У него на руках были все козыри.
Кроме одного, самого главного.
Он был у меня.
* * *
На собрании акционеров я проиграл. Я имел в своем распоряжении немалую долю ценных бумаг, и меня конечно же избрали в совет директоров, но Макмиллан стал председателем правления, а его ставленник — президентом, так что вся власть перешла к нему, и все благодаря нескольким колеблющимся, отдавшим свои голоса за Кросса, но этого оказалось вполне достаточно. А мне осталось только тешить свое самолюбие сознанием того, что Денни с Альфредом поняли наконец, что именно я скупал все эти бумажки, однако потраченные на них деньги пошли на ветер. Конечно, у меня был Мондо-Бич, но в их руках оставался Гранд-Сита — имение, которое и являлось главным камнем преткновения. И оно безраздельно принадлежало им. Похоже, так все и останется. Адвокат только подтверждал мои слова.
Время бежало вприпрыжку, и они хорошо это знали.
Только я не знал.
Мы покинули сборище идиотов, и я уселся напротив Лейланда Хантера, наблюдая, как тот играет со своей выпивкой.
— Тебе обставили, мальчик мой. Я пытался предупредить тебя, — не выдержал он.
— Попытка не пытка.
— Тебе известно, что Макмиллан может даже приостановить, а то и запретить съемки фильма, если захочет?
— Ну.
— Что еще тебе известно?
— Он не станет этого делать.
— Почему?
— Кросс хочет подставить подножку мне, вот почему.
— А ты, значит, падать не собираешься?
— Черт подери, Советник, я просто не могу себе этого позволить!
— Отказываешься капитулировать?
— Зачем умирать раньше срока, старина?
Хантер отставил стакан и поглядел на меня:
— Да ты даже хуже своего папаши!
— Гены, мистер адвокат, против наследственности не попрешь, — развел я руками.
— Ты что-то задумал, не иначе.
Я допил свой коктейль, причмокнул и согласно кивнул:
— Ничего такого, о чем бы я стал тебе рассказывать.
— Почему же?
— Ты все равно не поверишь.
— Почему же? — У него словно пластинку заело.
— Как-то раз ты сам сказал мне эти слова. А я хороший ученик.
— Так убеди меня.
— Черт, — ругнулся я, — ты старый прожженный лис, да еще с законом связан. Как я могу?
— Можешь, и еще как! — усмехнулся он. — Так что тебе известно?
— Как некогда выразился один мой приятель, я просто строю догадки.
— Ясно.
— Хрена с два тебе ясно.
— Ладно. Значит, так, как твой адвокат, я должен спросить, что от меня теперь требуется? Дальнейшие поручения будут?
— Будь уверен, Советник, — ответил я.
Черт! Я начинал пьянеть, чего ни в коем случае не мог себе позволить. Я полез в карман и выудил оттуда старый, потрепанный конверт. Половина бумаг была моего собственного сочинения, и я заставил Хантера подписать свои каракули, а потом подтолкнул в его сторону свои толстенные банковские книги.
— Все в норме? — спросил я его.
— Тебе бы следовало стать адвокатом, — кивнул он. — Если бы все это представляло собой последнюю волю умирающего, оно бы выдержало любое судебное разбирательство. Голография...
— Считай, что я и есть умирающий, великий Хантер. Несколько дней погоды не сделают.
— Тебе выбирать, Дог.
— Конечно. Кстати, — вдруг вспомнил я, — ты с теми девочками не виделся?
Хантер расплылся в искренней, душевной улыбке:
— Я взял их обеих в любовницы, пока не найду себе кого-нибудь получше. Даже положил им содержание и вписал в завещание.
— Грязный старикан!
— Вовсе нет, я престарелый сексуальный гражданин, или забыл?
— А они что?
— Человек моего возраста благодарен за все, что ему перепадает, а они благодарны за все, что я могу им дать, ведь другим способом им этого не заполучить. Смешно сказать, но такое впечатление, что мои клиенты стали обо мне более высокого мнения, чем раньше. Помнишь мою секретаршу?
— Только не говори, что ты ее уволил!
— Нет, но она поймала меня в тот момент, когда я трахал свою полячку, так у нее даже очки на пол упали, и бедняжка наступила на них и раздавила. — Он поднялся с места, улыбаясь во всю рожу. — И по правде говоря, когда я бросил на нее плотоядный взгляд... э-э-э... похотливый... и...
— Она согласилась?
— В точку.
— Ха, престарелый сексуальный гражданин! Черта с два! Самый настоящий грязный старикан!
— А разве это плохо? Мне кажется, здорово! — оскалился Хантер.
— Надеюсь, ты будешь по мне скучать.
— Это уж точно, Дог, можешь не сомневаться. Сделай мне одолжение.
— Что пожелаете, Советник.
— Ты же еще не помер.
— А разве это плохо? Мне кажется, здорово! — повторил я его слова. — Самообман, конечно, но такая мысль приятная! — Я прикурил и затянулся, пуская клубы дыма. — Когда Кросс собирается провести на «Баррин» кровопускание?
— Уничтожить, хочешь сказать?
— Да, сэр.
Я впервые увидел, как он вынимает серебряный портсигар, берет оттуда длинную тонкую сигару и отрезает ей кончик. Движение было явно заученным, похоже, эта польская проститутка его так поднатаскала.
— Очень скоро, — ответил он. — Скорее всего, когда поуляжется вся эта шумиха. Все уже наготове, знаешь ли.
— Нет, не знаю.
— И что, по-твоему, ты можешь предпринять?
Я обнажил все свои тридцать два ровных, белоснежных, не тронутых кариесом зуба:
— Скажем так, добавим шумихи.
— Что-то не нравится мне твой тон.
— А он никому не нравится, так что не ты первый, не ты последний, Советник. Есть у меня кое-что в резерве.
— Устроишь неприятности?
— Так точно. А может, и нет. Смотря по обстоятельствам.
— По каким же?
— Все любят потрахаться, всемогущий Хантер.
— Ты меня пугаешь.
— На то и кот, чтобы мыши не спали, — сказал я. — Кстати, дом просто великолепен. Спасибо тебе.
— Любой каприз за ваши деньги, — пожал плечами Хантер. — Бабки же твои.
— Девчонки тоже мои, — подмигнул ему я. — Веселись на здоровье.
* * *
В связи с дождем сценарий пришлось переписать. Прогноз погоды не предвещал ничего утешительного, сообщалось, что дождь будет лить еще дня три, не меньше, вот служители величайшего искусства современности и решили поставить природу себе в услужение. Маленькие фигурки в дождевиках сновали между брезентовыми навесами, защищающими камеры и прочее хитроумное оборудование, подготовленное к съемкам следующей сцены. Все шишки скучковались в двенадцатиметровом трейлере, из которого раздавался веселый смех и звон посуды, а актеры, занятые в менее значительных ролях, массовка и персонал помладше слонялись под необъятных размеров тентом.
Все территория была обнесена временным заграждением, за которым даже в такую мерзопакостную погоду, когда и посмотреть-то не на что, толпились городские зеваки. Некоторые вооружились камерами и приготовились снимать звезд экрана, как только те появятся на пороге трейлера. У обочины примостилась парочка патрульных автомобилей, и добрая дюжина местных копов вела неспешный разговор со своими знакомыми по эту сторону баррикады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Кроме одного, самого главного.
Он был у меня.
* * *
На собрании акционеров я проиграл. Я имел в своем распоряжении немалую долю ценных бумаг, и меня конечно же избрали в совет директоров, но Макмиллан стал председателем правления, а его ставленник — президентом, так что вся власть перешла к нему, и все благодаря нескольким колеблющимся, отдавшим свои голоса за Кросса, но этого оказалось вполне достаточно. А мне осталось только тешить свое самолюбие сознанием того, что Денни с Альфредом поняли наконец, что именно я скупал все эти бумажки, однако потраченные на них деньги пошли на ветер. Конечно, у меня был Мондо-Бич, но в их руках оставался Гранд-Сита — имение, которое и являлось главным камнем преткновения. И оно безраздельно принадлежало им. Похоже, так все и останется. Адвокат только подтверждал мои слова.
Время бежало вприпрыжку, и они хорошо это знали.
Только я не знал.
Мы покинули сборище идиотов, и я уселся напротив Лейланда Хантера, наблюдая, как тот играет со своей выпивкой.
— Тебе обставили, мальчик мой. Я пытался предупредить тебя, — не выдержал он.
— Попытка не пытка.
— Тебе известно, что Макмиллан может даже приостановить, а то и запретить съемки фильма, если захочет?
— Ну.
— Что еще тебе известно?
— Он не станет этого делать.
— Почему?
— Кросс хочет подставить подножку мне, вот почему.
— А ты, значит, падать не собираешься?
— Черт подери, Советник, я просто не могу себе этого позволить!
— Отказываешься капитулировать?
— Зачем умирать раньше срока, старина?
Хантер отставил стакан и поглядел на меня:
— Да ты даже хуже своего папаши!
— Гены, мистер адвокат, против наследственности не попрешь, — развел я руками.
— Ты что-то задумал, не иначе.
Я допил свой коктейль, причмокнул и согласно кивнул:
— Ничего такого, о чем бы я стал тебе рассказывать.
— Почему же?
— Ты все равно не поверишь.
— Почему же? — У него словно пластинку заело.
— Как-то раз ты сам сказал мне эти слова. А я хороший ученик.
— Так убеди меня.
— Черт, — ругнулся я, — ты старый прожженный лис, да еще с законом связан. Как я могу?
— Можешь, и еще как! — усмехнулся он. — Так что тебе известно?
— Как некогда выразился один мой приятель, я просто строю догадки.
— Ясно.
— Хрена с два тебе ясно.
— Ладно. Значит, так, как твой адвокат, я должен спросить, что от меня теперь требуется? Дальнейшие поручения будут?
— Будь уверен, Советник, — ответил я.
Черт! Я начинал пьянеть, чего ни в коем случае не мог себе позволить. Я полез в карман и выудил оттуда старый, потрепанный конверт. Половина бумаг была моего собственного сочинения, и я заставил Хантера подписать свои каракули, а потом подтолкнул в его сторону свои толстенные банковские книги.
— Все в норме? — спросил я его.
— Тебе бы следовало стать адвокатом, — кивнул он. — Если бы все это представляло собой последнюю волю умирающего, оно бы выдержало любое судебное разбирательство. Голография...
— Считай, что я и есть умирающий, великий Хантер. Несколько дней погоды не сделают.
— Тебе выбирать, Дог.
— Конечно. Кстати, — вдруг вспомнил я, — ты с теми девочками не виделся?
Хантер расплылся в искренней, душевной улыбке:
— Я взял их обеих в любовницы, пока не найду себе кого-нибудь получше. Даже положил им содержание и вписал в завещание.
— Грязный старикан!
— Вовсе нет, я престарелый сексуальный гражданин, или забыл?
— А они что?
— Человек моего возраста благодарен за все, что ему перепадает, а они благодарны за все, что я могу им дать, ведь другим способом им этого не заполучить. Смешно сказать, но такое впечатление, что мои клиенты стали обо мне более высокого мнения, чем раньше. Помнишь мою секретаршу?
— Только не говори, что ты ее уволил!
— Нет, но она поймала меня в тот момент, когда я трахал свою полячку, так у нее даже очки на пол упали, и бедняжка наступила на них и раздавила. — Он поднялся с места, улыбаясь во всю рожу. — И по правде говоря, когда я бросил на нее плотоядный взгляд... э-э-э... похотливый... и...
— Она согласилась?
— В точку.
— Ха, престарелый сексуальный гражданин! Черта с два! Самый настоящий грязный старикан!
— А разве это плохо? Мне кажется, здорово! — оскалился Хантер.
— Надеюсь, ты будешь по мне скучать.
— Это уж точно, Дог, можешь не сомневаться. Сделай мне одолжение.
— Что пожелаете, Советник.
— Ты же еще не помер.
— А разве это плохо? Мне кажется, здорово! — повторил я его слова. — Самообман, конечно, но такая мысль приятная! — Я прикурил и затянулся, пуская клубы дыма. — Когда Кросс собирается провести на «Баррин» кровопускание?
— Уничтожить, хочешь сказать?
— Да, сэр.
Я впервые увидел, как он вынимает серебряный портсигар, берет оттуда длинную тонкую сигару и отрезает ей кончик. Движение было явно заученным, похоже, эта польская проститутка его так поднатаскала.
— Очень скоро, — ответил он. — Скорее всего, когда поуляжется вся эта шумиха. Все уже наготове, знаешь ли.
— Нет, не знаю.
— И что, по-твоему, ты можешь предпринять?
Я обнажил все свои тридцать два ровных, белоснежных, не тронутых кариесом зуба:
— Скажем так, добавим шумихи.
— Что-то не нравится мне твой тон.
— А он никому не нравится, так что не ты первый, не ты последний, Советник. Есть у меня кое-что в резерве.
— Устроишь неприятности?
— Так точно. А может, и нет. Смотря по обстоятельствам.
— По каким же?
— Все любят потрахаться, всемогущий Хантер.
— Ты меня пугаешь.
— На то и кот, чтобы мыши не спали, — сказал я. — Кстати, дом просто великолепен. Спасибо тебе.
— Любой каприз за ваши деньги, — пожал плечами Хантер. — Бабки же твои.
— Девчонки тоже мои, — подмигнул ему я. — Веселись на здоровье.
* * *
В связи с дождем сценарий пришлось переписать. Прогноз погоды не предвещал ничего утешительного, сообщалось, что дождь будет лить еще дня три, не меньше, вот служители величайшего искусства современности и решили поставить природу себе в услужение. Маленькие фигурки в дождевиках сновали между брезентовыми навесами, защищающими камеры и прочее хитроумное оборудование, подготовленное к съемкам следующей сцены. Все шишки скучковались в двенадцатиметровом трейлере, из которого раздавался веселый смех и звон посуды, а актеры, занятые в менее значительных ролях, массовка и персонал помладше слонялись под необъятных размеров тентом.
Все территория была обнесена временным заграждением, за которым даже в такую мерзопакостную погоду, когда и посмотреть-то не на что, толпились городские зеваки. Некоторые вооружились камерами и приготовились снимать звезд экрана, как только те появятся на пороге трейлера. У обочины примостилась парочка патрульных автомобилей, и добрая дюжина местных копов вела неспешный разговор со своими знакомыми по эту сторону баррикады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105