— мечтательно произнес Стоуни. — Девчонки понаедут! Думаешь, удастся поглядеть, как снимают всякие такие сцены, которые сейчас в моде?
Его дружок с бильярдным шаром вместо головы бросил на него иронический взгляд и хрюкнул:
— Тебе-то какого хрена волноваться? Ты же уже ни на что не способен!
— Да я еще о-го-го! Вот в прошлом месяце...
Когда я уходил, он все еще взахлеб рассказывал приятелям свою весьма занятную историю.
* * *
Бенни Сачс был не любитель обсуждать дома свои рабочие дела. Он не успел даже переодеться, так и сидел в форме, а кобура с пистолетом болталась на спинке стула. Выглядел парень устало. В кухне жена гремела посудой, двое детишек уже отправились в кроватки. Сачс провел рукой по волосам и поглядел на меня своими будто подернутыми пеленой глазами.
— Так ты и впрямь вышел из игры?
— Нет еще, — ответил я.
— Послушай, начнем с того, что в наши дни нельзя вот так просто взять и обвинить человека. Никогда не знаешь, кому наступишь на пятки.
— Все, что я хотел узнать, — успокоил я его, — не наблюдалось ли каких-либо телодвижений в данном направлении.
— Телодвижений достаточно, Келли, всякие имеются, на любой вкус, только выбирай. Но я не председатель полиции нравов, я просто претворяю законы в жизнь, вот и все.
— Трясешься от одного упоминания о семействе Баррин?
— Ничего подобного, друг мой. Если они переступят черту, то пойдут тем же путем, что и все остальные граждане. И позволь мне, Келли, сказать тебе кое-что еще, перед тем как ты ввяжешься в драку. Да, мы частенько делаем поблажки местным гражданам, немного подыгрываем им, случись что, иначе придется биться головой о стену. Нет ничего плохого и в том, чтобы немного воспользоваться своим служебным положением и сделать кому-то одолжение, если все вокруг довольны этим. Наш городок не настолько велик, чтобы коп был лицом совершенно независимым, будем так говорить, абсолютно беспристрастным безликим служителем закона, и все, что из этого вытекает. Я же тоже здесь живу. И людей своих знаю как облупленных.
А они — меня. Если и есть тут чужаки, так ты один из них.
— Давай лучше вернемся к первому вопросу. Можешь что-нибудь добавить к сказанному?
— Послушай...
— Ты же знаешь о том фильме, который собираются здесь снимать?
Сачс перестал раскачиваться на стуле и уставился на меня в упор:
— Да. Они уже обращались за разрешением.
— Не думай, что моим братцам эта идея пришлась по душе, дружище. Это я их дожал. Если дело выгорит, в город потечет денежная река, но и это еще не все. Мне не раз и не два придется надавить на них, если мы хотим, чтобы Линтон окончательно не загнулся.
— Брось трепаться, Келли, всем известно, что фабрика...
— Дерьмо собачье! Сейчас там идет закулисная борьба, и, если все пойдет не так, как надо, это чертово заведение превратится в кучу хлама. А теперь гляди сюда, я же не прошу тебя предоставить мне информацию. Просто хочу узнать твое мнение. Я мог бы легко обойти тебя, старина, но время не терпит, да и ты — человек знающий.
Что-то в моих словах показалось ему смешным, и он одарил меня сдержанной улыбкой.
— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — выдал он.
— Что?
— Народная мудрость, Келли. Вроде того, что клоунам не место среди принцев. Можно не того испачкать своей раскраской.
— Давай оставим философию.
Сачс поглядел на свои руки и потер ладонью о ладонь.
— Одного из наших добропорядочных, но несколько изнеженных граждан привлекали по статье за нарушение морали и нравственности. Его выпустили под залог, предоставили хорошую защиту, и обвинение было снято. И все благодаря усилиям анонимного благодетеля. Год спустя это снова повторилось, только уже с другим гражданином, и мы сложили вместе кусочки головоломки, но этим все и кончилось.
— Без имен?
— Выводы сам делай, — отрезал Сачс и на несколько минут впал в раздумья, а потом резко повернулся ко мне. — За пять лет у нас было зафиксировано четыре случая жестокого избиения. Обстоятельства всегда одни и те же: изувеченная до полусмерти юная проститутка, не желающая писать заявление. Всегда одна и та же история про падение из окна и тому подобная дребедень. И каждый раз полностью оплаченное лечение, причем наличкой, и юная дева покидала наш город с некисло пополненным банковским счетом. Последний случай произошел два года тому назад.
— Всего четыре?
— Именно столько попало в рапорт. Избитая проститутка — дело обычное. Но вот целых четыре, причем одной возрастной группы, — это уже совсем другое. — Он изучающе поглядел на меня и спросил: — Что-то не так?
— Так, вспомнил кое-что.
— Что именно?
— Ничего интересного, мистер Сачс. Просто подумал, что вы только что разнесли в пух и прах мои хитроумные измышления.
— Я рад.
* * *
Лейланд Хантер поведал мне измученным голосом, что им, старикам, необходим более продолжительный сон, чем молодым, но тут же бросил ворчать, как только я поинтересовался у него, нет ли каких новостей по поводу убийства на улице, произошедшего несколько дней тому назад.
— Да это во всех газетах было, Дог...
— Я их не читал.
— Могу я спросить, почему...
— Труп опознан? — настаивал я на своем.
— Да. Похоже, убитый имел связи с европейским преступным миром. Кстати, оказалось, что он приехал сюда нелегально. Это гражданин Франции с довольно богатым послужным списком.
— И это все?
— Его... убийца не найден, — произнес он, запинаясь на словах. — Послушай, Дог, если у тебя неприятности...
— Ничего подобного.
— Надеюсь, что так оно и есть. — Похоже, мой ответ совсем не убедил старика.
— Послушай, — сказал я, — как насчет того, чтобы выступить за меня на собрании акционеров?
— Я этого ожидал, только толку все равно будет мало. Ничего не изменилось, если не считать того, что Макмиллан перетянул на свою сторону еще кое-кого. Кросс вполне может набрать перевес голосов. Конечно, если ты захочешь, то непременно попадешь в совет директоров, но заправлять всем будет он. Первым делом вышвырнут вон твоих кузенов, и ты останешься с кучей никому не нужных и ничего не стоящих бумажек на руках, впрочем, как и все остальные.
— Предположим, что я сумею надавить на него.
— Дог, никто не может надавить на Кросса Макмиллана. У него нет друзей, зато врагов — завались. Ты в проигрывающей команде, друг мой.
— Ты в курсе, что планируется провести на фабрике?
— Мертвому припарки, Дог. Фильм, который собираются там снимать, — временное явление. Так, интересно ведь, что ни говори, плюс к тому активность на «Баррин» немного повысится, но после этого — все, конец. Иногда мне даже жаль, что ты потратил столько сил на возвращение домой.
— Но я еще не дома, Советник.
— О чем это ты?
— Скажем так, я на третьей позиции.
Он хрюкнул, и я воочию представил себе, как мой адвокат качает головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Его дружок с бильярдным шаром вместо головы бросил на него иронический взгляд и хрюкнул:
— Тебе-то какого хрена волноваться? Ты же уже ни на что не способен!
— Да я еще о-го-го! Вот в прошлом месяце...
Когда я уходил, он все еще взахлеб рассказывал приятелям свою весьма занятную историю.
* * *
Бенни Сачс был не любитель обсуждать дома свои рабочие дела. Он не успел даже переодеться, так и сидел в форме, а кобура с пистолетом болталась на спинке стула. Выглядел парень устало. В кухне жена гремела посудой, двое детишек уже отправились в кроватки. Сачс провел рукой по волосам и поглядел на меня своими будто подернутыми пеленой глазами.
— Так ты и впрямь вышел из игры?
— Нет еще, — ответил я.
— Послушай, начнем с того, что в наши дни нельзя вот так просто взять и обвинить человека. Никогда не знаешь, кому наступишь на пятки.
— Все, что я хотел узнать, — успокоил я его, — не наблюдалось ли каких-либо телодвижений в данном направлении.
— Телодвижений достаточно, Келли, всякие имеются, на любой вкус, только выбирай. Но я не председатель полиции нравов, я просто претворяю законы в жизнь, вот и все.
— Трясешься от одного упоминания о семействе Баррин?
— Ничего подобного, друг мой. Если они переступят черту, то пойдут тем же путем, что и все остальные граждане. И позволь мне, Келли, сказать тебе кое-что еще, перед тем как ты ввяжешься в драку. Да, мы частенько делаем поблажки местным гражданам, немного подыгрываем им, случись что, иначе придется биться головой о стену. Нет ничего плохого и в том, чтобы немного воспользоваться своим служебным положением и сделать кому-то одолжение, если все вокруг довольны этим. Наш городок не настолько велик, чтобы коп был лицом совершенно независимым, будем так говорить, абсолютно беспристрастным безликим служителем закона, и все, что из этого вытекает. Я же тоже здесь живу. И людей своих знаю как облупленных.
А они — меня. Если и есть тут чужаки, так ты один из них.
— Давай лучше вернемся к первому вопросу. Можешь что-нибудь добавить к сказанному?
— Послушай...
— Ты же знаешь о том фильме, который собираются здесь снимать?
Сачс перестал раскачиваться на стуле и уставился на меня в упор:
— Да. Они уже обращались за разрешением.
— Не думай, что моим братцам эта идея пришлась по душе, дружище. Это я их дожал. Если дело выгорит, в город потечет денежная река, но и это еще не все. Мне не раз и не два придется надавить на них, если мы хотим, чтобы Линтон окончательно не загнулся.
— Брось трепаться, Келли, всем известно, что фабрика...
— Дерьмо собачье! Сейчас там идет закулисная борьба, и, если все пойдет не так, как надо, это чертово заведение превратится в кучу хлама. А теперь гляди сюда, я же не прошу тебя предоставить мне информацию. Просто хочу узнать твое мнение. Я мог бы легко обойти тебя, старина, но время не терпит, да и ты — человек знающий.
Что-то в моих словах показалось ему смешным, и он одарил меня сдержанной улыбкой.
— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — выдал он.
— Что?
— Народная мудрость, Келли. Вроде того, что клоунам не место среди принцев. Можно не того испачкать своей раскраской.
— Давай оставим философию.
Сачс поглядел на свои руки и потер ладонью о ладонь.
— Одного из наших добропорядочных, но несколько изнеженных граждан привлекали по статье за нарушение морали и нравственности. Его выпустили под залог, предоставили хорошую защиту, и обвинение было снято. И все благодаря усилиям анонимного благодетеля. Год спустя это снова повторилось, только уже с другим гражданином, и мы сложили вместе кусочки головоломки, но этим все и кончилось.
— Без имен?
— Выводы сам делай, — отрезал Сачс и на несколько минут впал в раздумья, а потом резко повернулся ко мне. — За пять лет у нас было зафиксировано четыре случая жестокого избиения. Обстоятельства всегда одни и те же: изувеченная до полусмерти юная проститутка, не желающая писать заявление. Всегда одна и та же история про падение из окна и тому подобная дребедень. И каждый раз полностью оплаченное лечение, причем наличкой, и юная дева покидала наш город с некисло пополненным банковским счетом. Последний случай произошел два года тому назад.
— Всего четыре?
— Именно столько попало в рапорт. Избитая проститутка — дело обычное. Но вот целых четыре, причем одной возрастной группы, — это уже совсем другое. — Он изучающе поглядел на меня и спросил: — Что-то не так?
— Так, вспомнил кое-что.
— Что именно?
— Ничего интересного, мистер Сачс. Просто подумал, что вы только что разнесли в пух и прах мои хитроумные измышления.
— Я рад.
* * *
Лейланд Хантер поведал мне измученным голосом, что им, старикам, необходим более продолжительный сон, чем молодым, но тут же бросил ворчать, как только я поинтересовался у него, нет ли каких новостей по поводу убийства на улице, произошедшего несколько дней тому назад.
— Да это во всех газетах было, Дог...
— Я их не читал.
— Могу я спросить, почему...
— Труп опознан? — настаивал я на своем.
— Да. Похоже, убитый имел связи с европейским преступным миром. Кстати, оказалось, что он приехал сюда нелегально. Это гражданин Франции с довольно богатым послужным списком.
— И это все?
— Его... убийца не найден, — произнес он, запинаясь на словах. — Послушай, Дог, если у тебя неприятности...
— Ничего подобного.
— Надеюсь, что так оно и есть. — Похоже, мой ответ совсем не убедил старика.
— Послушай, — сказал я, — как насчет того, чтобы выступить за меня на собрании акционеров?
— Я этого ожидал, только толку все равно будет мало. Ничего не изменилось, если не считать того, что Макмиллан перетянул на свою сторону еще кое-кого. Кросс вполне может набрать перевес голосов. Конечно, если ты захочешь, то непременно попадешь в совет директоров, но заправлять всем будет он. Первым делом вышвырнут вон твоих кузенов, и ты останешься с кучей никому не нужных и ничего не стоящих бумажек на руках, впрочем, как и все остальные.
— Предположим, что я сумею надавить на него.
— Дог, никто не может надавить на Кросса Макмиллана. У него нет друзей, зато врагов — завались. Ты в проигрывающей команде, друг мой.
— Ты в курсе, что планируется провести на фабрике?
— Мертвому припарки, Дог. Фильм, который собираются там снимать, — временное явление. Так, интересно ведь, что ни говори, плюс к тому активность на «Баррин» немного повысится, но после этого — все, конец. Иногда мне даже жаль, что ты потратил столько сил на возвращение домой.
— Но я еще не дома, Советник.
— О чем это ты?
— Скажем так, я на третьей позиции.
Он хрюкнул, и я воочию представил себе, как мой адвокат качает головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105