Ты знаешь, кого я имею в виду – таких, как граф Белтон.
– Хочешь, чтобы и их всех убили одновременно?
– По возможности – да. Геррих, однако, важнее прочих. – Стрейджен задумчиво поджал губы. – Раз уж ты взялся за это, прикончи заодно и Авина Воргунссона – просто так, на всякий случай.
– Считай, что он уже мертв, Стрейджен.
– Ты настоящий друг, Платим.
– Друг, как же! Заплатишь по обычным расценкам.
Стрейджен вздохнул.
– Хорошо, – скорбно сказал он.
– Как сильно ты привязан к своему эленийскому Богу, Стрейджен? – спросила Афраэль, когда они возвращались в Материон.
– Я агностик, Божественная.
– Не хочешь ли исследовать эту фразу на предмет соответствия логике? – весело ухмыляясь, осведомился Вэнион.
– Логичность – признак мелкого ума, мой лорд, – высокомерно отозвался Стрейджен. – А почему ты об этом спрашиваешь, Афраэль?
– Значит, ты не принадлежишь на самом деле ни одному богу?
– Выходит, что так.
Сефрения хотела что-то сказать, но Афраэль вскинула руку, обрывая ее.
– Может быть, согласишься тогда служить мне? – предложила Богиня-Дитя. – Я могу сделать для тебя множество замечательных вещей.
– Ты не должна так поступать, Афраэль! – возмутилась Сефрения.
– Помолчи, Сефрения. Это наше со Стрейдженом дело. Пора мне уже расширить поле деятельности. Стирики очень милы, но эленийцы бывают куда забавнее. Кроме того, и я, и Стрейджен – воры. Между нами много общего. – Она улыбнулась светловолосому талесийцу. – Подумай, милорд. Мне не так уж трудно служить. Пара поцелуев, букет цветов – и я совершенно счастлива.
– Она лжет тебе, Стрейджен, – предостерег Спархок. – Служба Афраэли – это такое полное и окончательное рабство, что ты и вообразить себе не можешь.
– Ну… – Богиня-Дитя умильно улыбнулась, – конечно, если хорошенько задуматься, так оно и есть, но, ведь если нам всем хорошо, какое это имеет значение?
ГЛАВА 26
Было еще темно, несколько часов до рассвета, как определил Спархок, когда Миртаи вошла в королевскую опочивальню – как обычно без стука.
– Просыпайтесь! – громко сказала золотокожая великанша. Миртаи при необходимости становилась в высшей степени бесцеремонной.
Спархок сел на кровати.
– Что случилось? – спросил он.
– К городу приближается огромный флот, – ответила она. – Либо это действительно флот, либо дэльфы научились ходить по воде. На востоке столько огней, что хватит осветить небольшой город. Одевайся, Спархок. Я разбужу остальных. – С этими словами она развернулась и вышла из спальни.
– Хорошо бы она научилась стучать, – пробормотал Спархок, отбрасывая одеяло.
– Запирать двери на ночь – твоя обязанность, – напомнила Элана. – Думаешь, нам грозят неприятности?
– Понятия не имею. Сарабиан не говорил, что ожидает прибытия флота?
– Мне, во всяком случае, не говорил, – ответила королева, тоже выбираясь из постели.
– Пойду-ка посмотрю, в чем дело. – Спархок потянулся за плащом. – Тебе совсем необязательно выходить наружу, любовь моя. На парапете сейчас зябко.
– Нет, я хочу сама посмотреть, в чем дело.
Они вышли из опочивальни. Из своей комнаты в ночной рубашке появилась принцесса Даная, протирая кулачком глаза и волоча за собой Ролло. Она молча подошла к Спархоку, и он, не задумываясь, подхватил ее на руки.
Втроем они вышли в коридор и по лестнице поднялись на вершину башни.
Келтэн и Сарабиан уже стояли на восточной стороне донжона, поверх укреплений глядя на огни, струившиеся цепочками в воде на востоке.
– Кто бы это мог быть, по-вашему? – спросил Спархок, присоединяясь к друзьям.
– Не имеем ни малейшего понятия, – отозвался Келтэн.
– Может быть, это тамульский флот? – спросила Элана у императора.
– Возможно, – ответил он, – но, если это так, он выполняет не мой приказ.
Спархок отступил на несколько шагов.
– Что это за корабли? – шепотом спросил он у дочери.
– А вот и не скажу, дорогуша, – ехидно улыбнулась она.
– Прекрати. Я должен знать, кто это.
– Узнаешь через… – она прищурилась, глядя на цепочки огней на востоке, – через пару часов, я полагаю.
– Я хочу знать, кто это, – не отступал он.
– Да, я понимаю, но хотеть – не всегда значит получить, отец, а я тебе ничегошеньки не скажу.
– О Боже! – простонал он.
– Да? – невинно отозвалась Даная. – Слушаю тебя.
***
Рассвет был ржаво-красным, безветренным. Дым из труб огнеглавого Материона неподвижно висел в воздухе, затуманивая свет, исходивший с востока. Спархок и другие рыцари подняли атанский гарнизон, облачились в доспехи и выехали к гавани.
Приближавшиеся суда были явно камморийской постройки, но с некоторыми изменениями. Вдоль бортов прибавились ряды весел.
– Кто-то очень торопился попасть сюда, – заметил Улаф. – Камморийское судно при попутном ветре делает по тридцать лиг в день, а если добавить весла, выходит до пятидесяти.
– Сколько там кораблей? – спросил Келтэн, щурясь и разглядывая приближающийся флот.
– По-моему, около сотни, – ответил рослый талесиец.
– На ста судах можно перевезти много народа, – заметил Сарабиан.
– Достаточно, чтобы было о чем тревожиться, ваше величество, – согласился Вэнион.
Однако когда корабли приблизились к гавани, на мачтах развернулись красно-золотые стяги Церкви, и, когда флагман подошел ближе, Спархок разглядел на носу корабля две знакомые фигуры. Один из прибывших был плечист, с круглым лицом и могучей грудью. Он радостно ухмылялся до ушей. Второй, низенький и толстый, тоже ухмылялся.
– Что это вас задержало? – прокричал Улаф через воду, отделявшую корабль от берега.
– Классовые предрассудки! – крикнул в ответ Тиниен. – Рыцари считаются благородными господами, а потому возражали против того, чтобы становиться гребцами!
– Ты посадил рыцарей на весла?! – ошеломленно воскликнул Вэнион.
– Это просто новое физическое упражнение, лорд Вэнион! – отозвался патриарх Эмбан. – Архипрелат заметил, что воины господни слегка размякли. Сейчас они в несравненно лучшей форме, чем были дома.
Корабль осторожно подошел к причалу, и матросы бросили стоявшим на берегу рыцарям причальные канаты.
Тиниен спрыгнул прямо на причал. Патриарх Эмбан с отвращением посмотрел ему вслед и косолапо побрел к середине корабля, чтобы там дождаться, когда матросы спустят трап.
– Как плечо? – спросил Улаф у широколицего дэйранца.
– Намного лучше, – ответил Тиниен. – Правда, в сырую погоду побаливает. – Он приветствовал салютом Вэниона. – Комьер, Дареллон и Абриэль ведут рыцарей церкви на восток из Чиреллоса, мой лорд, – сообщил он. – С ними патриарх Бергстен. Я и патриарх Эмбан, как вы уже догадались, отправились морем. Мы решили, что несколько лишних рыцарей в Материоне вам наверняка пригодятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Хочешь, чтобы и их всех убили одновременно?
– По возможности – да. Геррих, однако, важнее прочих. – Стрейджен задумчиво поджал губы. – Раз уж ты взялся за это, прикончи заодно и Авина Воргунссона – просто так, на всякий случай.
– Считай, что он уже мертв, Стрейджен.
– Ты настоящий друг, Платим.
– Друг, как же! Заплатишь по обычным расценкам.
Стрейджен вздохнул.
– Хорошо, – скорбно сказал он.
– Как сильно ты привязан к своему эленийскому Богу, Стрейджен? – спросила Афраэль, когда они возвращались в Материон.
– Я агностик, Божественная.
– Не хочешь ли исследовать эту фразу на предмет соответствия логике? – весело ухмыляясь, осведомился Вэнион.
– Логичность – признак мелкого ума, мой лорд, – высокомерно отозвался Стрейджен. – А почему ты об этом спрашиваешь, Афраэль?
– Значит, ты не принадлежишь на самом деле ни одному богу?
– Выходит, что так.
Сефрения хотела что-то сказать, но Афраэль вскинула руку, обрывая ее.
– Может быть, согласишься тогда служить мне? – предложила Богиня-Дитя. – Я могу сделать для тебя множество замечательных вещей.
– Ты не должна так поступать, Афраэль! – возмутилась Сефрения.
– Помолчи, Сефрения. Это наше со Стрейдженом дело. Пора мне уже расширить поле деятельности. Стирики очень милы, но эленийцы бывают куда забавнее. Кроме того, и я, и Стрейджен – воры. Между нами много общего. – Она улыбнулась светловолосому талесийцу. – Подумай, милорд. Мне не так уж трудно служить. Пара поцелуев, букет цветов – и я совершенно счастлива.
– Она лжет тебе, Стрейджен, – предостерег Спархок. – Служба Афраэли – это такое полное и окончательное рабство, что ты и вообразить себе не можешь.
– Ну… – Богиня-Дитя умильно улыбнулась, – конечно, если хорошенько задуматься, так оно и есть, но, ведь если нам всем хорошо, какое это имеет значение?
ГЛАВА 26
Было еще темно, несколько часов до рассвета, как определил Спархок, когда Миртаи вошла в королевскую опочивальню – как обычно без стука.
– Просыпайтесь! – громко сказала золотокожая великанша. Миртаи при необходимости становилась в высшей степени бесцеремонной.
Спархок сел на кровати.
– Что случилось? – спросил он.
– К городу приближается огромный флот, – ответила она. – Либо это действительно флот, либо дэльфы научились ходить по воде. На востоке столько огней, что хватит осветить небольшой город. Одевайся, Спархок. Я разбужу остальных. – С этими словами она развернулась и вышла из спальни.
– Хорошо бы она научилась стучать, – пробормотал Спархок, отбрасывая одеяло.
– Запирать двери на ночь – твоя обязанность, – напомнила Элана. – Думаешь, нам грозят неприятности?
– Понятия не имею. Сарабиан не говорил, что ожидает прибытия флота?
– Мне, во всяком случае, не говорил, – ответила королева, тоже выбираясь из постели.
– Пойду-ка посмотрю, в чем дело. – Спархок потянулся за плащом. – Тебе совсем необязательно выходить наружу, любовь моя. На парапете сейчас зябко.
– Нет, я хочу сама посмотреть, в чем дело.
Они вышли из опочивальни. Из своей комнаты в ночной рубашке появилась принцесса Даная, протирая кулачком глаза и волоча за собой Ролло. Она молча подошла к Спархоку, и он, не задумываясь, подхватил ее на руки.
Втроем они вышли в коридор и по лестнице поднялись на вершину башни.
Келтэн и Сарабиан уже стояли на восточной стороне донжона, поверх укреплений глядя на огни, струившиеся цепочками в воде на востоке.
– Кто бы это мог быть, по-вашему? – спросил Спархок, присоединяясь к друзьям.
– Не имеем ни малейшего понятия, – отозвался Келтэн.
– Может быть, это тамульский флот? – спросила Элана у императора.
– Возможно, – ответил он, – но, если это так, он выполняет не мой приказ.
Спархок отступил на несколько шагов.
– Что это за корабли? – шепотом спросил он у дочери.
– А вот и не скажу, дорогуша, – ехидно улыбнулась она.
– Прекрати. Я должен знать, кто это.
– Узнаешь через… – она прищурилась, глядя на цепочки огней на востоке, – через пару часов, я полагаю.
– Я хочу знать, кто это, – не отступал он.
– Да, я понимаю, но хотеть – не всегда значит получить, отец, а я тебе ничегошеньки не скажу.
– О Боже! – простонал он.
– Да? – невинно отозвалась Даная. – Слушаю тебя.
***
Рассвет был ржаво-красным, безветренным. Дым из труб огнеглавого Материона неподвижно висел в воздухе, затуманивая свет, исходивший с востока. Спархок и другие рыцари подняли атанский гарнизон, облачились в доспехи и выехали к гавани.
Приближавшиеся суда были явно камморийской постройки, но с некоторыми изменениями. Вдоль бортов прибавились ряды весел.
– Кто-то очень торопился попасть сюда, – заметил Улаф. – Камморийское судно при попутном ветре делает по тридцать лиг в день, а если добавить весла, выходит до пятидесяти.
– Сколько там кораблей? – спросил Келтэн, щурясь и разглядывая приближающийся флот.
– По-моему, около сотни, – ответил рослый талесиец.
– На ста судах можно перевезти много народа, – заметил Сарабиан.
– Достаточно, чтобы было о чем тревожиться, ваше величество, – согласился Вэнион.
Однако когда корабли приблизились к гавани, на мачтах развернулись красно-золотые стяги Церкви, и, когда флагман подошел ближе, Спархок разглядел на носу корабля две знакомые фигуры. Один из прибывших был плечист, с круглым лицом и могучей грудью. Он радостно ухмылялся до ушей. Второй, низенький и толстый, тоже ухмылялся.
– Что это вас задержало? – прокричал Улаф через воду, отделявшую корабль от берега.
– Классовые предрассудки! – крикнул в ответ Тиниен. – Рыцари считаются благородными господами, а потому возражали против того, чтобы становиться гребцами!
– Ты посадил рыцарей на весла?! – ошеломленно воскликнул Вэнион.
– Это просто новое физическое упражнение, лорд Вэнион! – отозвался патриарх Эмбан. – Архипрелат заметил, что воины господни слегка размякли. Сейчас они в несравненно лучшей форме, чем были дома.
Корабль осторожно подошел к причалу, и матросы бросили стоявшим на берегу рыцарям причальные канаты.
Тиниен спрыгнул прямо на причал. Патриарх Эмбан с отвращением посмотрел ему вслед и косолапо побрел к середине корабля, чтобы там дождаться, когда матросы спустят трап.
– Как плечо? – спросил Улаф у широколицего дэйранца.
– Намного лучше, – ответил Тиниен. – Правда, в сырую погоду побаливает. – Он приветствовал салютом Вэниона. – Комьер, Дареллон и Абриэль ведут рыцарей церкви на восток из Чиреллоса, мой лорд, – сообщил он. – С ними патриарх Бергстен. Я и патриарх Эмбан, как вы уже догадались, отправились морем. Мы решили, что несколько лишних рыцарей в Материоне вам наверняка пригодятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144