Он успел произнести только: "Фрау... фрау фон... фрау фон
Бенеке-е-е..." И все закончилось. Только под конец сближения он
понял, что и тело-то у нее хорошее. Ладные ножки, и талия
заметная, и аккуратные выпуклости грудок.
Они закончили вовремя -- за ним пришли через десять минут. Наверное,
хотели прямо "оторвать от бабы".
-- Сдэлал варэники с фрау фон Бэнике?-- насмешливо пропел на какой-то
горский мотив конвоир. У него была короткоствольная штурмовая винтовка с
убранным прикладом. Не выбить -- он соблюдает верную дистанцию, не
убежать -- игольчатая пуля догонит. На таком небольшом расстоянии она
превратит неудачливого беглеца в ежика.
Василия довели до большого лифта, там присоединился еще один
конвоир. Ствол крупнокалиберного пистолета прижался к позвоночнику
арестанта. И никаких шансов. Он знал, что произойдет в случае выстрела. Пуля-
цветок перерубит позвоночник и вышвырнет наружу внутренности через дыру
размером с блюдце. Вот другой конвоир даже немного отошел вбок. Они
проехали три или четыре этажа -- сколько именно, Василий не знал, потому что
его развернули лицом к голой стенке.
Вышли они на этаже, который Василий распознал как лабораторный --
где-то здесь в "Электронише Гемайншафт" располагался мощный
исследовательский блок. На одной из дверей было написано "Sonderes Labor
Bio3. Eintritt verboten [* нем.:
специальная лаборатория "Био3". Вход воспрещен]. Василий не знал шахидов
и прочих исламистов как умных людей, но они обладали волчьим чутьем на
все, что могло напакостить их врагам.
Пленного ввели в какой-то большой зал, не слишком заставленный
приборами, но со странным ячеистыми потолком и стенами, которые,
между делом, украшала пара постеров с изображениями глиняных
воинов из шаньянской гробницы Цинь Шихуанди. Однако было не до
размышлений на эту тему. Василия притиснули к какой-то
конструкции, смутно напоминающей королевский трон и тут на его
руках, голове, ногах, шее захлопнулись металлические захваты.
Теперь пленник или, может быть, уже подопытный был готов для
любых самых смелых экспериментов на себе. При том всякое
сопротивление принесло бы только пользу экспериментаторам. И
едва сломленный Василий подумал о непротивлении злу насилием,
как появились люди в белых комбинезонах с эмблемами "ЭГ" и
заняли свои места у пультов. Примерно половина из них выглядела
чистопородными местными жителями.
Сердце забилось, как крыса, пойманная змеей, когда конструкция к
которой он был приделан, изменила форму, превратившись в стол. Потом
Василий стал чем-то вроде стержня, который продернули через кольца
мощного сканера. Один из лаборантов сразу позвонил куда-то, и появился
Виталий Мухамедович собственной персоной. На нем не было написано
"Мехмет Айдин", но по тому, как с ним общались и персонал, и боевики, стало
ясно, что он тут главный. И стало ясно, что Виталий Мухамедович Мехмет
Айдин больше не собирается выпускать Василия Самуиловича из своих лап во
избежание разглашения страшно важных тайн.
-- Здравствуйте, салям,-- все-таки Василий обрадовался знатному
визитеру.-- Как-то неудобно мне тут лежать, тем более, что вы стоИте. Меня,
кажется, с кем-то перепутали. Не прикажете ли этим чертовым
экспериментаторам размокнуть захваты и продолжить опыты на морских и
прочих свинках?
-- Прикажем, дорогой. Как не приказать, потерпите еще немного. Мы
ведь нашли то зернышко, которое делает вас весьма необыкновенным. Слава
Аллаху и немецкой аппаратуре. Тут ведь, в "ЭГ", и Кон-Анбрехт работал, и
шаньянские гробокопатели. Сейчас мы попробуем выковырять вашу
ящерку. Не волнуйтесь, при полной анестезии. Нам не надо,
чтобы вы или оно беспокоились.
Шприц-автомат нацелился на вену в локтевом сгибе и аккуратно
воткнулся в кровеносный сосуд. Василий вроде бы и не заснул после этого. Он
только немного отделился от своего тела и стал ему слегка чужим. Он
чувствовал, как киберлапароскоп проникает в его тело, но только это
отзывалось не болью, а давлением и тяжестью. Инструмент поковырялся в
районе крестца, потом двинулся вниз и замер.
Лаборант что-то сказал Виталию Мухамедовичу, тот походил какое-то
время в раздумьи и наконец обратился непосредственно к Василию.
-- Зернышко подвижно и помимо того все время уменьшается в
размерах. Это очень интересно. Кончится тем, что оно встроится в какую-
нибудь клетку и мы его потеряем. Даром только покромсаем вас. Так что
остановимся.
-- Спасибо, Виталий Мухамедович,-- подобострастно сказал Василий, не
зная, слышит ли его серый кардинал исламистов.
А тот продолжал:
-- Будем считать, что эта искорка -- ваша неотъемлемая часть. Значит к
вам надо подходить с применением самых тонких самых современных
технологий.
Операционный стол, на котором лежал Василий, превратился в каталку.
Она выехала из первого лабораторного зала и по какому-то узкому коридору
проследовала в другой.
Зарубка 8. (там же) "Герой, а голова с дырой"
Этот зал выглядел еще более внушительно: металлические стены и
своды, напряженно гудящие шкафы с аппаратурой, массивные
распределительные щиты, толстые кабели электропитания и съема
информации. А посередине здоровенный агрегат, немного напоминающий
мавзолей. Только этот, в отличие от того, в котором посмертно отдыхал
товарищ Ленин, имел не бодрую окраску естественного гранита, а черный
мрачный цвет. На нем лежала изморозь, и вообще тут было прохладно. Каталку
подвели прямо к большому люку, имевшемуся у агрегата.
-- Василий Мухамедович,-- прошептал Василий коченеющими губами,--
я туда не хочу. Остановите безобразие. То есть, мне хотя бы небольшой ликбез,
курс лекций эдак на полгода, насчет того, в какую задницу меня суют и зачем.
К его уху тут же поднесли трубку радиотелефона, и бодрый голос
произнес:
-- В конце времен перевернется весь мир, весь мир вывернется
наизнанку. Разве можно это сравнить с небольшой процедурой
самовыворачивания, которая случится с вами. Вперед, мой друг. Через вас в
мир придет истина.
-- Меня учили, что истина в вине,-- последний раз тявкнул Василий, и
тут шприц-автомат снова куснул его в вену, отчего потянулась по сосудам
какая-то необыкновенная легкость. Люк распахнулся, открыв сияющий зев, из
которого дыхнуло адской бездной.
Не успел Василий шепнуть: "Благословен ты, Господи, возвращающий
мертвых к жизни", как каталка въехала в "бездну". И ничего. Только кромешная
тьма и молчание.
Потом он стал ощущать, что уже не давит на каталку, вес как будто
исчез, не ощущаются захваты на лбу, запястьях, щиколотках, шее. Но и
двинутся невозможно: или не хочется, или нечем двигать.
Но движение все-таки началось, он падал там, где нельзя было падать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115