Позже, если потребуется, можно будет для правдоподобия снимать
там со счета те или иные суммы.
Он достал из стенного шкафа два чемодана, набил одеждой и снес в
холл. Пистолет то и дело ударял его по бедру. В сознании у него пряталась
мысль, что выстрелить в Джона Бретона будет не легко, но она тонула в
свирепом предвкушении - приближалось завершение девятилетних отчаянных
стараний и пути назад не было. Главное же заключалось в том, что жизнь
Джона Бретона создана им - он подарил Джону девять лет существования, не
предусмотренные космическим порядком вещей, и пришел срок взыскать долг.
"Я дал, - мелькнула у него непрошеная мысль, - я и возьму..."
Внезапно Бретона охватил ледяной холод. Он стоял, дрожа, в холле и
смотрел на себя в большом чуть золотистом зеркале, пока - вечность спустя
- в тихий бурый воздух старого дома не ворвалось басистое урчание
"линкольна" Джона Бретона. Минуту спустя в холл через заднюю дверь вошел
Джон в своей автомобильной куртке. Он увидел чемоданы, и его глаза
сузились.
- Где Кэт? - По безмолвному договору оба они обходились без
формальной необходимости здороваться.
- Она... она обедает у Палфри и останется там на вечер. - Джек с
трудом находил слова. Еще несколько секунд - и он убьет Джона, но при
мысли, что вот сейчас он увидит такое знакомое тело изрешеченное пулями,
вызвала у него непреодолимую робость.
- Ах, так! - В глазах Джона была настороженность. - А зачем тебе
понадобились мои чемоданы?
Пальцы Джека сомкнулись на рукоятке пистолета. Он мотнул головой, не
в силах произнести ни слова.
- У тебя скверный вид, - сказал Джон. - Ты не заболел?
- Я уезжаю, - солгал Джек, оглушенный неожиданным открытием, что не
может спустить курок. - Чемоданы я тебе потом верну. Я взял кое-какую
одежду. Ты не против?
- Нет, не против. - В глазах Джона появилось облегчение. - Но... ты
остаешься в этом... потоке времени?
- Да. Мне достаточно знать, что Кэт жива и что она не далеко.
- А-а! - Квадратное лицо Джона отразило недоумение, словно он ожидал
услышать что-то совсем другое. - Ты уезжаешь прямо сейчас? Может вызвать
такси?
Джек кивнул. Джон пожал плечами и повернулся к телефону. Ледяной
паралич грозил сковать мышцы Джека, пока он вытаскивал пистолет из
кармана. Шагнув к своему альтер эго, он изо всех сил ударил Джона за ухом
рукояткой тяжелого пистолета. Колени Джона подогнулись, Джек ударил его
еще раз и неуклюже упал вместе с ним. Он лежал на нем - их лица почти
соприкасались - и с ужасом следил, как открываются затуманенные болью
глаза Джона.
- Вот значит как, - прошептал Джон с каким-то сонным удовлетворением,
словно засыпающий ребенок. Его веки сомкнулись, но Джек Бретон ударил его
кулаком и продолжал ударять снова и снова, всхлипывая, пытаясь уничтожить
образ собственной вины.
Наконец опомнившись, он откатился от Джона и, тяжело дыша, встал на
четвереньки возле неподвижного тела. Потом поднялся на ноги, добрался до
ванной и согнулся над раковиной. Металлические краны холодили ему лоб -
совсем как в тот раз, когда он совсем мальчишкой неудачно познакомился с
действием алкоголя и точно в такой же позе ждал, чтобы его организм
очистился. Но теперь получить облегчение было не так просто. Бретон
ополоснул лицо холодной водой и вытерся, оберегая ободранные костяшки
пальцев - из ссадин уже сочилась лимфа. Он открыл аптечку, ища пластырь, и
его взгляд упал на флакон с зеленоватыми треугольными таблетками.
Несомненно снотворное! Бретон прочел этикетку, подтвердившую его вывод.
В кухне он налил воды в стакан, отнес его в холл, где все еще лежал
Джон Бретон, распростертый на горчичного цвета ковре. Он приподнял голову
Джона и начал скармливать ему таблетки. Это оказалось труднее, чем он
предполагал. Вода скапливалась во рту и глотке, и судорожный кашель
извергал ее наружу вместе с таблетками. Бретон обливался потом. Прошло
неизмеримое число бесценных минут, прежде чем Джон все-таки проглотил
восемь таблеток.
Он отшвырнул флакон, поднял пистолет, сунул его в карман и перетащил
неподвижное тело в кухню. Обшарив карманы Джона, он извлек бумажник,
полный разных удостоверений личности, которые были ему необходимы для
дальнейших сношений с внешним миром, а также связку ключей, - в том числе
и ключи от большого "линкольна".
Он вышел к машине, отогнал ее за дом и развернул так, что задний
бампер почти уперся в обвитый плющом трельяж внутреннего дворика. Воздух
был нагрет предвечерним солнцем, а вдали, за деревьями и кустами, все еще
беззаботно стрекотала газонокосилка. Бретон открыл багажник и вернулся в
кухню. Джон застыл в неподвижности, словно уже умер, лицо его покрывала
прозрачная бледность. От носа по щеке растекся треугольничек крови.
Джек вынес его из дома и кое-как уложил в открытом багажнике. Заводя
туда ноги, он заметил, что на одной нет туфли. Он опустил крышку
багажника, но не запер ее и вернулся в дом. Туфля лежала сразу за дверью.
Бретон подобрал ее, побежал назад к "линкольну" и столкнулся с
лейтенантом Конвери.
- Извините, Джон, что опять вас беспокою. - Широко посаженные голубые
глаза настороженно поблескивали, полные злокозненной энергии. - По-моему,
я кое-что забыл тут.
- Я... я вроде бы ничего не заметил.
Бретон слушал слова, срывающиеся с его языка и удивлялся способности
тела справляться со сложностями устной речи, пока сознание пребывает в
шоке. Что Конвери здесь делает? Он уже второй раз появляется во дворике в
самый неподходящий момент.
- Да окаменелость. Ну, моего сына. Дома я ее в кармане не нашел. -
Улыбка Конвери была почти издевательской, словно он подначивал Бретона
воспользоваться своим правом и вышвырнуть назойливого полицейского из
своего дома. - Вы представить себе не можете, какую взбучку мне задали
дома.
- По-моему, ее здесь нет. То есть я бы, конечно, заметил. Не мог бы
не обратить внимания.
- Ну что же, - равнодушно ответил Конвери. - Наверное, я ее оставил
где-нибудь еще.
Все это не было случайным, с тоской понял Бретон. Конвери очень
опасен - умный фанатичный полицейский самого худшего типа. Человек с
инстинктами ищейки, доверяющий им, упрямо цепляющийся за свои
предположения вопреки логике и материалам следствия. Так вот, значит,
почему Конвери время от времени навещал Джона Бретона все эти девять лет!
Он затаил подозрения. Какой злобный каприз судьбы привел эту неуклюжую
суперищейку на сцену, которую он с такой тщательностью подготовил на этот
октябрьский вечер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
там со счета те или иные суммы.
Он достал из стенного шкафа два чемодана, набил одеждой и снес в
холл. Пистолет то и дело ударял его по бедру. В сознании у него пряталась
мысль, что выстрелить в Джона Бретона будет не легко, но она тонула в
свирепом предвкушении - приближалось завершение девятилетних отчаянных
стараний и пути назад не было. Главное же заключалось в том, что жизнь
Джона Бретона создана им - он подарил Джону девять лет существования, не
предусмотренные космическим порядком вещей, и пришел срок взыскать долг.
"Я дал, - мелькнула у него непрошеная мысль, - я и возьму..."
Внезапно Бретона охватил ледяной холод. Он стоял, дрожа, в холле и
смотрел на себя в большом чуть золотистом зеркале, пока - вечность спустя
- в тихий бурый воздух старого дома не ворвалось басистое урчание
"линкольна" Джона Бретона. Минуту спустя в холл через заднюю дверь вошел
Джон в своей автомобильной куртке. Он увидел чемоданы, и его глаза
сузились.
- Где Кэт? - По безмолвному договору оба они обходились без
формальной необходимости здороваться.
- Она... она обедает у Палфри и останется там на вечер. - Джек с
трудом находил слова. Еще несколько секунд - и он убьет Джона, но при
мысли, что вот сейчас он увидит такое знакомое тело изрешеченное пулями,
вызвала у него непреодолимую робость.
- Ах, так! - В глазах Джона была настороженность. - А зачем тебе
понадобились мои чемоданы?
Пальцы Джека сомкнулись на рукоятке пистолета. Он мотнул головой, не
в силах произнести ни слова.
- У тебя скверный вид, - сказал Джон. - Ты не заболел?
- Я уезжаю, - солгал Джек, оглушенный неожиданным открытием, что не
может спустить курок. - Чемоданы я тебе потом верну. Я взял кое-какую
одежду. Ты не против?
- Нет, не против. - В глазах Джона появилось облегчение. - Но... ты
остаешься в этом... потоке времени?
- Да. Мне достаточно знать, что Кэт жива и что она не далеко.
- А-а! - Квадратное лицо Джона отразило недоумение, словно он ожидал
услышать что-то совсем другое. - Ты уезжаешь прямо сейчас? Может вызвать
такси?
Джек кивнул. Джон пожал плечами и повернулся к телефону. Ледяной
паралич грозил сковать мышцы Джека, пока он вытаскивал пистолет из
кармана. Шагнув к своему альтер эго, он изо всех сил ударил Джона за ухом
рукояткой тяжелого пистолета. Колени Джона подогнулись, Джек ударил его
еще раз и неуклюже упал вместе с ним. Он лежал на нем - их лица почти
соприкасались - и с ужасом следил, как открываются затуманенные болью
глаза Джона.
- Вот значит как, - прошептал Джон с каким-то сонным удовлетворением,
словно засыпающий ребенок. Его веки сомкнулись, но Джек Бретон ударил его
кулаком и продолжал ударять снова и снова, всхлипывая, пытаясь уничтожить
образ собственной вины.
Наконец опомнившись, он откатился от Джона и, тяжело дыша, встал на
четвереньки возле неподвижного тела. Потом поднялся на ноги, добрался до
ванной и согнулся над раковиной. Металлические краны холодили ему лоб -
совсем как в тот раз, когда он совсем мальчишкой неудачно познакомился с
действием алкоголя и точно в такой же позе ждал, чтобы его организм
очистился. Но теперь получить облегчение было не так просто. Бретон
ополоснул лицо холодной водой и вытерся, оберегая ободранные костяшки
пальцев - из ссадин уже сочилась лимфа. Он открыл аптечку, ища пластырь, и
его взгляд упал на флакон с зеленоватыми треугольными таблетками.
Несомненно снотворное! Бретон прочел этикетку, подтвердившую его вывод.
В кухне он налил воды в стакан, отнес его в холл, где все еще лежал
Джон Бретон, распростертый на горчичного цвета ковре. Он приподнял голову
Джона и начал скармливать ему таблетки. Это оказалось труднее, чем он
предполагал. Вода скапливалась во рту и глотке, и судорожный кашель
извергал ее наружу вместе с таблетками. Бретон обливался потом. Прошло
неизмеримое число бесценных минут, прежде чем Джон все-таки проглотил
восемь таблеток.
Он отшвырнул флакон, поднял пистолет, сунул его в карман и перетащил
неподвижное тело в кухню. Обшарив карманы Джона, он извлек бумажник,
полный разных удостоверений личности, которые были ему необходимы для
дальнейших сношений с внешним миром, а также связку ключей, - в том числе
и ключи от большого "линкольна".
Он вышел к машине, отогнал ее за дом и развернул так, что задний
бампер почти уперся в обвитый плющом трельяж внутреннего дворика. Воздух
был нагрет предвечерним солнцем, а вдали, за деревьями и кустами, все еще
беззаботно стрекотала газонокосилка. Бретон открыл багажник и вернулся в
кухню. Джон застыл в неподвижности, словно уже умер, лицо его покрывала
прозрачная бледность. От носа по щеке растекся треугольничек крови.
Джек вынес его из дома и кое-как уложил в открытом багажнике. Заводя
туда ноги, он заметил, что на одной нет туфли. Он опустил крышку
багажника, но не запер ее и вернулся в дом. Туфля лежала сразу за дверью.
Бретон подобрал ее, побежал назад к "линкольну" и столкнулся с
лейтенантом Конвери.
- Извините, Джон, что опять вас беспокою. - Широко посаженные голубые
глаза настороженно поблескивали, полные злокозненной энергии. - По-моему,
я кое-что забыл тут.
- Я... я вроде бы ничего не заметил.
Бретон слушал слова, срывающиеся с его языка и удивлялся способности
тела справляться со сложностями устной речи, пока сознание пребывает в
шоке. Что Конвери здесь делает? Он уже второй раз появляется во дворике в
самый неподходящий момент.
- Да окаменелость. Ну, моего сына. Дома я ее в кармане не нашел. -
Улыбка Конвери была почти издевательской, словно он подначивал Бретона
воспользоваться своим правом и вышвырнуть назойливого полицейского из
своего дома. - Вы представить себе не можете, какую взбучку мне задали
дома.
- По-моему, ее здесь нет. То есть я бы, конечно, заметил. Не мог бы
не обратить внимания.
- Ну что же, - равнодушно ответил Конвери. - Наверное, я ее оставил
где-нибудь еще.
Все это не было случайным, с тоской понял Бретон. Конвери очень
опасен - умный фанатичный полицейский самого худшего типа. Человек с
инстинктами ищейки, доверяющий им, упрямо цепляющийся за свои
предположения вопреки логике и материалам следствия. Так вот, значит,
почему Конвери время от времени навещал Джона Бретона все эти девять лет!
Он затаил подозрения. Какой злобный каприз судьбы привел эту неуклюжую
суперищейку на сцену, которую он с такой тщательностью подготовил на этот
октябрьский вечер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39