Затем вдруг там, где находилась восточная половина города, появился
огромный кратер. Цикл роста прекратился. Найсмит, завороженно окаменевший,
видел, как районы города медленно погружались в темноту, видел, как его
части рушились и превращались в черные руины.
- Какой это год? - хрипло спросил он.
Примерно конец девяностых, по-моему, - безразличным голосом
произнесла Лолл. - Да это и не важно.
- Не важно, - автоматически повторил Найсмит, но его голос сорвался,
когда он увидел то, что происходило с ландшафтом внизу.
Мертвый мегаполис утонул. Ушел вниз, как в зыбучие пески. Земля
откровенно проглотила его. На его месте осталась только безликая равнина,
слегка мерцающая в призрачном сумеречном свете. И потом в течение
промежутка времени, который можно было бы оценить, как несколько часов,
никаких изменений не происходило.
Чуран еще раз прикоснулся к аппарату. Мигающая череда дней и ночей
резко прекратилась. Стоял ранний вечер, ясное небо темнело, приобретая
сине-стальной оттенок, на фоне которого можно было видеть одну или две
звезды. Насколько Найсмит заметил со своей верхней точки, вся местность
внизу была не по-земному пустой и неподвижной. На огромной равнине не было
ни одной крыши, ни одной стены или следа дороги; нигде не светилось ни
одного огонька.
- Какой это год? - снова спросил он.
Ответа не последовало. Чуран склонился над аппаратом, и капсула
начала медленно дрейфовать вниз, совершая долгий наклонный спуск. Затем
они заскользили на уровне земли сквозь траву высотой по колено к длинному
и низкому холму, хорошо видимому сейчас на фоне неба. Остальная местность
была пустынной и темной.
По мере того, как они подплывали ближе и ближе, Найсмит начал
ощущать, как дрожит его тело в результате шока от внутреннего осознания
того факта, что все это реально - эта земля, и мокрая трава на ней и это
небо над головой. Он был здесь физически и не мог никуда убежать.
Там, в Лос-Анжелесе, Кемперер занимался с его группами, кто-то другой
жил в его квартире в Беверли Хиллз... Нет, они все давно мертвы, мертвы и
забыты. Последняя мысль принесла Найсмиту чрезвычайное чувство
освобождения и удовольствия. Чтобы с ним не случилось, теперь, по крайней
мере, это не будет безопасная и скучная жизнь человека средних лет, к
которой он шел...
Холм - цель их маршрута - оказался как больше, так и ближе, чем это
казалось сначала. Он имел около тридцати футов в высоту, и был невероятно
длинным и прямым, похожим на один из длинных курганов в Уилтшире. Холодный
воздух слабо пах землей и деревом. Черная громадина холма нависла над ними
- молчаливая, неподвижная. На нем росла такая же трава, как и на равнине;
на фоне освещенных луной облаков Найсмит различал то тут, то там очертания
отдельного куста или дерева.
Они вплыли в тень холма, которая накрыла их, как душный занавес.
Затем, с вызывающей шок неожиданностью, они были ослеплены золотистым
светом.

7
Помещение, куда они вплыли, представляло собой огромный зал,
устланный каким-то светящимся твердым веществом, которое выглядело
одновременно и как мрамор, и как металл. Золотистый свет окружал их только
кругом, имеющим несколько ярдов в диаметре, но в темноте за пределами
круга Найсмит различал мерцание подпирающего свод столба, отдаленную
стенку и контуры обстановки. Здесь было будущее, и оно приняло форму
пустынного мраморного зала, скрытого под холмом земли.
- Что это за место? - задал вопрос Найсмит.
- Корабль. Похороненный корабль.
Эхо голоса Чурана зашелестело в пустоте.
"Корабль. Какого рода корабль?" - подумал Найсмит.
В сопровождении круга золотистого света они медленно двигались вдоль
пятнистого следа из ярко-красной краски, который начинался в нескольких
ярдах от двери. Выглядело так, словно краска была накапана из банки на
блестящий пол, а потом с ней произошло что-то не совсем понятное Найсмиту:
красный пигмент растворился, облупился, почти как краска на воздухе, и
явно превращался в пыль, перемещаясь тонкими прожилками к ближайшей стене.
Насколько позволяла оболочка капсулы, Найсмит наклонился вниз, чтобы
рассмотреть. Единственно, что это ему напоминало, был ветер, перемещающий
песок на дюнах. Как будто тут существовал какой-то неощутимый ветер,
который и перемещал по полу мельчайшие частички красного пигмента...
Он проследил за красными прожилками до самой стены, где,
прищурившись, смог различить в месте соединения пола и стены ярко-красную
толщиной в волос линию, уходящую из поля зрения в обоих направлениях.
Неужели пол отталкивал все, что ему не принадлежит? Пыль, грязь,
красная краска - все это автоматически убиралось и уничтожалось?
Найсмит выпрямился. Сама стена была из того же металлического
мрамора, что и пол - из мрамора с равномерно рассеянными по нему
вкраплениями и прожилками золота, если такая вещь возможна. В нескольких
футах дальше на стене висела красиво сделанная металлическая рама, что
живо заинтересовало Найсмита, но рама была пустой.
Через арку они вплыли в другой отсек, который был лишь немногим менее
огромный, чем первый. Здесь маленькими, далеко отстоящими группами стояли
то тут, то там диваны и столики. Пол покрывали богатые мягкие ковры.
Красный след, не делая ни малейшего различия, был нанесен и на них, но
здесь тоже длинными тонкими прожилками краска уносилась прочь.
Некоторые образцы мебели выглядели как пародия на диваны и кресла его
собственного времени: преувеличенно пышные, объемные вещи, имеющие вид
скорее надутых воздухом, чем оббитых тканью и, скорее всего, изготовленные
цельными - никаких отдельных подушек, никаких ножек внизу.
Другие предметы мебели основывались на ином принципе построения: они,
как крылья крыльца, свешивались с металлических конструкций, которые
вверху с обеих сторон заканчивались цилиндрами. Между этими цилиндрами и
висели кресла и широкие диваны, которые нельзя было определить ни как
набивные, ни как надувные. Скорее, они выглядели так, словно были отлиты
из какой-то густой массы, похожей на ту, из которой делают ириски, с
яркими цветами и обманчивой размытой, как туман, поверхностью. Они
походили на фигуры из яркого дыма, выпущенного струями из цилиндров по
обеим сторонам. Найсмиту пришла на ум забавная мысль, что, если выключить
механизм в этих цилиндрах, то диван или кресло превратятся в пар.
Красный след вел их дальше по коридору, вдоль которого висело
множество пустых металлических рам, затем сквозь арку вверх по лестнице и
вокруг галереи еще в один зал еще больших размеров, чем до сих пор
приходилось видеть Найсмиту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49