Внутри все закипело от злости. И на Вадима в том числе. Значит, ей там все желающие кости перемывают? За глаза? Мило! Что ж не полить обильно грязью незнакомую девушку, раз она имела наглость приглянуться влиятельному мужчине? А этот влиятельный мужчина тоже молодец! Зачем припер этих уродов?! Друзья, называется! Она решительно проследовала в гостиную, аккуратно, но в тоже время демонстративно открыла дверь, обвела присутствующих спокойным, цепким взглядом. Лишь в глазах нескольких читается поддержка и понимание, у остальных же на лицах написаны растерянность и неприкрытое удивление. А еще испорченность алкоголем, властью и женщинами. Да, прям-таки сливки общества! Действительно, этих особенностей у нее и в помине нет!
Когда гости заметили Вику, воцарилась мертвая тишина. Она явно никуда не уезжала и слышала последние слова. Сто процентов! Девушка задержала паузу, очаровательно улыбнулась, извинилась, что не может дальше составить им компанию – после бани ей не очень хорошо. С последними словами благополучно ретировалась, так и не уловив дальнейших обсуждений. Что нового она услышит?
Был второй час ночи, когда, загремев дверью и выругавшись в свой собственный адрес, появился Вадим и тихо лег рядом. Легонько тронул ее за плечо.
– Ты спишь?
– Нет.
Он молчал несколько минут. Сердце Вики билось медленно, но удары отдавались в ушах грохотом. Где он был столько времени? Она с ума здесь сходила. Ждала. Ждала сначала терпеливо, потом поняла, что начинает нервничать. Почему он не идет? Завтра ведь уедет! Опять несколько месяцев не увидятся! Несколько раз включала и выключала свет, смотрела на часы. Вывод напрашивался сам собой: ему лучше с друзьями, чем с ней. Зачем использовать редкую возможность побыть вдвоем? Не ценит. Не любит. Тихо поплакала, жалея себя. Ее пустые иллюзии о том, что он приехал ради нее, что хочет поговорить, разбивались одна за другой. Она уже ничего не ждет. Ей ничего не надо. Скорее бы все закончилось и все. Тогда она найдет в себе силы восстановить душевный покой. Но, вдруг, ошибается? Не права? Просто накрутила себя? Все совсем не так? Вика с трепетом прислушалась, что он скажет? Ворон наклонился над ней, попробовал приласкать. «Вот скотина! Разве мне до этого, когда все внутри разрывается от обиды?» Сжавшись в комок, она не ответила.
На улице ярко светило солнце и, отражаясь от сверкающей белоснежной земли, нещадно било прямо в глаза. Неприятно всплыли воспоминания о вчерашней ночи и так и не состоявшемся разговоре. Она горько вздохнула. Что толку злиться? Все равно долго злиться у нее никогда не получалось при всем желании. Не лучше ли провести последние часы так, будто бы ничего не случилось, вчерашних слез не было? Физически ощущается, как их время заканчивается. Часы тикают. Девушка положила ладонь на грудь Вадима, прислушиваясь к ритму его дыхания. Начала целовать его с макушки до пяток сначала тихонько, легко, потом медленнее, сильнее, испытывая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Ей всегда нравился его запах, его кожа.
– Я так долго не выдержу, – открыл глаза Вадим. – Ты – хулиганка!
– Ага, сейчас еще похулиганю!
Она прошлась языком по его телу, доводя его до грани. Тот, прервав ее соблазнительные действия, уложил на подушку, крепко прижав руки. Стал целовать ее так, как она любила, покусывать, шептать на ушко жаркие слова. Вика застонала, чувствуя, как кровь бешено застучала в висках, как по ногам побежали маленькие иголочки, во рту пересохло, ее тело начало извиваться, стараясь убежать от своего похитителя. Кульминации достигли вместе ярко, сильно.
– Виктория Алексеевна! – официальным тоном выдохнул он и чмокнув ее коленку встал за сигаретой. Подошел к окну. Она встала следом, обвила его широкие влажные плечи руками. Молча прижалась лбом, стараясь продлить момент их единения.
– Я в обед уеду, – сказал Ворон. – У тебя какие планы?
– Мне нужно несколько дней поработать здесь, в конце недели вернусь.
– Чтобы в среду была в офисе и в девять часов сидела уже на стуле, – хмуро приказал он. И добавил, почувствовав, что она целует его в спину, – и не подлизывайся! Приедешь во вторник вечером!
Колесникова и не собиралась подлизываться, искренне считая, что делает это для него.
– У меня всего два дня?
– Да!
Задача, которую ей поставили, очень тяжела. Все успеть за два дня! Девушка прекрасно осознавала, что проблемы вместе с утренним светом начинают вмешиваться в жизнь, отодвигая их друг от друга. Действительно нужно многое сделать, чтобы решить его же давний больной вопрос. Неужели он этого не понимает? И к тому же этот неприятный осадок в душе, все те же мысли о несостоявшемся разговоре. Как будто, что-то умирало, не родившись. С Вадимом тоже происходило непонятное. Он стал угрюм, расстроен, замкнут. Негатив, исходивший от него, становился все сильнее. Растягивая неприятно слова, произнес:
– Пойду, позавтракаю. Может эти оглоеды не все сожрали вчера. Ты что-нибудь будешь?
– Да, сосиску и яйцо.
– Не знаю, есть ли.
– А кто будет знать?
Голос Вики прозвучал раздраженно. Мужчина удалился. Внутри все оборвалось. Зачем она с ним так? Он ничего плохого ей не сделал! Девушка привела себя в порядок и направилась в столовую, рассматривая последствия пребывания гостей. Ура, они уехали! Хоть одна приятная новость!
Когда стремительной походкой Колесникова продефилировала в комнату, то увидела сидящих напротив друг друга директора завода, в чем-то упрямо убеждающего хозяина. Жук старался уговорить Вадима купить дополнительное оборудование. Она присела, сначала молчала, помня, каких трудов и скандалов ей стоила предыдущая покупка. Потом все же решила поддержать директора. Завод давно требовал вложений, срок использования практически всех станков закончился. Но мрачный хозяин сначала мотал головой, потом попытался отшутиться. Жук, довольный, что тема все-таки поднята, вышел и засобирался на завод. Как и Вика, у которой на душе скребли кошки. Можно сказать, что и Вадим в депрессии, на его физиономии бегущей строкой читается глубокое разочарование, но абсолютно не понятно отчего это. Вчера же все было наоборот! Или ей все-таки стоило начать разговор самой? Настоять? На чем? А вдруг он просто рассмеется ей прямо в лицо? За ним не заржавеет. Она ни разу не слышала от него чего он хочет в трезвом уме и твердой памяти. Свое предложение она сделала. Дело за ним. У нее ведь только версия Светланы. А вдруг для его расстройства существуют совсем другие причины и она тут ни причем? Спускаясь к выходу, мимоходом неосторожно уточнила про новое оборудование.
– Отвали! – при этом Ворон нецензурно выругался.
– Я вообще могу отвалить! – жестко заметила Вика, моментально вскипев от его брани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
Когда гости заметили Вику, воцарилась мертвая тишина. Она явно никуда не уезжала и слышала последние слова. Сто процентов! Девушка задержала паузу, очаровательно улыбнулась, извинилась, что не может дальше составить им компанию – после бани ей не очень хорошо. С последними словами благополучно ретировалась, так и не уловив дальнейших обсуждений. Что нового она услышит?
Был второй час ночи, когда, загремев дверью и выругавшись в свой собственный адрес, появился Вадим и тихо лег рядом. Легонько тронул ее за плечо.
– Ты спишь?
– Нет.
Он молчал несколько минут. Сердце Вики билось медленно, но удары отдавались в ушах грохотом. Где он был столько времени? Она с ума здесь сходила. Ждала. Ждала сначала терпеливо, потом поняла, что начинает нервничать. Почему он не идет? Завтра ведь уедет! Опять несколько месяцев не увидятся! Несколько раз включала и выключала свет, смотрела на часы. Вывод напрашивался сам собой: ему лучше с друзьями, чем с ней. Зачем использовать редкую возможность побыть вдвоем? Не ценит. Не любит. Тихо поплакала, жалея себя. Ее пустые иллюзии о том, что он приехал ради нее, что хочет поговорить, разбивались одна за другой. Она уже ничего не ждет. Ей ничего не надо. Скорее бы все закончилось и все. Тогда она найдет в себе силы восстановить душевный покой. Но, вдруг, ошибается? Не права? Просто накрутила себя? Все совсем не так? Вика с трепетом прислушалась, что он скажет? Ворон наклонился над ней, попробовал приласкать. «Вот скотина! Разве мне до этого, когда все внутри разрывается от обиды?» Сжавшись в комок, она не ответила.
На улице ярко светило солнце и, отражаясь от сверкающей белоснежной земли, нещадно било прямо в глаза. Неприятно всплыли воспоминания о вчерашней ночи и так и не состоявшемся разговоре. Она горько вздохнула. Что толку злиться? Все равно долго злиться у нее никогда не получалось при всем желании. Не лучше ли провести последние часы так, будто бы ничего не случилось, вчерашних слез не было? Физически ощущается, как их время заканчивается. Часы тикают. Девушка положила ладонь на грудь Вадима, прислушиваясь к ритму его дыхания. Начала целовать его с макушки до пяток сначала тихонько, легко, потом медленнее, сильнее, испытывая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Ей всегда нравился его запах, его кожа.
– Я так долго не выдержу, – открыл глаза Вадим. – Ты – хулиганка!
– Ага, сейчас еще похулиганю!
Она прошлась языком по его телу, доводя его до грани. Тот, прервав ее соблазнительные действия, уложил на подушку, крепко прижав руки. Стал целовать ее так, как она любила, покусывать, шептать на ушко жаркие слова. Вика застонала, чувствуя, как кровь бешено застучала в висках, как по ногам побежали маленькие иголочки, во рту пересохло, ее тело начало извиваться, стараясь убежать от своего похитителя. Кульминации достигли вместе ярко, сильно.
– Виктория Алексеевна! – официальным тоном выдохнул он и чмокнув ее коленку встал за сигаретой. Подошел к окну. Она встала следом, обвила его широкие влажные плечи руками. Молча прижалась лбом, стараясь продлить момент их единения.
– Я в обед уеду, – сказал Ворон. – У тебя какие планы?
– Мне нужно несколько дней поработать здесь, в конце недели вернусь.
– Чтобы в среду была в офисе и в девять часов сидела уже на стуле, – хмуро приказал он. И добавил, почувствовав, что она целует его в спину, – и не подлизывайся! Приедешь во вторник вечером!
Колесникова и не собиралась подлизываться, искренне считая, что делает это для него.
– У меня всего два дня?
– Да!
Задача, которую ей поставили, очень тяжела. Все успеть за два дня! Девушка прекрасно осознавала, что проблемы вместе с утренним светом начинают вмешиваться в жизнь, отодвигая их друг от друга. Действительно нужно многое сделать, чтобы решить его же давний больной вопрос. Неужели он этого не понимает? И к тому же этот неприятный осадок в душе, все те же мысли о несостоявшемся разговоре. Как будто, что-то умирало, не родившись. С Вадимом тоже происходило непонятное. Он стал угрюм, расстроен, замкнут. Негатив, исходивший от него, становился все сильнее. Растягивая неприятно слова, произнес:
– Пойду, позавтракаю. Может эти оглоеды не все сожрали вчера. Ты что-нибудь будешь?
– Да, сосиску и яйцо.
– Не знаю, есть ли.
– А кто будет знать?
Голос Вики прозвучал раздраженно. Мужчина удалился. Внутри все оборвалось. Зачем она с ним так? Он ничего плохого ей не сделал! Девушка привела себя в порядок и направилась в столовую, рассматривая последствия пребывания гостей. Ура, они уехали! Хоть одна приятная новость!
Когда стремительной походкой Колесникова продефилировала в комнату, то увидела сидящих напротив друг друга директора завода, в чем-то упрямо убеждающего хозяина. Жук старался уговорить Вадима купить дополнительное оборудование. Она присела, сначала молчала, помня, каких трудов и скандалов ей стоила предыдущая покупка. Потом все же решила поддержать директора. Завод давно требовал вложений, срок использования практически всех станков закончился. Но мрачный хозяин сначала мотал головой, потом попытался отшутиться. Жук, довольный, что тема все-таки поднята, вышел и засобирался на завод. Как и Вика, у которой на душе скребли кошки. Можно сказать, что и Вадим в депрессии, на его физиономии бегущей строкой читается глубокое разочарование, но абсолютно не понятно отчего это. Вчера же все было наоборот! Или ей все-таки стоило начать разговор самой? Настоять? На чем? А вдруг он просто рассмеется ей прямо в лицо? За ним не заржавеет. Она ни разу не слышала от него чего он хочет в трезвом уме и твердой памяти. Свое предложение она сделала. Дело за ним. У нее ведь только версия Светланы. А вдруг для его расстройства существуют совсем другие причины и она тут ни причем? Спускаясь к выходу, мимоходом неосторожно уточнила про новое оборудование.
– Отвали! – при этом Ворон нецензурно выругался.
– Я вообще могу отвалить! – жестко заметила Вика, моментально вскипев от его брани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184