Но в армии-то
я со своим персональным мучителем быстро договорился и за битье
понарошку передавал ему, подавляя музыку в животе, всю сухую
колбасу, импортированную из дома... впрочем, ее и так бы
отняли.
Но Белорыбова колбасой не смягчишь, он тверд, как тот стержень,
что завершил карьеру физика Веселкина.
А видеозаписи с моим алиби капитан просто стер. Попробуй в такой
неакадемической обстановке заикнись про слизь и чешуйку в
пакетике -- его менты выбpосили при обыске в
мусорное ведро. Да они ж заставят меня сожрать этот пакет
вместе с остальными помоями.
3.
В камере СИЗО людей хватало, но двое держались особняком. Я и
мой опекун -- здоровенный жлоб-уголовник. Это был своего рода
ассистент Белорыбова. С помощью ассистента мне предстояло
рассказать, как я загасил светильник отечественного разума,
товарища Веселкина. Стараться и придумывать не надо было, всю
пьесу уже сочинил драматург Белорыбов.
Оставалось только отыграть свою роль, но под протокол.
Но я, конечно, совсем не хотел играть роль, прописанную мне
назойливым драматургом. И пытался противостоять нажиму
ассистента. Однако рука у него в два раза шире моей; морда и
брюхо чувствительны к битью, как мешок с картошкой; стрелять по
нему, естественно, нечем, разве что кровавой соплей. А убежать
от него внутри камеры смогла бы только черепаха из апории
пресловутого Зенона (его бы на мое место).
Попрощался я с тремя зубами, двумя клочьями волос, телесным
цветом лица, пострадали и другие члены тела. Уже через
несколько дней я нуждался не в косметическом ремонте. Целых
деталей в организме становилось все меньше и меньше.
Кстати, и укусы, которые остались от тех чертовых мух, нарывали
по страшному.
Еще одна незапланированная неприятность настигала меня, когда
опекун уже выдавал трели на нарах. Кошмар кошмаров. Будто внутри
меня растет-разрастается червяк и сосет, сосет, и уже
высовывается из моих глаз и ушей. Я в этом сне еще пытаюсь
познакомится с девушкой, а червяк вдруг как вылезет...
Как-то утром меня поволокли на допрос, а я
уже так перепсиховал, что был готов взорваться. По-джентльменски
выражаясь, попробовать внезапно Белорыбова нокаутировать, а
по-рабоче-крестьянски -- дать ему по соплям, чтоб не скоро встал.
Пусть станет хуже, но роль будет не чужая, а моя.
Хуже себе сделать не пришлось, следователь стал вдруг умным и
добрым. Извинялся даже: мол, кто же знал, что вы такой
положительный гражданин. Я, конечно, обалдел от положительных
эмоций...
Разгадка пришла вместе с шефом бюро Пузыревым. Он меня
встретил у дверей СИЗО недовольным сопением, но известил, что в
технопарке за время моего отсутствия завершилась биография еще
одного ученого -- доктора наук Водоводова.
Последний убиенный занимался так называемой квантовой
телепортацией.
Кстати, я как-то на вахте прицепился к Водоводову, требуя
объяснить: шо це таке.
Тогда из его невнятных объяснений я мало что понял:
кванты, испущенные одной системой, могут разлететься на разные
концы вселенной, но при этом находятся в связанном когерентном
состоянии. Они способны быстрее скорости света передавать друг
дружке информацию по струнам глюонного поля.
На этих принципах Водоводов собирался построить квантовый
космопьютер. Не построил.
Телепортатору стало хуже, а мне лучше, вот и разберись, где
тут мораль. Нет универсальной морали, нет!
Пару деньков полежал я в ванной с травой чистотелом;
отмок, продезинфицировал нарывы и прочие поганости, попил
женьшеневки для взбодрения жизненных сил. Потом отправился к
врачу-костоправу. Врач хрустел костями. Это помогло.
Хрустел-то он костями другого пациента, но я, наслушавшись такой
музыки, понял, что лучше стать здоровым и идти домой. Попадись к
такому доктору на сеанс, действительно уже ни на что не
пожалуешься.
Приступив к выполнению служебных обязанностей, я ничего не
скрывал. Каждому ученому рассказывал о своих впечатлениях, когда
пропуск проверял. Только в моих услугах уже не особо нуждались.
И так все было известно, путешествовали жуткие вести по цепочке
ртов и ушей.
Все взахлеб обсуждали участие эскадронов смерти, красных бригад,
черных сотен и других кошмарных банд в последних убийствах.
Наконец прознали про это дело и репортеры. Журналисты умудренно
потянули воздух и посчитали, что в технопарке орудуют не
какие-нибудь закоренелые преступники с четко очерченными целями,
а бритоголовые сорванцы-нацисты из группировки ГСДБ
(Гитлер-Сталин -- дедушки-братья) или лохматые романтики-леваки
из бандбригады "Батька Махно с нами". Дескать, юнцы из
неблагополучных семей самоутверждаются, вбивая стерженьки в
какую-нибудь голову с противоположной стороны баррикады.
Получалось, что Файнберга принесли в жертву нацисты, Веселкина
-- леваки, Водоводова опять же наци.
Это пошло в печатных, а также непечатных органах, по телеку
то есть.
Но вот в новостях телекомпании "Поганкино" журналист Серебренко,
известный особой проницательностью, намекнул, что в гатчинском
технопарке случились разборки между предпринимателя от науки.
Вообще все читатели и зрители делятся на настоящих олигофренов,
которые всему истово верят по глупости, и олигофренов временных,
которые слегка верят во всякую чушь, потому что на правду-истину
им наплевать.
Насчет малолетних нацистов и леваков заливали олигофренам
настоящим. Только настоящим олигофренам не ясно, что у
крысят-экстремистов спинной мозг жидковат для для наездов на
ученых. Насрать им на ученых.
А "пуля" насчет кровавых разборок между предпринимателями -- это
для олигофренов временных.
Один бизнесмен другого бизнесмена сам ведь убивать не
будет. Он наймет профессионала-киллера. Стержень
загонять в голову -- это не почерк киллера. Пристрелить из
пистолета с глушаком где-нибудь в парадной, совсем другое
дело...
Но, может, на ученых технопарка стали охотится какие-нибудь
религиозные фанатики, подосланные, например, аятоллой. Может
усмотрели в исследованиях что-то "противное воле Аллаха"?
Но, с другой стороны, почему бы им сперва не распатронить
знаменитый Гатчинский сексодром -- комплекс ночных клубов,
стриптизов и прочих пале-роялей, до которого от электрички
рукой подать?
Кстати, размышляй не размышляй, а в магазин за товаром ходи.
Ну я как-то пошел и повстречал того урку, который
мне "помогал" в СИЗО, не покладая рук и ног, вкус чьих ботинок я
помню до сих пор. Видимо, менты пустили его отдохнуть от хорошего
поведения.
В торговом центре на Васильевском встретились, я там
порошковым супом, цепочкой для унитаза и водопроводным краном
разжился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
я со своим персональным мучителем быстро договорился и за битье
понарошку передавал ему, подавляя музыку в животе, всю сухую
колбасу, импортированную из дома... впрочем, ее и так бы
отняли.
Но Белорыбова колбасой не смягчишь, он тверд, как тот стержень,
что завершил карьеру физика Веселкина.
А видеозаписи с моим алиби капитан просто стер. Попробуй в такой
неакадемической обстановке заикнись про слизь и чешуйку в
пакетике -- его менты выбpосили при обыске в
мусорное ведро. Да они ж заставят меня сожрать этот пакет
вместе с остальными помоями.
3.
В камере СИЗО людей хватало, но двое держались особняком. Я и
мой опекун -- здоровенный жлоб-уголовник. Это был своего рода
ассистент Белорыбова. С помощью ассистента мне предстояло
рассказать, как я загасил светильник отечественного разума,
товарища Веселкина. Стараться и придумывать не надо было, всю
пьесу уже сочинил драматург Белорыбов.
Оставалось только отыграть свою роль, но под протокол.
Но я, конечно, совсем не хотел играть роль, прописанную мне
назойливым драматургом. И пытался противостоять нажиму
ассистента. Однако рука у него в два раза шире моей; морда и
брюхо чувствительны к битью, как мешок с картошкой; стрелять по
нему, естественно, нечем, разве что кровавой соплей. А убежать
от него внутри камеры смогла бы только черепаха из апории
пресловутого Зенона (его бы на мое место).
Попрощался я с тремя зубами, двумя клочьями волос, телесным
цветом лица, пострадали и другие члены тела. Уже через
несколько дней я нуждался не в косметическом ремонте. Целых
деталей в организме становилось все меньше и меньше.
Кстати, и укусы, которые остались от тех чертовых мух, нарывали
по страшному.
Еще одна незапланированная неприятность настигала меня, когда
опекун уже выдавал трели на нарах. Кошмар кошмаров. Будто внутри
меня растет-разрастается червяк и сосет, сосет, и уже
высовывается из моих глаз и ушей. Я в этом сне еще пытаюсь
познакомится с девушкой, а червяк вдруг как вылезет...
Как-то утром меня поволокли на допрос, а я
уже так перепсиховал, что был готов взорваться. По-джентльменски
выражаясь, попробовать внезапно Белорыбова нокаутировать, а
по-рабоче-крестьянски -- дать ему по соплям, чтоб не скоро встал.
Пусть станет хуже, но роль будет не чужая, а моя.
Хуже себе сделать не пришлось, следователь стал вдруг умным и
добрым. Извинялся даже: мол, кто же знал, что вы такой
положительный гражданин. Я, конечно, обалдел от положительных
эмоций...
Разгадка пришла вместе с шефом бюро Пузыревым. Он меня
встретил у дверей СИЗО недовольным сопением, но известил, что в
технопарке за время моего отсутствия завершилась биография еще
одного ученого -- доктора наук Водоводова.
Последний убиенный занимался так называемой квантовой
телепортацией.
Кстати, я как-то на вахте прицепился к Водоводову, требуя
объяснить: шо це таке.
Тогда из его невнятных объяснений я мало что понял:
кванты, испущенные одной системой, могут разлететься на разные
концы вселенной, но при этом находятся в связанном когерентном
состоянии. Они способны быстрее скорости света передавать друг
дружке информацию по струнам глюонного поля.
На этих принципах Водоводов собирался построить квантовый
космопьютер. Не построил.
Телепортатору стало хуже, а мне лучше, вот и разберись, где
тут мораль. Нет универсальной морали, нет!
Пару деньков полежал я в ванной с травой чистотелом;
отмок, продезинфицировал нарывы и прочие поганости, попил
женьшеневки для взбодрения жизненных сил. Потом отправился к
врачу-костоправу. Врач хрустел костями. Это помогло.
Хрустел-то он костями другого пациента, но я, наслушавшись такой
музыки, понял, что лучше стать здоровым и идти домой. Попадись к
такому доктору на сеанс, действительно уже ни на что не
пожалуешься.
Приступив к выполнению служебных обязанностей, я ничего не
скрывал. Каждому ученому рассказывал о своих впечатлениях, когда
пропуск проверял. Только в моих услугах уже не особо нуждались.
И так все было известно, путешествовали жуткие вести по цепочке
ртов и ушей.
Все взахлеб обсуждали участие эскадронов смерти, красных бригад,
черных сотен и других кошмарных банд в последних убийствах.
Наконец прознали про это дело и репортеры. Журналисты умудренно
потянули воздух и посчитали, что в технопарке орудуют не
какие-нибудь закоренелые преступники с четко очерченными целями,
а бритоголовые сорванцы-нацисты из группировки ГСДБ
(Гитлер-Сталин -- дедушки-братья) или лохматые романтики-леваки
из бандбригады "Батька Махно с нами". Дескать, юнцы из
неблагополучных семей самоутверждаются, вбивая стерженьки в
какую-нибудь голову с противоположной стороны баррикады.
Получалось, что Файнберга принесли в жертву нацисты, Веселкина
-- леваки, Водоводова опять же наци.
Это пошло в печатных, а также непечатных органах, по телеку
то есть.
Но вот в новостях телекомпании "Поганкино" журналист Серебренко,
известный особой проницательностью, намекнул, что в гатчинском
технопарке случились разборки между предпринимателя от науки.
Вообще все читатели и зрители делятся на настоящих олигофренов,
которые всему истово верят по глупости, и олигофренов временных,
которые слегка верят во всякую чушь, потому что на правду-истину
им наплевать.
Насчет малолетних нацистов и леваков заливали олигофренам
настоящим. Только настоящим олигофренам не ясно, что у
крысят-экстремистов спинной мозг жидковат для для наездов на
ученых. Насрать им на ученых.
А "пуля" насчет кровавых разборок между предпринимателями -- это
для олигофренов временных.
Один бизнесмен другого бизнесмена сам ведь убивать не
будет. Он наймет профессионала-киллера. Стержень
загонять в голову -- это не почерк киллера. Пристрелить из
пистолета с глушаком где-нибудь в парадной, совсем другое
дело...
Но, может, на ученых технопарка стали охотится какие-нибудь
религиозные фанатики, подосланные, например, аятоллой. Может
усмотрели в исследованиях что-то "противное воле Аллаха"?
Но, с другой стороны, почему бы им сперва не распатронить
знаменитый Гатчинский сексодром -- комплекс ночных клубов,
стриптизов и прочих пале-роялей, до которого от электрички
рукой подать?
Кстати, размышляй не размышляй, а в магазин за товаром ходи.
Ну я как-то пошел и повстречал того урку, который
мне "помогал" в СИЗО, не покладая рук и ног, вкус чьих ботинок я
помню до сих пор. Видимо, менты пустили его отдохнуть от хорошего
поведения.
В торговом центре на Васильевском встретились, я там
порошковым супом, цепочкой для унитаза и водопроводным краном
разжился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45