Если прикоснулась – ты конченый человек.
– Нам всем не помешало бы подышать свежим воздухом, как вы полагаете? – обратился Сарабиан к остальным. – Мы безвылазно сидим в четырех стенах вот уже неделю с лишним. Почему бы нам не отложить свои важные разговоры и не поискать кошку принцессы Данаи? По крайней мере, это нас взбодрит.
«Очко в пользу Данаи», – мысленно усмехнулся Спархок.
– Вот что я вам скажу, – продолжал Сарабиан. – Утро нынче прекрасное, так почему бы нам не устроить пикник? Я пошлю приказ в кухни, и мы позавтракаем на свежем воздухе. – Он улыбнулся Данае, целиком и полностью подпадая под власть ее всепобеждающего касания. – Мы отпразднуем возвращение Мурр к своей маленькой хозяйке.
– Какая чудесная мысль! – воскликнула Даная, захлопав в ладоши. – Ты такой умный, Сарабиан!
Взрослые, снисходительно улыбаясь, поднялись с мест. В глубине души Спархок признавал, что император прав. От непрерывных разговоров и совещаний у них и вправду уже головы пошли кругом. Спархок направился к дочери и бесцеремонно подхватил ее на руки.
– Я и сама могу ходить, отец! – возмутилась она.
– Зато я хожу быстрее. У меня ноги длиннее. Мы ведь хотим поскорее отыскать Мурр, разве нет? Даная одарила его сердитым взглядом.
– Все они и так у тебя в руках, – прошептал Спархок ей на ухо. – Тебе нет нужды гонять их по округе, как овец. В чем же дело? Ты же в любую минуту можешь позвать Мурр, и она вернется. Что это ты задумала?
– Мне нужно кое-что уладить, Спархок, пока мы все еще не слишком заняты делами, а когда вы все сбиваетесь в одной комнате, словно стайка цыплят, я ничего не могу сделать. Мне нужно выманить вас наружу, и тогда-то я все устрою.
– Мурр и вправду пропала?
– Нет, конечно. Я точно знаю, где она. Просто я велела ей погоняться за кузнечиками.
– И чем же ты намерена заняться? Что именно ты собираешься уладить?
– Смотри, Спархок, – ответила она, – смотри и учись.
***
– Так не годится, Келтэн, – с безнадежной грустью ответила Алиэн. Они шли через подъемный мост, неподалеку от Спархока и Данаи.
– Что значит «не годится»?
– Ты рыцарь, а я – простая крестьянка. Почему мы не можем оставить все как есть?
– Потому что я хочу, чтобы ты стала моей женой. Алиэн нежно погладила его по щеке.
– И я отдала бы все, только бы стать твоей женой, но это невозможно.
– Хотел бы я знать почему.
– Я уже говорила тебе почему. У нас слишком разное происхождение. Крестьянка не может быть женой рыцаря. Люди будут насмехаться над нами и говорить обо мне гадости.
– В первый и в последний раз, – объявил он, стискивая кулак.
– Любовь моя, нельзя же драться со всем миром, – вздохнула она.
– Еще как можно – особенно если мир, о котором ты говоришь, состоит из вертопрахов, которыми кишит двор в Симмуре. Я таких могу убить дюжину до завтрака.
– Нет! – сказала она резко. – Никаких убийств! Меня возненавидят. У нас не будет друзей. Тебе-то не страшно – ты все время будешь там, куда тебя пошлет принц Спархок или лорд Вэнион, но я-то останусь совершенно одна. Я этого не вынесу.
– Я хочу жениться на тебе! – почти прокричал он.
– Это было бы венцом моей жизни, дорогой, – вздохнула она, – только это невозможно.
– Спархок, – сказала вслух Даная, – я хочу, чтобы ты это уладил.
– Тише. Они нас услышат.
– Не услышат, Спархок, – и, кстати говоря, не увидят.
– Ты используешь чары?
– Разумеется. Это небольшое, но весьма полезное заклинание делает так, что на нас не обращают вни мания. Они вроде бы и знают, что мы здесь, но это ускользает от их сознания.
– Понимаю. Это, стало быть, способ обойти нравственный запрет на подслушивание?
– Да о чем ты говоришь, Спархок? У меня нет и не было никаких нравственных запретов на подслушивание. Я всегда подслушиваю. Как бы еще я следила за тем, чем занимаются смертные? Скажи маме, чтобы дала Алиэн титул, – тогда Келтэн сможет жениться на ней. Я бы и сама это сделала, но я очень занята. Займись этим сам.
– Так вот что, значит, ты собиралась улаживать!
– Разумеется. Не трать время на глупые вопросы, Спархок. Нам сегодня еще очень многое нужно успеть.
***
– Я люблю тебя, Берит-рыцарь, – чуть печально говорила императрица Элисун, – но и его тоже люблю.
– И скольких еще ты любишь, Элисун? – едко спросил Берит.
– Я сбилась со счета, – пожала плечами полунагая императрица. – Сарабиан не против, так отчего тебя это так трогает?
– Значит, между нами все кончено? Ты не хочешь больше меня видеть?
– Не говори глупостей, Берит-рыцарь. Конечно же, я хочу тебя видеть – и чем чаще, тем лучше. Просто время от времени я буду видеться и с ним. Я совсем не обязана говорить тебе об этом, но ты такой милый, что мне не хочется втихомолку, за твоей спиной… – Она замялась, подыскивая слово.
– Изменять мне? – уточнил он напрямик.
– Я никогда и никому не изменяю, – сердито сказала Элисун. – Сейчас же возьми назад это слово. При дворе нет никого вернее меня. Я храню верность по меньшей мере десяти мужчинам одновременно.
Берит вдруг разразился смехом.
– Что ты нашел смешного в моих словах? – осведомилась она.
– Ничего, Элисун, – ответил он с неподдельной нежностью. – Ты такая славная, что я не мог сдержаться.
Элисун вздохнула.
– Мне было бы намного проще, если бы вы, мужчины, не относились к этим делам так серьезно. Любовь – это развлечение, а вы все норовите хмуриться, сердиться и размахивать руками. Полюби кого-нибудь еще, я не против. Если все счастливы, какое имеет значение, кто именно сделал их счастливыми?
Берит улыбнулся.
– Ты ведь любишь меня, Берит-рыцарь?
– Конечно, Элисун.
– Ну вот. Стало быть, все в порядке?
– В чем тут дело? – спросил Спархок у своей дочери. Они стояли совсем рядом с Беритом и Элисун – настолько рядом, что Спархок испытывал некоторую неловкость.
– Берит чересчур сильно увлекся нашей полунагой подружкой, – ответила Даная. – Он уже научился всему, чему она могла его научить, так что пора их нежной дружбе немного охладиться. У меня на его счет другие планы.
– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что у него могут быть и собственные планы?
– Не говори глупостей, Спархок. Он бы только все испортил. Я всегда сама забочусь о таких вещах. У меня это выходит лучше всего. Давай-ка поспешим. Я хочу присмотреть за Крингом и Миртаи. Он собирается сказать ей кое-что, что совсем ее не обрадует, и я хочу быть поблизости на случай, если она выйдет из себя.
Кринг и Миртаи сидели на лужайке под огромным деревом, пылавшим яркими осенними красками. Миртаи только что открыла корзину, которую доставили из кухни, и разглядывала ее содержимое.
– Какая-то мертвая птица, – сообщила она. Кринг скорчил гримасу.
– Вполне цивилизованная еда, – объявил он, изо всех сил притворяясь, что его это устраивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Нам всем не помешало бы подышать свежим воздухом, как вы полагаете? – обратился Сарабиан к остальным. – Мы безвылазно сидим в четырех стенах вот уже неделю с лишним. Почему бы нам не отложить свои важные разговоры и не поискать кошку принцессы Данаи? По крайней мере, это нас взбодрит.
«Очко в пользу Данаи», – мысленно усмехнулся Спархок.
– Вот что я вам скажу, – продолжал Сарабиан. – Утро нынче прекрасное, так почему бы нам не устроить пикник? Я пошлю приказ в кухни, и мы позавтракаем на свежем воздухе. – Он улыбнулся Данае, целиком и полностью подпадая под власть ее всепобеждающего касания. – Мы отпразднуем возвращение Мурр к своей маленькой хозяйке.
– Какая чудесная мысль! – воскликнула Даная, захлопав в ладоши. – Ты такой умный, Сарабиан!
Взрослые, снисходительно улыбаясь, поднялись с мест. В глубине души Спархок признавал, что император прав. От непрерывных разговоров и совещаний у них и вправду уже головы пошли кругом. Спархок направился к дочери и бесцеремонно подхватил ее на руки.
– Я и сама могу ходить, отец! – возмутилась она.
– Зато я хожу быстрее. У меня ноги длиннее. Мы ведь хотим поскорее отыскать Мурр, разве нет? Даная одарила его сердитым взглядом.
– Все они и так у тебя в руках, – прошептал Спархок ей на ухо. – Тебе нет нужды гонять их по округе, как овец. В чем же дело? Ты же в любую минуту можешь позвать Мурр, и она вернется. Что это ты задумала?
– Мне нужно кое-что уладить, Спархок, пока мы все еще не слишком заняты делами, а когда вы все сбиваетесь в одной комнате, словно стайка цыплят, я ничего не могу сделать. Мне нужно выманить вас наружу, и тогда-то я все устрою.
– Мурр и вправду пропала?
– Нет, конечно. Я точно знаю, где она. Просто я велела ей погоняться за кузнечиками.
– И чем же ты намерена заняться? Что именно ты собираешься уладить?
– Смотри, Спархок, – ответила она, – смотри и учись.
***
– Так не годится, Келтэн, – с безнадежной грустью ответила Алиэн. Они шли через подъемный мост, неподалеку от Спархока и Данаи.
– Что значит «не годится»?
– Ты рыцарь, а я – простая крестьянка. Почему мы не можем оставить все как есть?
– Потому что я хочу, чтобы ты стала моей женой. Алиэн нежно погладила его по щеке.
– И я отдала бы все, только бы стать твоей женой, но это невозможно.
– Хотел бы я знать почему.
– Я уже говорила тебе почему. У нас слишком разное происхождение. Крестьянка не может быть женой рыцаря. Люди будут насмехаться над нами и говорить обо мне гадости.
– В первый и в последний раз, – объявил он, стискивая кулак.
– Любовь моя, нельзя же драться со всем миром, – вздохнула она.
– Еще как можно – особенно если мир, о котором ты говоришь, состоит из вертопрахов, которыми кишит двор в Симмуре. Я таких могу убить дюжину до завтрака.
– Нет! – сказала она резко. – Никаких убийств! Меня возненавидят. У нас не будет друзей. Тебе-то не страшно – ты все время будешь там, куда тебя пошлет принц Спархок или лорд Вэнион, но я-то останусь совершенно одна. Я этого не вынесу.
– Я хочу жениться на тебе! – почти прокричал он.
– Это было бы венцом моей жизни, дорогой, – вздохнула она, – только это невозможно.
– Спархок, – сказала вслух Даная, – я хочу, чтобы ты это уладил.
– Тише. Они нас услышат.
– Не услышат, Спархок, – и, кстати говоря, не увидят.
– Ты используешь чары?
– Разумеется. Это небольшое, но весьма полезное заклинание делает так, что на нас не обращают вни мания. Они вроде бы и знают, что мы здесь, но это ускользает от их сознания.
– Понимаю. Это, стало быть, способ обойти нравственный запрет на подслушивание?
– Да о чем ты говоришь, Спархок? У меня нет и не было никаких нравственных запретов на подслушивание. Я всегда подслушиваю. Как бы еще я следила за тем, чем занимаются смертные? Скажи маме, чтобы дала Алиэн титул, – тогда Келтэн сможет жениться на ней. Я бы и сама это сделала, но я очень занята. Займись этим сам.
– Так вот что, значит, ты собиралась улаживать!
– Разумеется. Не трать время на глупые вопросы, Спархок. Нам сегодня еще очень многое нужно успеть.
***
– Я люблю тебя, Берит-рыцарь, – чуть печально говорила императрица Элисун, – но и его тоже люблю.
– И скольких еще ты любишь, Элисун? – едко спросил Берит.
– Я сбилась со счета, – пожала плечами полунагая императрица. – Сарабиан не против, так отчего тебя это так трогает?
– Значит, между нами все кончено? Ты не хочешь больше меня видеть?
– Не говори глупостей, Берит-рыцарь. Конечно же, я хочу тебя видеть – и чем чаще, тем лучше. Просто время от времени я буду видеться и с ним. Я совсем не обязана говорить тебе об этом, но ты такой милый, что мне не хочется втихомолку, за твоей спиной… – Она замялась, подыскивая слово.
– Изменять мне? – уточнил он напрямик.
– Я никогда и никому не изменяю, – сердито сказала Элисун. – Сейчас же возьми назад это слово. При дворе нет никого вернее меня. Я храню верность по меньшей мере десяти мужчинам одновременно.
Берит вдруг разразился смехом.
– Что ты нашел смешного в моих словах? – осведомилась она.
– Ничего, Элисун, – ответил он с неподдельной нежностью. – Ты такая славная, что я не мог сдержаться.
Элисун вздохнула.
– Мне было бы намного проще, если бы вы, мужчины, не относились к этим делам так серьезно. Любовь – это развлечение, а вы все норовите хмуриться, сердиться и размахивать руками. Полюби кого-нибудь еще, я не против. Если все счастливы, какое имеет значение, кто именно сделал их счастливыми?
Берит улыбнулся.
– Ты ведь любишь меня, Берит-рыцарь?
– Конечно, Элисун.
– Ну вот. Стало быть, все в порядке?
– В чем тут дело? – спросил Спархок у своей дочери. Они стояли совсем рядом с Беритом и Элисун – настолько рядом, что Спархок испытывал некоторую неловкость.
– Берит чересчур сильно увлекся нашей полунагой подружкой, – ответила Даная. – Он уже научился всему, чему она могла его научить, так что пора их нежной дружбе немного охладиться. У меня на его счет другие планы.
– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что у него могут быть и собственные планы?
– Не говори глупостей, Спархок. Он бы только все испортил. Я всегда сама забочусь о таких вещах. У меня это выходит лучше всего. Давай-ка поспешим. Я хочу присмотреть за Крингом и Миртаи. Он собирается сказать ей кое-что, что совсем ее не обрадует, и я хочу быть поблизости на случай, если она выйдет из себя.
Кринг и Миртаи сидели на лужайке под огромным деревом, пылавшим яркими осенними красками. Миртаи только что открыла корзину, которую доставили из кухни, и разглядывала ее содержимое.
– Какая-то мертвая птица, – сообщила она. Кринг скорчил гримасу.
– Вполне цивилизованная еда, – объявил он, изо всех сил притворяясь, что его это устраивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144