За пять!
Т о т . Дешево.
М а н ч и н и. А разве я говорю, что дорого и что этого я хочу? Но если меня душат эти мещане, держат за горло – вот так! Ах, Тот, по всему видно, что ты человек из общества, ты понимаешь меня. Я тебе показывал бриллианты, которые я отослал ему? Проклятая честность, мне даже нельзя было подменить камни фальшивыми!
Т о т . Почему?
М а н ч и н и. Потому что я испортил бы всю игру. Ты думаешь, он потом камни не взвешивал?
Т о т . Он не женится.
М а н ч и н и. Нет, женится. Ты его не понимаешь. (Смеется.) Это человек, который половину жизни имел только аппетит, а теперь к нему пришла любовь. Если ему не дать Консуэллы, он кончен, как… как увядший нарцисс, черт его возьми с его автомобилем! Ты видал его автомобиль?
Т о т . Видал. Отдай девчонку жокею.
М а н ч и н и. Безано? (Смеется.) Вот видишь, до чего мы договорились! Ах, да – это твоя шутка об Адаме и Еве… не надо, пожалуйста… Это остроумно, но компрометирует девочку. Она мне рассказывала.
Т о т . Или отдай мне.
М а н ч и н и. А у тебя есть миллиард? (Смеется.) Ах, Тот, мне вовсе не до твоих клоунских шуток! Здесь, говорят, преотвратительные тюрьмы, не делается никаких различий для людей нашего круга и простых каналий. Что ты на меня так смотришь? Ты смеешься?
Т о т . Нет.
М а н ч и н и (сердито). Никогда не привыкну к этим рожам! Ты так мерзко накрашен…
Т о т . Он не женится. Ты слишком честолюбив и горд, Манчини, но он не женится. Что такое Консуэлла ? Она необразованна: когда она не на коне, у любой горничной из хорошего дома манеры лучше и речь умнее. (Небрежно.) Она не глупа?
М а н ч и н и. Она не глупа, а ты, Тот, дурак. Что такое ум у женщины, ты меня удивляешь, Тот! Консуэлла – это брильянт, который еще не гранили, и только настоящий осел не увидит ее блеска. Ты знаешь, что я было начал ее гранить?
Т о т . Взял учителя? Ну и что?
М а н ч и н и (кивая головой, таинственно). И я испугался – так это быстро пошло! Я его отставил. А? Я даже испугался. Еще только месяц или два, и она выгнала бы меня вон. (Смеется.) Прежние умные торговцы камнями в Амстердаме держали их негранеными – от воров; мне рассказывал отец.
Т о т . Это – сон брильянта. Тогда он спит. Нет, ты мудр, Манчини!
М а н ч и н и. Ты знаешь, какая кровь течет в жилах итальянской женщины? В ней кровь Аннибала и Корсини, Борджиа и грязного лонгобарда или мавра. О, это не женщина низшей расы, где позади одни только мужики и цыгане! В итальянке заключены все возможности, все формы, как в нашем чудесном мраморе, понимаешь, чурбан? Ударь ее здесь – и она кухарка, которую ты выгонишь за грязь и крикливость вороны, дешевая кокотка; осторожно… деликатно! Тронь ее с этой стороны – и она королева, богиня, Венера Капитолийская! И она поет, как Страдивариус, и ты уже рыдаешь… болван! Итальянская женщина…
Т о т . Однако ты поэт, Манчини! Но чем же сделает ее барон?
М а н ч и н и. Как – чем? Да… баронессой же, чурбан! Чему ты смеешься – не понимаю. Просто счастье, что это влюбленное животное не герцог и не принц: он сделал бы ее принцессой, и тогда мне фюить!.. через год меня не пустят на кухню! (Смеется.) Меня! А я граф Манчини, тогда как она простая….
Т о т (поднимаясь). Что ты болтаешь? Ты не ее отец?! Манчини!
М а н ч и н и. Тсс! Черт возьми, как я сегодня расстроен. А кто же я, о небо? Конечно, отец! (Кривится смехом.) Чурбан, или ты не замечаешь фамильного сходства? Смотри: нос – вот! глаза! (Внезапно глубоко вздыхает.) Ах, Тот, как я несчастен. И подумать только: в то время как здесь погибает человек в борьбе за честь древнего рода, там, в партере, сидит это животное, этот слон с глазами паука, и смотрит на Консуэллу, и…
Т о т . Да, у него неподвижный взгляд паука. Ты прав.
М а н ч и н и. А что же я говорю? Паук!.. Но нет, я его заставлю жениться. Ты увидишь! (Возбужденно расхаживает, играя палкой.) Ты увидишь! Я целую жизнь готовился к этому сражению… (Ходит.)
Молчание и тишина.
Т о т (прислушиваясь). Отчего там так тихо? Странная тишина.
М а н ч и н и (брезгливо). Не знаю! Там тишина, а здесь (касается палкой лба) целая буря и вихрь! (Наклоняется к клоуну.) Тот, хочешь, я сообщу тебе изумительную вещь? Случай необыкновеннейшей игры природы? (Смеется и, сделав важное лицо, говорит.) Уже – три столетия – графы Манчини – совершенно бездетны! (Смеется.)
Т о т . Однако! А как же вы родитесь?
М а н ч и н и. Тсс! Это тайна наших святых матерей! Хе-хе. Мы слишком древни, мы слишком изящны, наконец, чтобы заниматься таким вульгарным делом, где каждый мужик сильнее нас…
Входит барьерный служитель.
Послушай, что тебе здесь надо? Директор на сцене.
Служитель (кланяясь). Я знаю. Барон Реньяр просил передать вам это письмо.
М а н ч и н и. Барон? Он там?
Служитель. Барон уехал. Ответа не нужно.
М а н ч и н и (раскрывая дрожащими руками конвертик). Черт возьми! Черт возьми!
Служитель уходит.
Т о т . Постойте. Отчего не играет музыка и так тихо?
Служитель. Номер мадам Зиниды со львами. (Ушел.)
Манчини вторично перечитывает коротенькую записку.
Т о т . Ну что, Манчини? Ты сияешь, как солнце Джексона.
М а н ч и н и. Что? Вы, кажется, спросили меня: «что»? А вот что! (Балансируя палкой, делает балетные пируэты.)
Т о т . Манчини!..
Кокетничая глазами и лицом, Манчини танцует.
Да говори же, скотина!
М а н ч и н и (протягивая руку), Дай десять франков! Немедленно дай десять франков! Ах, Тот! Давай же! (Быстро и машинально прячет деньги в жилетный карман.) Тот! – если у меня не будет через месяц автомобиля, ты можешь дать мне одну из твоих пощечин!
Т о т . Что? Он женится? Решился?
М а н ч и н и. Что значит – решился? (Смеется.) Когда у человека петля на шее, ты спрашиваешь, как его здоровье! Барон… (Останавливается, пораженный.) Смотри-ка, Тот!..
Шатаясь, как сильно пьяный или больной, закрывая глаза рукою, входит Брике.
Т о т (подходя и беря его за плечи). Что с тобою? Папа Брике!
Б р и к е (стонет). Ах-ах-ах… Я не могу!.. Ах!
Т о т . Что-нибудь случилось? Ты болен? Да говори же.
Б р и к е. Я не мог смотреть! (Отнимает руку и широко раскрывает остановившиеся глаза) Что она делает? Ах, что она делает! Ее надо взять. Она сошла с ума! Я не мог смотреть! (Вздрагивает.) Ее разорвут, Тот! Ее разорвут львы.
М а н ч и н и. Да нет же, Брике! Она всегда такая – ну что ты, как ребенок, стыдись.
Б р и к е. Нет. Она сегодня сошла с ума. Что с публикой! Они все как умерли, они не дышат. Я не мог смотреть! Послушайте – что это?
Все слушают. Но там та же тишина.
М а н ч и н и (взволнованно). Я посмотрю…
Б р и к е (кричит). Нет! Не надо смотреть… Ах, проклятый труд! Не ходи! Ты можешь зажечь… Каждые глаза, которые смотрят на нее… на зверей… Нет, это невозможно! Это кощунство! Я ушел оттуда. Тот, ее разорвут!
Т о т (стараясь говорить весело). Да успокойся же, папа Брике! Вот я не думал, что ты такой трус… Как тебе не стыдно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19