— Я не понимаю этот язык, — перебила Чандрис, мягким прикосновением останавливая его пальцы. — Может быть, потом вы научите меня. Хотите остаться здесь?
Роньон кивнул.
— Хорошо, — сказала Чандрис. — Мы еще увидимся.
Грохот двигателей «Газели» сменился приглушенным ревом, и в тот же миг возникла невесомость. Коста стиснул зубы и, сосредоточив взгляд на затылке Ханана, попытался перебороть тошноту.
— Мы легли на курс до ускорителя Серафа, Верховный Сенатор, — сказал Ханан, обернувшись. — Будем там через час. Я придал кораблю вращательное движение — через пару минут к нам хотя бы отчасти вернется вес.
— Спасибо, — произнес Форсайт. Коста отважился бросить взгляд в его сторону и не заметил на лице сенатора ни малейших признаков космической болезни. Как всегда, Коста вновь оказался единственным, кому досаждала невесомость. — Долго ли нам придется ждать возле ускорителя?
— В идеале совсем не придется, — ответил Ханан. — Мы едва успеем совершить разворот.
— И это при том, что один ускоритель обслуживает корабли, взлетевшие с трех стартовых тарелок? — возразил Форсайт. — Мне казалось, там должна возникать давка.
— Вы рассуждаете логично, — согласился Ханан. — Но, как ни странно, такое случается крайне редко. Во-первых, установка координат упрощена до предела. Ускоритель и «Центральная» связаны двусторонним каналом. Пока они функционируют, можно попасть только туда либо обратно.
— А как же определение массы?
— Массу измеряют на стартовой тарелке и передают данные непосредственно на ускоритель. Если разобраться, главное здесь — точная синхронизация. Когда корабли прибывают с нарушением расписания, массовые данные перепутываются.
— Очень интересно. — Форсайт оглянулся на входной люк. — Чуть позже мы вернемся к разговору о навигации, господин Девис, но первым делом мне нужно отыскать Роньона.
— Вообще-то, я мог бы… ах да. — Ханан запнулся. — Он ведь не услышит вызов по интеркому?
— Нет, — ответил Форсайт. — У меня с собой жезл, но от него мало толку, если Роньон не знает, где я нахожусь.
— Когда мы расстались, он заправлял постель в каюте Орнины, — вмешалась Чандрис. — Привести его к вам?
Форсайт покачал головой.
— Спасибо, не нужно.
— Но меня не затруднит…
— Я сказал, не надо, — повторил Форсайт, и Коста уловил в его голосе металлические нотки. — Будет лучше, если я… — Панель Орнины издала звук, которого Косте еще не доводилось слышать, и Форсайт умолк на полуслове. — Что это было? — спросил он.
— Позывные СОЭ, — объяснила Орнина, поворачиваясь к пульту. — С нами пытается установить связь кто-то, обладающий высоким приоритетом… О, господи, — чуть слышно добавила она.
— Что? — спросил Коста.
— «Лучник», — все тем же тихим голосом ответила женщина. — Его буксируют на Сераф.
— Как, только сейчас? — Форсайт нахмурился и подался вперед, словно пытаясь что-то рассмотреть.
— Его было очень трудно достать, — объяснил Ханан. — Слишком близко к Ангелмассе. Пришлось отправить туда автоматический корабль, и тот доставил «Лучника» к месту, где его смог зацепить буксировщик, не подвергая опасности экипаж.
— Мы можем взглянуть на него? — спросил Коста.
— Попытаемся, — ответил Ханан. — Он слишком далеко и идет встречным курсом. Ну-ка…
Внезапно на всех дисплеях появился «Лучник».
Орнина судорожно вздохнула, а Коста, которого и без того мутило, почувствовал себя еще хуже. «Лучник» превратился в хлам; его обводы были заметно искажены, хваленый эмпиреанский корпус из многослойного металла почернел и покрылся вмятинами.
— Чтобы получить такие повреждения, корабль должен был очень далеко углубиться в зону радиации, — услышал Коста свой собственный голос.
— Да, — отозвался Ханан таким тоном, словно и ему было не по себе. — Намного глубже, чем можно себе представить. Сначала всплеск вывел из строя управление, а потом… — Он умолк.
«Погубил людей», — молча закончил фразу Коста. Он не без труда оторвал взгляд от погибшего корабля.
И увидел, что Форсайт наблюдает за ним.
Несколько секунд он смотрел Сенатору в глаза, потом отвернулся, гадая, какие мысли кроются за этим суровым лицом. Впрочем, в эту минуту его куда больше интересовали причины катастрофы «Лучника».
— Они выходят за пределы видимости, — вполголоса произнес Ханан.
Коста повернулся к дисплеям. Мертвый корабль и сверкающий буксир СЭО приблизились к границе действия оптической усилительной системы «Газели», и их очертания расплывались.
— Куда его? — спросил Коста. — В Институт?
— Сначала в центр демонтажа, — ответил Ханан. — Он буквально светится вторичным излучением — обрати внимание на длину буксировочного троса.
Форсайт шевельнулся в кресле.
— Господин Девис, вы сказали, что заторы на ускорителе, как правило, возникают в тех случаях, когда корабли прибывают не по расписанию, — заговорил он. — Бывают ли задержки стартов по иным причинам?
— Что вы имеете в виду?
— Выдвигая гипотезу самофокусировки, ученые исходили из того, что корабли-охотники сбрасывают в Ангелмассу различные предметы и вещества, — сказал Форсайт. — Однако это может происходить не только вблизи звезды, но и на других этапах полета.
— Что приводит к нарушению калибровки, — подхватил Ханан, кивая. — Хм… Я об этом не задумывался. Что скажешь, Джереко?
— По-моему, об этом вообще никто не задумывался, — ответил Коста, с возросшим уважением посмотрев на Форсайта. На своем недолгом веку он не встречал правительственных чиновников, блещущих плодотворными идеями. Либо Форсайт был исключением, либо привлечение на государственную службу умных людей было поставлено на Эмпирее намного эффективнее, чем у Пакса.
Или же все дело было в том, что эмпиреанские политики носили ангелов.
Внезапно Коста сообразил, что от него ждут ответа.
— Но и математика вряд ли что-либо прояснит, — добавил он, возвращаясь мыслями к заданному вопросу. — Утрата массы, способной вызвать эффект самофокусировки, может и не выходить за пределы допустимых отклонений. Впрочем, это нужно проверить.
— У меня записаны все случаи, когда нас задерживали на ускорителе в последние годы, — сказала Орнина.
— Как просмотреть этот список? — спросил Форсайт, держа пальцы над клавиатурой пульта напротив его кресла.
— Разрешите мне, — попросил Коста, отстегивая ремни и осторожно приближаясь к Сенатору. Он вывел на дисплей копию экрана Орнины и наскоро пролистал текст. — Не вижу ничего особенного.
— Я тоже, — согласился Ханан. — Но это может ничего не значить. Один корабль в год — слишком скудный материал для статистики.
— И все же попытаемся, — предложил Коста. — Если позволите, Верховный Сенатор…
— Да, пожалуйста. — Форсайт повернул панель таким образом, чтобы молодому человеку было удобнее с ней управляться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139