Что они думают о природе зверя?
Мэтерзу не удалось проскочить на следующем светофоре, но теперь в длинном ряду машин он стоял первым.
– Вы правы. Нам еще не известны многие обстоятельства этого дела. Теперь надо копать снизу вверх.
– У нас есть еще и кровавый след, причем кровь на нем пока не высохла. У меня такое ощущение, что нам прежде всего надо выяснить, откуда здесь ноги растут. Ведь многим людям приходится постоянно ковыряться в обезьяньем и крысином дерьме, и нам надо выяснить, зачем они это делают.
– Может быть, нам сможет помочь в этом Люси, – заметил Мэтерз.
– Да, есть еще Люси. Ты, кстати, заметил одну странность? Мы сказали Хиллеру и Лардженту, что ее похитили, а они не спросили об одной очень важной вещи.
– О какой?
– Тебе бы самому надо было обратить на это внимание.
Мэтерз на минуту задумался. Он собрался уже было сослаться на усталость, как вдруг ему в голову пришла самая очевидная мысль.
– Они не спросили, требовал ли кто-то за нее выкуп.
– Это первый вопрос, который должен задать любой человек, услышав о похищении, – что надо похитителям? Какой они хотят получить выкуп? Чего они требуют? Хиллер с Ларджентом этот вопрос не задали. Может быть, потому, что знают, чего от нее хотят.
– Мы будем их об этом спрашивать?
– Сначала, Билл, мы поработаем снизу вверх. Прежде всего нам нужна информация. А потом уже поговорим с ними.
Как только зажегся зеленый сигнал светофора, Мэтерз вылетел вперед, как будто участвовал в гонках. Санк-Марса отбросило на спинку кресла и тут же у него снова скрутило живот, но на этот раз от мышечной судороги.
– Что дальше будем делать? – спросил Мэтерз.
– Поехали в управление. Я хочу взять свою машину. Поеду домой. А ты проведай у сестры семью. Только убедись сначала, что за тобой нет хвоста.
– Так мы что, сворачиваемся? – Мэтерз поверить не мог в такое счастье.
– Не совсем.
– Теперь понятно. Что же мне надо делать, пока вы будете отсыпаться?
Санк-Марс откинул голову назад, как будто хотел лучше разглядеть напарника.
– Молодость, Билл, – сказал он тоном проповедника, – это не заслуга, а ответственность. Пока я буду спать, малыш, тебе придется выяснить для меня адрес Камиллы Шокет. А заодно Эндрю Стетлера. Потом вечером, когда вы с женой будете отмечать День святого Валентина, я поеду потолкую с Камиллой. А после этого, когда ты урезонишь свою супругу, я поеду погляжу на жилье Эндрю Стетлера. И если завтра утром ты опоздаешь на нашу встречу, никаких объяснений я от тебя не приму.
– Какую встречу?
– Мы встретимся с тобой и позавтракаем рядом с домиком на льду, где убили Стетлера, скажем, часиков в восемь. Годится? Потом, когда ты хорошо выспишься, на свежую голову внимательно осмотрим место преступления. А я, со своей стороны, буду, скорее всего, в таком же мерзком настроении, как и сейчас.
Мэтерз уже собрался было что-то возразить. Он знал, что у напарника много своих проблем. Сегодня они отчасти сводились к физическим, но он помнил, что отец Санк-Марса при смерти и ночью на его дом было совершено нападение. Сейчас был не самый подходящий момент, чтобы злиться на начальника или упрекать его в раздражительности.
– Я все сделаю.
– И еще одно. Давай-ка заскочим к тебе. У тебя ведь наверняка есть в аптечке что-нибудь от желудка. Или, если хочешь, высади меня около какой-нибудь аптеки.
Мэтерз был уже на взводе.
– У нас по дороге будет аптека, Эмиль. Там вы сможете купить себе это чертово лекарство.
Санк-Марс удивленно посмотрел на него.
– Мне бы надо было знать, что ты такой же, как все. Никчемный ты человек, Билл.
– Вы сами знаете, Эмиль, куда можете засунуть ваш комплимент, – хмыкнул Мэтерз. – Но сначала давайте купим вам лекарство.
Глава 12
Опасные связи
Позже в тот же день, понедельник, 14 февраля 1999 г.
Из небольшой ниши в толстой каменной стене молодая женщина смотрела вниз на озеро, на необозримое заснеженное пространство и мерцающие отблески солнечных лучей, игравших на окнах домов в селении. Нараставшее чувство одиночества, угнездившееся в ней с недавних пор, все больше выводило ее из равновесия. Люси Габриель к жизни относилась своеобразно, ей казалось, что дух ее свободно витает, возносясь по солнечному лучу. Она представляла, что, как в старину печальная дама, сидит в мрачной темнице и ждет рыцаря, который вызволит ее из заточения. От такого сравнения ей становилось тошно, потому что, несмотря на подавленное состояние, тревогу и болезненное, непривычное ей одиночество, она была человеком действия. Люси сама хотела разделаться со всеми драконами и разрушить стены темницы. Больше всего ей нравились волшебные сказки Англии, хотя она хорошо знала легенды и мифы своего народа. Она знала время и культуру, в которой живет, но порой ей представлялось, что она существует в разные времена и в разных культурах, пересекая границы и людские сообщества. Она работала среди ученых, была тесно связана с индейскими активистами, доводилось ей общаться и с преступниками. Девушка нередко ездила в город развеяться, но у нее и в мыслях не было уезжать от своего народа – она считала себя его дочерью. Сейчас Люси не могла оставаться в резервации, ей надо было скрываться, а самой это сделать было непросто, и поэтому ей приходилось отсиживаться в этой башне, упрятанной от мира, напуганной людьми и силами, которые не были ей известны.
Она обернулась и взглянула на сидевшего у нее за спиной мужчину. Брат Том регулярно ее навещал, хотя задерживался в ее комнате всего на несколько минут. Поскольку он дал обет молчания, их беседы носили сугубо односторонний характер.
– Мне, брат Том, надо отсюда ненадолго выбраться.
Он лишь поднял на нее взгляд и как-то криво усмехнулся, видимо, давая понять Люси, что не очень одобряет ее затею.
– Я серьезно тебе говорю. В этих стенах я не смогу себя защитить. И это не вопрос дурацкой безопасности, это связано с тем, что мне надо выяснить, кто, что и когда сделал. Выяснить, а потом доказать. Я единственный человек, который может это сделать.
Монах сидел на стуле с деревянной спинкой. Девушка поставила перед ним второй стул, села на него и склонилась к молчаливому собеседнику. Каждый раз, когда он ерзал, стул жалобно поскрипывал.
– У меня в гараже под домом стоит машина. И парень там один снег постоянно расчищает. Он не знает, что я здесь, просто чистит его, пока я не попрошу прекратить. Так вот, братец, если мы получим с тобой машину, сможем отсюда выбраться.
Может быть, оттого что Люси была не в резервации, она специально надела рубашку с индейскими украшениями и вышивкой. У нее было много рубашек с символами могавков, но она несколько лет подряд ездила на всякие сходки и собрания, где продавали индейские сувениры со всего континента, и каждый раз покупала себе там ювелирные украшения и одежду других индейских народов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Мэтерзу не удалось проскочить на следующем светофоре, но теперь в длинном ряду машин он стоял первым.
– Вы правы. Нам еще не известны многие обстоятельства этого дела. Теперь надо копать снизу вверх.
– У нас есть еще и кровавый след, причем кровь на нем пока не высохла. У меня такое ощущение, что нам прежде всего надо выяснить, откуда здесь ноги растут. Ведь многим людям приходится постоянно ковыряться в обезьяньем и крысином дерьме, и нам надо выяснить, зачем они это делают.
– Может быть, нам сможет помочь в этом Люси, – заметил Мэтерз.
– Да, есть еще Люси. Ты, кстати, заметил одну странность? Мы сказали Хиллеру и Лардженту, что ее похитили, а они не спросили об одной очень важной вещи.
– О какой?
– Тебе бы самому надо было обратить на это внимание.
Мэтерз на минуту задумался. Он собрался уже было сослаться на усталость, как вдруг ему в голову пришла самая очевидная мысль.
– Они не спросили, требовал ли кто-то за нее выкуп.
– Это первый вопрос, который должен задать любой человек, услышав о похищении, – что надо похитителям? Какой они хотят получить выкуп? Чего они требуют? Хиллер с Ларджентом этот вопрос не задали. Может быть, потому, что знают, чего от нее хотят.
– Мы будем их об этом спрашивать?
– Сначала, Билл, мы поработаем снизу вверх. Прежде всего нам нужна информация. А потом уже поговорим с ними.
Как только зажегся зеленый сигнал светофора, Мэтерз вылетел вперед, как будто участвовал в гонках. Санк-Марса отбросило на спинку кресла и тут же у него снова скрутило живот, но на этот раз от мышечной судороги.
– Что дальше будем делать? – спросил Мэтерз.
– Поехали в управление. Я хочу взять свою машину. Поеду домой. А ты проведай у сестры семью. Только убедись сначала, что за тобой нет хвоста.
– Так мы что, сворачиваемся? – Мэтерз поверить не мог в такое счастье.
– Не совсем.
– Теперь понятно. Что же мне надо делать, пока вы будете отсыпаться?
Санк-Марс откинул голову назад, как будто хотел лучше разглядеть напарника.
– Молодость, Билл, – сказал он тоном проповедника, – это не заслуга, а ответственность. Пока я буду спать, малыш, тебе придется выяснить для меня адрес Камиллы Шокет. А заодно Эндрю Стетлера. Потом вечером, когда вы с женой будете отмечать День святого Валентина, я поеду потолкую с Камиллой. А после этого, когда ты урезонишь свою супругу, я поеду погляжу на жилье Эндрю Стетлера. И если завтра утром ты опоздаешь на нашу встречу, никаких объяснений я от тебя не приму.
– Какую встречу?
– Мы встретимся с тобой и позавтракаем рядом с домиком на льду, где убили Стетлера, скажем, часиков в восемь. Годится? Потом, когда ты хорошо выспишься, на свежую голову внимательно осмотрим место преступления. А я, со своей стороны, буду, скорее всего, в таком же мерзком настроении, как и сейчас.
Мэтерз уже собрался было что-то возразить. Он знал, что у напарника много своих проблем. Сегодня они отчасти сводились к физическим, но он помнил, что отец Санк-Марса при смерти и ночью на его дом было совершено нападение. Сейчас был не самый подходящий момент, чтобы злиться на начальника или упрекать его в раздражительности.
– Я все сделаю.
– И еще одно. Давай-ка заскочим к тебе. У тебя ведь наверняка есть в аптечке что-нибудь от желудка. Или, если хочешь, высади меня около какой-нибудь аптеки.
Мэтерз был уже на взводе.
– У нас по дороге будет аптека, Эмиль. Там вы сможете купить себе это чертово лекарство.
Санк-Марс удивленно посмотрел на него.
– Мне бы надо было знать, что ты такой же, как все. Никчемный ты человек, Билл.
– Вы сами знаете, Эмиль, куда можете засунуть ваш комплимент, – хмыкнул Мэтерз. – Но сначала давайте купим вам лекарство.
Глава 12
Опасные связи
Позже в тот же день, понедельник, 14 февраля 1999 г.
Из небольшой ниши в толстой каменной стене молодая женщина смотрела вниз на озеро, на необозримое заснеженное пространство и мерцающие отблески солнечных лучей, игравших на окнах домов в селении. Нараставшее чувство одиночества, угнездившееся в ней с недавних пор, все больше выводило ее из равновесия. Люси Габриель к жизни относилась своеобразно, ей казалось, что дух ее свободно витает, возносясь по солнечному лучу. Она представляла, что, как в старину печальная дама, сидит в мрачной темнице и ждет рыцаря, который вызволит ее из заточения. От такого сравнения ей становилось тошно, потому что, несмотря на подавленное состояние, тревогу и болезненное, непривычное ей одиночество, она была человеком действия. Люси сама хотела разделаться со всеми драконами и разрушить стены темницы. Больше всего ей нравились волшебные сказки Англии, хотя она хорошо знала легенды и мифы своего народа. Она знала время и культуру, в которой живет, но порой ей представлялось, что она существует в разные времена и в разных культурах, пересекая границы и людские сообщества. Она работала среди ученых, была тесно связана с индейскими активистами, доводилось ей общаться и с преступниками. Девушка нередко ездила в город развеяться, но у нее и в мыслях не было уезжать от своего народа – она считала себя его дочерью. Сейчас Люси не могла оставаться в резервации, ей надо было скрываться, а самой это сделать было непросто, и поэтому ей приходилось отсиживаться в этой башне, упрятанной от мира, напуганной людьми и силами, которые не были ей известны.
Она обернулась и взглянула на сидевшего у нее за спиной мужчину. Брат Том регулярно ее навещал, хотя задерживался в ее комнате всего на несколько минут. Поскольку он дал обет молчания, их беседы носили сугубо односторонний характер.
– Мне, брат Том, надо отсюда ненадолго выбраться.
Он лишь поднял на нее взгляд и как-то криво усмехнулся, видимо, давая понять Люси, что не очень одобряет ее затею.
– Я серьезно тебе говорю. В этих стенах я не смогу себя защитить. И это не вопрос дурацкой безопасности, это связано с тем, что мне надо выяснить, кто, что и когда сделал. Выяснить, а потом доказать. Я единственный человек, который может это сделать.
Монах сидел на стуле с деревянной спинкой. Девушка поставила перед ним второй стул, села на него и склонилась к молчаливому собеседнику. Каждый раз, когда он ерзал, стул жалобно поскрипывал.
– У меня в гараже под домом стоит машина. И парень там один снег постоянно расчищает. Он не знает, что я здесь, просто чистит его, пока я не попрошу прекратить. Так вот, братец, если мы получим с тобой машину, сможем отсюда выбраться.
Может быть, оттого что Люси была не в резервации, она специально надела рубашку с индейскими украшениями и вышивкой. У нее было много рубашек с символами могавков, но она несколько лет подряд ездила на всякие сходки и собрания, где продавали индейские сувениры со всего континента, и каждый раз покупала себе там ювелирные украшения и одежду других индейских народов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129