычно опал стоит не больше других драгоценных камней, но камень такого размера встречается достаточно редко.
– В Маркмуре я слышала разговоры о каком-то перстне с сапфиром. Как ты думаешь, он мог быть из той же партии?
– Вполне, – глаза Огверна ярко блестели среди складок жира. – А что ты слышала?
– Предполагается, что перстень проклят, – Джилл быстро подбирала слова, пытаясь изложить сведения о камнях, обладающих двеомером, в понятных Огверну терминах. – Говорили, будто он посылает мысли прямо тебе в сознание. Да, и еще кое-что насчет того, как он выглядит… А, да. Иногда это просто сапфир, а иногда он светится и переливается.
– А теперь послушай: никогда не смейся над проклятыми камнями. За мою долгую, драгоценную жизнь через мои руки прошло много камней, и ты удивишься силе, которой обладают некоторые из них. Они действительно живут своей жизнью. Как ты думаешь, почему люди так ценят их? – Он замолчал, постукивая пальцами по столу. – Проклятый камень, говоришь? Это кое-что объясняет. Пара умных ребят в Дэверри на самом деле попыталась обокрасть того, с камнями, но они оба плохо закончили, так и не добившись успеха. Один разбился насмерть, выпав из окна, когда пытался забраться в него, словно кто-то взял и толкнул его – так сказал его напарник. И я не знаю, что случилось с другим.
«Искаженные Дикие заставили его поскользнуться и скинули в реку», – чуть не крикнула Джилл вслух.
– Что-то не так? – резко спросил Огвен. – Ты побледнела.
– О, ничего, ничего. Я все еще не отошла от долгой езды.
Постепенно таверна наполнялась людьми. По нескольку за раз ничем внешне не привлекательные молодые люди заходили в дверь, брали кружки эля и тихо останавливались в тени. Большинство из них, судя по следам краски на руках, были честными учениками и подмастерьями, которые заглянули выпить по кружке эля, пока жены их хозяев готовят ужин. Некоторые с большим интересом наблюдали, как возле очага тощий владелец гостиницы снимает с вертела кур.
– Останься поужинать, – предложил Огверн Джилл. – Еда здесь гораздо лучше, чем в «Бегущей лисе». Известно, что тамошняя кухарка ковыряет в носу, когда помешивает жаркое.
Здесь и впрямь кормили куда вкуснее, чем ожидала Джилл. Хозяин принес ей половину курицы и свежего хлеба, а для Огвена – поднос с целой птицей и круглой буханкой.
Некоторое время спустя молодой человек с бородавками, которого Джилл поймала в переулке, проскользнул внутрь. Огверн повелительно махнул ему куриной ножкой.
– Джилл, это мой сын, мой единственный ребенок – к сожалению, о, увы и ах! – Огверн повернулся к парню. – Бокк, это Джилл. Надеюсь, между вами не осталось никаких недоразумений?
– С моей стороны – нет, – сказала Джилл.
– И никаких с моей, – Бокк легонько поклонился ей.
Джилл внимательно осмотрела его. Хотя он был стройным, тонким, она все же улавливала определенное сходство юноши с отцом, в особенности в форме маленьких глазок и носа. Бокк нагнулся и взял у Огверна кусочек курицы.
– Послушай, Джилл, – заговорил Бокк. – Поскольку ты была в Йире Аусглин…
– Мы это как раз обсуждали, – вставил Огверн. – Она…
Кто-то громко и сильно постучал в дверь. Хозяин бросился ко входу, некоторые из посетителей невольно метнули взгляд в окно. Владелец гостинцы выглянул наружу и покачал головой. Все расслабились.
– Значит, это не стражники гвербрета, – прошептал Огверн Джилл.
Хозяин отступил на несколько шагов назад, впуская высокого широкоплечего мужчину в простых серых бриггах и темной от пота рубашке, перехваченной широким поясом, на котором висел меч в дорогих ножнах. Его легкая, осторожная походка подсказала Джилл, что он весьма недурно владеет этим мечом. Когда новый посетитель подошел к столу Огверна, Бокк поспешно сбежал в тень. Джилл отлично понимала парня. Никогда раньше она не видела таких глаз, как у этого незнакомца, – они были голубыми, как лед, и абсолютно холодными, словно он за свою жизнь видел столько отвратительных вещей, что в нем не осталось никаких эмоций, – кроме презрения. Джилл машинально опустила руку на рукоятку меча. Заметив этот жест, незнакомец улыбнулся, едва дернув тонкими губами.
– Э… добрый вечер, – поздоровался Огверн. – Как я понимаю, ты хочешь поговорить со мной?
– Возможно. Это зависит от того, есть ли что сказать серебряному кинжалу.
Его голос не был особенно неприятным, просто холодным и сухим, но Джилл содрогнулась, когда он повернулся к ней.
– Не думаю, что мы встречались, – заметила она.
– Нет, не встречались. Но, как я понимаю, у тебя имеется украденный драгоценный камень. Я заплачу тебе за него золотом.
Джилл осознавала, что Огверн наблюдает в приятном удивлении, словно думает о том, как чуть раньше она обманула его.
– Ты ошибаешься, – сказала Джилл. – У меня нет камней на продажу. Впрочем… Что, по-твоему, у меня имеется?
– Опал. Довольно большой опал. Я знаю, что вы, воры, обычно торгуетесь, но обещаю: я заплачу тебе гораздо больше, чем любой ювелир, занимающийся скупкой краденого. Камень лежит в кошеле, висящем у тебя на шее. Вынимай.
– Если бы у меня был этот опал, то я продала бы его тебе и никому другому, – Джилл почувствовала, как какая-то сила заставляет ее произносить эти слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120