— Ты прав, Рейстлин. Меня никто не просит, — сказал Танис. Он повернулся, чтобы выйти из палатки к новым покупателям.
— Танис, — позвал Рейстлин. — Прости меня. Я не имел права говорить с тобой, как со старшим по годам, таким тоном, как, несомненно, рыцарь мог бы мне напомнить. Я могу привести в свое оправдание лишь то, что сегодня вечером мне предстоит очень трудное дело. И я хочу напомнить тебе и всем здесь, — его взгляд проскользнул по ним всем, — что, если я потерплю неудачу, то я один и буду отвечать. Никто из вас не будет вовлечен в это.
— И все же я не уверен, осознаешь ли ты, на какой риск идешь, — убежденно сказал Танис. — На этой ложной религии наживают деньги Джудит и ее сообщники-жрецы. Разоблачив их, ты подвергнешься большой опасности. Мне кажется, тебе лучше отказаться. Пускай другие занимаются ею.
— Да, — сказал Флинт, входя в каморку, чтобы положить новую порцию выручки в коробку. Он расслышал последнюю часть разговора. — Если хочешь услышать мой совет, паренек, чего ты, впрочем, никогда не хочешь, то я скажу, что нам не надо в это соваться. Я раздумывал об этом прошлой ночью, и, знаешь, после того, как ты мне рассказал о той бедной девушке, у которой умерла дочка, и о том, как люди издевались над ней… после этого я решил, что жители Гавани и бельзориты стоят друг друга.
— Ты не можешь говорить серьезно! — запротестовал потрясенный Стурм. — По Мере, если кто-то знает о том, что закон нарушается, но не делает ничего, чтобы прекратить это, то он сам виновен в преступлении закона. Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы остановить эту жрицу-мошенницу.
— Мы можем сделать это, сообщив о ней соответствующим властям, — заспорил Танис.
— Которые нам не поверят, — заметил Карамон.
— Я думаю…
— Хватит! Я принял решение, — рявкнул Рейстлин, чувствуя, что доводы спорщиков подтачивают основу его выстроенных планов и заставляют его самого сомневаться. — Я сделаю так, как собирался. Те, кто хочет помочь мне, могут это сделать. Те, кто не хочет, свободны заниматься своими делами.
— Я помогу, — сказал Стурм.
— И я, — преданно сказал Карамон.
— И я, я тоже! Я же ключ ко всему! — Тас запрыгал было от возбуждения, но обнаружил, что прыгать вместе со стулом, к которому ты привязан, не так-то легко. — Не сердись, Танис. Будет весело!
— Я не сержусь, — сказал Танис, устало улыбаясь. — Я даже рад, что вы, молодые люди, желаете рискнуть ради дела, которое считаете правым. Надеюсь, вы делаете так именно по этой причине, — прибавил он, глядя на Рейстлина.
«Не суй нос в мои мотивы, — посоветовал полуэльфу Рейстлин про себя. — Тебе их не понять. Если я достигну результата, который оставит тебя довольным и окажется выгодным для остальных, то какая тебе разница, почему я делаю то, что делаю?»
Раздраженный, он повернулся, чтобы уйти, но тут вошла Кит. Отпихнув локтем пару посетителей, обиженно посмотревших на нее, она прошла за прилавок и через дверь в каморку, где все собрались.
— Все здесь, насколько я вижу. Ну что, пойдем скормим Джудит ее змеям? — спросила она, улыбаясь до ушей. — Кстати, братишка, я среди избранных. Я попросила разрешения поговорить с нашей умершей матерью, и Высокая Жрица милостиво не отказала мне в моей просьбе.
Это не входило в планы Рейстлина. Он понятия не имел, что было на уме у Кит, но прежде чем он открыл рот, чтобы задать вопрос, она приобняла Таниса, погладила его плечо:
— Пойдешь ли ты сегодня с нами, чтобы помочь, любовь моя?
Танис отстранился.
— Ярмарка не закрывается до темноты, — сказал он. — У меня будет много работы.
Кит прижалась к нему снова, нежно покусывая его за ухо.
— Неужели Танис все еще злится на Китиару? — игриво спросила она.
Он осторожно отодвинул Кит от себя.
— Не здесь, — сказал он и добавил вполголоса: — Нам о многом нужно поговорить, Кит.
— О, ради всего… Поговорить! Ты только этим и занимаешься! — вспылила Кит. — Говорить, говорить, говорить, как прошлой ночью. Да, я солгала тебе! Придумала маленькую безобидную ложь! Это не в первый раз, и не в последний. Я уверена, что и ты мне немало лгал!
Танис побледнел.
— Ты же не серьезно, — тихо сказал он.
— Нет, конечно нет. Не серьезно. Я все время говорю то, чего на самом деле не думаю. Я лгунья. Спроси кого хочешь.
Кит раздраженно обошла стол, пнув Карамона походя, когда он не успел убраться с ее пути. — А как насчет остальных, вы идете?
— Развяжите кендера, — приказал Рейстлин. — Стурм, ты отвечаешь за Таса. А ты, Тас, — он пронзил кендера суровым взглядом, — ты должен делать все в точности как я скажу. Если не будешь, то это тебя сегодня скормят гадюкам.
— Ух ты-ы, как интере… — Тас понял, что это нежелательный ответ, по быстро сдвигающимся бровям Рейстлина. Кендер тут же стал серьезным.
— Я хочу сказать, да, Рейстлин. Я буду делать все, что ты мне скажешь. Я даже не буду смотреть на змей, если ты мне не разрешишь, — добавил он, считая последнее обещание верхом самопожертвования.
Рейстлин подавил вздох. Он мог видеть гигантские просчеты в своем плане, мог навскидку составить список всего, что может пойти не так и разрушить весь замысел. Во-первых, он полагался на кендера. Одно это любой здравомыслящий человек назвал бы полным безумием. Во-вторых, он доверял многое будущему рыцарю, который ставил честь и доблесть превыше всего, в том числе превыше здравого смысла. В-третьих, он ничего не знал о том, что замышляла Китиара, и это, возможно, было самым страшным просчетом, который мог погубить их всех.
— Я готов, Рейст, — твердо сказал Карамон. Его безоглядная преданность придала уверенности его брату, но тут Карамон испортил все впечатление, самодовольно подергав за воротничок рубашки и прибавив: — Я не буду дышать дымом. Я нарочно надел такую большую рубашку, чтобы можно было натянуть ее на голову.
Рейстлина посетило видение Карамона, входящего в храм с рубашкой на голове. Он закрыл глаза и мысленно принялся молить богов — богов магии и всех истинных богов — не оставлять его.
16
Они пришли к храму как раз вовремя, чтобы смешаться с толпой, текущей внутрь. Сегодня народу было еще больше: слухи о чудотворной силе Джудит распространились среди людей, и среди толпы можно было видеть и гномов холмов, и варваров с равнин, украшенных перьями, и даже несколько знатных семей, роскошно одетых, в сопровождении слуг.
К своему ужасу Рейстлин заметил несколько своих знакомых из Утехи. Он надвинул свою бесформенную шляпу на лицо и сильнее запахнулся в черный плащ, который надел поверх своих белых одежд. Он был даже рад увидеть, что Карамон поднял воротник своей рубашки чуть ли не к ушам, так что он напоминал крупную черепашку. Рейстлин надеялся, что никто из их соседей не узнаете их и не сболтнет чего-нибудь насчет его занятий магией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112