Но что ты будешь есть, когда майор Бриджнорт захватит поместье и не захочет, чтобы на его земле копали руду? Или ты думаешь, он будет держать вас на работе себе в убыток? — спросил верный Дане.
— Бриджнорт? Тот самый Бриджнорт из МоултрэссиХолла, что закрыл рудник «Удача», куда его отец, говорят, вложил десять тысяч фунтов, не получив ни гроша прибыли? А какое ему дело до владений сэра Джефри здесь, в Бонадвенчере? Этот рудник никогда ему не принадлежал.
— Откуда мне знать? — возразил Ланс, видя, какое впечатление произвели его слова. — Сэр Джефри ему много должен, и по закону он получит половину Дербишира, если только вы не выручите своего старого хозяина.
— Но коли сэр Джефри уже мертв, — предусмотрительно вставил Дитчли, — какой ему толк от нашей помощи?
— Не то чтобы он был совсем мертв, по от этого ему не легче. Он в руках круглоголовых, пленник в собственном замке, — ответил Ланс, — и ему отрубят голову, как доброму графу Дерби в Боултон-ле-Муре.
— Тогда, друзья, -сказал старый Дитчли, — коли все так, как говорит господин Ланс, я думаю, нам нужно вступиться за смелого сэра Джефри и защитить его от подлого простолюдина Бриджнорта, который закрыл рудник, стоивший не одну тысячу, не получив от него ни гроша прибыли. Итак, да здравствует сэр Джефри! Долой Охвостье! Но подождите! — И жестом руки он остановил начавшийся было одобрительный гул. -Послушай, господин Ланс, все, наверно, уже конечно, потому что на башне тьма — хоть глаз выколи, а ты сам знаешь, что это означает смерть хозяина.
— Сигнал сейчас снова загорится, — ответил Ланс, — добавив про себя: «Господи, пусть будет так!» — Он сейчас снова загорится. Наверно, не хватило Смолы, ведь в замке суматоха.
— Может быть, может быть. Но я не тронусь с места, пока не увижу сигнал на башне.
— А вот и он! — воскликнул Ланс. — Спасибо, Сие, спасибо тебе, моя славная девочка. Смотрите собственными глазами, друзья, если не верите моим. А теперь — ура Певерилу Пику, королю и его друзьям, и долой Охвостье в круглоголовых!
Внезапно вспыхнувший огонь оказал нужное Лансу действие на его грубых и невежественных слушателей, которые суеверно сопрягали свет Полярной звезды Певерилов с судьбой этого семейства. Их надо было только расшевелить, зато потом они сразу же распалились — как это вообще присуще национальному характеру их соотечественников. И Ланс оказался во главе более трех десятков дюжих удальцов, вооруженных кирками и готовых выполнить любое его приказание.
Надеясь пробраться в замок потайным ходом, которым он сам и другие слуги не раз пользовались в случае необходимости, Ланс старался вести отряд в полной тишине и поэтому настойчиво просил своих товарищей повременить с криками и возгласами до атаки. Не успели они пройти и полпути, как навстречу им попалась Сисли Селлок. Бедная девушка так запыхалась, что ей пришлось упасть в объятия Ланса Утрема.
— Встань, моя храбрая девочка, -сказал он, украдкой целуя ее, — и поведай нам, что происходит в замке.
— Миледи просит вас, ради нашего господина и самого господа бога, не ходить в замок, потому что это только вызовет кровопролитие. Она говорит, что сэр Джефри арестован по закону и должен надеяться на благоприятный исход. Он невиновен в том, в чем его обвиняют, и будет защищаться перед королем и Государственным советом, а она поедет вместе с ним. Кроме того, эти круглоголовые негодяи нашли наш потайной ход, ибо двое из них заметили, как я проскользнула в дверь, и погнались было за мной, но я удрала — только они меня и видели.
— Ты исчезла, как утренняя роса с травы, — сказал Ланс. — Но что нам теперь делать? Ведь если они обнаружили потайной ход, черт меня побери, коли я знаю, как мы попадем в замок.
— В замке все заперто на засовы и крюки и охраняется ружьями и пистолетами, — продолжала Сие, — и круглоголовые глядят так зорко, что, как я уже сказала, чуть не поймали меня, когда я шла к вам с поручением миледи. Но миледи говорит, если бы вы сумели освободить ее сына, молодого Джулиана, из рук Бриджнорта, вы бы оказали ей большую услугу.
— Что? — вскричал Ланс. — Молодой господин в замке? Я знал его еще малышом и первым научил его стрелять из лука. Но как туда проникнуть?
— Он находился в замке в самую суматоху, и старый Бриджнорт увез его в Холл, — ответила Сисли. — От этого пуританина нельзя ждать ни верности, ни учтивости, у пего и в доме-то испокон веков не было ни флейты, ни барабана.
— И он закрыл хороший рудник, — добавил Дитчли, — чтобы сэкономить несколько тысяч фунтов, когда мог бы разбогатеть, как лорд Четсуорт, и, кстати, кормить сотню славных парней.
— Коли так, -сказал Ланс, -и вы все согласны, пойдем-ка выкуривать из норы старого барсука. А я могу вас заверить, что Холл совсем не походит на замки настоящих господ, где стены толстые, как каменная плотина. Тут они сложены из кирпича, и ваши кирки войдут в них, как в масло. Еще раз, да здравствует Певерил Пик! Долой Бриджнорта и всех выскочек, круглоголовых рогоносцев!
Снова предоставив своим молодцам приятную возможность надорвать себе глотки громогласным «ура», Ланс велел им замолчать и повел их в Моултрэсси-Холл, выбирая такие тропинки, где было меньше всего опасности попасться на глаза врагу. По дороге к ним присоединилось несколько храбрых крестьян, преданных Певерилам или англиканской церкви и роялистам; большинство этих людей, встревоженных слухами, которые начали распространяться в округе, были вооружены шпагами или пистолетами.
Ланс Утрем остановил свой отряд на расстоянии, как он говорил, выстрела от дома, а сам осторожно отправился на разведку, приказав Дитчли и остальным рудокопам со всех ног бежать к нему на помощь, как только он свистнет. Он бесшумно пробрался вперед и вскоре обнаружил, что те, кого он надеялся застать врасплох, верные строгому порядку, который и дал им такое огромное превосходство во время гражданской войны, выставили часового, и тот, благочестиво напевая библейский псалом, расхаживал по двору, поддерживая скрещенными на груди руками устрашающей длины ружье.
«Настоящий солдат, — сказал себе Ланс Утрем, — без лишнего шума сразу же прекратил бы этот жалобный вой, пустив тебе в грудь славную стрелу. Но у меня, будь я проклят, недостает солдатского духу. Я не могу драться, пока меня порядком не рассердят. А подстрелить его из-за угла так же жестоко, как подкрасться тайком к оленю. Нет, лучше я встречусь с ним лицом к лицу и посмотрю, что можно сделать».
Приняв столь смелое решение, он, уже не скрываясь более, вошел во двор и решительно направился к парадной двери. Но часовой — старый солдат кромвелевской армии — хорошо знал свои обязанности.
— Кто идет? Стой, приятель, стой, не то я уложу тебя на месте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
— Бриджнорт? Тот самый Бриджнорт из МоултрэссиХолла, что закрыл рудник «Удача», куда его отец, говорят, вложил десять тысяч фунтов, не получив ни гроша прибыли? А какое ему дело до владений сэра Джефри здесь, в Бонадвенчере? Этот рудник никогда ему не принадлежал.
— Откуда мне знать? — возразил Ланс, видя, какое впечатление произвели его слова. — Сэр Джефри ему много должен, и по закону он получит половину Дербишира, если только вы не выручите своего старого хозяина.
— Но коли сэр Джефри уже мертв, — предусмотрительно вставил Дитчли, — какой ему толк от нашей помощи?
— Не то чтобы он был совсем мертв, по от этого ему не легче. Он в руках круглоголовых, пленник в собственном замке, — ответил Ланс, — и ему отрубят голову, как доброму графу Дерби в Боултон-ле-Муре.
— Тогда, друзья, -сказал старый Дитчли, — коли все так, как говорит господин Ланс, я думаю, нам нужно вступиться за смелого сэра Джефри и защитить его от подлого простолюдина Бриджнорта, который закрыл рудник, стоивший не одну тысячу, не получив от него ни гроша прибыли. Итак, да здравствует сэр Джефри! Долой Охвостье! Но подождите! — И жестом руки он остановил начавшийся было одобрительный гул. -Послушай, господин Ланс, все, наверно, уже конечно, потому что на башне тьма — хоть глаз выколи, а ты сам знаешь, что это означает смерть хозяина.
— Сигнал сейчас снова загорится, — ответил Ланс, — добавив про себя: «Господи, пусть будет так!» — Он сейчас снова загорится. Наверно, не хватило Смолы, ведь в замке суматоха.
— Может быть, может быть. Но я не тронусь с места, пока не увижу сигнал на башне.
— А вот и он! — воскликнул Ланс. — Спасибо, Сие, спасибо тебе, моя славная девочка. Смотрите собственными глазами, друзья, если не верите моим. А теперь — ура Певерилу Пику, королю и его друзьям, и долой Охвостье в круглоголовых!
Внезапно вспыхнувший огонь оказал нужное Лансу действие на его грубых и невежественных слушателей, которые суеверно сопрягали свет Полярной звезды Певерилов с судьбой этого семейства. Их надо было только расшевелить, зато потом они сразу же распалились — как это вообще присуще национальному характеру их соотечественников. И Ланс оказался во главе более трех десятков дюжих удальцов, вооруженных кирками и готовых выполнить любое его приказание.
Надеясь пробраться в замок потайным ходом, которым он сам и другие слуги не раз пользовались в случае необходимости, Ланс старался вести отряд в полной тишине и поэтому настойчиво просил своих товарищей повременить с криками и возгласами до атаки. Не успели они пройти и полпути, как навстречу им попалась Сисли Селлок. Бедная девушка так запыхалась, что ей пришлось упасть в объятия Ланса Утрема.
— Встань, моя храбрая девочка, -сказал он, украдкой целуя ее, — и поведай нам, что происходит в замке.
— Миледи просит вас, ради нашего господина и самого господа бога, не ходить в замок, потому что это только вызовет кровопролитие. Она говорит, что сэр Джефри арестован по закону и должен надеяться на благоприятный исход. Он невиновен в том, в чем его обвиняют, и будет защищаться перед королем и Государственным советом, а она поедет вместе с ним. Кроме того, эти круглоголовые негодяи нашли наш потайной ход, ибо двое из них заметили, как я проскользнула в дверь, и погнались было за мной, но я удрала — только они меня и видели.
— Ты исчезла, как утренняя роса с травы, — сказал Ланс. — Но что нам теперь делать? Ведь если они обнаружили потайной ход, черт меня побери, коли я знаю, как мы попадем в замок.
— В замке все заперто на засовы и крюки и охраняется ружьями и пистолетами, — продолжала Сие, — и круглоголовые глядят так зорко, что, как я уже сказала, чуть не поймали меня, когда я шла к вам с поручением миледи. Но миледи говорит, если бы вы сумели освободить ее сына, молодого Джулиана, из рук Бриджнорта, вы бы оказали ей большую услугу.
— Что? — вскричал Ланс. — Молодой господин в замке? Я знал его еще малышом и первым научил его стрелять из лука. Но как туда проникнуть?
— Он находился в замке в самую суматоху, и старый Бриджнорт увез его в Холл, — ответила Сисли. — От этого пуританина нельзя ждать ни верности, ни учтивости, у пего и в доме-то испокон веков не было ни флейты, ни барабана.
— И он закрыл хороший рудник, — добавил Дитчли, — чтобы сэкономить несколько тысяч фунтов, когда мог бы разбогатеть, как лорд Четсуорт, и, кстати, кормить сотню славных парней.
— Коли так, -сказал Ланс, -и вы все согласны, пойдем-ка выкуривать из норы старого барсука. А я могу вас заверить, что Холл совсем не походит на замки настоящих господ, где стены толстые, как каменная плотина. Тут они сложены из кирпича, и ваши кирки войдут в них, как в масло. Еще раз, да здравствует Певерил Пик! Долой Бриджнорта и всех выскочек, круглоголовых рогоносцев!
Снова предоставив своим молодцам приятную возможность надорвать себе глотки громогласным «ура», Ланс велел им замолчать и повел их в Моултрэсси-Холл, выбирая такие тропинки, где было меньше всего опасности попасться на глаза врагу. По дороге к ним присоединилось несколько храбрых крестьян, преданных Певерилам или англиканской церкви и роялистам; большинство этих людей, встревоженных слухами, которые начали распространяться в округе, были вооружены шпагами или пистолетами.
Ланс Утрем остановил свой отряд на расстоянии, как он говорил, выстрела от дома, а сам осторожно отправился на разведку, приказав Дитчли и остальным рудокопам со всех ног бежать к нему на помощь, как только он свистнет. Он бесшумно пробрался вперед и вскоре обнаружил, что те, кого он надеялся застать врасплох, верные строгому порядку, который и дал им такое огромное превосходство во время гражданской войны, выставили часового, и тот, благочестиво напевая библейский псалом, расхаживал по двору, поддерживая скрещенными на груди руками устрашающей длины ружье.
«Настоящий солдат, — сказал себе Ланс Утрем, — без лишнего шума сразу же прекратил бы этот жалобный вой, пустив тебе в грудь славную стрелу. Но у меня, будь я проклят, недостает солдатского духу. Я не могу драться, пока меня порядком не рассердят. А подстрелить его из-за угла так же жестоко, как подкрасться тайком к оленю. Нет, лучше я встречусь с ним лицом к лицу и посмотрю, что можно сделать».
Приняв столь смелое решение, он, уже не скрываясь более, вошел во двор и решительно направился к парадной двери. Но часовой — старый солдат кромвелевской армии — хорошо знал свои обязанности.
— Кто идет? Стой, приятель, стой, не то я уложу тебя на месте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177