И тут вспышка над башкой. Кусок потолка разлетается в клочья и
хлам. По моему шлему стучат куски штукатурки, щебень, осколки
бетона.
Светофильтры шлема успели отозваться и защитили глаза от
вспышки, но я сильно замандражировал -- может, червяги научились
фугасы взрывать?
Да нет, это, конечно, обычный плазмоид, только повышенной
мощности.
Струхнул я от такого обычного плазмоида. И не только струхнул.
Заодно по какой-то глюонной струне проник в сознание
червяги.
Я проскочил сквозь боль, ослепление и ворвался в
темный погреб. Спасибо суперпозиции -- увидел самого себя
ненавидящим взглядом монстра, с вывороченными наизнанку всеми
клеточками, какой-то пеной. Навстречу этой пене неслась
огненная волна.
Покончил я с суперпозицией и совершил мощный прыжок, увиливая от
шаровой молнии, которая улетела куда-то к центру земли.
Того паразита, который сверху, разнес вместе с потолком. Затем
бронебойным зарядом пробил дыру в стене, а вакуумно-вихревым
зарядов расчистил дорогу в соседний зал, грохнув заодно пяток
монстров.
Сейчас задача -- поменьше воевать, побыстрее добраться до
аварийного выхода в торце здания.
Соседний зал был своего рода галерей над огромным холлом,
простирающимся от первого до последнего этажа. Он был, конечно,
темным, но инфравизор дал потрясную картинку. Внизу копошились
монстры. Их там были тысячи, а ведь наша сеть слежения ни
ухом, ни рылом... Одни червяги ползали, другие прыгали, третьи
сношались -- с другим полом и сами с собой.
Холл, конечно, был уже украшен сталактитам и сталагмитами
выделений. Ноздреватые стены, свисающая паутина, на которой
тренировались молодые особи.
Видимо магазины торгового центра не произвели правильной
эвакуации, поэтому тут оставалось навалом всякого барахла. И мне
показалось, что червяги распоряжаются всякими предметами
довольно осмысленно.
Монстры как-то баловались с детскими игрушками, жрали из
консервных банок, сосали из пивных бутылок, валялись на диванах.
А еще я увидел некоего предводителя. Вернее двух предводителей.
По крайней мере они возлежали на пьедестале из телевизоров и
компьютеров. Пьедестал обвивала огромная матка, настоящая
королева, чье членистое брюшко достигало в длину десятка метров.
Последние несколько члеников, впрочем, отвалились и из них
вылетали коварные личинки типа С.
Время от времени к этой троице подползали делегации, от двух до
пяти особей. Они дружно срыгивали какую-то творожистую массу,
которую матка радостно слизывала. Но один раз, она
спокойно сожрала слегка сопротивляющегося члена делегации.
Поди догадайся, что там происходит. Приношение дани,
жертвоприношение, суд и экзекуция. А может все это вместе
взятое?
Бродило по холлу немало сильно опухших и облезших собак,
которые, похоже, едва ли соображали, только пускали слюни -- это
были, наверное, умственно деградировавшие носители...
Сзади послышалось напряженное трещание панцирных колец.
Очередная неприятность -- ко мне направлялось трое червяг. Среди
них одна матка с вытянутым брюшком -- не настолько, конечно, как
у королевы внизу. Один червяга резко перескочил на потолок и
занял выгодную позицию для атаки.
В меня полетел хобот, я увернулся, пару раз выстрелил и бросился
наутек.
Я участвовал в настольном беге и скачках через стеллажи и
прилавки, удачно маневрировал среди шкафов, который взрывались
за моей спиной, угодив под огненные удары червяг. И оказался в
узком коридоре кишечного вида. За ним должна быть черная
лестница.
Уже не должна... Один пролет от лестницы только и остался.
Но у меня по счастью есть моток троса на поясе. Завязал один
конец на перилах, другой сбросил вниз. Теперь можно съезжать.
Однако съехал я метров на пять, не больше.
На перилах возник червяга.
-- Не делай этого, не делай,-- загорланил я. Но было поздно.
Изогнувшимся кончиком хвоста червяга коснулся троса, щелкнул
разряд... и я понял, что нахожусь в свободном падении.
Принято в этих случаях издавать протяжный крик. Я уже начал
орать, но быстро заткнулся. Мое тело попало в паутину, она меня
затормозила, но я по счастью прорвал ее. И в итоге шмякнулся в
какую-то противно чмокнувшую грязь.
Чмокнула противно, но зато смягчила удар и не дала мне
разлететься на куски. Я, судя по всему, оказался в подвале. А
попал в него через пролом в перекрытии. Я пошевелил членами,
собрал их воедино, поднялся.
Тот самый подвал, в котором я первый раз в своей жизни встретил
червягу. Увы, не в последний. Господи, мне от них уже по гроб
не отвязаться...
Но, пока живем, надо искать выход. Здесь по-прежнему все
завалено гниющей тарой, залито водой, однако в отличие от
прошлого посещения у меня есть инфравизор. С другой стороны
терминал шлема почти утратил связь с системой слежения, а в его
памяти не было ничего похожего на план подземелий. Да, где-то
пятьдесят на пятьдесят, что я выберусь отсюда...
Снизу хлюпает, сверху капает, я бреду на сильно согнутых ногах,
все более погружаясь в грязь.
Настроение было кислое, и не только из-за страха за жизнь. Я
ведь себя, в общем-то, много лет подспудно настраивал на успех.
Я ожидал, что жизнь моя удастся лишь в одном пункте, но зато
самом важном. Однако получилось как всегда.
Мне оставалось брести наугад, слушая как стучит кровь в ушах.
Но психика, если ей не мешать, сама себя защитит. Психика
человеческая сама себя защитит, от всего ужасного отгородит
с помощью допаминчика и эндофинчика.
Я уже посторонним, не очень заинтересованным
слушателем внимал моим тяжко чавкающим ботинкам.
Наконец, когда я сильно отгородился от реальности, то оценил я
колыхания и трепетания, то есть вибрации среды; пульсы внешней
жизни вещей и пульсы внутренней. Не знаю, какое отношение это
имело к струнам глюонного поля, по которым передаются квантовые
состояния, но я в этих катакомбах чувствовал
напряженную нечеловеческую жизнь.
Куда ж нам плыть по мошонку в грязи?
Я увидел цепь пузырьков на поверхности ленивого потока.
Пришлось нырнуть в грязь, где инфравизор едва различал силуэты.
Однако крюкастую морду я увидел в какой-то паре
метров от себя. Она еще не коснулась меня, но уже как будто
сдавила меня челюстями. Наверное, надо было поступить иначе, но
я психанул и пальнул вакуумно-вихревым зарядом.
Воздушно-грязевой волной меня ударило словно огромной боксерской
перчаткой и швырнуло будто соплю из носа великана.
Я, когда очухался, нашел себя в какой-то щели, если точнее
в странном канале, который явно прорыли не люди. Его стенки
состояли словно из спекшейся земли, промазанной затвердевшим
дерьмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45