Во все стороны разбегались петляющие улочки – подобно тому, как круги расходятся по воде после падения камня.
Пока гвербреты обеспечивали его безопасность, торговля с Бардеком делала город богатым. Крепость внутри крепости, дан Кермор стоял на невысокой искусственной горе в центре города недалеко от реки. Внутри двойного кольца стен находился каменный комплекс брохей, каменные надворные постройки и каменные казармы, все покрытые шифером; нигде не было ни куска дерева, которое могло бы загореться от горящей стрелы, выпущенной врагом. Перед главными воротами находились барбаканы, покрытые железом ворота открывались и закрывались при помощи лебедки.
Когда Гвенивер вела свой боевой отряд по мощеному открытому двору, слышались приветственные крики:
– Это клан Волка! Клянусь всеми богами, это клан Волка!
Люди выходили из броха и казарм, чтобы взглянуть на прибывших, а пажи, одетые в королевские цвета, красный и серебряный, выбежали их поприветствовать.
– Мой господин, – выпалил один парень. – Мы слышали, что вас убили!
– Убили моего брата, – ответила Гвенивер. – Иди скажи королю, что прибыла леди Гвенивер с намерением выполнить клятву лорда Авоика.
Выпученными глазами паж уставился на татуировку у нее на лице, затем ринулся назад в брох. Рикин подъехал к Гвенивер и улыбнулся.
– Они посчитали тебя призраком из Других Земель. Приказать нашим людям спешиваться?
– Да. Ты уже много дней выполнял работу капитана. Пришло время мне объявить официально: ты – капитан боевого отряда.
– Госпожа очень высоко меня ценит.
– Рикко, ты никогда не страдал от избытка скромности, и не надо теперь изображать смущение.
Он рассмеялся, изобразил в седле полупоклон и повернул коня к подчиненным.
Ожидая возвращения пажа, Гвенивер стояла рядом со своим конем и осматривала комплекс брохей. Хотя братья рассказывали ей о великолепии Кермора, сама она никогда раньше здесь не бывала. Массивная башня высотой в целых семь этажей присоединялась к трем более низким полубашням, и темно-серое строение поднималось к небесам, словно кулак гиганта, превращенный в камень двеомером. Рядом находилось достаточно казарм и конюшен, чтобы расквартировать сотни людей. Надо всем этим висел серебристо-красный флаг, гордо объявляя о том, что король находится в резиденции.
Осмотрев собирающуюся толпу, Гвенивер увидела, что все господа благородного происхождения наблюдают за ней и боятся заговорить, пока король не примет решение по странному вопросу. Как раз в тот момент, когда она ругала пажа за медлительность, обитые железом двери распахнулись, и вышел сам король в сопровождении пажей и советников.
Глин, гвербрет Кермора – или король всего Дэверри, как он предпочитал именоваться, – выглядел лет на двадцать пять. Он был высоким мужчиной плотного сложения, с золотистыми волосами, уложенными в соответствии с королевской модой так, что они обрамляли его квадратное лицо львиной гривой. В его глубоко посаженных глазах Гвенивер увидела такое затравленное выражение, что задумалась: не потерял ли он недавно какого-нибудь близкого родственника.
Гвенивер с благоговейным трепетом склонилась перед ним. Всю жизнь она слышала об этом человеке, и вот теперь он был рядом. С легкой улыбкой на губах он рассматривал ее, не скрывая удивления.
– Встаньте, леди Гвенивер, – проговорил Глин. – Не хочу показаться грубияном, но я никогда не думал, что доживу до того дня, когда женщина приведет мне людей.
Гвенивер изобразила реверанс – насколько это возможно в бриггах.
– Мой уважаемый сеньор, клан Волка никогда не нарушал данную им клятву. Ни разу за все эти долгие годы войны.
– Я очень хорошо это знаю и помню, – Глин колебался, тщательно подбирая слова. – Я знаю, что у вас есть сестра. Несомненно, позднее, после того, как отдохнете, вы захотите поговорить со мной о судьбе клана Волка.
– Захочу, мой господин, и посчитаю честью для себя, если вы обратите свое внимание на этот вопрос.
– Конечно я решу его. Вы останетесь со мной на какое-то время, как почетная гостья, или вам нужно немедленно возвращаться в свой храм?
Это был критический момент, и Гвенивер сердцем призвала Богиню на помощь.
– Мой сеньор, сама священная Луна избрала меня, чтобы служить ей мечом, – объявила Гвенивер. – Я пришла просить вас, чтобы вы позволили мне оставить за собой мое прежнее место – главы моего боевого отряда. Разрешите мне отправиться с вашей армией и жить по вашему приказу.
– Что? – Король разом забыл о протоколе. – Вы, должно быть, шутите! Что нужно женщине в битве? Для чего вам участь воина?
– Я ищу того же, что ищет любой мужчина, мой сеньор: чести, славы и шанса убить врагов короля.
Глин колебался, уставившись на татуировку, словно вспоминая старые предания о тех, кто служил Богине Темного Времени, а затем повернулся к боевому отряду.
– Так, ребята! – крикнул он. – Вы готовы признать женщину в качестве своего командира?
Все до одного члены боевого отряда крикнули: «да!». Дагвин смело добавил, что Гвенивер обладает двеомером.
– Тогда я посчитаю добрым знаком появление при моем дворе воительницы Луны, – объявил Глин. – Хорошо, госпожа. Я даю вам это право.
По мановению руки Глина прибежали слуги. Конюхи взяли под уздцы лошадей, всадники из личного боевого отряда короля направились к Рикину, чтобы проводить его людей в казармы; советники оказались рядом с Гвенивер, кланяясь ей; двое помощников камерария поспешили проводить ее в большой зал.
Вид большого зала поразил ее. Он был огромен. Там помещалось свыше ста столов для членов боевых отрядов и имелись четыре огромных камина. Серебристо-красные знамена висели среди прекрасных шпалер на стенах, а пол покрывала не солома, а цветные шиферные плитки. Гвенивер стояла, разинув рот, как простая деревенская девушка, когда камерарий, которого звали лорд Оривейн, поспешил поздороваться с ней.
– Приветствую вас, госпожа, – произнес он. – Разрешите мне подобрать вам апартаменты в нашем скромном брохе. Видите ли, поскольку вы одновременно и благородного происхождения, и жрица, я даже и не соображу, каков ваш ранг. Возможно, следует приравнять вас к тьерине?
– О, господин хороший, если в комнате найдутся кровать и очаг, она сойдет. Жрицу Черной Луны не волнует ранг.
Оривейн поцеловал руку Гвенивер с искренней благодарностью, а затем отвел девушку в небольшие покои в боковой башне и отправил пажей за ее пожитками.
– Эта подойдет, госпожа?
– Конечно. Великолепно.
– Благодарю. Большинство господ очень сильно беспокоятся насчет своего размещения.
– Простите?
– Э, ну, они опасаются, что к ним, видите ли, отнеслись пренебрежительно.
Гвенивер кивнула и улыбнулась. После того, как пажи принесли вещи и удалились вместе с Оривейном, она стала беспокойно ходить из угла в угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Пока гвербреты обеспечивали его безопасность, торговля с Бардеком делала город богатым. Крепость внутри крепости, дан Кермор стоял на невысокой искусственной горе в центре города недалеко от реки. Внутри двойного кольца стен находился каменный комплекс брохей, каменные надворные постройки и каменные казармы, все покрытые шифером; нигде не было ни куска дерева, которое могло бы загореться от горящей стрелы, выпущенной врагом. Перед главными воротами находились барбаканы, покрытые железом ворота открывались и закрывались при помощи лебедки.
Когда Гвенивер вела свой боевой отряд по мощеному открытому двору, слышались приветственные крики:
– Это клан Волка! Клянусь всеми богами, это клан Волка!
Люди выходили из броха и казарм, чтобы взглянуть на прибывших, а пажи, одетые в королевские цвета, красный и серебряный, выбежали их поприветствовать.
– Мой господин, – выпалил один парень. – Мы слышали, что вас убили!
– Убили моего брата, – ответила Гвенивер. – Иди скажи королю, что прибыла леди Гвенивер с намерением выполнить клятву лорда Авоика.
Выпученными глазами паж уставился на татуировку у нее на лице, затем ринулся назад в брох. Рикин подъехал к Гвенивер и улыбнулся.
– Они посчитали тебя призраком из Других Земель. Приказать нашим людям спешиваться?
– Да. Ты уже много дней выполнял работу капитана. Пришло время мне объявить официально: ты – капитан боевого отряда.
– Госпожа очень высоко меня ценит.
– Рикко, ты никогда не страдал от избытка скромности, и не надо теперь изображать смущение.
Он рассмеялся, изобразил в седле полупоклон и повернул коня к подчиненным.
Ожидая возвращения пажа, Гвенивер стояла рядом со своим конем и осматривала комплекс брохей. Хотя братья рассказывали ей о великолепии Кермора, сама она никогда раньше здесь не бывала. Массивная башня высотой в целых семь этажей присоединялась к трем более низким полубашням, и темно-серое строение поднималось к небесам, словно кулак гиганта, превращенный в камень двеомером. Рядом находилось достаточно казарм и конюшен, чтобы расквартировать сотни людей. Надо всем этим висел серебристо-красный флаг, гордо объявляя о том, что король находится в резиденции.
Осмотрев собирающуюся толпу, Гвенивер увидела, что все господа благородного происхождения наблюдают за ней и боятся заговорить, пока король не примет решение по странному вопросу. Как раз в тот момент, когда она ругала пажа за медлительность, обитые железом двери распахнулись, и вышел сам король в сопровождении пажей и советников.
Глин, гвербрет Кермора – или король всего Дэверри, как он предпочитал именоваться, – выглядел лет на двадцать пять. Он был высоким мужчиной плотного сложения, с золотистыми волосами, уложенными в соответствии с королевской модой так, что они обрамляли его квадратное лицо львиной гривой. В его глубоко посаженных глазах Гвенивер увидела такое затравленное выражение, что задумалась: не потерял ли он недавно какого-нибудь близкого родственника.
Гвенивер с благоговейным трепетом склонилась перед ним. Всю жизнь она слышала об этом человеке, и вот теперь он был рядом. С легкой улыбкой на губах он рассматривал ее, не скрывая удивления.
– Встаньте, леди Гвенивер, – проговорил Глин. – Не хочу показаться грубияном, но я никогда не думал, что доживу до того дня, когда женщина приведет мне людей.
Гвенивер изобразила реверанс – насколько это возможно в бриггах.
– Мой уважаемый сеньор, клан Волка никогда не нарушал данную им клятву. Ни разу за все эти долгие годы войны.
– Я очень хорошо это знаю и помню, – Глин колебался, тщательно подбирая слова. – Я знаю, что у вас есть сестра. Несомненно, позднее, после того, как отдохнете, вы захотите поговорить со мной о судьбе клана Волка.
– Захочу, мой господин, и посчитаю честью для себя, если вы обратите свое внимание на этот вопрос.
– Конечно я решу его. Вы останетесь со мной на какое-то время, как почетная гостья, или вам нужно немедленно возвращаться в свой храм?
Это был критический момент, и Гвенивер сердцем призвала Богиню на помощь.
– Мой сеньор, сама священная Луна избрала меня, чтобы служить ей мечом, – объявила Гвенивер. – Я пришла просить вас, чтобы вы позволили мне оставить за собой мое прежнее место – главы моего боевого отряда. Разрешите мне отправиться с вашей армией и жить по вашему приказу.
– Что? – Король разом забыл о протоколе. – Вы, должно быть, шутите! Что нужно женщине в битве? Для чего вам участь воина?
– Я ищу того же, что ищет любой мужчина, мой сеньор: чести, славы и шанса убить врагов короля.
Глин колебался, уставившись на татуировку, словно вспоминая старые предания о тех, кто служил Богине Темного Времени, а затем повернулся к боевому отряду.
– Так, ребята! – крикнул он. – Вы готовы признать женщину в качестве своего командира?
Все до одного члены боевого отряда крикнули: «да!». Дагвин смело добавил, что Гвенивер обладает двеомером.
– Тогда я посчитаю добрым знаком появление при моем дворе воительницы Луны, – объявил Глин. – Хорошо, госпожа. Я даю вам это право.
По мановению руки Глина прибежали слуги. Конюхи взяли под уздцы лошадей, всадники из личного боевого отряда короля направились к Рикину, чтобы проводить его людей в казармы; советники оказались рядом с Гвенивер, кланяясь ей; двое помощников камерария поспешили проводить ее в большой зал.
Вид большого зала поразил ее. Он был огромен. Там помещалось свыше ста столов для членов боевых отрядов и имелись четыре огромных камина. Серебристо-красные знамена висели среди прекрасных шпалер на стенах, а пол покрывала не солома, а цветные шиферные плитки. Гвенивер стояла, разинув рот, как простая деревенская девушка, когда камерарий, которого звали лорд Оривейн, поспешил поздороваться с ней.
– Приветствую вас, госпожа, – произнес он. – Разрешите мне подобрать вам апартаменты в нашем скромном брохе. Видите ли, поскольку вы одновременно и благородного происхождения, и жрица, я даже и не соображу, каков ваш ранг. Возможно, следует приравнять вас к тьерине?
– О, господин хороший, если в комнате найдутся кровать и очаг, она сойдет. Жрицу Черной Луны не волнует ранг.
Оривейн поцеловал руку Гвенивер с искренней благодарностью, а затем отвел девушку в небольшие покои в боковой башне и отправил пажей за ее пожитками.
– Эта подойдет, госпожа?
– Конечно. Великолепно.
– Благодарю. Большинство господ очень сильно беспокоятся насчет своего размещения.
– Простите?
– Э, ну, они опасаются, что к ним, видите ли, отнеслись пренебрежительно.
Гвенивер кивнула и улыбнулась. После того, как пажи принесли вещи и удалились вместе с Оривейном, она стала беспокойно ходить из угла в угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120