Там ему будет спокойнее.
Там он сможет подумать. И решить, как быть дальше.
День уже близился к концу, когда Питер Макдермотт подвел итог своим размышлениям.
Он сказал себе: если ты двадцать, тридцать, сорок раз сопоставил факты и всякий раз приходил к одному и тому же выводу и если речь идет о такого рода деле, как то, которое перед тобой сейчас, – значит, ты обязан действовать.
Вот уже полтора часа, как он расстался с Маршей и сидел у себя в квартире. Переборов охватившее его возбуждение и стремление действовать немедленно, Питер заставил свой мозг работать трезво и спокойно. Шаг за шагом он последовательно проанализирочал всю цепь событий, начиная с понедельника. Он пытался найти разные объяснения как для каждого события в отдельности, так и для всех вместе. И не находил ни одного, более или менее логически обоснованного, кроме страшной догадки, столь внезапно осенившей его в этот день.
Итак, дальнейшие раздумья равнозначны потере времени. Настала пора принимать решение.
Питер подумал было сообщить все Уоррену Тренту и поделиться с ним своими соображениями. Но потом отбросил эту мысль – ведь это же трусость, попытка снять с себя ответственность. Как бы там ни было, он должен действовать один.
Следовало подумать о том, как все это преподнести. Питер быстро сбросил светлый костюм и переоделся в более темный. Выйдя из дома, он взял такси, чтобы побыстрее проскочить несколько кварталов, отделявших его от отеля.
На ходу отвечая на приветствия, он прошел через вестибюль и поднялся на бельэтаж в свой кабинет. Флоры не было. На столе у него лежала груда корреспонденции, но он даже не притронулся к ней.
Какое-то время Питер посидел в тишине кабинета, обдумывая план действий. Потом снял трубку телефона, дождался гудка и набрал номер городской полиции.
Настойчивый писк москита, каким-то образом проникшего в кабину «ягуара», разбудил Огилви вскоре после полудня. Он нехотя открыл глаза и в первую минуту не мог вспомнить, где находится. Затем цепь событий всплыла в его памяти: отъезд из отеля; гонка в предрассветной тьме; необъяснимая тревога; решение переждать до конца дня, прежде чем ехать дальше на север, и, наконец, ухабистая, заброшенная дорога, которая привела его в небольшую рощицу, где он и спрятал машину.
Укрытие он выбрал явно с толком. Посмотрев на часы, Огилви обнаружил, что ему удалось спокойно проспать почти восемь часов.
Однако вместе с сознанием пробудилась и боль во всем теле.
В машине было душно, ноги у него затекли, и все бока ломило от лежания на узком заднем сиденье. Во рту пересохло и отдавало горечью.
Огилви хотелось пить, и он был страшно голоден. Кряхтя, Огилви со стоном приподнялся и открыл дверцу автомобиля. В ту же секунду его облепило с десятом москитов. Стряхнув с себя мошкару, он неторопливо огляделся по сторонам, сравнивая представшую его взору картину с тем, что он видел утром. В тот ранний час, когда он решил остановиться, здесь было прохладно, и рассвет едва брезжил; теперь же солнце стояло в зените и, даже несмотря на тень под деревьями, жара давала о себе знать.
Выйдя на опушку, Огилви различил вдалеке шоссе, над которым волнами ходило марево раскаленного воздуха. Утром движения там почти не было, а сейчас легковые автомобили и грузовики мчались в обоих направлениях – звук их моторов долетал до того места, где стоял Огилви.
Но кроме этого, в лесу и вокруг него стояла тишина, нарушаемая лишь жужжанием насекомых. Только погруженные в полуденный сон луга, безлюдный проселок да одинокая рощица отделяли Огилви от шоссе. Густая зелень по-прежнему надежно скрывала «ягуар» от чужих глаз.
Огилви облегчился, затем развернул пакет, который положил в багажник перед отъездом из «Сент-Грегори». В пакете были термос с кофе, несколько банок пива, сандвичи, сухая колбаса, баночка пикулей и яблочный пирог. Он с жадностью набросился на еду, запивая ее большими глотками пива, а потом кофе. Он, конечно, остыл со вчерашнего дня, но был крепкий и бодрящий.
Продолжая есть, Огилви включил радио и стал слушать, дожидаясь последних известий из Нового Орлеана. Когда же наконец стали передавать новости, в них было лишь краткое упоминание о ходе расследования дорожного инцидента – говорилось, что ничего нового выяснить не удалось.
Через некоторое время Огилви решил пойти на разведку. В нескольких сотнях ярдов, на гребне соседнего холма, раскинулась другая роща, чуть больше той, где он прятался. Перейдя через поле, а затем миновав рощу, Огилви обнаружил на другой стороне холма мутный ручей, который лениво струился среди поросших мхом берегов. Присев на корточки, он кое-как умылся и сразу почувствовал себя освеженным. Трава здесь была ярче и приятнее, чем в роще, где стоял «ягуар», и Огилви с удовольствием растянулся на ней, подложив под голову пиджак.
Устроившись поудобнее, Огилви еще раз обдумал события прошлой ночи и попытался представить себе, что его ждет впереди. Размышления укрепили его уверенность в том, что неожиданная встреча с Макдермоттом у отеля была чистой случайностью и о ней можно забыть. Да, конечно, когда Макдермотт узнает об отсутствии начальника охраны, произойдет взрыв. Но это не поможет ему узнать, куда отправился Огилви и зачем.
Всякое, несомненно, может случиться, и со вчерашней ночи вполне могло произойти такое, из-за чего подняли тревогу и теперь все разыскивают Огилви и «ягуар». Однако в новостях, переданных по радио, не было ничего, что наводило бы на эту мысль.
Словом, все вроде бы складывалось вполне благоприятно, особенно когда он вспомнил о деньгах, уже лежащих в сейфе, и об остальной сумме, которую он получит завтра в Чикаго.
Теперь оставалось лишь дождаться наступления темноты.
Весь день Отмычку не покидало приподнятое настроение. Оно прибавило ему уверенности, когда в начале шестого он осторожно приблизился к дверям президентских апартаментов.
Он и на этот раз воспользовался служебной лестницей, когда полнимался с восьмого этажа на девятый. В кармане у Отмычки лежал дубликат ключа, изготовленный слесарем с Ирландского канала.
В коридоре у входа в номер было пусто. Остановившись возле обитых кожей двойных дверей, он настороженно прислушался, но изнутри не доносилось ни звука.
Поглядев в обе стороны, он быстро извлек ключ из кармана и вставил в скважину. Отмычка заранее посыпал ключ толченым графитом, чтобы он легче вошел в замок. Почувствовав, что бороздки совпали, Отмычка повернул ключ.
Затем чуть-чуть приоткрыл одну из дверей. Внутри по-прежнему было тихо.
Тогда он осторожно закрыл дверь и вынул ключ.
Отмычка не собирался входить сейчас в номер. Это произойдет позднее.
Сегодня ночью.
А пока он намеревался провести лишь предварительную разведку и убедиться, что ключ изготовлен «без задоринки» и им можно будет воспользоваться, когда захочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131