В следующий раз, когда Тас «нашел» мешочек, его внимание сразу же привлекло стекло. Совершенно очарованный, Тас выронил мешочек на пол и принялся рассматривать стекло так и этак. Рейстлин в это время забрал нетронутый мешочек. После этого он никогда не забывал положить какую-нибудь безделушку или интересный предмет (птичье яйцо, препарированного жука, блестящий камешек) в сумку. Когда он замечал пропажу сумки, он знал, где ее найти.
Пока Рейстлин изучал повадки кендеров, Карамон учился высоким и не очень высоким премудростям гномьего боя.
Из-за небольшого роста гномов и высокого роста их обычных противников гномий стиль боя далеко не изящен. Флинт использовал много приемов — пинки в грудь и удары под колени, например — которые не были благородными, по мнению Стурма.
— Я не буду драться, как какой-то уличный бандит, — возражал он.
Стояла середина зимы, самое холодное время года. Озеро Кристалмир покрывал лед и снег. Большинство людей сидели дома, у огня, потягивая горячий пунш. Но Флинт заставлял Стурма и Карамона заниматься на улице, пока на них не выступала пена, таким способом «закаляя их».
— Да что ты? — Флинт подошел к высокому юноше. Капли замерзшего дыхания на Стурмовых усах делали его похожим на моржа, как высказался Тассельхоф.
— А что ты будешь делать, если на тебя нападет «какой-то уличный бандит», парень? — потребовал ответа Флинт. — Поднимешь меч и отсалютуешь ему, пока он будет пинать тебя по яйцам?
Карамон захихикал. Стурм поморщился, но согласился, что гном был по-своему прав. Он должен был по крайней мере знать, как отразить такую атаку.
— Так, теперь гоблины, — Флинт продолжил лекцию. — Вообще-то они трусы, если только не напьются в доску, тогда они просто обезумевают. Гоблин всегда старается прыгнуть на тебя сзади и перерезать тебе горло до того, как ты поймешь, в чем дело. Примерно вот так… Он закроет тебе рот своей рукой, чтобы приглушить крик, а другой рукой проведет лезвием вот здесь. Ты истечешь кровью до того, как упадешь на землю.
Вот что нужно делать. Использовать вес гоблина и движение вперед против него самого. Он приближается к тебе, прыгает на тебя вот так…
— Можно, я буду гоблином? — завопил Тассельхоф, махая рукой. — Пожалуйста, Флинт! Можно мне?
— Ладно. Итак, кендер…
— Гоблин! — поправил Тас и прыгнул на широкую спину Флинта.
— … прыгает на тебя. Что ты делаешь? А вот что.
Флинт схватил обе руки кендера, которые сжали его горло, и, согнувшись вдвое, перекинул кендера через свою голову.
Тас тяжело приземлился на мерзлую, покрытую снегом землю. Он какое-то время лежал там, хрипя и хватая ртом воздух.
— Прямо дух из меня вышиб! — сказал он, когда обрел способность говорить. Он поднялся на ноги. — Мне никогда не приходилось не дышать, а тебе, Карамон? Очень интересное ощущение. И я видел звезды, а ведь сейчас не ночь. Хочешь, чтобы я сделал то же самое с тобой, Карамон?
— Ха! Ты не сможешь перекинуть меня, — фыркнул Карамон.
— Может и нет, — признал Тас. — Но я могу сделать вот так.
Сжав кулак, он нанес удар прямо под ребра Карамону.
Карамон со стоном согнулся пополам, прижимая руку к животу и задыхаясь.
— Хороший удар, кендер, — одобрительно произнес голос, который перекрыл смех всех остальных.
Два человека, закутанные в меха, приближались сквозь снег.
— Танис! — приветственно проревел Флинт.
— Китиара! — в изумлении прокричал Карамон.
— Танис и Китиара! — заорал Тассельхоф, хотя не был знаком с Китиарой до этого.
— Эй, вы что, все знаете друг друга? — спросил Танис. Он удивленно переводил взгляд с Карамона и Рейстлина на Китиару.
— Да уж должны знать, — ответила Китиара со своей кривой улыбкой.
— Эти двое — мои братья. Близнецы, о которых я тебе говорила. А этот, Светлый Меч, ну… мы играли друг с другом, когда были детьми. — Ее улыбка придала двойственное значение словам.
Карамон присвистнул и ткнул Стурма в ребра. Стурм вспыхнул от стеснения и злости. Чопорно объяснив, что его ждут дома, он холодно поклонился прибывшим, повернулся на каблуках и направился прочь.
— Что я такого сказала? — спросила Кит, смеясь. Она протянула руки к братьям.
Карамон сжал ее в медвежьих объятьях. Показывая свою силу, он оторвал ее от земли.
— Неплохо, братишка, — сказала она, одобрительно оглядывая его, когда он снова опустил ее. — Ты вырос с тех пор, как я тебя видела в последний раз.
— На целых два дюйма, — гордо сказал Карамон.
Рейстлин попытался уклониться от объятий сестры. Китиара со смехом пожала плечами и чмокнула его в щеку. Он неподвижно стоял под ее оценивающим взглядом, сложив руки на груди. Теперь он был одет в одежды мага, белые одежды — подарок его покровителя, Антимодеса.
— Ты тоже вырос, младший брат, — заметила Кит.
— Рейстлин вырос на целый дюйм, — сказал Карамон. — Это моя готовка ему помогла.
— Я не это имела в виду, — сказала Кит.
— Я знаю. Спасибо, сестра, — ответил Рейстлин. Они с Кит обменялись понимающими взглядами.
— Интересно, интересно, — сказала Кит, оборачиваясь к Танису. — Кто бы мог подумать? Я оставила своих братьев детьми, а сейчас, вернувшись, вижу взрослых мужчин. А это, — она повернулась к гному, — должно быть, Флинт Огненный Горн.
Она протянула ему руку в перчатке. — Китиара Ут-Матар.
— Твой слуга, госпожа, — галантно произнес Флинт, протягивая свою руку.
Они обменялись рукопожатием к заметному удовольствию обоих.
— А я Тассельхоф Непоседа, — представился Тас, предоставляя одну руку для пожатия, пока другая тянулась к поясу молодой женщины.
— Приятно познакомиться, Тассельхоф, — сказала Китиара. — Только коснись этого кинжала, и я им же обрежу тебе уши, — ласково добавила она.
Что-то в ее голосе сказало Тассельхофу, что она имела в виду именно то, что сказала. Поскольку он был сильно привязан к своим ушам, которые поддерживали его хохолок, то Тас оставил пояс Китиары в покое и принялся осматривать сумку, которая явно не была нужна Танису.
Флинт, полагая, что занятия окончены, пригласил всех в дом перекусить и выпить чего-нибудь.
Танис и Кит сняли плащи. Китиара была одета в длинную кожаную тунику, доходившую ей до середины бедра, и в мужскую рубашку с расстегнутым воротом. На ней был кожаный пояс искусной эльфийской выделки с изысканным узором. Она не была похожа ни на одну женщину из тех, кого знали остальные, и никто из них, включая ее братьев, не знал, что о ней думать.
Ее взгляд был взглядом мужчины, смелым и прямым, а не колеблющимся застенчивым взглядом из-под опущенных ресниц, каким полагалось глядеть благородным дамам, то и дело краснеющим и лишающимся чувств. Ее движения обладали мягкой грацией — грацией тренированного воина — и она выглядела так же уверенно и холодно-спокойно, как какой-нибудь закаленный в боях ветеран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Пока Рейстлин изучал повадки кендеров, Карамон учился высоким и не очень высоким премудростям гномьего боя.
Из-за небольшого роста гномов и высокого роста их обычных противников гномий стиль боя далеко не изящен. Флинт использовал много приемов — пинки в грудь и удары под колени, например — которые не были благородными, по мнению Стурма.
— Я не буду драться, как какой-то уличный бандит, — возражал он.
Стояла середина зимы, самое холодное время года. Озеро Кристалмир покрывал лед и снег. Большинство людей сидели дома, у огня, потягивая горячий пунш. Но Флинт заставлял Стурма и Карамона заниматься на улице, пока на них не выступала пена, таким способом «закаляя их».
— Да что ты? — Флинт подошел к высокому юноше. Капли замерзшего дыхания на Стурмовых усах делали его похожим на моржа, как высказался Тассельхоф.
— А что ты будешь делать, если на тебя нападет «какой-то уличный бандит», парень? — потребовал ответа Флинт. — Поднимешь меч и отсалютуешь ему, пока он будет пинать тебя по яйцам?
Карамон захихикал. Стурм поморщился, но согласился, что гном был по-своему прав. Он должен был по крайней мере знать, как отразить такую атаку.
— Так, теперь гоблины, — Флинт продолжил лекцию. — Вообще-то они трусы, если только не напьются в доску, тогда они просто обезумевают. Гоблин всегда старается прыгнуть на тебя сзади и перерезать тебе горло до того, как ты поймешь, в чем дело. Примерно вот так… Он закроет тебе рот своей рукой, чтобы приглушить крик, а другой рукой проведет лезвием вот здесь. Ты истечешь кровью до того, как упадешь на землю.
Вот что нужно делать. Использовать вес гоблина и движение вперед против него самого. Он приближается к тебе, прыгает на тебя вот так…
— Можно, я буду гоблином? — завопил Тассельхоф, махая рукой. — Пожалуйста, Флинт! Можно мне?
— Ладно. Итак, кендер…
— Гоблин! — поправил Тас и прыгнул на широкую спину Флинта.
— … прыгает на тебя. Что ты делаешь? А вот что.
Флинт схватил обе руки кендера, которые сжали его горло, и, согнувшись вдвое, перекинул кендера через свою голову.
Тас тяжело приземлился на мерзлую, покрытую снегом землю. Он какое-то время лежал там, хрипя и хватая ртом воздух.
— Прямо дух из меня вышиб! — сказал он, когда обрел способность говорить. Он поднялся на ноги. — Мне никогда не приходилось не дышать, а тебе, Карамон? Очень интересное ощущение. И я видел звезды, а ведь сейчас не ночь. Хочешь, чтобы я сделал то же самое с тобой, Карамон?
— Ха! Ты не сможешь перекинуть меня, — фыркнул Карамон.
— Может и нет, — признал Тас. — Но я могу сделать вот так.
Сжав кулак, он нанес удар прямо под ребра Карамону.
Карамон со стоном согнулся пополам, прижимая руку к животу и задыхаясь.
— Хороший удар, кендер, — одобрительно произнес голос, который перекрыл смех всех остальных.
Два человека, закутанные в меха, приближались сквозь снег.
— Танис! — приветственно проревел Флинт.
— Китиара! — в изумлении прокричал Карамон.
— Танис и Китиара! — заорал Тассельхоф, хотя не был знаком с Китиарой до этого.
— Эй, вы что, все знаете друг друга? — спросил Танис. Он удивленно переводил взгляд с Карамона и Рейстлина на Китиару.
— Да уж должны знать, — ответила Китиара со своей кривой улыбкой.
— Эти двое — мои братья. Близнецы, о которых я тебе говорила. А этот, Светлый Меч, ну… мы играли друг с другом, когда были детьми. — Ее улыбка придала двойственное значение словам.
Карамон присвистнул и ткнул Стурма в ребра. Стурм вспыхнул от стеснения и злости. Чопорно объяснив, что его ждут дома, он холодно поклонился прибывшим, повернулся на каблуках и направился прочь.
— Что я такого сказала? — спросила Кит, смеясь. Она протянула руки к братьям.
Карамон сжал ее в медвежьих объятьях. Показывая свою силу, он оторвал ее от земли.
— Неплохо, братишка, — сказала она, одобрительно оглядывая его, когда он снова опустил ее. — Ты вырос с тех пор, как я тебя видела в последний раз.
— На целых два дюйма, — гордо сказал Карамон.
Рейстлин попытался уклониться от объятий сестры. Китиара со смехом пожала плечами и чмокнула его в щеку. Он неподвижно стоял под ее оценивающим взглядом, сложив руки на груди. Теперь он был одет в одежды мага, белые одежды — подарок его покровителя, Антимодеса.
— Ты тоже вырос, младший брат, — заметила Кит.
— Рейстлин вырос на целый дюйм, — сказал Карамон. — Это моя готовка ему помогла.
— Я не это имела в виду, — сказала Кит.
— Я знаю. Спасибо, сестра, — ответил Рейстлин. Они с Кит обменялись понимающими взглядами.
— Интересно, интересно, — сказала Кит, оборачиваясь к Танису. — Кто бы мог подумать? Я оставила своих братьев детьми, а сейчас, вернувшись, вижу взрослых мужчин. А это, — она повернулась к гному, — должно быть, Флинт Огненный Горн.
Она протянула ему руку в перчатке. — Китиара Ут-Матар.
— Твой слуга, госпожа, — галантно произнес Флинт, протягивая свою руку.
Они обменялись рукопожатием к заметному удовольствию обоих.
— А я Тассельхоф Непоседа, — представился Тас, предоставляя одну руку для пожатия, пока другая тянулась к поясу молодой женщины.
— Приятно познакомиться, Тассельхоф, — сказала Китиара. — Только коснись этого кинжала, и я им же обрежу тебе уши, — ласково добавила она.
Что-то в ее голосе сказало Тассельхофу, что она имела в виду именно то, что сказала. Поскольку он был сильно привязан к своим ушам, которые поддерживали его хохолок, то Тас оставил пояс Китиары в покое и принялся осматривать сумку, которая явно не была нужна Танису.
Флинт, полагая, что занятия окончены, пригласил всех в дом перекусить и выпить чего-нибудь.
Танис и Кит сняли плащи. Китиара была одета в длинную кожаную тунику, доходившую ей до середины бедра, и в мужскую рубашку с расстегнутым воротом. На ней был кожаный пояс искусной эльфийской выделки с изысканным узором. Она не была похожа ни на одну женщину из тех, кого знали остальные, и никто из них, включая ее братьев, не знал, что о ней думать.
Ее взгляд был взглядом мужчины, смелым и прямым, а не колеблющимся застенчивым взглядом из-под опущенных ресниц, каким полагалось глядеть благородным дамам, то и дело краснеющим и лишающимся чувств. Ее движения обладали мягкой грацией — грацией тренированного воина — и она выглядела так же уверенно и холодно-спокойно, как какой-нибудь закаленный в боях ветеран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112